– Так получу я от вас наконец эти чертовы ключи?
Пенелопа кивнула и передала ей связку.
Эйприл сделала жест в сторону бутылки, которую Пенелопа держала в руке.
– Ты собираешься это выпить? Если не будешь, то дай мне.
– Мы ее разопьем на двоих.
Штопор они захватить с собой не догадались, но мама Диона опытной рукой быстро продавила пальцем пробку вниз и одним глотком ополовинила бутылку. Затем передала ее Пенелопе. А сама, закрыв глаза и смакуя аромат, хрипло проговорила:
– Это помогает.
Пенелопа подняла бутылку, поймала озабоченный взгляд Кевина и, решительно прижав к губам горлышко, начала пить. Вино оказалось сладким и легким. Оно мгновенно наполнило ее приятным теплом.
Тепло нарастало.
Она прикончила бутылку четырьмя большими глотками и швырнула ее в кучу бревен, где та с шумом раскололась. И сразу же Пенелопа почувствовала себя прекрасно. Ее всю переполняла энергия и незнакомая эйфория. Она вдруг возжелала и Кевина, и Эйприл одновременно. То есть…
Нет.
Сдерживая себя, она закрыла глаза.
– С тобой все в порядке? – спросил Кевин.
Пенелопа кивнула, но глаза все еще были закрыты. Она очень медленно разжимала веки. С большим трудом ей все-таки удалось добиться контроля над собой, сдержать себя.
«Приберегу все это до встречи с Дионисом.
Вот тогда и позволю себе расслабиться».
– Все отлично, – произнесла она. – Думаю, нам пора идти.
Эйприл рванулась вперед, схватила Пенелопу за плечи и посмотрела девушке в глаза. И только теперь в первый раз Пенелопа почувствовала, что они как-то связаны и были связаны всегда.
– Держи это в себе до тех пор, пока оно тебе не понадобится, – мягко проговорила Эйприл. – И используй это сама, не позволяй этой силе использовать себя.
Пенелопа кивнула.
Эйприл улыбнулась:
– Если бы я могла, то сделала бы это сама.
И Пенелопа вдруг осознала, какие титанические усилия потребовались сейчас матери Диона, чтобы так долго держать себя под контролем и заставлять разум управлять эмоциями.
– Удачи вам, – сказала Пенелопа.
Довольно странно желать удачи женщине, которая отправлялась убить ее матерей, а потом и себя, но ответ Эйприл был аналогичным:
– Удачи и вам.
Она пожелала им удачи в убийстве своего сына.
«Почему все это так? – подумала Пенелопа. – Почему всему этому суждено было случиться?»
– Ну, ты готова? – спросил Кевин.
Пенелопа кивнула.
Эйприл обошла машину и забралась на сиденье водителя, а Кевин с Пенелопой двинулись по небольшой тропинке, идущей параллельно дороге. Они услышали, как завелась машина, услышали, как она отъезжает, но не обернулись.
Вместо этого они посмотрели друг на друга.
И начали подниматься в гору.
Глава 19
Менады ожидали ее на лугу.
Эйприл двинулась к ним по захламленной земле, шатаясь, делая вид, что она пьянее, чем на самом деле. Но они знали правду. Каким-то образом им удалось проникнуть внутрь ее сознания и выведать план. Сейчас они ждали ее, чтобы убить. Эйприл пожалела, что у нее нет никакого оружия. Правда, есть сила, мощная пружина, свернутая, внутри, готовая распрямиться, но ведь и они отнюдь не беззащитны, и, кроме того, за ними численное превосходство.
Где же Марго? Дженин, Шейла и Маргарет – вот они, выстроились в ряд, но Марго нигде не видно. Эйприл украдкой посмотрела в одну сторону, в другую. Марго нигде нет. Наверное, прячется где-нибудь рядом, собирается напасть сзади.
Приблизившись, она медленно перевела взгляд с Дженин на Шейлу, потом на Маргарет.
Та улыбнулась.
– Ну что? Отвела ее на Олимп?
Эйприл на мгновение закрыла глаза.
Они не знают!
– Да, – ответила она, заставляя себя говорить медленно и спокойно.
– Ты единственная, кто мог это сделать, – сказала Шейла. – Она ведь никому больше не доверяет.
Потирая свои сочащиеся молоком груди, Дженин похотливо усмехнулась.
– За это ты заслуживаешь вознаграждения. – Она опустилась на колени, притянув ее к себе.
Эйприл сделала глубокий вдох и скользнула к ней вниз, чувствуя ласковые прикосновения ладоней менады к своим бедрам.
Сейчас или никогда.
Она посмотрела на Дженин, затем опустила глаза, прошлась руками по ее волосам.
А затем свернула ей голову.
Для двух других менад это было настолько неожиданно, что на несколько секунд они застыли в шоке и поэтому быстро среагировать не смогли. Это их и погубило. Прежде чем дергающееся тело Дженин упало на землю, Эйприл уже вцепилась в груди Шейлы, разрывая кожу, разрывая плоть, обрывая сухожилия и мускулы. Маргарет бросилась на нее сзади, но Эйприл уже повернулась, и все три сцепились в отчаянной схватке. Схватке, где главным оружием были зубы и ногти.
– Как ты можешь? – раздался над ухом вопль. – Ведь мы твои сестры!
– А он мой сын! Понимаете? Сын! – закричала она в ответ.
Она думала, что это Маргарет, но, оторвавшись от тела, распростершегося перед ней, и утерев кровь, увидела, что Маргарет мертва. Это свой собственный голос она слышала. Это она кричала сама себе.
Эйприл вдруг мгновенно ослабела, и, чтобы приподняться на локтях, потребовалось мобилизовать все усилия, какие есть. Какие остались.
Внизу живота у нее зияла большая дыра. Оттуда сочилась кровь.
Рядом валялась Шейла, еще живая, и кашляла кровью. Но эти всхлипы становились все слабее и слабее. Наконец один из них застрял в ее горле, и она затихла.
Эйприл закрыла глаза, чувствуя, что жизненные силы ее покидают, и прошептала:
– Дион…
Глава 20
Идти пешком оказалось труднее, чем она ожидала, да и путь был не близкий, и, когда полуденное солнце начало как следует припекать, у Пенелопы разболелась голова. Она пожалела, что выпила слишком рано. Надо было сохранить вино до прибытия на место назначения.
Часом спустя, когда извилистая тропинка довольно круто пошла вверх, пейзаж начал меняться. Деревья стали более тонкими, кусты вообще попадались редко, и, самое главное, обычная флора исчезла, ее сменили цветы и растения странной формы и окраски. Например, кактусы (которые никогда не росли на горных склонах) красного анилинового цвета с круглыми, похожими на зонтики листьями; вместо травы здесь было какое-то стелющееся покрытие цвета… а вот цвет этого травяного покрытия определить было очень трудно, он был похож на тот, какой бывает у изделий Дэйгло, покрытие вроде плюща или мирта, причем замысловатой формы, похожей на салфетки. Там был еще кустарник со стреловидными листьями.
– Судя по всему, мы на правильной дороге, – сказал Кевин.
Пенелопа кивнула. Разговаривать не хотелось. О матери Фелиции и о предстоящей нелегкой задаче думать тоже не хотелось. Вообще ни о чем не хотелось думать.
Они уже прошли полпути, наверное, даже больше, когда вдруг услышали крики. И не крики это были, а короткие взрывы невыносимой боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Пенелопа кивнула и передала ей связку.
Эйприл сделала жест в сторону бутылки, которую Пенелопа держала в руке.
– Ты собираешься это выпить? Если не будешь, то дай мне.
– Мы ее разопьем на двоих.
Штопор они захватить с собой не догадались, но мама Диона опытной рукой быстро продавила пальцем пробку вниз и одним глотком ополовинила бутылку. Затем передала ее Пенелопе. А сама, закрыв глаза и смакуя аромат, хрипло проговорила:
– Это помогает.
Пенелопа подняла бутылку, поймала озабоченный взгляд Кевина и, решительно прижав к губам горлышко, начала пить. Вино оказалось сладким и легким. Оно мгновенно наполнило ее приятным теплом.
Тепло нарастало.
Она прикончила бутылку четырьмя большими глотками и швырнула ее в кучу бревен, где та с шумом раскололась. И сразу же Пенелопа почувствовала себя прекрасно. Ее всю переполняла энергия и незнакомая эйфория. Она вдруг возжелала и Кевина, и Эйприл одновременно. То есть…
Нет.
Сдерживая себя, она закрыла глаза.
– С тобой все в порядке? – спросил Кевин.
Пенелопа кивнула, но глаза все еще были закрыты. Она очень медленно разжимала веки. С большим трудом ей все-таки удалось добиться контроля над собой, сдержать себя.
«Приберегу все это до встречи с Дионисом.
Вот тогда и позволю себе расслабиться».
– Все отлично, – произнесла она. – Думаю, нам пора идти.
Эйприл рванулась вперед, схватила Пенелопу за плечи и посмотрела девушке в глаза. И только теперь в первый раз Пенелопа почувствовала, что они как-то связаны и были связаны всегда.
– Держи это в себе до тех пор, пока оно тебе не понадобится, – мягко проговорила Эйприл. – И используй это сама, не позволяй этой силе использовать себя.
Пенелопа кивнула.
Эйприл улыбнулась:
– Если бы я могла, то сделала бы это сама.
И Пенелопа вдруг осознала, какие титанические усилия потребовались сейчас матери Диона, чтобы так долго держать себя под контролем и заставлять разум управлять эмоциями.
– Удачи вам, – сказала Пенелопа.
Довольно странно желать удачи женщине, которая отправлялась убить ее матерей, а потом и себя, но ответ Эйприл был аналогичным:
– Удачи и вам.
Она пожелала им удачи в убийстве своего сына.
«Почему все это так? – подумала Пенелопа. – Почему всему этому суждено было случиться?»
– Ну, ты готова? – спросил Кевин.
Пенелопа кивнула.
Эйприл обошла машину и забралась на сиденье водителя, а Кевин с Пенелопой двинулись по небольшой тропинке, идущей параллельно дороге. Они услышали, как завелась машина, услышали, как она отъезжает, но не обернулись.
Вместо этого они посмотрели друг на друга.
И начали подниматься в гору.
Глава 19
Менады ожидали ее на лугу.
Эйприл двинулась к ним по захламленной земле, шатаясь, делая вид, что она пьянее, чем на самом деле. Но они знали правду. Каким-то образом им удалось проникнуть внутрь ее сознания и выведать план. Сейчас они ждали ее, чтобы убить. Эйприл пожалела, что у нее нет никакого оружия. Правда, есть сила, мощная пружина, свернутая, внутри, готовая распрямиться, но ведь и они отнюдь не беззащитны, и, кроме того, за ними численное превосходство.
Где же Марго? Дженин, Шейла и Маргарет – вот они, выстроились в ряд, но Марго нигде не видно. Эйприл украдкой посмотрела в одну сторону, в другую. Марго нигде нет. Наверное, прячется где-нибудь рядом, собирается напасть сзади.
Приблизившись, она медленно перевела взгляд с Дженин на Шейлу, потом на Маргарет.
Та улыбнулась.
– Ну что? Отвела ее на Олимп?
Эйприл на мгновение закрыла глаза.
Они не знают!
– Да, – ответила она, заставляя себя говорить медленно и спокойно.
– Ты единственная, кто мог это сделать, – сказала Шейла. – Она ведь никому больше не доверяет.
Потирая свои сочащиеся молоком груди, Дженин похотливо усмехнулась.
– За это ты заслуживаешь вознаграждения. – Она опустилась на колени, притянув ее к себе.
Эйприл сделала глубокий вдох и скользнула к ней вниз, чувствуя ласковые прикосновения ладоней менады к своим бедрам.
Сейчас или никогда.
Она посмотрела на Дженин, затем опустила глаза, прошлась руками по ее волосам.
А затем свернула ей голову.
Для двух других менад это было настолько неожиданно, что на несколько секунд они застыли в шоке и поэтому быстро среагировать не смогли. Это их и погубило. Прежде чем дергающееся тело Дженин упало на землю, Эйприл уже вцепилась в груди Шейлы, разрывая кожу, разрывая плоть, обрывая сухожилия и мускулы. Маргарет бросилась на нее сзади, но Эйприл уже повернулась, и все три сцепились в отчаянной схватке. Схватке, где главным оружием были зубы и ногти.
– Как ты можешь? – раздался над ухом вопль. – Ведь мы твои сестры!
– А он мой сын! Понимаете? Сын! – закричала она в ответ.
Она думала, что это Маргарет, но, оторвавшись от тела, распростершегося перед ней, и утерев кровь, увидела, что Маргарет мертва. Это свой собственный голос она слышала. Это она кричала сама себе.
Эйприл вдруг мгновенно ослабела, и, чтобы приподняться на локтях, потребовалось мобилизовать все усилия, какие есть. Какие остались.
Внизу живота у нее зияла большая дыра. Оттуда сочилась кровь.
Рядом валялась Шейла, еще живая, и кашляла кровью. Но эти всхлипы становились все слабее и слабее. Наконец один из них застрял в ее горле, и она затихла.
Эйприл закрыла глаза, чувствуя, что жизненные силы ее покидают, и прошептала:
– Дион…
Глава 20
Идти пешком оказалось труднее, чем она ожидала, да и путь был не близкий, и, когда полуденное солнце начало как следует припекать, у Пенелопы разболелась голова. Она пожалела, что выпила слишком рано. Надо было сохранить вино до прибытия на место назначения.
Часом спустя, когда извилистая тропинка довольно круто пошла вверх, пейзаж начал меняться. Деревья стали более тонкими, кусты вообще попадались редко, и, самое главное, обычная флора исчезла, ее сменили цветы и растения странной формы и окраски. Например, кактусы (которые никогда не росли на горных склонах) красного анилинового цвета с круглыми, похожими на зонтики листьями; вместо травы здесь было какое-то стелющееся покрытие цвета… а вот цвет этого травяного покрытия определить было очень трудно, он был похож на тот, какой бывает у изделий Дэйгло, покрытие вроде плюща или мирта, причем замысловатой формы, похожей на салфетки. Там был еще кустарник со стреловидными листьями.
– Судя по всему, мы на правильной дороге, – сказал Кевин.
Пенелопа кивнула. Разговаривать не хотелось. О матери Фелиции и о предстоящей нелегкой задаче думать тоже не хотелось. Вообще ни о чем не хотелось думать.
Они уже прошли полпути, наверное, даже больше, когда вдруг услышали крики. И не крики это были, а короткие взрывы невыносимой боли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110