Заскочив в
первую попавшуюся телефонную будку, набираю номер Линды.
- Вероятно, два или три дня нам не следует встречаться, - сообщаю ей
я. - Не беспокойтесь и не выходите из дому, пока я вам не позвоню. Вообще,
развлекайтесь воспоминаниями о своем детстве: "А помнишь, дорогая..."
- Воспоминания уже исчерпаны, - слышу я голос Линды. - Теперь смотрим
телевизор...
Выхожу из телефонной будки с настойчивой мыслью о том, как найти
гостиницу, которая находилась бы как можно дальше от центра. Наконец
решаю, что гостиница в Лондоне - это в любом случае рискованно, и из
поезда метро отправляюсь на вокзал.
Там я покупаю билет до Оксфорда. Может, потому что мне вспомнился
один давний разговор с Линдой. Поезд отправляется через четверть часа, я
выхожу на перрон и уже намереваюсь войти в вагон, как вдруг чувствую у
себя на плече чью-то руку.
- Куда? - дружеским тоном спрашивает горилла, возникшая у меня за
спиной.
К счастью, эта горилла не Ал и не другой такой же зверь, отзывающийся
на кличку Боб. Это одна из горилл Мортона, и одному только богу известно,
как она меня унюхала. Вероятно, сторожила на улице, ведущей из Сохо на
Пикадилли.
- Хочу прокатиться до Оксфорда. Говорят, там шикарный университет.
- А, вы проявляете заботу о своем образовании... - рычит горилла. -
Не лучше ли вам сперва позаботиться о собственном здоровье?
И, чтобы продемонстрировать крайнюю необходимость в этом, горилла
упирает мне в пах дуло своего пистолета, спрятанного в кармане плаща. Мне
следовало бы объяснить, что именно забота о здоровье ведет меня в старый
Оксфорд, но какой смысл ждать сочувствия со стороны животного, даже если
оно в результате тысячелетней эволюции прошло полдороги от обезьяны до
человека.
- Вы меня проткнете, - говорю я. - К тому же я боюсь щекотки. И
какого черта вы ко мне прилипли?
- Объяснения потом, - рычит горилла. - А сейчас следуйте к выходу.
Идем к выходу. Но в тот момент, когда мы, оставив бетонную ленту
перрона, вступаем в суматоху зала для пассажиров, я резко кидаюсь в
сторону и бегу через толпу, невольно разбрасывая мирных граждан в стороны.
Мне удается мгновенно проскользнуть в дверь, ведущую к стоянке такси.
Там я вскакиваю в первую машину, стоящую в голове колонны такси,
поджидающих клиентов, и бросаю:
- Королевская больница! И как можно быстрее, пожалуйста.
Таксист - из той породы невозмутимых флегматиков, которыми трудно
командовать, но, услышав слово "больница", он поворачивает ключ и дает
газ. Я оглядываюсь, хочу убедиться, что горилла потеряла мой след, и в эту
минуту слышу голос человека за рулем:
- Вы уверены, сэр, что вас пропустят в это время?
- Надеюсь, - отвечаю я, - случай из ряда вон выходящий!
Сказанное действительно верно. Я не мог допустить, что Мортон так
быстро организует слежку за мной, но раз этот факт установлен, мне
необходимо хотя бы на короткое время оторваться от своих преследователей и
заняться решением задачи, которую я, возможно, позднее не буду в состоянии
решить.
Я отпускаю такси у входа в больничный парк и отправляюсь пешком в
обратном направлении, пока передо мной не появляется сверкающая зеленым
неоном вывеска небольшой гостиницы. Сняв номер на одну ночь, я заказываю
кофе и поднимаюсь к себе. В ящике письменного стола, как я и предполагал,
лежат листы бумаги с бланком заведения и конверты. Я сажусь за стол и
принимаюсь за письменную работу.
Центр, естественно, узнает о прибытии товара из самих почтовых
открыток. Но я должен дать информацию о всех подробностях этой операции, о
разговорах с Дрейком и Мортоном и о положении, в которое я попал и
которое, вероятно, лишит меня возможности отправлять новые послания. В
сущности, одного лаконичного SOS было бы вполне достаточно, чтобы
освободить меня от необходимости излагать факты по последнему параграфу,
но я не охотник до драматических финалов.
Когда я заканчиваю свое домашнее задание и допиваю четвертую чашку
кофе, которое мне подает хозяйский сын, стрелка часов уже минует цифру
десять. Заклеив конверт, я сую его в карман и спускаюсь вниз. Плачу по
счету вперед, объяснив это тем, что я съезжаю очень рано утром, и прошу
вызвать такси.
Такси меня довозит до того самого квартала, где сегодня начался мой
рабочий день. Я отпускаю такси на перекрестке и проделываю несколько сот
метров пешком, пока не оказываюсь на соответствующей улочке перед
соответствующим домом, в почтовый ящик которого я в первый и последний раз
опускаю конверт, содержимое которого и с виду, и по объему отличается от
жалких рекламных листовок. В нем лежит мой заключительный доклад. Или,
если хотите, мое прощальное послание.
В сущности, моя миссия окончена. Остается одна последняя задача,
касающаяся прежде всего самого меня. Пора уже исчезать. Но куда и как? Моя
виза давно просрочена, и Дрейк не соблаговолил ее продлить под тем
предлогом, что, пока я нахожусь у него на службе, мне ничто не грозит.
Вернуться к любезной Дорис сейчас невозможно. Пересечь границу без визы с
таким паспортом - немыслимо. А скрыться в каком-нибудь отдаленном
предместье означает рано или поздно оказаться в лапах полиции.
При других обстоятельствах оказаться в лапах полиции был бы не самый
скверный вариант. Потаскают по разным полицейским участкам, пока власти не
примут решение выслать меня из страны. Но у ЦРУ длинные руки, и теперь,
когда я в течении многих вещей, Мортон не позволит мне улизнуть у него
из-под носа. И хотя я и уничтожил некоторые документы из архива Дрейка,
найдется более чем достаточно фактов и свидетелей, которые подтвердят мои
связи с этим гангстером и обеспечат мне солидный срок.
Да, выхода нет. И то, что я сейчас свободно прогуливаюсь по ярко
освещенной Черинг-кросс, только видимость свободы, потому что все двери
передо мной закрыты. Единственное, что мне остается, - ждать указаний
Центра. Такова предварительная уговорка. Хотя, когда она делалась,
финальная ситуация не казалась мне столь драматичной.
Ждать решения Центра. И ждать там, где Центр предполагает меня найти.
Правда, место достаточно продуваемое, на сквозняке... Но за отсутствием
чего-либо более подходящего...
Подняв руку, останавливаю такси и называю адрес.
- Мистер Мортон ничего не говорил о вас, - сухо уведомляет меня
горилла в полосатом жилете, загораживая дверь.
- Ничего. Доложите ему.
- Здесь не вокзал с залом ожидания, куда всякий может зайти, когда
ему вздумается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
первую попавшуюся телефонную будку, набираю номер Линды.
- Вероятно, два или три дня нам не следует встречаться, - сообщаю ей
я. - Не беспокойтесь и не выходите из дому, пока я вам не позвоню. Вообще,
развлекайтесь воспоминаниями о своем детстве: "А помнишь, дорогая..."
- Воспоминания уже исчерпаны, - слышу я голос Линды. - Теперь смотрим
телевизор...
Выхожу из телефонной будки с настойчивой мыслью о том, как найти
гостиницу, которая находилась бы как можно дальше от центра. Наконец
решаю, что гостиница в Лондоне - это в любом случае рискованно, и из
поезда метро отправляюсь на вокзал.
Там я покупаю билет до Оксфорда. Может, потому что мне вспомнился
один давний разговор с Линдой. Поезд отправляется через четверть часа, я
выхожу на перрон и уже намереваюсь войти в вагон, как вдруг чувствую у
себя на плече чью-то руку.
- Куда? - дружеским тоном спрашивает горилла, возникшая у меня за
спиной.
К счастью, эта горилла не Ал и не другой такой же зверь, отзывающийся
на кличку Боб. Это одна из горилл Мортона, и одному только богу известно,
как она меня унюхала. Вероятно, сторожила на улице, ведущей из Сохо на
Пикадилли.
- Хочу прокатиться до Оксфорда. Говорят, там шикарный университет.
- А, вы проявляете заботу о своем образовании... - рычит горилла. -
Не лучше ли вам сперва позаботиться о собственном здоровье?
И, чтобы продемонстрировать крайнюю необходимость в этом, горилла
упирает мне в пах дуло своего пистолета, спрятанного в кармане плаща. Мне
следовало бы объяснить, что именно забота о здоровье ведет меня в старый
Оксфорд, но какой смысл ждать сочувствия со стороны животного, даже если
оно в результате тысячелетней эволюции прошло полдороги от обезьяны до
человека.
- Вы меня проткнете, - говорю я. - К тому же я боюсь щекотки. И
какого черта вы ко мне прилипли?
- Объяснения потом, - рычит горилла. - А сейчас следуйте к выходу.
Идем к выходу. Но в тот момент, когда мы, оставив бетонную ленту
перрона, вступаем в суматоху зала для пассажиров, я резко кидаюсь в
сторону и бегу через толпу, невольно разбрасывая мирных граждан в стороны.
Мне удается мгновенно проскользнуть в дверь, ведущую к стоянке такси.
Там я вскакиваю в первую машину, стоящую в голове колонны такси,
поджидающих клиентов, и бросаю:
- Королевская больница! И как можно быстрее, пожалуйста.
Таксист - из той породы невозмутимых флегматиков, которыми трудно
командовать, но, услышав слово "больница", он поворачивает ключ и дает
газ. Я оглядываюсь, хочу убедиться, что горилла потеряла мой след, и в эту
минуту слышу голос человека за рулем:
- Вы уверены, сэр, что вас пропустят в это время?
- Надеюсь, - отвечаю я, - случай из ряда вон выходящий!
Сказанное действительно верно. Я не мог допустить, что Мортон так
быстро организует слежку за мной, но раз этот факт установлен, мне
необходимо хотя бы на короткое время оторваться от своих преследователей и
заняться решением задачи, которую я, возможно, позднее не буду в состоянии
решить.
Я отпускаю такси у входа в больничный парк и отправляюсь пешком в
обратном направлении, пока передо мной не появляется сверкающая зеленым
неоном вывеска небольшой гостиницы. Сняв номер на одну ночь, я заказываю
кофе и поднимаюсь к себе. В ящике письменного стола, как я и предполагал,
лежат листы бумаги с бланком заведения и конверты. Я сажусь за стол и
принимаюсь за письменную работу.
Центр, естественно, узнает о прибытии товара из самих почтовых
открыток. Но я должен дать информацию о всех подробностях этой операции, о
разговорах с Дрейком и Мортоном и о положении, в которое я попал и
которое, вероятно, лишит меня возможности отправлять новые послания. В
сущности, одного лаконичного SOS было бы вполне достаточно, чтобы
освободить меня от необходимости излагать факты по последнему параграфу,
но я не охотник до драматических финалов.
Когда я заканчиваю свое домашнее задание и допиваю четвертую чашку
кофе, которое мне подает хозяйский сын, стрелка часов уже минует цифру
десять. Заклеив конверт, я сую его в карман и спускаюсь вниз. Плачу по
счету вперед, объяснив это тем, что я съезжаю очень рано утром, и прошу
вызвать такси.
Такси меня довозит до того самого квартала, где сегодня начался мой
рабочий день. Я отпускаю такси на перекрестке и проделываю несколько сот
метров пешком, пока не оказываюсь на соответствующей улочке перед
соответствующим домом, в почтовый ящик которого я в первый и последний раз
опускаю конверт, содержимое которого и с виду, и по объему отличается от
жалких рекламных листовок. В нем лежит мой заключительный доклад. Или,
если хотите, мое прощальное послание.
В сущности, моя миссия окончена. Остается одна последняя задача,
касающаяся прежде всего самого меня. Пора уже исчезать. Но куда и как? Моя
виза давно просрочена, и Дрейк не соблаговолил ее продлить под тем
предлогом, что, пока я нахожусь у него на службе, мне ничто не грозит.
Вернуться к любезной Дорис сейчас невозможно. Пересечь границу без визы с
таким паспортом - немыслимо. А скрыться в каком-нибудь отдаленном
предместье означает рано или поздно оказаться в лапах полиции.
При других обстоятельствах оказаться в лапах полиции был бы не самый
скверный вариант. Потаскают по разным полицейским участкам, пока власти не
примут решение выслать меня из страны. Но у ЦРУ длинные руки, и теперь,
когда я в течении многих вещей, Мортон не позволит мне улизнуть у него
из-под носа. И хотя я и уничтожил некоторые документы из архива Дрейка,
найдется более чем достаточно фактов и свидетелей, которые подтвердят мои
связи с этим гангстером и обеспечат мне солидный срок.
Да, выхода нет. И то, что я сейчас свободно прогуливаюсь по ярко
освещенной Черинг-кросс, только видимость свободы, потому что все двери
передо мной закрыты. Единственное, что мне остается, - ждать указаний
Центра. Такова предварительная уговорка. Хотя, когда она делалась,
финальная ситуация не казалась мне столь драматичной.
Ждать решения Центра. И ждать там, где Центр предполагает меня найти.
Правда, место достаточно продуваемое, на сквозняке... Но за отсутствием
чего-либо более подходящего...
Подняв руку, останавливаю такси и называю адрес.
- Мистер Мортон ничего не говорил о вас, - сухо уведомляет меня
горилла в полосатом жилете, загораживая дверь.
- Ничего. Доложите ему.
- Здесь не вокзал с залом ожидания, куда всякий может зайти, когда
ему вздумается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78