Милев
спрашивает:
- Ведь вас, кажется, именно выпивка привела в этот квартал?
- Да, пожалуй.
- Судьба, - уныло качает головой Майк. - Вас - спиртное, меня -
юбки...
- Причем тут юбки? - спрашиваю я, чтобы не молчать.
- А притом, что они не бесплатны, - поясняет хозяин. - И чтобы
заработать побольше, я взялся продавать гашиш, а гашиш привел меня к
Дрейку...
Он замолкает - наверное, решив, что не стоит перегружать меня
информацией. Потом вместо обобщения замечает:
- А теперь нам обоим надо думать, как убраться отсюда.
- Зачем? Здесь не так уж плохо.
- Да, конечно! - с издевкой улыбается Майк. - Особенно если вам и
дальше будут платить за шлянье по порнографическим магазинам и по
закусочным. Но вы не знаете шефа. Он денег на ветер не бросает. И с самого
нчала подсчитал до последнего пенса, сколько на вас потратить и сколько на
вас заработать, прежде чем отправить вас в морг.
- У меня от ваших прогнозов испортилось настроение, - бормочу я. -
Вам не кажется, что если кто-то под угрозой, то это, скорее всего, вы?
- Верно, вы разнесли мой план в пух и прах, - отвечает Милев. - И
Дрейк теперь, наверное, уверен, что я его вожу за нос, хотя у меня такого
намерения и не было. Но я ему все еще нужен, хотя бы для того, чтобы
высказать мнение о плане, который ему предложите вы. А когда вы это
сделаете, ничто не помешает мне разнести его в пух и прах, как вы разнесли
мой план.
- У меня нет плана, - успокаиваю я его.
- Если у вас нет плана, вам прямая дорога на кладбище. Если нет,
придумайте хоть какой-нибудь. Вы уже знаете слишком много. Дрейк не
оставит вас в живых, если решит, что вы ему больше не нужны.
Он молчит, давая мне время вникнуть в то, что сказал, потом переходит
к сути дела:
- Будет верхом глупости, если мы, болгары, разрешим этому англичанину
расправиться с нами...
- Раз вы ставите вопрос на национальную основу...
- Наше единственное спасение - выработать общий план, для
осуществления которого и я, и вы будем одинаково необходимы. Нужно, чтобы
это было нечто солидное, в противном случае шеф не одобрит.
- Да, это было бы идеально, - соглашаюсь я, рассеянно глядя на клочок
задымленного неба над грядой прокопченных крыш за немытым окном.
- Так что не держите этот ваш план за пазухой, давайте обсудим его
спокойно, - заключает Майк.
В эту минуту я улавливаю легкий шум в соседней комнате, что дает мне
основание переменить тему:
- Там, кажется, кто-то есть...
- Это мой соквартирант. Не беспокойтесь. Он ни слова не понимает
по-болгарски.
- А, ну хорошо.
- Предлагаю обсудить ваш план без проволочек, неизвестно, когда
Дрейку вздумается снова вызвать нас.
- У меня нет никакого плана.
- Слушайте, - говорит Милев, стараясь сохранить спокойствие. - Вы не
дурак, но и я не так глуп, как вы думаете. Я знаю, что у вас есть план. И
еще знаю: вы поэтому разгромили мой план, чтобы подсунуть шефу свой. Но я
могу поступить с вами точно так же, как вы со мной. Существует тысяча
способов посеять недоверие. Поэтому говорю вам еще раз, не хитрите. Лучше
откройте карты, пока не поздно.
- Кажется, мы говорим по-болгарски, а не понимаем друг друга, -
сокрушенно говорю я. - Неужели вам непонятно, что это значит: нет у меня
никакого плана. Понимаете, нет!
- Вы действительно считаете меня дураком, - повышает тон Майк Милев.
- Смотрите, как бы сами не оказались в дураках! Думаете, мне не ясно, что
вы изо всех сил стараетесь спихнуть меня и сесть на мое место! Я знал, что
вы этого захотите, как только увидел вас на Дрейк-стрит. Это известная
наша слабость подставлять друг другу ножку. Только здесь не Болгария. И
законы на Дрейк-стрит другие. И прежде чем вы на меня замахнетесь, вас не
будет на свете. Так что я спрашиваю в последний раз: будете вы действовать
со мной заодно или...
- Почему бы и нет, - я пожимаю плечами. - Но если вы ждете, что я
вытащу из кармана план, которого нет, то...
В эту минуту он что-то достает из кармана. И это что-то, конечно,
пистолет, который он самым непринужденным образом направляет мне в грудь.
- Некогда торговаться, голубчик, - несколько театрально заявляет Майк
(должно быть, чтобы объяснить появление пистолета). - Застрелю и глазом не
моргну. Здесь, на Дрейк-стрит, никто меня за это не упрекнет. Законная
оборона при нападении. Ну?
Я не уверен, что он выстрелит. Возможно, это тоже поза - ведь у него
слабость к позам. Но никогда нельзя знать наверняка, куда эта слабость
заведет человека. И потому я внезапно поднимаю столик и обрушиваю его на
Милева. Тот падает в кресло, я бросаюсь к нему и вырываю пистолет. После
чего швыряю оружие как можно дальше - в окно, вернее, в стекло, потому что
окно закрыто.
Я готов удалиться, но в комнату вдруг врывается сосед Майка должно
быть, привлеченный шумом схватки. В знак сочувствия он подпирает меня
кулаком и кидает на Майка, который делает то же самое. Словом,
англо-болгарская дружба, кажется, будет продемонстрирована на моем горбу.
Но эти двое - совсем иного калибра, чем Ал и Боб. Но я стараюсь
внушить им, что за любую шалость приходится расплачиваться. Наконец,
повалив их друг на друга в угол дивана, я покидаю квартиру Майка.
- О мистер Питер! Вам, кажется, опять досталось! - сочувственно
заявляет Дорис. - Как только брат вернется, я сбегаю в аптеку.
- Не беспокойтесь, - говорю я. - Не стоит обращать внимание на такие
пустяки.
Беглый осмотр в зеркале убеждает меня, что отделался я в самом деле
пустяками: синяк под левым глазом и царапина над правой бровью. Нет, этой
паре далеко до дрейковых горилл! Не тот размах. И мускулатура не та.
Позже, уже умывшись и заняв любимое - горизонтальное - положение на
кровати, я начинаю размышлять и прихожу к выводу, что в какой-то мере
недооценил своего противника. Майк вполне способен выпустить в меня целую
обойму из темного подъезда. Для этого не нужны ни мускулы, ни бицепсы. А
главная цель его жизни сейчас - убрать меня с дороги. И если дорога
называется Дрейк-стрит, убрать человека не так уж трудно.
Пожалуй, было бы умнее конфисковать пистолет, вместо того чтобы
выбрасывать его во двор, откуда Майк в любую минуту может его забрать. Ну
конфисковал бы я этот пистолет, а дальше что? Ясно как белый день, что
ничего; он найдет себе другой. Это не так уж трудно в этом квартале, на
этой улице.
Взвешивая ситуацию, я, должно быть, засыпаю, потому что мне вдруг
начинает казаться, будто кто-то настойчиво трясет меня за голову, и я не
сразу соображаю, что трясут не голову, а дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
спрашивает:
- Ведь вас, кажется, именно выпивка привела в этот квартал?
- Да, пожалуй.
- Судьба, - уныло качает головой Майк. - Вас - спиртное, меня -
юбки...
- Причем тут юбки? - спрашиваю я, чтобы не молчать.
- А притом, что они не бесплатны, - поясняет хозяин. - И чтобы
заработать побольше, я взялся продавать гашиш, а гашиш привел меня к
Дрейку...
Он замолкает - наверное, решив, что не стоит перегружать меня
информацией. Потом вместо обобщения замечает:
- А теперь нам обоим надо думать, как убраться отсюда.
- Зачем? Здесь не так уж плохо.
- Да, конечно! - с издевкой улыбается Майк. - Особенно если вам и
дальше будут платить за шлянье по порнографическим магазинам и по
закусочным. Но вы не знаете шефа. Он денег на ветер не бросает. И с самого
нчала подсчитал до последнего пенса, сколько на вас потратить и сколько на
вас заработать, прежде чем отправить вас в морг.
- У меня от ваших прогнозов испортилось настроение, - бормочу я. -
Вам не кажется, что если кто-то под угрозой, то это, скорее всего, вы?
- Верно, вы разнесли мой план в пух и прах, - отвечает Милев. - И
Дрейк теперь, наверное, уверен, что я его вожу за нос, хотя у меня такого
намерения и не было. Но я ему все еще нужен, хотя бы для того, чтобы
высказать мнение о плане, который ему предложите вы. А когда вы это
сделаете, ничто не помешает мне разнести его в пух и прах, как вы разнесли
мой план.
- У меня нет плана, - успокаиваю я его.
- Если у вас нет плана, вам прямая дорога на кладбище. Если нет,
придумайте хоть какой-нибудь. Вы уже знаете слишком много. Дрейк не
оставит вас в живых, если решит, что вы ему больше не нужны.
Он молчит, давая мне время вникнуть в то, что сказал, потом переходит
к сути дела:
- Будет верхом глупости, если мы, болгары, разрешим этому англичанину
расправиться с нами...
- Раз вы ставите вопрос на национальную основу...
- Наше единственное спасение - выработать общий план, для
осуществления которого и я, и вы будем одинаково необходимы. Нужно, чтобы
это было нечто солидное, в противном случае шеф не одобрит.
- Да, это было бы идеально, - соглашаюсь я, рассеянно глядя на клочок
задымленного неба над грядой прокопченных крыш за немытым окном.
- Так что не держите этот ваш план за пазухой, давайте обсудим его
спокойно, - заключает Майк.
В эту минуту я улавливаю легкий шум в соседней комнате, что дает мне
основание переменить тему:
- Там, кажется, кто-то есть...
- Это мой соквартирант. Не беспокойтесь. Он ни слова не понимает
по-болгарски.
- А, ну хорошо.
- Предлагаю обсудить ваш план без проволочек, неизвестно, когда
Дрейку вздумается снова вызвать нас.
- У меня нет никакого плана.
- Слушайте, - говорит Милев, стараясь сохранить спокойствие. - Вы не
дурак, но и я не так глуп, как вы думаете. Я знаю, что у вас есть план. И
еще знаю: вы поэтому разгромили мой план, чтобы подсунуть шефу свой. Но я
могу поступить с вами точно так же, как вы со мной. Существует тысяча
способов посеять недоверие. Поэтому говорю вам еще раз, не хитрите. Лучше
откройте карты, пока не поздно.
- Кажется, мы говорим по-болгарски, а не понимаем друг друга, -
сокрушенно говорю я. - Неужели вам непонятно, что это значит: нет у меня
никакого плана. Понимаете, нет!
- Вы действительно считаете меня дураком, - повышает тон Майк Милев.
- Смотрите, как бы сами не оказались в дураках! Думаете, мне не ясно, что
вы изо всех сил стараетесь спихнуть меня и сесть на мое место! Я знал, что
вы этого захотите, как только увидел вас на Дрейк-стрит. Это известная
наша слабость подставлять друг другу ножку. Только здесь не Болгария. И
законы на Дрейк-стрит другие. И прежде чем вы на меня замахнетесь, вас не
будет на свете. Так что я спрашиваю в последний раз: будете вы действовать
со мной заодно или...
- Почему бы и нет, - я пожимаю плечами. - Но если вы ждете, что я
вытащу из кармана план, которого нет, то...
В эту минуту он что-то достает из кармана. И это что-то, конечно,
пистолет, который он самым непринужденным образом направляет мне в грудь.
- Некогда торговаться, голубчик, - несколько театрально заявляет Майк
(должно быть, чтобы объяснить появление пистолета). - Застрелю и глазом не
моргну. Здесь, на Дрейк-стрит, никто меня за это не упрекнет. Законная
оборона при нападении. Ну?
Я не уверен, что он выстрелит. Возможно, это тоже поза - ведь у него
слабость к позам. Но никогда нельзя знать наверняка, куда эта слабость
заведет человека. И потому я внезапно поднимаю столик и обрушиваю его на
Милева. Тот падает в кресло, я бросаюсь к нему и вырываю пистолет. После
чего швыряю оружие как можно дальше - в окно, вернее, в стекло, потому что
окно закрыто.
Я готов удалиться, но в комнату вдруг врывается сосед Майка должно
быть, привлеченный шумом схватки. В знак сочувствия он подпирает меня
кулаком и кидает на Майка, который делает то же самое. Словом,
англо-болгарская дружба, кажется, будет продемонстрирована на моем горбу.
Но эти двое - совсем иного калибра, чем Ал и Боб. Но я стараюсь
внушить им, что за любую шалость приходится расплачиваться. Наконец,
повалив их друг на друга в угол дивана, я покидаю квартиру Майка.
- О мистер Питер! Вам, кажется, опять досталось! - сочувственно
заявляет Дорис. - Как только брат вернется, я сбегаю в аптеку.
- Не беспокойтесь, - говорю я. - Не стоит обращать внимание на такие
пустяки.
Беглый осмотр в зеркале убеждает меня, что отделался я в самом деле
пустяками: синяк под левым глазом и царапина над правой бровью. Нет, этой
паре далеко до дрейковых горилл! Не тот размах. И мускулатура не та.
Позже, уже умывшись и заняв любимое - горизонтальное - положение на
кровати, я начинаю размышлять и прихожу к выводу, что в какой-то мере
недооценил своего противника. Майк вполне способен выпустить в меня целую
обойму из темного подъезда. Для этого не нужны ни мускулы, ни бицепсы. А
главная цель его жизни сейчас - убрать меня с дороги. И если дорога
называется Дрейк-стрит, убрать человека не так уж трудно.
Пожалуй, было бы умнее конфисковать пистолет, вместо того чтобы
выбрасывать его во двор, откуда Майк в любую минуту может его забрать. Ну
конфисковал бы я этот пистолет, а дальше что? Ясно как белый день, что
ничего; он найдет себе другой. Это не так уж трудно в этом квартале, на
этой улице.
Взвешивая ситуацию, я, должно быть, засыпаю, потому что мне вдруг
начинает казаться, будто кто-то настойчиво трясет меня за голову, и я не
сразу соображаю, что трясут не голову, а дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78