Сначала было жутко жарко, потом трясло от холода. Его тело тяжелым грузом растекалось по кровати. Вдруг оно стало легким и взвилось в воздух. Потом вообще пропало, как пропадает растаявший лед. Его душа горела пламенем, двумя яркими огоньками, пылающими в темноте. Джесс очень волновался, что исчез лунный свет. Гуди любила вывешивать свое белье ночью, веря в то, что лучи луны отбеливают полотно. Что она станет делать, если луна вообще пропадет?
Он слышал голоса… Бет и Гуди… Они тихонько разговаривали – сначала далеко от него, потом все ближе и ближе. Холодные слова касались его, как холодные руки. Они отодвигали одеяло у его рта.
– Гуди? – Голос Бет звучал совсем рядом с ним. – Он не умрет, правда, Гуди?
Он хотел им что-то сказать, как-то успокоить, но язык не ворочался. И потом, что он может им сказать, если сам не знает никакого ответа. Ему оставалось только спокойно лежать и ждать, что ответит Гуди.
– Боже! Чтобы этот парень умер, ему нужно больше, чем горсть дроби и укусы мороза. Конечно, он не умрет!
– Конечно, нет, – про себя подумал Джесс, среди лихорадки и жара. – Я не собираюсь умирать. Нет, нет, ни за что! Даже не желаю думать об этом.
Перед тем, как снова погрузиться в сон, он снова услышал рядом с собой голос Бет.
– Гуди, я видела, как он улыбается.
Когда ему стало лучше и разрешили вставать, он увидел, что кругом лежит глубокий снег. Джесс был поражен. Ему казалось, что он так долго отсутствовал в этом мире, а оказывается, прошло только десять дней.
– Снег, – без конца повторял он. – Последнее, что я помню, сильный мороз. Снега не было, мне кажется, что я потерял целый кусок моей жизни.
– Тебе повезло, – сказала Гуди. – Ты бы мог вообще проститься с жизнью.
Когда ему стало лучше и он захотел выйти на улицу, Гуди подошла к полке, сняла с нее жестянку, где когда-то хранился табак, и потрясла ее у него перед носом.
– Приятель, это та самая дробь. Нам здорово досталось, пока мы ее выковыривали из тебя. Если ты еще раз явишься домой с таким подарком, то клянусь, тебе не поздоровится.
– Не волнуйся. Я не пойду дальше, чем Аптопс.
– Господи, сколько железа мы вытащили из тебя!
– Я это до сих пор чувствую, – сказал Джесс, осторожно касаясь своих ран.
– Если этот лесник явится сюда и станет шпионить, я все это швырну в его противную красную морду, – заявила Гуди. – Да, да, я покажу этому Макнабу!
Джесс прихрамывал при ходьбе, потому что два куска железа глубоко вонзились ему в ногу, и хотя Гуди удалось их вытащить и рана хорошо затянулась, все равно нога еще сильно болела, как-будто была затронута кость.
– Тебе следует подождать, – говорила ему Бет. – Не торопись и старайся не натрудить ногу. У тебя много дел по дому.
– Конечно, у меня здесь действительно много дел. Ты посмотри, что я выстругал для нашей дочки из дерева? Вот корова, а вот лошадка. Из этого куска я вырежу ей свинью, самое трудное здесь – пятачок.
– Я рада, что ты так хорошо объяснил, – сказала ему Бет. – Мне они все напоминают картошку на ножках.
– Ну, Бетони они нравятся. Она лежит и смотрит, как я вырезаю для нее игрушки. Она знает, что это свинья. Она увидела ее и начала хрюкать.
Как только Джесс смог нормально ходить, он отправился в Ноук, чтобы поискать себе работу. Оунер предложил ему смолить пшеничные снопы за десять пенсов в день.
– Десять пенсов! – воскликнул Джесс. – Это не цена. Такая работа стоит шиллинг и шесть пенсов!
Он сам удивлялся, что так смело разговаривает с фермером. Никогда раньше он не возражал и не торговался. Но теперь ему почему-то стало легче отстаивать свои права.
– Хочешь соглашайся, хочешь – нет, – сказал ему Оунер.
– Вы прекрасно знаете, мистер Оунер, что я не могу отказаться, поэтому вы просто пользуетесь моим бедственным положением.
После того, как он обмолотил снопы, работы больше не был. Выпало много снега и каждое утро он ходил вместе с Гуди, чтобы помочь ей прокопать дорожку в снегу.
Как-то он собирал хворост на окраине леса, когда выехала миссис Леннем на своей крупной черной кобыле.
– Ты нарушаешь право частной собственности. Тебе это известно?
– Прошу прощения, мадам, мы имеем право собирать ветки в этих лесах с незапамятных времен.
– Ну ладно, если ты только не портишь деревья… или занимаешься ловлей дичи… браконьерством.
– Браконьерство? Нет, что вы!
– Да, мой милый. Ты можешь раскрыть свои прекрасные глаза еще шире, но мои лесничие не верят вам, молодым людям с окрестных ферм.
Лесники всегда всех подозревают, за то им и платят деньги. Это их долг, особенно если они – шотландцы.
– Я ничего не говорила о Макнабе.
– И я тоже.
Джесс наклонился и положил в мешок несколько шишек и веток. Когда он выпрямился, она все еще не отводила от него своих странных светлых сверкающих глаз.
– Я вижу, ты прихрамываешь. Почему?
– Я поранил ногу о гвоздь, – ответил ей Джесс.
– Ты не очень вежлив, не так ли? Почему бы тебе не снять свою шапку, когда ты разговариваешь с лицом, которое выше тебя по положению.
– Мадам, только не в такой холод.
– Мне кажется, что ты просто хитрец. Мне бы следовало огреть тебя хлыстом, да жаль портить такую хорошую кожу!
Джесс опять нагнулся, чтобы поднять еще ветки. Он взял их в руки, переломил через колено и сунул в мешок. Ему не хотелось смотреть в лицо этой женщине. У нее были слишком блестящие глаза, и она не отводила от него пристального взгляда. И этот ее странный хриплый смех. Он решил, что женщина не должна так смеяться.
– Боже, какой ты сильный, – сказала она, делая вид, что восхищена тем, как он переломил хрупкие ветки. – Такой сильный молодой мужчина и не имеет работы. Наверное, у тебя нет работы из-за снега?
– Да, это так.
– Приходи в Скоут утром, – сказала она. – Ты станешь помогать Макнабу.
Джесс бросил себе на плечо мешок, выпрямился и заставил себя посмотреть ей в глаза.
– Я лучше подожду и потом снова стану работать у кого-нибудь на ферме, – ответил он ей.
– Ты отказываешься от работы? – пораженно спросила она.
– Нет, не то чтобы я отказывался… Спасибо вам, мэм.
Она секунду продолжала сидеть на кобыле, выпрямив спину и глядя на него все тем же странным блестящим взглядом. У нее появилась на лице кривая улыбка.
– Интересно, о чем ты думаешь, глядя так на меня своими голубыми глазами?
– Мэм, я думаю о том, что вы не должны так долго держать разгоряченную кобылу на холоде.
– Я тебе не верю, ты – хитрый! Мужчины вроде тебя… Я могла бы заработать целое состояние, читая ваши мысли!
Она резко повернула кобылу и помчалась по снегу, взглянув на окна Пайк-Хауза, когда проезжала мимо.
Когда Джесс вошел в кухню, Бет была занята – пекла хлеб. Бетони лежала в колыбельке и тихонько похныкивала.
Джесс, не раздеваясь, сразу же подошел к колыбельке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75