Интересно, кто тебе платит деньги, хотелось бы мне знать?!
– Конечно вы, мастер. Вы и сами знаете это!
– Тогда шевелись, ты, неумеха, или я вышвырну тебя вон!
– Тебе лучше идти, – говорила Бет Уолтеру. – Не следует попадать в беду из-за меня.
– Не волнуйся, твой дед обещает меня вышвырнуть уже двадцать с лишним лет, а я все еще работаю у него. Хорошо. Тебе не будет трудно перетаскивать эту лестницу, правда? Она удобная и устойчивая, так? Очень хорошо, ты сможешь собрать все сливы и яблоки очень быстро.
Сад в Коббсе всегда приносил мало плодов, и дед Тьюк постоянно грозил его спилить.
– Каждый год одно и то же. Цветет прекрасно. Весь сад стоит, как молоком облитый! А осенью все яблоки можно сложить в маленькую корзинку!
Он был прав, и Бет сама убедилась в этом в первые три года их жизни в Коббсе. Но в 1889 году все переменилось. Во время цветения в саду здорово потрудились пчелы, и поспел хороший урожай слив и яблок.
В том августе Бет работала не покладая рук, чтобы вовремя собрать все сливы. Кейт была занята тем, что варила варенье и готовила маринованные сливы. В октябре Бет снова была занята – собирала яблоки. Ее дед знал, что она была занята от зари до темноты, но никогда не присылал кого-нибудь, чтобы ей помочь. Сама Бет была слишком упряма и не стала просить подмоги. Уолтера не было, он работал в Нортоне. Кейт боялась лазить по лестнице. Поэтому Бет пришлось попотеть.
Когда яблоки были собраны, они заполнили все полки на сеновале. Бет гордилась урожаем, потому что ей помогли ее пчелы. Теперь в саду стояло три улья, и сама Бет поймала два роя. Она уже не боялась пчел – ее кусали пару раз, но она поняла, что это не так уж страшно. Ей нравилось наблюдать за их полетами в саду, за тем, как они гудели и высасывали сладкий нектар из цветов. Она могла стоять и смотреть, как они влезали и вылезали из цветов, отяжелевшие от нектара.
Когда Уолтер помогал ей выкачивать мед, она не разрешила убивать и травмировать пчел. Она просто ставила новые ульи рядом со старыми и терпеливо тихонько стучала пальцами до тех пор, пока пчелы не переходили из старого улья в новый. Она всегда заботилась о том, чтобы у них оставалось достаточно меда на зиму.
– Они работали, поэтому будет справедливо, чтобы о них тоже позаботились.
Даже после этого у нее оставалось много меда. Соты подвешивали в марле на кухне, и из них вытекал мед, чистый и золотистый, как солнечный луч. Он тек в большие глиняные чаши.
Уолтер сильно заболел в эту зиму, и Бет узнала об этом только через месяц, потому что он часто работал не в мастерской, а в других местах. Как только Тимоти Роллз сказал об этом, Бет в мокрый день незадолго до Рождества собрала кое-что в корзинку и взяла плащ матери, чтобы не промокнуть до костей. Когда Бет выходила, она встретилась с дедом.
– Почему вы мне не сказали, что Уолтер заболел?
– Что у тебя в корзинке? Ты что, берешь мои продукты, чтобы отнести к Изарду?
– Яйца и мед – мои, – ответила ему Бет. – Что касается джема, я собирала фрукты, поэтому считаю, что половина варенья и заготовок из фруктов тоже мои.
– Вот как! А как насчет зерна, которым ты кормишь кур?
– Зерно ваше, но вы каждый день едите свежие яйца!
– Какого черта, с чьих деревьев ты собирала фрукты?
– Но деревья начали приносить плоды только с помощью моих пчел.
– Ха! Интересно, как я жил до того, как вы приехали сюда?! Наверно, я тогда просто пропадал!
Вдруг он хитро уставился на нее.
– Эй, я собираюсь ехать в Апхем, чтобы посмотреть там лес и заключить сделку. Если хочешь, ты тоже можешь поехать.
– Нет, я должна навестить Уолтера, – ответила ему Бет.
– До Пайк-Хауза нужно месить три мили по грязи. Да еще идет дождь.
– Ничего, я не растаю.
– Как хочешь. Мне только не понятно, почему ты так беспокоишься об Уолтере Изарде.
– Но он же работает у вас, – ответила ему Бет.
– Нет, не работает, я его уволил.
– Как это?
– Просто так. У него жуткий кашель, он прямо выхаркивает свои легкие наружу. Ему пора составлять завещание. Конечно, его жаль, но я не могу притворяться, что много потеряю без него. Он был плохой плотник, и мог только кое-что поправлять на фермах.
– Все равно, уж вы-то выжали из него все, что можно, – сказала Бет. Она жутко разозлилась. – Вы каждую неделю заставляли его работать дополнительное время без всякой оплаты.
– Черт побери, какое ты имеешь право учить меня? – воскликнул старик и погрозил ей кулаком. – Я уже говорил, чтобы ты попридержала свой язык! Он слишком остер!
– Я его специально оттачиваю, чтобы всегда говорить правду, – ответила Бет.
После развилки у Нортона тропа шла по открытой местности, и Пайк-Хауз стоял у самой старой дороги. Раньше эту землю называли Чакс. К востоку дорога бежала до лесов Скоут-Хауз-Мейнор, а к западу целина постепенно шла в горку, и с нее поглядывала вниз церковь.
Уолтер говорил, что церковные мыши – это их самые близкие соседи.
– Мыши и те люди, которые тихо спят на церковном кладбище.
Пайк-Хауз был маленьким домиком с соломенной крышей, выстроенным из камня и побеленным известью. Уолтер также говорил о доме.
– У него странная форма – как прямоугольник с двумя отсеченными углами.
Когда Бет пришла к ним, Уолтер, трудно дыша, сидел на узкой постели в комнате внизу. Кожа на лице была серая, и он похудел еще сильнее. Когда он кашлял, из его груди вырывался ужасный звук, как будто под водой работали меха.
– Господи, ты пришла под таким дождем!
– Здесь горит такой жаркий огонь, что я вскоре просохну.
– Вот стоит чайник, ты можешь приготовить чай. Чайница стоит на полке. Завари хороший крепкий чай. У нас его много, так что не скупись.
Но Бет прекрасно знала, сколько стоит чай, и как его берегут у Уолтера, поэтому она положила в заварочный чайник одну ложку заварки.
– Я тут тебе кое-что принесла, – сказала она Уолтеру. – Яйца, мед и еще джем.
– У нас есть свои куры, только они сейчас не несутся. Это правда. О, ты принесла нам мед! – воскликнул Уолтер.
– Как поживает Гуди? – спросила Бет.
– Хорошо. Она весь день работает в Чекеттс. И Джесс тоже.
– Чем занимается Джесс?
– Обрубает корни за несколько пенсов в день. Но у нас все в порядке. Гуди – просто героиня. И самое главное – этот домик наш!
– Тебе не следует разговаривать, – сказала Бет. – Тебя это утомляет.
– Мне так хорошо, когда есть кто-то, с кем можно поговорить. Ты же знаешь, я всегда любил поболтать.
Уолтер рассказал, как он стал хозяином Пайк-Хауза.
– Когда стали строить дорогу вокруг Хеллоуз, мы испугались, что нас выгонят из этого дома. Отец пошел к мистеру Леннему и попросил его, чтобы мы остались здесь и платили ему ренту. А старый мистер Леннем как раз имел акции по строительству дороги. Ему хотелось, чтобы дорога была построена как можно быстрее, поэтому он сказал, что Пайк-Хауз будет принадлежать нам, если мы станем бить камни для дороги в Бринтинге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– Конечно вы, мастер. Вы и сами знаете это!
– Тогда шевелись, ты, неумеха, или я вышвырну тебя вон!
– Тебе лучше идти, – говорила Бет Уолтеру. – Не следует попадать в беду из-за меня.
– Не волнуйся, твой дед обещает меня вышвырнуть уже двадцать с лишним лет, а я все еще работаю у него. Хорошо. Тебе не будет трудно перетаскивать эту лестницу, правда? Она удобная и устойчивая, так? Очень хорошо, ты сможешь собрать все сливы и яблоки очень быстро.
Сад в Коббсе всегда приносил мало плодов, и дед Тьюк постоянно грозил его спилить.
– Каждый год одно и то же. Цветет прекрасно. Весь сад стоит, как молоком облитый! А осенью все яблоки можно сложить в маленькую корзинку!
Он был прав, и Бет сама убедилась в этом в первые три года их жизни в Коббсе. Но в 1889 году все переменилось. Во время цветения в саду здорово потрудились пчелы, и поспел хороший урожай слив и яблок.
В том августе Бет работала не покладая рук, чтобы вовремя собрать все сливы. Кейт была занята тем, что варила варенье и готовила маринованные сливы. В октябре Бет снова была занята – собирала яблоки. Ее дед знал, что она была занята от зари до темноты, но никогда не присылал кого-нибудь, чтобы ей помочь. Сама Бет была слишком упряма и не стала просить подмоги. Уолтера не было, он работал в Нортоне. Кейт боялась лазить по лестнице. Поэтому Бет пришлось попотеть.
Когда яблоки были собраны, они заполнили все полки на сеновале. Бет гордилась урожаем, потому что ей помогли ее пчелы. Теперь в саду стояло три улья, и сама Бет поймала два роя. Она уже не боялась пчел – ее кусали пару раз, но она поняла, что это не так уж страшно. Ей нравилось наблюдать за их полетами в саду, за тем, как они гудели и высасывали сладкий нектар из цветов. Она могла стоять и смотреть, как они влезали и вылезали из цветов, отяжелевшие от нектара.
Когда Уолтер помогал ей выкачивать мед, она не разрешила убивать и травмировать пчел. Она просто ставила новые ульи рядом со старыми и терпеливо тихонько стучала пальцами до тех пор, пока пчелы не переходили из старого улья в новый. Она всегда заботилась о том, чтобы у них оставалось достаточно меда на зиму.
– Они работали, поэтому будет справедливо, чтобы о них тоже позаботились.
Даже после этого у нее оставалось много меда. Соты подвешивали в марле на кухне, и из них вытекал мед, чистый и золотистый, как солнечный луч. Он тек в большие глиняные чаши.
Уолтер сильно заболел в эту зиму, и Бет узнала об этом только через месяц, потому что он часто работал не в мастерской, а в других местах. Как только Тимоти Роллз сказал об этом, Бет в мокрый день незадолго до Рождества собрала кое-что в корзинку и взяла плащ матери, чтобы не промокнуть до костей. Когда Бет выходила, она встретилась с дедом.
– Почему вы мне не сказали, что Уолтер заболел?
– Что у тебя в корзинке? Ты что, берешь мои продукты, чтобы отнести к Изарду?
– Яйца и мед – мои, – ответила ему Бет. – Что касается джема, я собирала фрукты, поэтому считаю, что половина варенья и заготовок из фруктов тоже мои.
– Вот как! А как насчет зерна, которым ты кормишь кур?
– Зерно ваше, но вы каждый день едите свежие яйца!
– Какого черта, с чьих деревьев ты собирала фрукты?
– Но деревья начали приносить плоды только с помощью моих пчел.
– Ха! Интересно, как я жил до того, как вы приехали сюда?! Наверно, я тогда просто пропадал!
Вдруг он хитро уставился на нее.
– Эй, я собираюсь ехать в Апхем, чтобы посмотреть там лес и заключить сделку. Если хочешь, ты тоже можешь поехать.
– Нет, я должна навестить Уолтера, – ответила ему Бет.
– До Пайк-Хауза нужно месить три мили по грязи. Да еще идет дождь.
– Ничего, я не растаю.
– Как хочешь. Мне только не понятно, почему ты так беспокоишься об Уолтере Изарде.
– Но он же работает у вас, – ответила ему Бет.
– Нет, не работает, я его уволил.
– Как это?
– Просто так. У него жуткий кашель, он прямо выхаркивает свои легкие наружу. Ему пора составлять завещание. Конечно, его жаль, но я не могу притворяться, что много потеряю без него. Он был плохой плотник, и мог только кое-что поправлять на фермах.
– Все равно, уж вы-то выжали из него все, что можно, – сказала Бет. Она жутко разозлилась. – Вы каждую неделю заставляли его работать дополнительное время без всякой оплаты.
– Черт побери, какое ты имеешь право учить меня? – воскликнул старик и погрозил ей кулаком. – Я уже говорил, чтобы ты попридержала свой язык! Он слишком остер!
– Я его специально оттачиваю, чтобы всегда говорить правду, – ответила Бет.
После развилки у Нортона тропа шла по открытой местности, и Пайк-Хауз стоял у самой старой дороги. Раньше эту землю называли Чакс. К востоку дорога бежала до лесов Скоут-Хауз-Мейнор, а к западу целина постепенно шла в горку, и с нее поглядывала вниз церковь.
Уолтер говорил, что церковные мыши – это их самые близкие соседи.
– Мыши и те люди, которые тихо спят на церковном кладбище.
Пайк-Хауз был маленьким домиком с соломенной крышей, выстроенным из камня и побеленным известью. Уолтер также говорил о доме.
– У него странная форма – как прямоугольник с двумя отсеченными углами.
Когда Бет пришла к ним, Уолтер, трудно дыша, сидел на узкой постели в комнате внизу. Кожа на лице была серая, и он похудел еще сильнее. Когда он кашлял, из его груди вырывался ужасный звук, как будто под водой работали меха.
– Господи, ты пришла под таким дождем!
– Здесь горит такой жаркий огонь, что я вскоре просохну.
– Вот стоит чайник, ты можешь приготовить чай. Чайница стоит на полке. Завари хороший крепкий чай. У нас его много, так что не скупись.
Но Бет прекрасно знала, сколько стоит чай, и как его берегут у Уолтера, поэтому она положила в заварочный чайник одну ложку заварки.
– Я тут тебе кое-что принесла, – сказала она Уолтеру. – Яйца, мед и еще джем.
– У нас есть свои куры, только они сейчас не несутся. Это правда. О, ты принесла нам мед! – воскликнул Уолтер.
– Как поживает Гуди? – спросила Бет.
– Хорошо. Она весь день работает в Чекеттс. И Джесс тоже.
– Чем занимается Джесс?
– Обрубает корни за несколько пенсов в день. Но у нас все в порядке. Гуди – просто героиня. И самое главное – этот домик наш!
– Тебе не следует разговаривать, – сказала Бет. – Тебя это утомляет.
– Мне так хорошо, когда есть кто-то, с кем можно поговорить. Ты же знаешь, я всегда любил поболтать.
Уолтер рассказал, как он стал хозяином Пайк-Хауза.
– Когда стали строить дорогу вокруг Хеллоуз, мы испугались, что нас выгонят из этого дома. Отец пошел к мистеру Леннему и попросил его, чтобы мы остались здесь и платили ему ренту. А старый мистер Леннем как раз имел акции по строительству дороги. Ему хотелось, чтобы дорога была построена как можно быстрее, поэтому он сказал, что Пайк-Хауз будет принадлежать нам, если мы станем бить камни для дороги в Бринтинге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75