— Посмотрите сюда и скажите мне, что это значит, — мрачно добавила она.
Уриваль вгляделся в свиток.
— Невероятно!
— Сьонед делала такое, — напомнила ему Андраде. — Она пользовалась звездным светом. — Она встретила его взгляд, и оба вспомнили ту ночь, когда Рохан убил Ролстру в поединке. Соперники были защищены от постороннего вмешательства куполом, сотканным Сьонед из сверкающего серебристого звездного света. Она и Уриваль были захвачены мощной магией. В ловушке оказались и присутствовавшая при этом Пандсала, и Тобин, которая вместе со Сьонед была в Скайбоуле, за тридевять земель отсюда. И даже спектр Поля, которому был всего день от роду, был вплетен в эту опасную, запретную световую ткань.
— Тетя Сьонед? — Андри поднял глаза и нахмурился. — Это невозможно, но даже если и было нечто подобное…
— Если бы это было невозможно, то зачем было скрываться от нее? — спросил Уриваль, — Это не наш способ, но благодаря Сьонед мы знаем, что такое бывает.
— Кто бы это не был, он должен обладать силой, превосходящей нашу.
— Не обязательно.
— Гляньте на название. — Андраде еще раз провела пальцем по орнаменту, который изображал ночное небо, украшенное звездным узором. — «О колдовстве».
— Неудивительно, что Меат так боялся за него. И неудивительно, что кто-то пытался убить фарадима, чтобы завладеть свитком. Эти рукописи были брошены нашими предками на Дорвале — значит, они не хотели помнить то знание, о котором здесь идет речь!
— Ясно, кому-то невыгодно, чтобы мы вновь узнали его, — вставил Андри.
— Должно быть, искушение чересчур велико. — Леди Крепости Богини крепко стиснула унизанные кольцами руки. — Я сама испытываю это искушение и хочу ему уступить. Я должна знать, чему учат эти свитки. Другие знают это. Значит, должна и я.
— У древних были причины отказаться от этого знания — предупредил Уриваль. — Причины для запрещения пользоваться звездным светом. Андраде, опасность…
— …заключается в незнании, — прервал его Андри. Возбуждение заставило мальчика забыть о вежливости. — Леди права. Мы должны знать, что здесь написано и как им пользоваться. Хотя бы для того, чтобы иметь представление о том, чего следует остерегаться.
Внимание юноши было поглощено свитком, и он не увидел взгляда, которым обменялись двое стариков. Здесь не было никакой магии; зная друг друга долгие годы, каждый из них научился читать мысли другого. Андраде и Уривалъ одновременно подумали о том, что Андри употребил множественное число. Он относил себя к тем, кто должен знать. Сегодня вечером Андраде вызвала сюда мальчика не только потому, что он был ее родственником и обладал феноменальным даром. Андри еще не знал о том решении, которое они с Уривалем приняли этой зимой: когда Андраде умрет, лордом Крепости Богини станет ее внучатый племянник, несмотря на его молодость. Другого выбора просто не существовало. Родство Андри с верховным принцем было здесь ни при чем: таланты этого молодого человека взяли бы свое даже в том случае, если бы он родился не в замке, а в простой деревенской избушке.
— Чтобы бить врага — кто бы он ни был — его же собственным оружием? — спросила Андраде. — Способом, который предпочли забыть наши предки? Способом опасным и запретным?
Андри одним движением поднялся на ноги и посмотрел на двоюродную бабушку сверху вниз. В эту минуту в нем не было ничего мальчишеского. Он стал очень похож на своего отца: читавшиеся во взгляде юноши сила воли, ясность мысли и упорство в достижении цели делали его лицо лицом взрослого. Но Андраде внезапно увидела в мальчике его деда, вспомнила непреодолимую страсть Зехавы к завоеваниям, его стремление к обладанию. Зехава желал новых земель и абсолютной власти; Андри желал знания. И то и другое было опасно.
Сверкнув глазами, Андри спросил:
— А как, по-твоему, удалось победить нашим предкам?
Уриваль чуть не поперхнулся, но Андраде сделала вид, что не обратила на дерзость никакого внимания.
— Продолжай, — спокойно сказала она.
— Ты говорила, что давным-давно они покинули Дорваль и пришли сюда, чтобы включиться в мирские дела. Почему? Ясно, что не ради власти — ведь никто из них не стал принцем. История учит, что мы никогда не вмешивались в государственные дела. — До сих пор, говорили его глаза. До тех пор, пока фарадимов не возглавила ты, тетя Андраде. — Значит, это было сделано не для их собственной выгоды, а для людей. Потому что они были вынуждены. К тому моменту они бросили свое тайное знание на Дорвале. Почему они не захотели, чтобы это знание стало известно нам? А еще важнее то, почему они не хотели, чтобы мы знали, как пользоваться звездным светом, или «колдовством», на что намекает этот свиток. Сегодня вечером мы убедились, что на свете есть люди, обладающие знанием, о котором «Гонцы Солнца» предпочли забыть. Разве не логично предположить, что на континенте жили те, с кем наши предки решили вступить в борьбу?
Немного помолчав, юноша продолжил;
— А зачем им понадобилось в бытность на Дорвале изучать методы врага? Знание нужно для того, чтобы им пользоваться, иначе к чему оно? Но они должны были увезти это знание в собственных головах, а после уничтожения врагов никогда не упоминать о нем. Конечно, именно поэтому его и забыли.
Уриваль очнулся от ужаса, который нагнали на него слова Андри, и сказал:
— По-моему, мы слишком далеко зашли. Начали с догадок о том, что может быть в этих свитках, а кончили тем, что это знание надо использовать для борьбы с неизвестным врагом, существование которого еще не доказано!
— Не доказано? — Андри повернулся к своей двоюродной бабушке. — Когда ты стала леди Крепости Богини, то узнала, что верховный принц Ролстра чересчур могуществен.
Камни ее колец предательски блеснули в свете звезд; у Андраде внезапно задрожали руки.
— Я узнала это намного раньше. Юношей он приезжал в крепость моего отца, чтобы подыскать себе невесту.
У Андри расширились глаза: лрежде он никогда не слышал об этом.
— Должно быть, ты уже тогда была «Гонцом Солнца»…
— Да. Он приезжал к нам домой, чтобы познакомиться не только с отцом, но и с моей сестрой-близнецом Милар, твоей бабушкой. Я понимаю, о чем ты говоришь, Андри. Я видела, что сила фарадимов истощается и их влияние идет на убыль, в то время как сила Ролстры растет. Поэтому я выдала свою сестру за принца Зехаву, надеясь, что их сыну передастся дар и я смогу обучить мальчика, сделав его первым принцем-фарадимом.
— Только из этого ничего не вышло… — пробормотал Уриваль.
— Нет. Вместо мальчика дар унаследовала твоя мать, Андри. Тогда я решила женить Рохана на Сьонед, которая обладала могучим даром. — Горькая морщинка прорезала ее лоб.
— И принцем, о котором ты мечтала, станет Поль, — продолжил Андри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181
Уриваль вгляделся в свиток.
— Невероятно!
— Сьонед делала такое, — напомнила ему Андраде. — Она пользовалась звездным светом. — Она встретила его взгляд, и оба вспомнили ту ночь, когда Рохан убил Ролстру в поединке. Соперники были защищены от постороннего вмешательства куполом, сотканным Сьонед из сверкающего серебристого звездного света. Она и Уриваль были захвачены мощной магией. В ловушке оказались и присутствовавшая при этом Пандсала, и Тобин, которая вместе со Сьонед была в Скайбоуле, за тридевять земель отсюда. И даже спектр Поля, которому был всего день от роду, был вплетен в эту опасную, запретную световую ткань.
— Тетя Сьонед? — Андри поднял глаза и нахмурился. — Это невозможно, но даже если и было нечто подобное…
— Если бы это было невозможно, то зачем было скрываться от нее? — спросил Уриваль, — Это не наш способ, но благодаря Сьонед мы знаем, что такое бывает.
— Кто бы это не был, он должен обладать силой, превосходящей нашу.
— Не обязательно.
— Гляньте на название. — Андраде еще раз провела пальцем по орнаменту, который изображал ночное небо, украшенное звездным узором. — «О колдовстве».
— Неудивительно, что Меат так боялся за него. И неудивительно, что кто-то пытался убить фарадима, чтобы завладеть свитком. Эти рукописи были брошены нашими предками на Дорвале — значит, они не хотели помнить то знание, о котором здесь идет речь!
— Ясно, кому-то невыгодно, чтобы мы вновь узнали его, — вставил Андри.
— Должно быть, искушение чересчур велико. — Леди Крепости Богини крепко стиснула унизанные кольцами руки. — Я сама испытываю это искушение и хочу ему уступить. Я должна знать, чему учат эти свитки. Другие знают это. Значит, должна и я.
— У древних были причины отказаться от этого знания — предупредил Уриваль. — Причины для запрещения пользоваться звездным светом. Андраде, опасность…
— …заключается в незнании, — прервал его Андри. Возбуждение заставило мальчика забыть о вежливости. — Леди права. Мы должны знать, что здесь написано и как им пользоваться. Хотя бы для того, чтобы иметь представление о том, чего следует остерегаться.
Внимание юноши было поглощено свитком, и он не увидел взгляда, которым обменялись двое стариков. Здесь не было никакой магии; зная друг друга долгие годы, каждый из них научился читать мысли другого. Андраде и Уривалъ одновременно подумали о том, что Андри употребил множественное число. Он относил себя к тем, кто должен знать. Сегодня вечером Андраде вызвала сюда мальчика не только потому, что он был ее родственником и обладал феноменальным даром. Андри еще не знал о том решении, которое они с Уривалем приняли этой зимой: когда Андраде умрет, лордом Крепости Богини станет ее внучатый племянник, несмотря на его молодость. Другого выбора просто не существовало. Родство Андри с верховным принцем было здесь ни при чем: таланты этого молодого человека взяли бы свое даже в том случае, если бы он родился не в замке, а в простой деревенской избушке.
— Чтобы бить врага — кто бы он ни был — его же собственным оружием? — спросила Андраде. — Способом, который предпочли забыть наши предки? Способом опасным и запретным?
Андри одним движением поднялся на ноги и посмотрел на двоюродную бабушку сверху вниз. В эту минуту в нем не было ничего мальчишеского. Он стал очень похож на своего отца: читавшиеся во взгляде юноши сила воли, ясность мысли и упорство в достижении цели делали его лицо лицом взрослого. Но Андраде внезапно увидела в мальчике его деда, вспомнила непреодолимую страсть Зехавы к завоеваниям, его стремление к обладанию. Зехава желал новых земель и абсолютной власти; Андри желал знания. И то и другое было опасно.
Сверкнув глазами, Андри спросил:
— А как, по-твоему, удалось победить нашим предкам?
Уриваль чуть не поперхнулся, но Андраде сделала вид, что не обратила на дерзость никакого внимания.
— Продолжай, — спокойно сказала она.
— Ты говорила, что давным-давно они покинули Дорваль и пришли сюда, чтобы включиться в мирские дела. Почему? Ясно, что не ради власти — ведь никто из них не стал принцем. История учит, что мы никогда не вмешивались в государственные дела. — До сих пор, говорили его глаза. До тех пор, пока фарадимов не возглавила ты, тетя Андраде. — Значит, это было сделано не для их собственной выгоды, а для людей. Потому что они были вынуждены. К тому моменту они бросили свое тайное знание на Дорвале. Почему они не захотели, чтобы это знание стало известно нам? А еще важнее то, почему они не хотели, чтобы мы знали, как пользоваться звездным светом, или «колдовством», на что намекает этот свиток. Сегодня вечером мы убедились, что на свете есть люди, обладающие знанием, о котором «Гонцы Солнца» предпочли забыть. Разве не логично предположить, что на континенте жили те, с кем наши предки решили вступить в борьбу?
Немного помолчав, юноша продолжил;
— А зачем им понадобилось в бытность на Дорвале изучать методы врага? Знание нужно для того, чтобы им пользоваться, иначе к чему оно? Но они должны были увезти это знание в собственных головах, а после уничтожения врагов никогда не упоминать о нем. Конечно, именно поэтому его и забыли.
Уриваль очнулся от ужаса, который нагнали на него слова Андри, и сказал:
— По-моему, мы слишком далеко зашли. Начали с догадок о том, что может быть в этих свитках, а кончили тем, что это знание надо использовать для борьбы с неизвестным врагом, существование которого еще не доказано!
— Не доказано? — Андри повернулся к своей двоюродной бабушке. — Когда ты стала леди Крепости Богини, то узнала, что верховный принц Ролстра чересчур могуществен.
Камни ее колец предательски блеснули в свете звезд; у Андраде внезапно задрожали руки.
— Я узнала это намного раньше. Юношей он приезжал в крепость моего отца, чтобы подыскать себе невесту.
У Андри расширились глаза: лрежде он никогда не слышал об этом.
— Должно быть, ты уже тогда была «Гонцом Солнца»…
— Да. Он приезжал к нам домой, чтобы познакомиться не только с отцом, но и с моей сестрой-близнецом Милар, твоей бабушкой. Я понимаю, о чем ты говоришь, Андри. Я видела, что сила фарадимов истощается и их влияние идет на убыль, в то время как сила Ролстры растет. Поэтому я выдала свою сестру за принца Зехаву, надеясь, что их сыну передастся дар и я смогу обучить мальчика, сделав его первым принцем-фарадимом.
— Только из этого ничего не вышло… — пробормотал Уриваль.
— Нет. Вместо мальчика дар унаследовала твоя мать, Андри. Тогда я решила женить Рохана на Сьонед, которая обладала могучим даром. — Горькая морщинка прорезала ее лоб.
— И принцем, о котором ты мечтала, станет Поль, — продолжил Андри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181