Что дернуло вас впутаться в историю с этой книгой?
– Любовь, – был его неожиданный и печальный ответ. – Ваша сестра так отчаянно хочет родить ребенка, что готова умереть ради этого. Но я не могу потерять ее. Мне легче расстаться с моей душой. Я думал, что смогу найти ответ в этой книге. Способ позволить ей получить ее малыша, но остаться живой и невредимой. Ради этого я бы рискнул применить самое страшное колдовство.
Габриэль, как никто другой, понимала его отчаяние. Разве не те же самые чувства заставили ее надеть тот страшный медальон на шею Реми? Любовь, страх, желание защитить. Если Ренар сошел с ума, то она тоже сошла с ума. Она ободряюще погладила его огромную мозолистую руку. Ренар ответил ей рукопожатием и печально улыбнулся.
Минуты ползли, пока Аристид просматривал книгу. Хватит ли у него ума понять ее подлинность? Он пытался разделить ее на части, тряс, ощупал пальцами обложку, потом провел ногтем большого пальца по корешку. К изумлению Габриэль, кожа на корешке аккуратно раздвинулась, открывая потайной карман. Аристид вывернул книгу и энергично затряс, словно ждал, что оттуда что-нибудь выпадет. Этого не произошло, и он впился глазом в Ренара.
– Где?
– Где что? – вежливо уточнил граф.
– Черт побери, вам прекрасно известно, что. Список, который лежал в переплете. Имена всех ведьм, колдунов, знахарей по обе стороны Ла-Манша.
– Так вот за чем вы охотились?! Да вы… – Габриэль задохнулась от ярости, – …вы мерзавец. Вы убедили Мири, будто хотели уничтожить «Книгу теней», а сами… сами хотели…
– …уничтожить зло и каждого мужчину и женщину, которые им пользуются. – Симон рванулся к Ренару. – Где же список, сударь?
– Вот это да. Видимо, я потерял его. Моя вечная небрежность.
Лицо Симона так потемнело от огорчения и ярости, что Габриэль встала между ним и зятем. Но Симон только развернулся на каблуках. Он подошел к шкатулке, в которой лежали медальоны и кольцо Темной Королевы. Открыв крышку, он швырнул туда же «Книгу теней» и долго-долго смотрел на нее. Когда Аристид повернулся к ним, взгляд его был суров и холоден.
– С прискорбием сообщаю вам, господин граф, что я разрываю наше соглашение. Мадемуазель Габриэль предстанет перед судом, и вы также арестованы.
– Я боялся, что вы можете сказать нечто в этом роде. – Ренар совершенно спокойно скрестил руки на груди. – На вашем месте, мой мальчик, я бы хорошенько подумал.
– Это почему же? Потому, что вы ждете, как вооруженные люди, которых вы укрыли там, в темноте, пойдут на штурм ради вашего спасения?
Ренар вздрогнул, хотя и постарался скрыть это.
– Я помню ваши трюки, господин граф. – Симон криво усмехнулся. – Помню, как вы имели обыкновение прибывать на дознание в сопровождении небольшой армии из своих слуг, помню, как вы безжалостно вырезали весь орден магистра ле Виза. Мои охотники на ведьм не монахи, они наемники, и я лучше, чем мой старый господин, приготовился встретить моих врагов. Ваши слуги, сударь, по большей части, уже либо убиты, либо захвачены в плен. Через эту дверь войдут только мои люди. Брэкстон!
Слуга будто только и ждал этого сигнала. Он распахнул дверь, и три других охотника на ведьм ворвались в комнату и окружили Ренара и Габриэль, обнажив шпаги. Одной рукой Ренар обнял молодую женщину, крепко прижав ее к себе. Он оставался поразительно спокоен, хотя Габриэль не сомневалась, что он не ожидал подобного поворота событий. Она заметила, как граф дотронулся указательным пальцем до кольца на левой руке, аккуратной металлической полоски, мысленно связывающей его с Арианн. Обращался ли он к жене, предупреждая ее о случившемся, говорил ли ей о своей огромной любви к ней, просил ли прощения?
Жаль, что ей не дано такого с Реми. У Габриэль все внутри похолодело, когда она поняла, что Ренар даже не был вооружен. Скорее всего, его заставили оставить шпагу перед входом в гостиницу.
– Отведите мадемуазель Шене назад в ее комнату, – скомандовал Аристид. – Что касается графа, нам нет никакого смысла впустую тратить время на суд. Его вина всегда была более чем очевидной. Во двор его. Он должен быть казнен на месте.
– Нет! – пронзительно вскрикнула Габриэль.
Она отчаянно цеплялась за Ренара, но грубые руки Брэкстона заломили ей руки за спину. Она боролась, пытаясь высвободиться, найти способ как-то помочь Ре-нару, но напрасно. Габриэль зарыдала от отчаяния, когда, прижав к горлу Ренара острие шпаги, его силой повели к двери.
– Стойте! – прозвенело откуда-то. Девичий голос прозвучал как серебряный колокольчик, так же чисто и прозрачно, как родник в лесу. Все замерли, во все глаза глядя на закутанную в плащ фигурку, которая появилась из темного прохода, ведущего к кухне. Откинув капюшон, на свет вышла Мирибель Шене.
– Какая нелегкая принесла вас сюда? – Цедя слова, Симон двинулся на Мирибель.
– Ты солгал мне, Симон. Ты не сдержал своего слова.
Мири подняла на него глаза. Она смотрела на него таким чистым, открытым взглядом, что Габриэль не понимала, как Аристиду хватало мужества встретить его без содрогания. Но он даже не попытался ни оправдываться, ни просить прощения.
– Я охотник на ведьм, Мири. Вы должны были понимать это. Я делаю то, что мой долг велит мне.
– Тогда, как ни прискорбно, у меня тоже есть свой долг. – Плащ Мирибель сполз с ее плеч, когда она подняла пистолет и навела его на Аристида. – Прикажи своим людям уйти, Симон. Освободи мою сестру и Ренара.
– Иначе что? Вы выстрелите в меня?
– Если придется. – Лицо Мири застыло в ожесточении, а глаза становились все холоднее, совсем как далекие звезды на ночном небе. – Отпусти их. Сейчас же.
Мири поправила пистолет, целясь Симону прямо в сердце. А он только смотрел на нее, и весь шквал обуревавших его чувств отражался на его изуродованном лице. Недоверие, горечь, отчаяние. Безухий Брэкстон только крепче вцепился в руки Габриэль, но она ощущала и его беспокойство. Охотники, задержавшие Ренара, замешкались у дверей. Граф легко воспользовался бы их замешательством, чтобы вырваться от них, но он, как и все остальные, не спускал глаз с Мири.
– Не надо. Детка, опусти пистолет. В этом нет необходимости. – Ренар сделал странное ударение, словно пытался передать Мирибель какое-то тайное сообщение.
Брэкстон переступил с ноги на ногу и нервно позвал:
– Господин Балафр?
Ни Симон, ни Мири не отвечали. Эта пара замерла в своем противостоянии. Для них обоих все вокруг просто прекратило свое существование.
– Отлично, – сказал ей Симон со странной, безнадежной улыбкой, словно человек, покорившийся неизбежному. – Давай же. Сделай это. Убей меня.
Симон придвинулся ближе, и пистолет задрожал в руке Мири. Она удержала его, заскрежетав зубами. Габриэль, затаив дыхание, ждала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
– Любовь, – был его неожиданный и печальный ответ. – Ваша сестра так отчаянно хочет родить ребенка, что готова умереть ради этого. Но я не могу потерять ее. Мне легче расстаться с моей душой. Я думал, что смогу найти ответ в этой книге. Способ позволить ей получить ее малыша, но остаться живой и невредимой. Ради этого я бы рискнул применить самое страшное колдовство.
Габриэль, как никто другой, понимала его отчаяние. Разве не те же самые чувства заставили ее надеть тот страшный медальон на шею Реми? Любовь, страх, желание защитить. Если Ренар сошел с ума, то она тоже сошла с ума. Она ободряюще погладила его огромную мозолистую руку. Ренар ответил ей рукопожатием и печально улыбнулся.
Минуты ползли, пока Аристид просматривал книгу. Хватит ли у него ума понять ее подлинность? Он пытался разделить ее на части, тряс, ощупал пальцами обложку, потом провел ногтем большого пальца по корешку. К изумлению Габриэль, кожа на корешке аккуратно раздвинулась, открывая потайной карман. Аристид вывернул книгу и энергично затряс, словно ждал, что оттуда что-нибудь выпадет. Этого не произошло, и он впился глазом в Ренара.
– Где?
– Где что? – вежливо уточнил граф.
– Черт побери, вам прекрасно известно, что. Список, который лежал в переплете. Имена всех ведьм, колдунов, знахарей по обе стороны Ла-Манша.
– Так вот за чем вы охотились?! Да вы… – Габриэль задохнулась от ярости, – …вы мерзавец. Вы убедили Мири, будто хотели уничтожить «Книгу теней», а сами… сами хотели…
– …уничтожить зло и каждого мужчину и женщину, которые им пользуются. – Симон рванулся к Ренару. – Где же список, сударь?
– Вот это да. Видимо, я потерял его. Моя вечная небрежность.
Лицо Симона так потемнело от огорчения и ярости, что Габриэль встала между ним и зятем. Но Симон только развернулся на каблуках. Он подошел к шкатулке, в которой лежали медальоны и кольцо Темной Королевы. Открыв крышку, он швырнул туда же «Книгу теней» и долго-долго смотрел на нее. Когда Аристид повернулся к ним, взгляд его был суров и холоден.
– С прискорбием сообщаю вам, господин граф, что я разрываю наше соглашение. Мадемуазель Габриэль предстанет перед судом, и вы также арестованы.
– Я боялся, что вы можете сказать нечто в этом роде. – Ренар совершенно спокойно скрестил руки на груди. – На вашем месте, мой мальчик, я бы хорошенько подумал.
– Это почему же? Потому, что вы ждете, как вооруженные люди, которых вы укрыли там, в темноте, пойдут на штурм ради вашего спасения?
Ренар вздрогнул, хотя и постарался скрыть это.
– Я помню ваши трюки, господин граф. – Симон криво усмехнулся. – Помню, как вы имели обыкновение прибывать на дознание в сопровождении небольшой армии из своих слуг, помню, как вы безжалостно вырезали весь орден магистра ле Виза. Мои охотники на ведьм не монахи, они наемники, и я лучше, чем мой старый господин, приготовился встретить моих врагов. Ваши слуги, сударь, по большей части, уже либо убиты, либо захвачены в плен. Через эту дверь войдут только мои люди. Брэкстон!
Слуга будто только и ждал этого сигнала. Он распахнул дверь, и три других охотника на ведьм ворвались в комнату и окружили Ренара и Габриэль, обнажив шпаги. Одной рукой Ренар обнял молодую женщину, крепко прижав ее к себе. Он оставался поразительно спокоен, хотя Габриэль не сомневалась, что он не ожидал подобного поворота событий. Она заметила, как граф дотронулся указательным пальцем до кольца на левой руке, аккуратной металлической полоски, мысленно связывающей его с Арианн. Обращался ли он к жене, предупреждая ее о случившемся, говорил ли ей о своей огромной любви к ней, просил ли прощения?
Жаль, что ей не дано такого с Реми. У Габриэль все внутри похолодело, когда она поняла, что Ренар даже не был вооружен. Скорее всего, его заставили оставить шпагу перед входом в гостиницу.
– Отведите мадемуазель Шене назад в ее комнату, – скомандовал Аристид. – Что касается графа, нам нет никакого смысла впустую тратить время на суд. Его вина всегда была более чем очевидной. Во двор его. Он должен быть казнен на месте.
– Нет! – пронзительно вскрикнула Габриэль.
Она отчаянно цеплялась за Ренара, но грубые руки Брэкстона заломили ей руки за спину. Она боролась, пытаясь высвободиться, найти способ как-то помочь Ре-нару, но напрасно. Габриэль зарыдала от отчаяния, когда, прижав к горлу Ренара острие шпаги, его силой повели к двери.
– Стойте! – прозвенело откуда-то. Девичий голос прозвучал как серебряный колокольчик, так же чисто и прозрачно, как родник в лесу. Все замерли, во все глаза глядя на закутанную в плащ фигурку, которая появилась из темного прохода, ведущего к кухне. Откинув капюшон, на свет вышла Мирибель Шене.
– Какая нелегкая принесла вас сюда? – Цедя слова, Симон двинулся на Мирибель.
– Ты солгал мне, Симон. Ты не сдержал своего слова.
Мири подняла на него глаза. Она смотрела на него таким чистым, открытым взглядом, что Габриэль не понимала, как Аристиду хватало мужества встретить его без содрогания. Но он даже не попытался ни оправдываться, ни просить прощения.
– Я охотник на ведьм, Мири. Вы должны были понимать это. Я делаю то, что мой долг велит мне.
– Тогда, как ни прискорбно, у меня тоже есть свой долг. – Плащ Мирибель сполз с ее плеч, когда она подняла пистолет и навела его на Аристида. – Прикажи своим людям уйти, Симон. Освободи мою сестру и Ренара.
– Иначе что? Вы выстрелите в меня?
– Если придется. – Лицо Мири застыло в ожесточении, а глаза становились все холоднее, совсем как далекие звезды на ночном небе. – Отпусти их. Сейчас же.
Мири поправила пистолет, целясь Симону прямо в сердце. А он только смотрел на нее, и весь шквал обуревавших его чувств отражался на его изуродованном лице. Недоверие, горечь, отчаяние. Безухий Брэкстон только крепче вцепился в руки Габриэль, но она ощущала и его беспокойство. Охотники, задержавшие Ренара, замешкались у дверей. Граф легко воспользовался бы их замешательством, чтобы вырваться от них, но он, как и все остальные, не спускал глаз с Мири.
– Не надо. Детка, опусти пистолет. В этом нет необходимости. – Ренар сделал странное ударение, словно пытался передать Мирибель какое-то тайное сообщение.
Брэкстон переступил с ноги на ногу и нервно позвал:
– Господин Балафр?
Ни Симон, ни Мири не отвечали. Эта пара замерла в своем противостоянии. Для них обоих все вокруг просто прекратило свое существование.
– Отлично, – сказал ей Симон со странной, безнадежной улыбкой, словно человек, покорившийся неизбежному. – Давай же. Сделай это. Убей меня.
Симон придвинулся ближе, и пистолет задрожал в руке Мири. Она удержала его, заскрежетав зубами. Габриэль, затаив дыхание, ждала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130