Но не все. Они магами становятся, учатся всю жизнь. А вот драконы рождаются с волшебством в крови. Лучше их никого нет. Так то.
* * *
Как только вернулся Руджен, Рон передал ему свой разговор с Тлогги.
– Нет, ты представляешь! Это же совершенно другой принцип! Когда мы зажигаем огонь, мы долго разгоняем молекулы, пока тело не нагреется так, что начнется реакция. И при трансформации мы лишь переделываем то, что у нас есть. Постоянство массы, затраты энергии и все такое. А теперь представь себе, что вся реальность – это какая-то информация. Каждая точка пространства-времени несет в себе информацию о своем состоянии. Она может быть, например, электроном или пустотой. И Тлогги изменяет реальность прямо на низшем уровне! Берет кусочек пространства и вкладывает туда нужную информацию. Мгновенно.
– Не слишком ли поспешно ты делаешь выводы всего из пары фактов? Ты развил целую теорию!
– Но согласись – красиво!
– Мне трудно тебя критиковать. Самые бредовые твои домыслы слишком часто оказываются правдой. Не хочется попадать в глупое положение.
– Интересно, доступно ли это людям? – почти не слушая его, мечтательно говорил Рон. – Наши магии в корне отличаются… Как бы я хотел уметь делать так, как они!
– Тогда бы тебя наконец признали самым сильным магом на свете. – с улыбкой сказал Руджен, положив ему руку на плечо.
– Ну что это такое! Каждый раз, когда я согреваю свое сердце честолюбивыми мечтами, ты щелкаешь меня по носу! – обиженно проворчал Рон.
– Должен же кто-то выполнять эту миссию. Жены ведь у тебя нет.
* * *
Утром, за завтраком, Руджен обратился к Тлогги:
– Можно Вас спросить, если Вы с такой легкостью можете наколдовать любую пищу, то зачем Вам огород?
Тлогги нахмурился.
– Зачем? Не знаю… А зачем колдовать, если можно вырастить?
– Но так же куда быстрее и проще!
– Ну, может по-вашему куда быстрее и проще умереть, чем жить такую длинную и хлопотную жизнь? Впрочем, у людей, она не так уж и длинна.
– Зачем же такие крайности? – обиделся Ружден.
– Но я не понимаю вас, людей. Хотя, вы сами, как я заметил, не всегда себя понимаете. Вам обязательно нужно до всего докопаться, каждой вещи дать имя, даже если эта вещь не существует, сделать все по-своему, как вы считаете правильным. А потом приходит другой человек и делает все еще правильнее, но совсем по-другому. И начинается драка. И только получив достаточно синяков, вы успокаиваетесь, хотя и ненадолго. Все время вы что-то делаете, торопитесь, а зачем торопитесь – сами не знаете. От того и живете так мало. Вот Вы спрашиваете, почему я не наколдовываю яблоко. А Вы не подумали, что яблоку хочется вырасти на дереве, порадоваться сокам земным, дать свой плод? Яблоня радуется своим деткам – и в мире счастья прибавляется, а я радуюсь, на нее глядя. А что бы я делал, если бы не ухаживал за огородом, дрова не рубил, не держал дом в порядке?
У Рона с Рудженом было, что на это ответить, но они не стали. Каждому – свое.
– Нет, человеческая судьба не по мне. Вы лучше поживите у меня подольше, прислушайтесь к току жизни. Мир слишком сложен и слишком прост, чтобы его еще упрощать и усложнять. Да.
* * *
Тлогги и Руджен ушли, оставив Рона в одиночестве. Он был этому рад. Со многим из отповеди Тлогги Рон с удовольствием бы согласился. Только как-то всегда получалось, что ему было не до покоя.
Сейчас молодой человек просто наслаждался ничегонеделаньем, лишь изредка делая попытки освоить магию древних. Ничего не выходило.
И вот, на третий день, когда в пылу трудолюбия Рон наколол дров и доставал уже третье ведро воды, у калитки появилась девушка. Рон поставил бадью на край колодца, оперся об него локтями и принялся откровенно разглядывать пришелицу.
Да, она, пожалуй, не привлекла бы внимания на балах в Аулэйносе или Кэрол Тивендале.
Небольшого роста и атлетически сложенная. Пряди длинных прямых волосы серого цвета иногда падали ей на лоб, и тогда девушка привычным движением убирала их. Коричневые глаза и пушистые ресницы как-то гармонично ложились на темно-золотое лицо, которое в свете заходящего солнца отливало красным. Цвет ее щек в точности напоминал цвет румяного пирожка, только что вынутого из печки, и Рон почему-то был уверен, что и на ощупь они будут такими же – шершавыми и теплыми.
Росене (а это была именно она) была одета в зеленоватую выцветшую куртку и бриджи когда-то горчичного цвета.
«Да, аристократу она показалась бы невзрачной.» – подумал Рон. Но что-то в девушке привлекло его, и наш герой смотрел, не отрываясь, забыв, что сам тоже выглядит не ахти – кроме рваных штанов, закатанных до колен на юноше ничего не было.
– Мы так и будем стоять? – улыбнулась девушка. – Может, все-таки скажете, с кем я имею честь?
– Ах, да! – спохватился Рон. Про себя он удивился и немножко позавидовал людям этого материка – молодая девушка одна встречает у себя дома незнакомца и ей даже в голову не приходит испугаться. – Простите! Мне очень жаль, но, боюсь, я здесь один. Ваш опекун в отъезде. Он поручил мне Вам все объяснить. Это длинная история…
– Если она так длинна, то не лучше ли ее выслушать в более удобной обстановке? – предложила девушка. Ее звонкий голос был чуть-чуть насмешлив.
Рон согласился – да, лучше, и последовал за Росене в дом, не отрывая от нее завороженного взгляда.
– Видите ли, – начал Рон, усаживаясь за стол. – мне надо встретиться с эльфами…
К концу объяснений девушка медленно кивнула.
– Раз такое дело, я попрошу их Вам помочь. Они поплывут дальше не раньше завтрашнего вечера. Мне, кстати, пора, надо помочь им выгрузить мою долю…
– Быть может, моя помощь тоже не будет лишней? – маг прибег к своей самой обаятельной улыбке.
* * *
У речки Росене познакомила Рона с эльфами (они были братьями). Их звали Иванхоэ и Калмероэ. Откуда-то из глубины веков в голове Рона всплыли значения этих имен – Цветок в пустыне и Горный поток.
Братья без особого энтузиазма, но и без досады согласились довезти юношу до ближайшего эльфийского холма.
Видя, что эльфы не собираются идти с ними к дому, а устраиваются на берегу, Рон поинтересовался:
– А они разве не будут ночевать с нами? – юноше почему-то этого очень не хотелось.
– О нет, им привычней под под открытым небом. Да и лодку надо сторожить.
Вернувшись в дом, они провели весь вечер и часть ночи за разговорами. Большей частью говорил Рон, а Росене (Так называл Росу даже Тлогги, хотя при обращении к другим людям он упрямо употреблял полные имена – таков был этикет Южного материка. Но Росене была для него исключением.) слушала. Сама она не могла много поведать о Южном, но с удовольствием узнавала о том, что творится за его пределами.
Рон с тоской думал, что они проведут вместе только сутки. Ему еще ни разу не попадалась такая девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
* * *
Как только вернулся Руджен, Рон передал ему свой разговор с Тлогги.
– Нет, ты представляешь! Это же совершенно другой принцип! Когда мы зажигаем огонь, мы долго разгоняем молекулы, пока тело не нагреется так, что начнется реакция. И при трансформации мы лишь переделываем то, что у нас есть. Постоянство массы, затраты энергии и все такое. А теперь представь себе, что вся реальность – это какая-то информация. Каждая точка пространства-времени несет в себе информацию о своем состоянии. Она может быть, например, электроном или пустотой. И Тлогги изменяет реальность прямо на низшем уровне! Берет кусочек пространства и вкладывает туда нужную информацию. Мгновенно.
– Не слишком ли поспешно ты делаешь выводы всего из пары фактов? Ты развил целую теорию!
– Но согласись – красиво!
– Мне трудно тебя критиковать. Самые бредовые твои домыслы слишком часто оказываются правдой. Не хочется попадать в глупое положение.
– Интересно, доступно ли это людям? – почти не слушая его, мечтательно говорил Рон. – Наши магии в корне отличаются… Как бы я хотел уметь делать так, как они!
– Тогда бы тебя наконец признали самым сильным магом на свете. – с улыбкой сказал Руджен, положив ему руку на плечо.
– Ну что это такое! Каждый раз, когда я согреваю свое сердце честолюбивыми мечтами, ты щелкаешь меня по носу! – обиженно проворчал Рон.
– Должен же кто-то выполнять эту миссию. Жены ведь у тебя нет.
* * *
Утром, за завтраком, Руджен обратился к Тлогги:
– Можно Вас спросить, если Вы с такой легкостью можете наколдовать любую пищу, то зачем Вам огород?
Тлогги нахмурился.
– Зачем? Не знаю… А зачем колдовать, если можно вырастить?
– Но так же куда быстрее и проще!
– Ну, может по-вашему куда быстрее и проще умереть, чем жить такую длинную и хлопотную жизнь? Впрочем, у людей, она не так уж и длинна.
– Зачем же такие крайности? – обиделся Ружден.
– Но я не понимаю вас, людей. Хотя, вы сами, как я заметил, не всегда себя понимаете. Вам обязательно нужно до всего докопаться, каждой вещи дать имя, даже если эта вещь не существует, сделать все по-своему, как вы считаете правильным. А потом приходит другой человек и делает все еще правильнее, но совсем по-другому. И начинается драка. И только получив достаточно синяков, вы успокаиваетесь, хотя и ненадолго. Все время вы что-то делаете, торопитесь, а зачем торопитесь – сами не знаете. От того и живете так мало. Вот Вы спрашиваете, почему я не наколдовываю яблоко. А Вы не подумали, что яблоку хочется вырасти на дереве, порадоваться сокам земным, дать свой плод? Яблоня радуется своим деткам – и в мире счастья прибавляется, а я радуюсь, на нее глядя. А что бы я делал, если бы не ухаживал за огородом, дрова не рубил, не держал дом в порядке?
У Рона с Рудженом было, что на это ответить, но они не стали. Каждому – свое.
– Нет, человеческая судьба не по мне. Вы лучше поживите у меня подольше, прислушайтесь к току жизни. Мир слишком сложен и слишком прост, чтобы его еще упрощать и усложнять. Да.
* * *
Тлогги и Руджен ушли, оставив Рона в одиночестве. Он был этому рад. Со многим из отповеди Тлогги Рон с удовольствием бы согласился. Только как-то всегда получалось, что ему было не до покоя.
Сейчас молодой человек просто наслаждался ничегонеделаньем, лишь изредка делая попытки освоить магию древних. Ничего не выходило.
И вот, на третий день, когда в пылу трудолюбия Рон наколол дров и доставал уже третье ведро воды, у калитки появилась девушка. Рон поставил бадью на край колодца, оперся об него локтями и принялся откровенно разглядывать пришелицу.
Да, она, пожалуй, не привлекла бы внимания на балах в Аулэйносе или Кэрол Тивендале.
Небольшого роста и атлетически сложенная. Пряди длинных прямых волосы серого цвета иногда падали ей на лоб, и тогда девушка привычным движением убирала их. Коричневые глаза и пушистые ресницы как-то гармонично ложились на темно-золотое лицо, которое в свете заходящего солнца отливало красным. Цвет ее щек в точности напоминал цвет румяного пирожка, только что вынутого из печки, и Рон почему-то был уверен, что и на ощупь они будут такими же – шершавыми и теплыми.
Росене (а это была именно она) была одета в зеленоватую выцветшую куртку и бриджи когда-то горчичного цвета.
«Да, аристократу она показалась бы невзрачной.» – подумал Рон. Но что-то в девушке привлекло его, и наш герой смотрел, не отрываясь, забыв, что сам тоже выглядит не ахти – кроме рваных штанов, закатанных до колен на юноше ничего не было.
– Мы так и будем стоять? – улыбнулась девушка. – Может, все-таки скажете, с кем я имею честь?
– Ах, да! – спохватился Рон. Про себя он удивился и немножко позавидовал людям этого материка – молодая девушка одна встречает у себя дома незнакомца и ей даже в голову не приходит испугаться. – Простите! Мне очень жаль, но, боюсь, я здесь один. Ваш опекун в отъезде. Он поручил мне Вам все объяснить. Это длинная история…
– Если она так длинна, то не лучше ли ее выслушать в более удобной обстановке? – предложила девушка. Ее звонкий голос был чуть-чуть насмешлив.
Рон согласился – да, лучше, и последовал за Росене в дом, не отрывая от нее завороженного взгляда.
– Видите ли, – начал Рон, усаживаясь за стол. – мне надо встретиться с эльфами…
К концу объяснений девушка медленно кивнула.
– Раз такое дело, я попрошу их Вам помочь. Они поплывут дальше не раньше завтрашнего вечера. Мне, кстати, пора, надо помочь им выгрузить мою долю…
– Быть может, моя помощь тоже не будет лишней? – маг прибег к своей самой обаятельной улыбке.
* * *
У речки Росене познакомила Рона с эльфами (они были братьями). Их звали Иванхоэ и Калмероэ. Откуда-то из глубины веков в голове Рона всплыли значения этих имен – Цветок в пустыне и Горный поток.
Братья без особого энтузиазма, но и без досады согласились довезти юношу до ближайшего эльфийского холма.
Видя, что эльфы не собираются идти с ними к дому, а устраиваются на берегу, Рон поинтересовался:
– А они разве не будут ночевать с нами? – юноше почему-то этого очень не хотелось.
– О нет, им привычней под под открытым небом. Да и лодку надо сторожить.
Вернувшись в дом, они провели весь вечер и часть ночи за разговорами. Большей частью говорил Рон, а Росене (Так называл Росу даже Тлогги, хотя при обращении к другим людям он упрямо употреблял полные имена – таков был этикет Южного материка. Но Росене была для него исключением.) слушала. Сама она не могла много поведать о Южном, но с удовольствием узнавала о том, что творится за его пределами.
Рон с тоской думал, что они проведут вместе только сутки. Ему еще ни разу не попадалась такая девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87