– Снаружи?
– Да.
Рон опять сосредоточился и… у него ничего не получилось.
– Что-то не выходит, – сокрушенно пробормотал он, но тут вода потемнела и начали проступать знакомые очертания замка. Рон удвоил усилия, и изображение сделалось отчетливым.
Руджен, наклонившись, внимательно наблюдал за мальчиком.
– Я слегка помог тебе, но большую часть ты сделал сам, – сказал он, забирая назад кубок. – Тебе действительно не померещилось. И, похоже, ты обладаешь силой. Конечно, надо как следует проверить, но если это – правда, не пойти ли тебе к нам в ученики?
– Но, мне казалось, сначала надо стать мастером? И я так мало знаю о волшебстве!
– Еще бы! – Руджен рассмеялся. – Вряд ли в этой захолустной деревеньке или наполовину эдорском интернате кто-то хоть что-нибудь смыслит в магии. Разве что, Плант. Но ты, действительно, мало знаешь и еще меньше осведомлен о порядках в третьем полукружье. Если ребенок проявляет способности, и их замечают, то его берут в школу и до того, как он станет мастером. Он посещает занятия в цехе рядом с магической школой.
– А где она находится?
– Она не одна. Их четыре, вернее, уже пять. В каждой учится около семидесяти учеников, и полсотни они все вместе выпускают в год подмастерьями.
– Так много? А почему же в академии всего семьсот магов?
– Не так уж и много. Население империи – 50 млн., как тебя учили на уроках географии. Сила есть едва ли у каждого двадцать пятого, и лишь у одного из пяти хватает мозгов, чтобы разобраться в теории и пойти дальше примитивных трюков. Как у тебя с математикой, Рон?
– Учитель говорит, что я – лентяй, но в школе я у него был лучшим.
– Отлично! А с наукой жизни?
Рон скривился.
– Ага. Значит, магом-целителем тебе не быть. Но художник ты отличный, и память хорошая. Думаю, ты справишься. Дело в том, что если хочешь стать магом и попасть в академию, тебе надо либо открыть что-то новое в своей области, либо стать виртуозом-универсалом. Это далеко не каждому под силу. Вот почему академия так мала.
– Значит, ты возьмешь меня в школу?
– Я сам взять тебя в школу не могу. Могу лишь порекомендовать. Но, думаю, к моему мнению прислушаются. В нашем цехе таланты ценят. Но я хотел бы узнать о тебе побольше, а затем уже проверять.
– Я о тебе тоже! – расхрабрился Рон. – Я всего три дня в моей жизни общался с волшебниками.
– Хорошо, но на сегодня хватит. Встретимся завтра, в лесу, на старом месте, если не возражаешь.
* * *
Вечером следующего дня юный ротен рассказал Руджену свою историю. Она была короткой и времени заняла немного. Руджен в ответ поведал немного о себе:
– Я родился на северо-восточном, у моря, в племени рыболовов. Твен начали экспансию с запада, а рыболовы живут больше на востоке материка, а мое племя, вдобавок, – еще и почти на самом севере. В 33-ем, когда я родился (значит, ему двадцать четыре года, подумал Рон), наша судьба уже, пожалуй, была определена. Война подходила к концу, хотя наши сражались отчаянно. Стычки тянулись еще шестнадцать лет, пока не изловили последних жителей. В лесах с маленькими племенами воевать гораздо сложней, чем нападать на деревни на пустых островах посреди океана.
В 38-ом твен неожиданно напали на наш лагерь, перебив часовых. В лагере воинов почти не было, только женщины и дети, но подростки сопротивлялись, как могли. Я до сих пор помню, как мой брат, ему было одиннадцать, бросался с кинжалом на воина, впятеро сильнее его. Но, в конце концов, все сопротивляющиеся были убиты, а нас, оставшихся, посадили на корабль. Матери я там не встретил. Должно быть, ее тогда убили. Нас везли в обход материка, в порт Баннок, а затем вверх по реке, к озеру Тириен, а по нему в Кэрол Тивендаль.
– Неужели с северо-восточного вывезли всех жителей?
– Да. Там не было городов, а оставлять на воле племена твен не решились. Сейчас там лишь несколько проводников, согласившихся помогать поселенцам из Мэгиены. Твен уже построили города. Там недаром открыли пятую школу.
– А люди с северо-восточного, значит, тоже маги?
– Как ни странно, да. Раньше считалось, что магия подвластна только твен. Потом выяснилось, что и мои родичи могут стать волшебниками, правда, на десять твен со способностями наших, примерно с такой же силой приходится лишь трое, и только один способен всерьез учиться. С математикой мы не в ладах. Но все – таки у нашего народа таланты есть, не только у твен. А теперь еще ты.
– Ну ладно, а что же было с тобой дальше?
– Да почти то же самое, что и с тобой. Окончил школу, только пошел не в художественный цех, а в музыкальный. Петь я не очень люблю, а вот гитара мне по душе. Потом, в девятнадцать, стал мастером. Во втором полукружье, в отличии от первого и третьего, мастер немногим отличается от подмастерья. Потом пришел в школу в Кэрол Тивендале и попросил меня проверить, – Руджен говорил отрывисто и, словно, нехотя. Видимо, события детства занимали его больше. – Оказалось, что я смогу стать волшебником. Но до мастера мне, наверное, никогда не дорасти.
– Почему?
– Мой народ не знает письменности и сложного счета. И наука влезает в меня со скрипом. Я ночами сидел над книгами, но лишь за пять лет осилил школу. Что-то понять я еще могу. Но чтобы придумать что-то самому, надо ориентироваться во всем этом так же легко, как ты ориентируешься в лесу.
Рон молчал, не зная, что сказать.
– Приходи завтра ко мне в таверну. Проверим, какой из тебя маг. – предложил Руджен.
– Постараюсь. А послезавтра нельзя? – на завтра у Рона и его друзей была назначена пирушка.
– Нет, не получится. Послезавтра мне надо ехать. Впрочем, с утра сможешь?
– Попробую. Ты все время будешь в таверне?
– Да, я выполняю заказы.
Поразмыслив и посоветовавшись с друзьями (Рон сказал им только, что заезжий волшебник хочет с ним побеседовать), Рон решил идти с утра. Утром, подумал он, сил для магии будет больше.
Руджен усадил его на кровать, а в нескольких футах, на полу, напротив мальчика, положил монету.
– Попробуй приподнять ее. – сказал он. – Ты знаешь, она состоит из мельчайших частиц. Заставь их всех двигаться вверх.
Рон сосредоточился на монете.
– Ну! Слейся с ней мозгом!
У Рона от напряжения на лбу выступила испарина, но монета не сдвинулась ни на дюйм.
– От того, что ты надуваешься, толку не будет, – заметил Руджен. – Ты должен работать мыслью, а не телом. Ну-ка! – Он подсел к Рону на кровать и взял его за плечо. – Я тебе помогу.
И вот, Рон увидел, как во сне, что монета приподнимается, и в тот же миг ощутил, что может ею управлять. Как все просто!
Рон на радостях заставил золотой сплясать в воздухе. Руджен отсел от мальчика и с улыбкой наблюдал за диким танцем желтого кружочка.
– А теперь вот это, – Руджен положил на пол рюкзак. – Это будет посложнее.
Рон долго «влезал» в рюкзак, пробуя силы в разных местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87