– «Длительные телефонные беседы? Забавно, но она мне ни словом об этом не обмолвилась». – Я знаю, что пациенты часто западают на своих докторов, но со мной произошло обратное: я запал на дочерей моей пациентки.
«Елки-палки, да он запал на нас обеих», – подумала я и слегка напряглась.
– Еше рано, – заметил Джеффри, посмотрев на часы, а потом на пейджер. – Не хотите сходить в кино? Или поужинать? Я обожаю еду в «Флаглер-гриль». Могу узнать, есть ли у них свободные столики. А не откажетесь ли вы поехать ко мне? – ухмыльнулся он. – Мы бы посидели, расслабились, выпили и обсудили мою дурацкую влюбленность.
Джеффри стоял совсем рядом со мной, буквально впритык, возвышаясь как башня. Его бородка щекотала мою макушку.
«Ой, поехать с ним! – подумала я. Когда еще подвернется такая возможность? Симпатичный мужчина. Доктор, спасший жизнь маме. Доктор, назвавший папин дом Шангри-Ла».
Нет! Сделка есть сделка. Мыс Шэрон договорились не ходить на свидания с доктором Джеффри Гиршоном. Нужно держать слово. И не поддаваться его комплиментам. Нельзя рисковать маминым здоровьем, провоцируя ссору с сестрой.
– Мне очень бы хотелось, Джеффри, но завтра я должна рано встать, поскольку переезжаю на Хатчинсон-Айленд, чтобы приступить к работе, о которой рассказы вала вам.
– Да, помню. В Историческом обществе, – кивнул он. – Это довольно романтично – жить в коттедже на берегу. Дайте знать, когда соскучитесь по обществу.
«Да я уже соскучилась! – хотелось заорать мне. – Увези меня!» Но я лишь поблагодарила доктора за визит и проводила взглядом его удаляющийся «порше».
Во вторник утром, как только пришла Роуз, я забросила свое барахло в «понтиак» 82-го года, купленный в магазине подержанных автомобилей. Колымага отъездила больше ста тысяч миль и находилась, прямо скажем, в далеко не выставочном состоянии, но стоила дешево – удивительно дешево, – и я подумала, что она вполне сойдет для езды по Стюарту.
Поцеловав на прощание маму, я напомнила ей, что буду за мостом, если вдруг понадоблюсь, и отбыла. Как бы сильно я ни любила ее, мне хотелось снова жить самостоятельно.
Мы с «понтиаком» ползли по грунтовой дороге к Хатчинсон-Айленду. День стоял чудесный: ясное голубое небо, легкий ветерок, температура около двадцати градусов. Свернув направо возле «Индиан-Ривер», единственного в округе крупного отеля с полем для гольфа, и поехав по бульвару Макартура по направлению к Убежищу, я снова ощутила себя ребенком – ученицей колледжа на весенних каникулах, мчащейся во весь опор на побережье, когда радио орет во всю мощь, ветер развевает волосы и все такое. Недоставало одного – доски для серфинга.
У ворот меня поджидала Мелинда Карр. Она впустила меня на территорию, поскольку было еще рано, и ни само Убежище, ни примыкающая к ней сувенирная лавка не работали.
– Я счастлива, что вы согласились на эту работу, – сообщила она, предварительно поинтересовавшись здоровьем мамы. – Просто в экстазе.
– Я тоже в экстазе, – ответила я, когда мы шли к крошечному белому коттеджу, который станет отныне моим новым домом. Посматривая на берег, я чувствовала, как моя физиономия расплывается в широченной улыбке. Мягкий нежно-кремовый песок казался естественным продолжением корявого лабиринта пещеристых скал, а океан был насыщенного синего цвета. Ну и конечно, тут витал тот самый знаменитый аромат – солоноватый морской запах, отлично прочищающий не только нос, но и мозги. Даже не верится. Историческое общество будет мне еще и приплачивать за то, что каждое утро я буду просыпаться здесь, думала я, внезапно перестав скучать по Нью-Йорку.
Когда мы добрались до коттеджа, Мелинда чуть помедлила, прежде чем открыть дверь.
– Должна предупредить вас, Дебора. Это отнюдь не «Мара-Лаго». – Она имела в виду огромный особняк – частный клуб Дональда Трампа в Палм-Бич. – Более того, предыдущий смотритель не слишком заботился о мебели. Боюсь, стол тут колченогий.
– Ничего страшного, – ответила я Мелинде, ощущая себя невестой, которой не терпится, чтобы ее внесли на руках через порог. – Давайте наконец войдем.
Мелинда открыла дверь.
Мы вошли на кухню, почти такой же величины, как и моя в Нью-Йорке, с похожей миниатюрной обстановкой, и проследовали в гостиную, где стояли довольно продавленная софа, кофейный столик из плавника и пара пуфов. Все это дополнял застеленный от стенки до стенки палас довольно паршивого цвета. Такой оттенок я называю «детской неожиданностью». Три окна за софой выходили на океан. И это более всего притягивало в гостиной. В маленькой спальне окна выходили на запад, на пролив, и я уже предвкушала, что увижу здесь не менее красивые закаты, чем восходы в гостиной. В коттедже были ванная комната, кабинет-склад и лоджия, проходящая по фасаду коттеджа, откуда открывался чудесный вид на океан, берег и пролив. Я сразу поняла, что большую часть времени мне предстоит проводить тут, читая, размышляя о будущем и предаваясь мечтам о мамином кардиологе.
– Как мы уже говорили, – сказала Мелинда, когда мы завершили обход, – вы будете нашим смотрителем, кастеляном, иными словами. Если возникнут проблемы с каким-либо из строений на территории, звоните Рэю Скалли, инспектору департамента Охраны зданий округа Мартин. А счета по завершении работ пусть он присылает мне. – Она протянула мне его визитку. – Если появятся проблемы с нарушителями, тогда, естественно, звоните 911.
– Нарушителями?
– Да. Злоумышленниками.
– Я знаю значение этого слова, Мелинда. Просто удивилась, что сюда может кто-то вломиться. Как вы справедливо заметили, это отнюдь не «Мара-Лаго».
– Ой, да я имею в виду вовсе не ваш маленький коттедж! Я говорю об остальных зданиях. Ключи от ворот есть у многих – уборщиц, добровольцев и так далее, и периодически кто-нибудь из них решает воспользоваться ими ночью. Шутки-ради, полагаю. Еще сюда изредка забредают пьяные, которым вдруг приходит в голову перелезть через забор и заглянуть внутрь зданий. Или бесящиеся от избытка гормонов подростки, желающие заняться сексом непременно в обзорной башне. Но бояться нечего, поверьте мне.
Мелинде я верила, но только что приехала из Нью-Йорка, где мою квартиру взломали и превратили в помойку. Я-то полагала, что сменила убийства и погромы на тишину и спокойствие.
– А теперь, если у вас нет вопросов, я уйду и предоставлю вам обустраиваться. – Протянув мне ключи от ворот и строений, Мелинда направилась к выходу из коттеджа. – Скоро прибудут добровольцы. Уверена, вы сочтете их весьма полезными и симпатичными.
Мы обменялись рукопожатием.
– Мне повезло, что подвернулась эта работа, – сказала я. – И очень вовремя.
– И мне тоже, – ответила она. – Как я уже говорила во время нашей предыдущей встречи, Историческое общество искало кого-то вроде вас, человека зрелого и ответственного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
«Елки-палки, да он запал на нас обеих», – подумала я и слегка напряглась.
– Еше рано, – заметил Джеффри, посмотрев на часы, а потом на пейджер. – Не хотите сходить в кино? Или поужинать? Я обожаю еду в «Флаглер-гриль». Могу узнать, есть ли у них свободные столики. А не откажетесь ли вы поехать ко мне? – ухмыльнулся он. – Мы бы посидели, расслабились, выпили и обсудили мою дурацкую влюбленность.
Джеффри стоял совсем рядом со мной, буквально впритык, возвышаясь как башня. Его бородка щекотала мою макушку.
«Ой, поехать с ним! – подумала я. Когда еще подвернется такая возможность? Симпатичный мужчина. Доктор, спасший жизнь маме. Доктор, назвавший папин дом Шангри-Ла».
Нет! Сделка есть сделка. Мыс Шэрон договорились не ходить на свидания с доктором Джеффри Гиршоном. Нужно держать слово. И не поддаваться его комплиментам. Нельзя рисковать маминым здоровьем, провоцируя ссору с сестрой.
– Мне очень бы хотелось, Джеффри, но завтра я должна рано встать, поскольку переезжаю на Хатчинсон-Айленд, чтобы приступить к работе, о которой рассказы вала вам.
– Да, помню. В Историческом обществе, – кивнул он. – Это довольно романтично – жить в коттедже на берегу. Дайте знать, когда соскучитесь по обществу.
«Да я уже соскучилась! – хотелось заорать мне. – Увези меня!» Но я лишь поблагодарила доктора за визит и проводила взглядом его удаляющийся «порше».
Во вторник утром, как только пришла Роуз, я забросила свое барахло в «понтиак» 82-го года, купленный в магазине подержанных автомобилей. Колымага отъездила больше ста тысяч миль и находилась, прямо скажем, в далеко не выставочном состоянии, но стоила дешево – удивительно дешево, – и я подумала, что она вполне сойдет для езды по Стюарту.
Поцеловав на прощание маму, я напомнила ей, что буду за мостом, если вдруг понадоблюсь, и отбыла. Как бы сильно я ни любила ее, мне хотелось снова жить самостоятельно.
Мы с «понтиаком» ползли по грунтовой дороге к Хатчинсон-Айленду. День стоял чудесный: ясное голубое небо, легкий ветерок, температура около двадцати градусов. Свернув направо возле «Индиан-Ривер», единственного в округе крупного отеля с полем для гольфа, и поехав по бульвару Макартура по направлению к Убежищу, я снова ощутила себя ребенком – ученицей колледжа на весенних каникулах, мчащейся во весь опор на побережье, когда радио орет во всю мощь, ветер развевает волосы и все такое. Недоставало одного – доски для серфинга.
У ворот меня поджидала Мелинда Карр. Она впустила меня на территорию, поскольку было еще рано, и ни само Убежище, ни примыкающая к ней сувенирная лавка не работали.
– Я счастлива, что вы согласились на эту работу, – сообщила она, предварительно поинтересовавшись здоровьем мамы. – Просто в экстазе.
– Я тоже в экстазе, – ответила я, когда мы шли к крошечному белому коттеджу, который станет отныне моим новым домом. Посматривая на берег, я чувствовала, как моя физиономия расплывается в широченной улыбке. Мягкий нежно-кремовый песок казался естественным продолжением корявого лабиринта пещеристых скал, а океан был насыщенного синего цвета. Ну и конечно, тут витал тот самый знаменитый аромат – солоноватый морской запах, отлично прочищающий не только нос, но и мозги. Даже не верится. Историческое общество будет мне еще и приплачивать за то, что каждое утро я буду просыпаться здесь, думала я, внезапно перестав скучать по Нью-Йорку.
Когда мы добрались до коттеджа, Мелинда чуть помедлила, прежде чем открыть дверь.
– Должна предупредить вас, Дебора. Это отнюдь не «Мара-Лаго». – Она имела в виду огромный особняк – частный клуб Дональда Трампа в Палм-Бич. – Более того, предыдущий смотритель не слишком заботился о мебели. Боюсь, стол тут колченогий.
– Ничего страшного, – ответила я Мелинде, ощущая себя невестой, которой не терпится, чтобы ее внесли на руках через порог. – Давайте наконец войдем.
Мелинда открыла дверь.
Мы вошли на кухню, почти такой же величины, как и моя в Нью-Йорке, с похожей миниатюрной обстановкой, и проследовали в гостиную, где стояли довольно продавленная софа, кофейный столик из плавника и пара пуфов. Все это дополнял застеленный от стенки до стенки палас довольно паршивого цвета. Такой оттенок я называю «детской неожиданностью». Три окна за софой выходили на океан. И это более всего притягивало в гостиной. В маленькой спальне окна выходили на запад, на пролив, и я уже предвкушала, что увижу здесь не менее красивые закаты, чем восходы в гостиной. В коттедже были ванная комната, кабинет-склад и лоджия, проходящая по фасаду коттеджа, откуда открывался чудесный вид на океан, берег и пролив. Я сразу поняла, что большую часть времени мне предстоит проводить тут, читая, размышляя о будущем и предаваясь мечтам о мамином кардиологе.
– Как мы уже говорили, – сказала Мелинда, когда мы завершили обход, – вы будете нашим смотрителем, кастеляном, иными словами. Если возникнут проблемы с каким-либо из строений на территории, звоните Рэю Скалли, инспектору департамента Охраны зданий округа Мартин. А счета по завершении работ пусть он присылает мне. – Она протянула мне его визитку. – Если появятся проблемы с нарушителями, тогда, естественно, звоните 911.
– Нарушителями?
– Да. Злоумышленниками.
– Я знаю значение этого слова, Мелинда. Просто удивилась, что сюда может кто-то вломиться. Как вы справедливо заметили, это отнюдь не «Мара-Лаго».
– Ой, да я имею в виду вовсе не ваш маленький коттедж! Я говорю об остальных зданиях. Ключи от ворот есть у многих – уборщиц, добровольцев и так далее, и периодически кто-нибудь из них решает воспользоваться ими ночью. Шутки-ради, полагаю. Еще сюда изредка забредают пьяные, которым вдруг приходит в голову перелезть через забор и заглянуть внутрь зданий. Или бесящиеся от избытка гормонов подростки, желающие заняться сексом непременно в обзорной башне. Но бояться нечего, поверьте мне.
Мелинде я верила, но только что приехала из Нью-Йорка, где мою квартиру взломали и превратили в помойку. Я-то полагала, что сменила убийства и погромы на тишину и спокойствие.
– А теперь, если у вас нет вопросов, я уйду и предоставлю вам обустраиваться. – Протянув мне ключи от ворот и строений, Мелинда направилась к выходу из коттеджа. – Скоро прибудут добровольцы. Уверена, вы сочтете их весьма полезными и симпатичными.
Мы обменялись рукопожатием.
– Мне повезло, что подвернулась эта работа, – сказала я. – И очень вовремя.
– И мне тоже, – ответила она. – Как я уже говорила во время нашей предыдущей встречи, Историческое общество искало кого-то вроде вас, человека зрелого и ответственного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76