По-видимому, она не была готова к тому, что с ней могут заговорить.
Катрин сразу стало ясно, что девица вообще ничего не поняла. Скорее всего, Голливуд, американка. Катрин уже собралась было повторить вопрос по-английски, как неожиданно куколка открыла свой ротик.
– Мы живем в «Пост» в Лехе. Наши друзья живут здесь, в Санкт-Кристофе. В «Хоспице».
Катрин едва не свалилась под стол. Итак, она могла блистать здесь только своей красотой. Диалект был сногсшибательный. Саксонка!
– А-а! – только и смогла сказать Катрин и скроила слащавую улыбку.
Она не знала, что добавить. Эти отели сегодня утром упоминала Бенита. То, как произнесла оба на звания ее соседка, – подчеркивая каждое слово, – говорило о многом. Она словно называла дорогие марки автомобилей типа «ролс-ройс» и «феррари» или духи – «Шанель» и «Гуччи». Не важно что, важно, что дорого.
– А где живете вы? – в свою очередь, поинтересовалась прекрасная саксонка.
– В Цюрсе, в «Резиденции», – ответила Катрин, не представляя, входят ли прозвучавшие названия в глазах ее собеседницы в разряд «феррари» или это что-то из класса машин типа «траби».
– Должно быть, там тоже мило, – произнесла куколка с равнодушной миной.
Значит, средненький класс.
– Да, там довольно мило!
Катрин придумывала новый вопрос.
О том, что ее действительно остро интересовало, спросить было сложно. Но, собственно, все и так лежало на поверхности. Девушка, видимо избалованная дочка богатенького папика, совсем не нуждалась в том, чтобы на протяжении всей своей короткой жизни задумываться о какой-то работе, потому что на смену богатому папику скоро придет столь же богатый муж.
Вместо вопроса, крутившегося на языке, Катрин задала другой:
– Вы сегодня катались на лыжах?
Куколка удивленно подняла свои бровки, что при их форме делать было совсем не обязательно. Что-то в этой девушке было не так, но Катрин никак не могла понять что.
– В такую погоду? – Это прозвучало несколько возмущенно. – Нет, мы совершали шопинг.
– Снег был очень хорош, – пыталась Катрин отстоять свою точку зрения, что на горнолыжном курорте следует кататься на лыжах.
– Ну…
Девица пожала плечами, что должно было означать: «довольно на эту тему».
Чванливая телка, подумала Катрин. Конечно, у нее не было в носу бриллиантового кольца, как у этой дуры, зато Катрин, рожденная в Шварцвальде и живущая в Швабии, великолепно говорила на родном немецком языке. Вот что было ее капиталом!
Она сделала приличный глоток из своего бокала. Ее глаза встретились с глазами Жана. Тот внимательно смотрел в ее сторону. Что-то происходившее за спиной Катрин его очень заинтересовало. Девушка невольно обернулась. Нет ничего более вредного для здоровья, чем сдерживать свое любопытство, неоднократно говорила ей ее мать. Подав ленное любопытство, как и невысказанная ревность, очень вредит желудку. Катрин посмотрела в том направлении, куда уставился Жан. Ага, он засек Роксану. Дама сидела возле бара с каким-то широкоплечим господином. Они ворковали, иначе не скажешь. Довольно дерзко. Тем более что Роксана прекрасно знала: Жан здесь. По этому случаю Катрин пришлось сделать еще один приличный глоток. Она снова повернулась к столу. Жан уже отвел свой взгляд от Роксаны. Теперь он обратил его на Катрин, к тому же поднял в ее направлении свой бокал.
– Ну, принцесса? – проговорил он. – Все в порядке?
Катрин кивнула и чокнулась с ним через стол.
– Это жизнь, – произнес Жан, сделал большой глоток и поставил свой полупустой бокал на стол.
Катрин не нашлась что ответить. Как он мог все принимать так спокойно? Так или иначе, Роксана была его женой!
В камин было положено несколько новых поленьев, огонь разгорелся с новой силой, вокруг было очень уютно, и, тем не менее, Катрин чувствовала себя как-то неспокойно. Почему-то из головы никак не шел разговор ребят-сноубордистов. Надо было спросить девчонок, о чем шла речь, вместо того чтобы просто пройти мимо. Она бы это сделала, если бы чувствовала себя равной. Не в этом мире.
Катрин стала рассматривать мужчин, сидевших слева от нее и возбужденно что-то обсуждавших. Она напрягла слух, но ничего не смогла понять: те сидели слишком далеко. Однако ей были интересны даже просто мимика и жесты. Хотя на всех были легкие пуловеры прямо поверх футболок, у Катрин создалось впечатление, что она оказалась на заседании наблюдательного совета какого-то банка. Мужчины действовали на нее, словно одетые в строгие костюмы и галстуки чиновники, проворачивавшие в не самое благоприятное для немецкой экономики время денежные аферы. Причем речь шла об огромных суммах. Катрин никогда не могла бы себе представить, что денежные мешки могут вот так просто, одетые по-домашнему, сидеть рядом с ней за одним столом.
А если это так, то что общего у них с Жаном?
– Кто эти люди? – неожиданно для себя спросила она Матиаса, который до сих пор сидел к ней спиной, а теперь повернулся к тарелке с сыром, и их руки едва не соприкоснулись.
Матиас быстро взглянул на мужчин, а затем, хмуря лоб, на нее.
– Если я ничего не путаю, один из этих парней разыскивается немецким правосудием через Интерпол за отмывание денег, а другой – магнат. Прочих я не знаю. – Он засунул в рот кусок сыра и ухмыльнулся. – Несколько десятков миллионов и несколько лет тюрьмы. А в остальном, вполне симпатичные ребята!
Катрин не была до конца уверена, правильно ли она его поняла. Трудно сообразить, когда Матиас говорит серьезно, а когда дурачится. По мнению Катрин, он был шутником, мог ляпнуть что-то, не задумываясь о последствиях для себя.
– А рядом со мной? – спросила она, чтобы его проверить.
Он бросил быстрый взгляд на куколку.
– Цоккола, – лаконично произнес он. – Элитная проститутка. К тому же весьма ограниченная!
Было очевидно, что он ее поддразнивает. Девица никак не могла быть проституткой. Проститутки выглядят совершенно иначе. Значит, и мужчины далеко не заправилы теневой экономики. Катрин успокоено откинулась на спинку своего стула.
Из-под прикрытых век она наблюдала, как опустевшую бутылку вина заменили на новую. Ее бокал тоже уже опустел, так что все было ко времени. Катрин заметно расслабилась. Ясно, что Жан выдумал историю про короля Иордании, потому что у него не было ни желания, ни настроения отрывать свой зад от стула и идти еще куда-то. Она хотела получить сегодня приглашение в «Зеннхютте» и помахать там своим чеком. Ну что ж, это можно пока отсрочить. Катрин подали наполненный бокал, и она сделала глоток. Вино показалось теплым и мягким на вкус, приятно потекло по горлу, нельзя было не признать его качество. Она почувствовала, как начинают расслабляться мышцы по всему телу, вплоть до кончиков пальцев и лица. Она позволила себе стать легкомысленной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Катрин сразу стало ясно, что девица вообще ничего не поняла. Скорее всего, Голливуд, американка. Катрин уже собралась было повторить вопрос по-английски, как неожиданно куколка открыла свой ротик.
– Мы живем в «Пост» в Лехе. Наши друзья живут здесь, в Санкт-Кристофе. В «Хоспице».
Катрин едва не свалилась под стол. Итак, она могла блистать здесь только своей красотой. Диалект был сногсшибательный. Саксонка!
– А-а! – только и смогла сказать Катрин и скроила слащавую улыбку.
Она не знала, что добавить. Эти отели сегодня утром упоминала Бенита. То, как произнесла оба на звания ее соседка, – подчеркивая каждое слово, – говорило о многом. Она словно называла дорогие марки автомобилей типа «ролс-ройс» и «феррари» или духи – «Шанель» и «Гуччи». Не важно что, важно, что дорого.
– А где живете вы? – в свою очередь, поинтересовалась прекрасная саксонка.
– В Цюрсе, в «Резиденции», – ответила Катрин, не представляя, входят ли прозвучавшие названия в глазах ее собеседницы в разряд «феррари» или это что-то из класса машин типа «траби».
– Должно быть, там тоже мило, – произнесла куколка с равнодушной миной.
Значит, средненький класс.
– Да, там довольно мило!
Катрин придумывала новый вопрос.
О том, что ее действительно остро интересовало, спросить было сложно. Но, собственно, все и так лежало на поверхности. Девушка, видимо избалованная дочка богатенького папика, совсем не нуждалась в том, чтобы на протяжении всей своей короткой жизни задумываться о какой-то работе, потому что на смену богатому папику скоро придет столь же богатый муж.
Вместо вопроса, крутившегося на языке, Катрин задала другой:
– Вы сегодня катались на лыжах?
Куколка удивленно подняла свои бровки, что при их форме делать было совсем не обязательно. Что-то в этой девушке было не так, но Катрин никак не могла понять что.
– В такую погоду? – Это прозвучало несколько возмущенно. – Нет, мы совершали шопинг.
– Снег был очень хорош, – пыталась Катрин отстоять свою точку зрения, что на горнолыжном курорте следует кататься на лыжах.
– Ну…
Девица пожала плечами, что должно было означать: «довольно на эту тему».
Чванливая телка, подумала Катрин. Конечно, у нее не было в носу бриллиантового кольца, как у этой дуры, зато Катрин, рожденная в Шварцвальде и живущая в Швабии, великолепно говорила на родном немецком языке. Вот что было ее капиталом!
Она сделала приличный глоток из своего бокала. Ее глаза встретились с глазами Жана. Тот внимательно смотрел в ее сторону. Что-то происходившее за спиной Катрин его очень заинтересовало. Девушка невольно обернулась. Нет ничего более вредного для здоровья, чем сдерживать свое любопытство, неоднократно говорила ей ее мать. Подав ленное любопытство, как и невысказанная ревность, очень вредит желудку. Катрин посмотрела в том направлении, куда уставился Жан. Ага, он засек Роксану. Дама сидела возле бара с каким-то широкоплечим господином. Они ворковали, иначе не скажешь. Довольно дерзко. Тем более что Роксана прекрасно знала: Жан здесь. По этому случаю Катрин пришлось сделать еще один приличный глоток. Она снова повернулась к столу. Жан уже отвел свой взгляд от Роксаны. Теперь он обратил его на Катрин, к тому же поднял в ее направлении свой бокал.
– Ну, принцесса? – проговорил он. – Все в порядке?
Катрин кивнула и чокнулась с ним через стол.
– Это жизнь, – произнес Жан, сделал большой глоток и поставил свой полупустой бокал на стол.
Катрин не нашлась что ответить. Как он мог все принимать так спокойно? Так или иначе, Роксана была его женой!
В камин было положено несколько новых поленьев, огонь разгорелся с новой силой, вокруг было очень уютно, и, тем не менее, Катрин чувствовала себя как-то неспокойно. Почему-то из головы никак не шел разговор ребят-сноубордистов. Надо было спросить девчонок, о чем шла речь, вместо того чтобы просто пройти мимо. Она бы это сделала, если бы чувствовала себя равной. Не в этом мире.
Катрин стала рассматривать мужчин, сидевших слева от нее и возбужденно что-то обсуждавших. Она напрягла слух, но ничего не смогла понять: те сидели слишком далеко. Однако ей были интересны даже просто мимика и жесты. Хотя на всех были легкие пуловеры прямо поверх футболок, у Катрин создалось впечатление, что она оказалась на заседании наблюдательного совета какого-то банка. Мужчины действовали на нее, словно одетые в строгие костюмы и галстуки чиновники, проворачивавшие в не самое благоприятное для немецкой экономики время денежные аферы. Причем речь шла об огромных суммах. Катрин никогда не могла бы себе представить, что денежные мешки могут вот так просто, одетые по-домашнему, сидеть рядом с ней за одним столом.
А если это так, то что общего у них с Жаном?
– Кто эти люди? – неожиданно для себя спросила она Матиаса, который до сих пор сидел к ней спиной, а теперь повернулся к тарелке с сыром, и их руки едва не соприкоснулись.
Матиас быстро взглянул на мужчин, а затем, хмуря лоб, на нее.
– Если я ничего не путаю, один из этих парней разыскивается немецким правосудием через Интерпол за отмывание денег, а другой – магнат. Прочих я не знаю. – Он засунул в рот кусок сыра и ухмыльнулся. – Несколько десятков миллионов и несколько лет тюрьмы. А в остальном, вполне симпатичные ребята!
Катрин не была до конца уверена, правильно ли она его поняла. Трудно сообразить, когда Матиас говорит серьезно, а когда дурачится. По мнению Катрин, он был шутником, мог ляпнуть что-то, не задумываясь о последствиях для себя.
– А рядом со мной? – спросила она, чтобы его проверить.
Он бросил быстрый взгляд на куколку.
– Цоккола, – лаконично произнес он. – Элитная проститутка. К тому же весьма ограниченная!
Было очевидно, что он ее поддразнивает. Девица никак не могла быть проституткой. Проститутки выглядят совершенно иначе. Значит, и мужчины далеко не заправилы теневой экономики. Катрин успокоено откинулась на спинку своего стула.
Из-под прикрытых век она наблюдала, как опустевшую бутылку вина заменили на новую. Ее бокал тоже уже опустел, так что все было ко времени. Катрин заметно расслабилась. Ясно, что Жан выдумал историю про короля Иордании, потому что у него не было ни желания, ни настроения отрывать свой зад от стула и идти еще куда-то. Она хотела получить сегодня приглашение в «Зеннхютте» и помахать там своим чеком. Ну что ж, это можно пока отсрочить. Катрин подали наполненный бокал, и она сделала глоток. Вино показалось теплым и мягким на вкус, приятно потекло по горлу, нельзя было не признать его качество. Она почувствовала, как начинают расслабляться мышцы по всему телу, вплоть до кончиков пальцев и лица. Она позволила себе стать легкомысленной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71