Он произнес ее имя, и она вздрогнула. Почему собственно ей сейчас было это так важно?
– Натали! – повторил Джордан.
Теперь его образ отчетливо всплыл в ее сознании.
– Как странно, – громко сказала она, – мне вдруг представилось, что когда-то давно я вас уже знала.
– Мне пора идти. – Ей показалось, что он неожиданно ужасно испугался, а это уже было совсем непонятно.
– Простите меня, – произнесла Натали, чувствуя себя ужасно глупо, – я сегодня очень многое вспомнила... а потом все снова как-то ускользнуло...
Джордан поглядел на нее с выражением, которое невозможно было описать словами, и она отвернулась, окончательно растерявшись.
Почему она собственно посвящает чужого человека в свои личные трудности? Она снова взглянула на него.
– Я просто подумала, что знала вас...
– Правда?
– Я не уверена. – Натали понимала, что, вероятно, говорит в эти минуты не менее странные вещи, чем чувствует.
– Все нормально, – сказал он, – я зайду к вам попозже.
Беспокойно оглядываясь, он неловким движением смахнул с ее стола книгу. Они одновременно нагнулись, чтобы ее поднять, но он дотянулся первый, и ее рука легла на его руку.
На этот раз вспышка, ясная как день, а не смутная, как ночное видение, но пока мимолетная, пронзила ее сознание. Она увидела Джордана Бреннера. Он сидел в юридической библиотеке. Нет, не здесь, не в фирме. Это была совсем другая библиотека. Она была больше, чем здешняя, более старая и более людная, а еще к ней вел проход, длинный и темный, словно пещера, где Джордан, обняв ее, горячо целовал.
Натали опустила глаза и увидала, что ее ладонь по-прежнему покоится на его руке, а он, не двигаясь, ждет, чтобы она первая отпустила его.
Натали заметила, что густые темные волосы упали ему на лоб, а разгоревшиеся глаза выражают чувство более сильное, чем простое участие. На голове у него все еще – покачивались дурацкие бумажные перья. Они стояли на коленях, касаясь друг друга. Ее рука сильнее сжала его руку. Он не шелохнулся, хотя она чувствовала, о чем он сейчас думает.
Ей ужасно хотелось, чтобы он до нее дотянулся, обнял и поцеловал. Ей просто необходим был кто-то, кто бы заключил ее в крепкие объятия. Но должен ли это быть Джордан Бреннер?
Вдруг Натали стало очень одиноко. У нее не было никого и ничего, ни дома, ни семьи, ни даже собственного адреса. Она жила одним мгновением, и, возможно, потому сиюминутность бытия была для нее такой важной.
А потом Натали вспомнила, что у него есть жена, мать Адама.
– О, нет, – прошептала Натали и с облегчением убрала руку, напор чувств и воспоминаний ослабел.
Джордан все еще стоял на коленях, а она поднялась.
– Простите меня, – попросила она, – я и сама не понимаю, о чем подумала.
– 3наю, – коротко ответил Джордан. Он встал, положил книгу на стол и, грустно взглянув на нее напоследок, вышел из комнаты.
На Джордане все еще красовался индейский убор, когда его увидала Кэролайн, которая как раз выбрасывала перепечатанные ею семь раз подряд письма. Опасаясь, что в приемной вот-вот снова появится Шейла, предупредительная секретарша сумела вовремя сдернуть бумажные перья с его головы.
23
– Можно спросить вас, доктор Парат, почему я помню отдельные разрозненные эпизоды? Иногда мне кажется, что меня раздробили на мелкие кусочки.
Они беседовали в маленькой, но удобной комнате Натали в реабилитационном центре. Натали даже удалось сделать свое жилище довольно уютным, украсив его разными славными штучками, которые постепенно скапливались, пока она выздоравливала. Их было немного, но все же у нее накопились картинки, которые ей принесла Франческа, появился маленький радиоприемник с часами, и еще нарядное дорогое покрывало от Лауры Эшли, которое ей преподнес Джуд Райкен.
– А вы просто радуйтесь, что начинаете вспоминать, – ответил доктор. – Все придет в свое время.
– Все?
– Надеюсь. – Доктор Парат выключил магнитофон и пощупал пульс Натали, которая лежала сейчас на кровати. Вид у него был озабоченный, и еще немного поколебавшись, он наконец решился поговорить с ней прямо. Не отпуская ее запястья, он сказал: – Мне необходимо узнать у вас кое-что важное.
– Пожалуйста.
– Вопрос весьма деликатный.
Натали почувствовала, что пульс ее учащается, она видела: доктор Парат очень взволнован и не уверен в себе.
– Спрашивайте, что вам надо доктор, не стесняйтесь.
– Молодец, девочка, – сказал он, все еще подбирая нужные слова. Затем, решившись, он повернул ее руку ладонью к себе и указал на тоненький маленький шрам.
Натали, тоже взглянув на него, пожала плечами.
– Наверное, несчастный случай? – предположила она.
Доктор Парат улыбнулся и кивнул.
– Я видел не раз такие шрамы, могу утверждать наверняка что вы порезались, хозяйничая на кухне.
Натали хотела вспомнить, но не могла.
Теперь доктор Парат чуть приподнял ее левую голень и указал на еще один шрам, на стопе.
– Уверен, мама отругала вас за то, что бегали босиком.
Натали засмеялась.
– Что все это значит? История ранений и ссадин в жизни Натали Парнелл?
Доктор не засмеялся, хотя обычно охотно реагировал на ее шутки. Сейчас ему, похоже, было не до смеха.
Он еще раз взглянул на нее и, медленно дюйма на три закатав кверху ее рубашку, показал что-то внизу живота.
– А вот этот рубец произвел на меня потрясающее впечатление. Я восхищен искусством хирурга – его почти невозможно разглядеть. Техника превосходная.
– Аппендицит?
– Нет, ваш аппендикс при вас.
Натали продолжала гадать дальше.
– Желчный пузырь?
– Внутренние органы у вас в полном порядке.
– Может, я споткнулась и упала на что-нибудь острое?
– Нет, здесь не несчастный случай, разрез был сделан специалистом. – Достав папку для бумаг, он показал ей медицинскую карту. – Я надеюсь, вы готовы меня выслушать.
Натали не могла понять, к чему ей следует быть готовой, но, на всякий случай, насторожилась.
– Когда вы впервые попали в эту больницу, вас очень тщательно обследовали.
– Понимаю.
– Более чем тщательно. – Он взял карту и перелистал страницы. – Такого шва у вас не было, когда семь лет назад вас привезли сюда. Я знаю, что говорю, потому что у нас есть фотографии сделанные Джудом Райкеном для его фирмы, которые понадобились, чтобы уладить юридические вопросы.
Натали задумалась.
– Со мной могло что-то случиться в санатории.
– В записи о вашем поступлении в санаторий этот рубец уже упомянут. В промежутке между пребыванием в больнице и санаторием вы подверглись операции. – Он замолчал, чтобы дать ей подумать. – Натали, я рассказываю это сейчас потому, что хочу попробовать сделать так, чтобы вам удалось побыстрей все вспомнить самой.
Натали начинала понимать, что он настроен серьезно, куда серьезнее, чем бывало прежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64