— Коммунисты, — решает Энн.
— Коммунисты, — в один голос подхватывают Брин и Пол.
— А забавно, — оценивает Пол. — «Нинтендо» или «Сега»?
— «Нинтендо», — выбирает Энн.
— Ага, — кивает Пол.
— «Сега», — хором отвечают Брин и Тия.
— А вы разбираетесь в играх? — интересуется Энн.
— Я с детства на аркадах помешана, — объясняет Тия.
Все умолкают.
— Правда? — спрашивает Брин.
— Вот уж не думал, что ты... — начинает Пол.
— Это еще почему? — перебивает Тия.
— Честно говоря, не знаю, — признается он. — Ты слишком рассудительная.
— На самом деле нет, — отвечает Тия.
— А что, проблемы? — вмешивается Энн. — Ну, то есть — серьезное привыкание?
— Вроде того, — Тия не поднимает глаз от стола. — Вообще-то не знаю.
— А чего ж молчала? — спрашивает Брин.
— Мы еще не успели толком познакомиться.
— Какая у тебя любимая игра? — интересуется Энн.
— Пожалуй, «Дом мертвеца-2».
— Ну и ну... — говорит Пол. — Кто бы мог подумать?
— А у нас тут, наверное, «Дом мертвеца-1», — негромко замечает Энн.
— Все мы шизанутые, — говорит Эмили. Плакать она наконец перестала.
— Тебе-то с чего шизеть? — спрашивает Тия. — У тебя же все было.
— Думаешь? — взвивается Эмили. — Да что ты вообще обо мне знаешь?
— Вчера ты нас подробно просветила, — напоминает Пол.
— Это еще что, — говорит Эмили. — И хуже бывало. В том же роде. Провалы памяти. Как-то раз не смогла вспомнить, где живу.
— Почему? — спрашивает Джейми. — Что с тобой случилось?
— Долгое время я и сама не знала, — признается Эмили. — Но мой терапевт, кажется, понял, с чего все началось.
— С чего? — спрашивает Энн.
— С неудачного аборта, — говорит Эмили. — Мне было шестнадцать.
— Ты забеременела в шестнадцать? — переспрашивает Энн. — Угу, — кивает Эмили. — Залетела. А до этого была нормальной.
Судя по всему, она вот-вот снова расплачется.
— Обычно я об этом не рассказываю, — говорит она. — Сигареты ни у кого не найдется?
Джейми дает ей прикурить.
— Ты про аборт говорила, — напоминает Энн.
— За день до него мне поставили пессарий, — рассказывает Эмили, — у самой шейки матки, чтобы ее открыть и облегчить операцию. Видимо, врачи так решили, потому что я была очень молодая, но я точно не знаю. Через час я поняла, что они что-то сделали не так: у меня начались самые резкие менструальные боли за всю жизнь и сильное кровотечение. Я только потом поняла, что на самом деле это были схватки.
— Схватки? — переспрашивает Тия.
— Господи, — тихо говорит Джейми.
— В общем, пессарий вызвал схватки, — продолжает Эмили, — по крайней мере, так мне объяснили потом. Когда пришло время вставлять второй, я заупрямилась и отказалась наотрез. У меня разворотили все внутри, от боли я не могла даже пройти по коридору. После третьего отказа сестра доложила обо всем врачу. Он даже в палату не явился. Мне пришлось самой тащиться к нему в тесный и грязный кабинет. Он сказал, что без второго пессария операция может закончиться неудачно и я останусь бесплодной. Я считала, что он ошибается, но быть бесплодной не хотела и согласилась вставить пессарий. Боли усилились, меня трижды вырвало, а сестры отругали меня, как будто я нарочно. И утром у меня случился выкидыш.
— Бедняга, — Джейми кладет ладонь на плечо Эмили.
По ее щеке стекает слеза.
— Я долго храбрилась, делала вид, что мне все равно. Ничего страшнее со мной никогда не бывало. То, что из меня вышло, было похоже на развивающийся плод, какие иногда по ТВ показывают. А я так старалась вести себя по-взрослому и забыть обо всем, что на следующий день сбежала из больницы. Я тогда твердо верила, что преодоление травмы — вопрос победы сознания над бытием. Если не считаешь событие травмой, то никакая это и не травма. В конце концов, миллионы женщин делают аборты. Моя подруга Люси как-то сделала аборт в обеденный перерыв. Вот и я решила, что это пустяки.
— Ничего себе пустяки, — говорит Тия.
— Правильно, — соглашается Эмили. — Но я в то время думала иначе.
— А у тебя провалы, когда стресс? — спрашивает Энн. — Или произвольно?
— Я сначала думала, что произвольно, — объясняет Эмили. — Но мы с терапевтом обнаружили зависимость: провалы случались, когда я о чем-то тревожилась, но не признавалась. Ну, знаете, как это бывает. Сознание вроде бы всем довольно, а подсознание покоя не дает. Мне не удавалось подолгу быть с парнями, которых я не любила, — собственно, я никого не любила, — потому что я постоянно отключалась. Как будто подсознание сигналило, что парень мне не подходит.
— А у меня бывают приступы паники, — говорит Энн.
— С чего бы? — удивляется Джейми. — У тебя же все в порядке.
— Дело не во мне, — объясняет Энн, — а во всем, что вокруг.
— А это лечится? — спрашивает Брин у Эмили. — Эти твои провалы?
Она смеется.
— Да нет, вряд ли. Проблема в моей жизни, а от себя не убежишь. Ну, конечно, от мира тоже проку мало. Вечный стресс: найти приличную работу, хорошую квартиру, парня, подругу, качественную еду, бояться смерти родителей, что самолет угонят или он на Лондон упадет, бомб ИРА, аварий в подземке, радиации от мобильников, трансгенных продуктов, психопатов, грабителей, коррупции полицейских, рогип-нола, угарного газа, синдрома токсического шока, ДТП, перестрелок, войны, гонений на беженцев, долгов, тюрьмы, хамоватых служащих банка. Наверное, Энн права. Вся наша жизнь — говно.
Пол смеется.
— Ну, если так рассуждать... — начинает он,
— Не будь здесь этого трупа... — начинает Эмили.
— Тогда что? — спрашивает Джейми.
— Тогда этот остров был бы идеальным местом для... ну, не знаю. Для исцеления.
— Исцеления? — повторяет Брин. — Прямо «нью-эйдж» какой-то.
— Я же просто так сказала, — оправдывается Эмили. — Подумайте, как приятно ото всего разом отделаться. Если б я могла сбежать из нашего мира, я бы поправилась. Не пришлось бы убегать от себя, потому что моя проблема — аллергия на весь мир.
— У нас как будто передоз, — задумчиво говорит Тия.
— Передоз? — повторяет Джейми.
— Да. Нам чуть за двадцать, а мы уже сыты этим миром по горло.
— Исцеление, — произносит Джейми, словно медитирует.
— Может, перейдем в гостиную? — предлагает Пол. — Я сварю кофе.
Глава 34
В гостиной речь снова заходит о побеге.
— Как думаете, когда мы отсюда сбежим? — спрашивает Тия.
— Зависит от твоей щиколотки, — отвечает Джейми.
— До завтра все пройдет.
— А если нет? — спрашивает Джейми.
— Тогда рискну и сяду в лодку вместе с вами.
— В какую лодку? — уточняет Джейми. — Не припомню, чтобы мы ее строили.
— Что-нибудь придумаем, — утешает Пол. Поскольку он готовил ужин, кофе варит Брин.
Поставив мокрые кружки на пол перед каждым, Брин садится на диван рядом с Тией. Все в сборе — кроме Эмили, которая еще на кухне.
— Все у нас сегодня было через задницу, — говорит Брин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63