Я был не против, хотя чувство самосохранения опять напомнило о себе. Ведь так можно было влипнуть и в какую-нибудь неприятную криминальную историю, где мне бы досталась роль потерпевшего. Я имею в виду банальный сюжет с ограблением: клофелин, мертвый сон с последующим пробуждением в голом виде где-нибудь на городской помойке.
Нет. Оказалось, этой сучке нужно было совсем другое.
Пришел ее приятель. О таких говорят: «с хорошо сложенной мужской фигурой». Я сказал, что было бы неплохо для начала все-таки того, водочки.
У нее в баре водки, увы, не оказалось. Она предлагала мне выпить и то, и другое. Но я был непреклонен.
Пришлось нам с ее приятелем сходить в продуктовый. Взяли водки, хорошей закуски. Ничего мужик, улыбчивый, сказал, что работает водилой в фирме, которую возглавляет эта самая сучка.
Вернулись в квартиру, выпили пол-литра. Поставили даму раком. Водила трахал свою хозяйку сзади, одновременно я пихал ей в рот. Двигались мы ритмично, как-то даже удивительно слаженно для людей, впервые играющих в таком составе (вот что значат годы непрестанных тренировок!).
Ритм ускорялся, член мой напрягся до состояния железного Феликса, и я про себя подумал, что мы с водилой должны скоро встретиться где-нибудь в районе ее желудка.
Так и случилось. Кончили мы в нее практически одновременно. В общем, весело провели время.
Ночью, уже у себя дома, когда я забылся сном, мне снились огромные голые кузнечики. Они улыбались мне мощными челюстями и предлагали обменять свои огромные деревянные скрипки на мой (во сне почему-то очень маленький) испуганно съежившийся член. Я отказался, и тогда кузнечики, злобно оскалившись, стали гоняться за мной по зеленому лужку, пытаясь откусить его у меня.
А весь следующий воскресный день я тайно следил по городу за Шарлоттой. Видел, как она стырила пачку «Мальборо» с уличного лотка, подглядел, как она, думая, что ее никто не видит, писает за гаражами в каком-то дворе, и испытал зрекцию.
Я давно уже решил для себя, что по-настоящему роковая женщина – это дорога, которая принадлежит всем по ней идущим и в то же время никому конкретно.
А потом случился просто удивительный и слишком литературный случай, чтобы в него кто-нибудь мог поверить.
Шарлотта зашла в магазин «Маркет-Плюс». А буквально через две-три минуты из этого магазина, я уверяю вас, точно в таком же коротком летнем платьице из японского шелка, такой же расцветки – и плюньте мне в рожу, если я вру! – в таких же туфлях вышла… Ася-Длинноножка!
«О, бля! Смотрите кто пришел! Точнее, вышел…» – только и смог подумать я.
А вот Шарлотты из магазина я так и не дождался. Я занервничал и, нарушая правила игры, которую сам же для себя и придумал, решился войти внутрь магазина.
Я несколько раз прошелся по всем этажам, заглянул во все отделы, во все закоулки, полчаса, как настоящий маньяк-извращенец, проторчал возле женского туалета – нету, она как сквозь землю провалилась!
Мне оставалось только гадать: что это – мистика? Или я самым банальнейшим образом лоханулся: Шарло, заметив, что я за ней слежу, вышла через черный ход… Но тогда появление Аси в точно таком же прикиде, что и у Шарлотты, – это тоже простая случайность, удивительное совпадение? А не слишком ли много в последнее время в моей жизни стало этих удивительных совпадений?
Господи, кажется у меня начинается шпиономания! Или шарлоттомания, что, впрочем, практически одно и тоже…
Усталый и растерянный, от нечего делать, чтобы уж день совсем не пропал даром, поплелся в публичную библиотеку.
У библиотекарши, выдававшей книги посетителям, был болезненный вид, а из уха, как белый мох, торчала грязная вата.
До закрытия пытался отвлечь себя от грустных мыслей своей любимой литературной хроникой.
На критику обыкновенно не отвечают, но в данном случае речь может быть не о критике, а просто о клевете… Беспринципным писателем или, что одно и то же, прохвостом я никогда не был.
А. П. Чехов, из письма В. М. Лаврову от 10 апреля 1890 года
…Как известно, П. Б. Струве, издатель и редактор «Русской мысли», отказался печатать заказанный ранее для журнала роман Андрея Белого «Петербург», усмотрев в нем «антигосударственную тенденцию».
«Русская мысль» на самом деле должна бы называться «Черносотенная мысль»… (В. И. Ленин в газете «Пролетарий» № 25 за март 1908 года), а «…г. Струве, как известно, начал с оппортунизма, с „критики Маркса”, а докатился в несколько лет до контрреволюционного буржуазного национал-либерализма…»
Выходит, Ленин заступился за Андрея Белого. А тот и не знал.
ИНТЕРНЕТ-ШОУ:
Мужик приходит домой ночью с бутылкой водки. Выпил рюмку и стал размышлять: «Есть Бог или нет?»
Через несколько минут выпил еще одну и опять: «Так все-таки есть Бог или нет?» Еще через некоторое время налил еще одну стопку и опять за свое: «Ну все-таки есть Бог или нет?»
И тут вдруг голос с неба: «Да нет меня, нет! Спи давай!»
Следующее послание от юного друга-поэта пришло недели через две после публикации в «Вечерке» моей статьи «Подземная река».
В тот день я подзадержался на работе.
Около двери в мою квартиру была лужа. Я вспомнил, что договорился встретиться с моим приятелем Р. К., чтобы поговорить насчет его работы внештатником в нашей газете. Он не застал меня и, чтобы я понял, кто приходил, оставил свою обычную визитную карточку – нассал под дверью. Сначала мы его за это били, а потом привыкли. В конце концов, никого не убил, не поджег, ничего не украл.
Хуже было с письмом от юного друга-поэта. Почтальон, видимо, вонзил его в дверную щель, а оно опрокинулось на пол. Естественно, в лужу, сделанную сукиным сыном Р. К.
Хорошо, что молодежь нынче не пишет чернилами, подумал я, обмыв кое-как письмо в ванной и пытаясь высушить его феном.
Письмо было послано как заказное, ценное, да еще и с уведомлением. Видимо, юный пиит искренне боялся, что оно вдруг, не дай бог, по каким-либо причинам не дойдет до меня.
Письмо, как и первое, было написано нервным, спешащим почерком.
«Добрый день, уважаемый Глеб Борисович!
Вы себе представить не можете, что значат для меня Ваши письма. Я горд и счастлив дружбой с таким человеком, как Вы. Ваши послания спасают меня от неизбежной скуки жизни в таком маленьком и глухом городишке, как наш.
Как всегда, я с большим интересом прочитал вашу очередную статью. Она посвящена, как я понял, в основном проблеме Добра и Зла, веры и неверия и их отражения в творчестве художника.
Вы извините, но мне кажется, что, когда Вы пишете о Боге, Вы, Глеб Борисович, богохульствуете, и, откровенно говоря, мне кажется, просто насмехаетесь над верой. Вот Вы говорите: „Зло побеждается познанием Зла… Предназначение Дьявола заключается в том, чтобы Зло не ушло из нашего мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67