А вдруг им понадобится махнуть в Калифорнию? Вдруг его пригласят сниматься в кино или супершоу? Когда у них будет свой дом, они станут тяжелы на подъем. Это стеснит их…
Дженни была шокирована. Почему же он раньше молчал? Почему не объяснил всего с самого начала? Она знала, что Брайан терпеть не может ссориться. И очень не любит, когда они не сходятся во мнениях. Он всегда делал хорошую мину при плохой игре и даже, начиная действовать, избегал говорить на волнующую тему. Дженни знала, что такое поведение характерно для детей алкоголиков. Она понимала его. И прощала. Но ее уже увлекла идея стать владелицей просторного дома. Так близко от студии! И такой прелестный дворик… Очень обидно.
Недоволен был и агент по торговле недвижимостью. «Это же ваши деньги!» — убеждал он.
Фактически это было так. Деньги лежали на личном счете Дженни. Но лишь для того, чтобы уменьшить сумму налога. Ей никогда не казалось, что она имеет на них больше прав, чем Брайан и поэтому не могла принять решение одна. «Простите», — твердила она торговому агенту.
Дженни не скрывала от Брайана своих чувств. Уже не пытаясь ничего изменить, она все же считала, что ему следует знать, от скольких страданий избавило бы ее одно его слово.
— Ну, раз тебе так этого хочется… — Брайан не собирался признавать себя скотом, — тогда валяй…
И она рискнула.
Они решили не расставаться с «чуланчиком» насовсем и продолжали исправно вносить плату. Тогда они смогут всю неделю проводить в Бруклине, а уик-энд — в Нью-Йорке.
Идея вроде была неплоха, но на поверку оказалась никуда не годной — по крайней мере, для Дженни. Если она ухитрялась удерживать в памяти малейшие детали, касавшиеся сериала — любимые напитки всех персонажей, их дни рождения, — то понятия не имела, где в данный момент находится ее черный свитер — в Бруклине или в Нью-Йорке. Наконец он сдалась и перевезла все свои вещи в новый дом. Она работала так напряженно, что ни на что другое не оставалось времени, даже в выходные.
А Брайан успевал побывать и в новом доме, и в «чуланчике». Если у него была тяжелая съемочная неделя, он оставался в Бруклине. Это было проще, приятнее, да и дом был просторнее. Но если у него выдавалось несколько свободных дней подряд или были назначены кинопробы, он использовал «чуланчик».
Такие условия были для него идеальными. К тому же Брайан никогда не забывал, где лежит какая-то его вещь. Он был крайне педантичен в мелочах. Дженни даже частенько думала, что он гораздо лучше разбирается в «дамских штучках», чем она сама.
И, конечно, он с гораздо большим жаром, чем Дженни, занимался переустройством и внутренней отделкой дома. Дженни, дай ей волю, просто выкрасила бы все стены белой краской и заказала по каталогу какие-нибудь занавесочки. Но Брайан обладал особым «визуальным чутьем». И теперь они занимались кухней. Именно Брайан подбирал покрытие для пола и кухонный гарнитур.
Но в четверг, в день церемонии вручения «Эмми», он позвонил ей из студии.
— Прости, только сейчас вспомнил… Мой смокинг остался в «чуланчике». Я должен за ним зайти, как только освобожусь. Заехать потом за тобой?
Это не имело смысла. Церемония будет проходить в центре.
— Нет, лучше я сама по дороге прихвачу тебя.
— Мне, правда, очень жаль, — повторял он. — На меня это не похоже.
— Ладно, все о'кей, — Дженни всю неделю была сама не своя. Она радовалась, что все, происшедшее с нею, расстроило его… если, конечно, его оплошность объясняется именно этим. — К тому же Трина заскочит помочь мне одеться.
Трина Нельсон была докой по части «дамских штучек». За два месяца работы в студии она взяла Дженни в оборот, заставила сменить прическу, и теперь вместо прежней дремучей путаницы на ее голове красовалось нечто «веселенькое и живое». Она ходила с Дженни по магазинам, когда той нужен был костюм для пресс-конференции. Советовала, как правильно подобрать туфли и шарфик. И на сей раз Трина сама решила, в чем Дженни пойдет на церемонию.
— Это именно то, что надо. Так и пойдешь. И лучше, если тебе понравится, — за все уже заплачено.
Перед ней лежало темно-зеленое платье. «Необычный цвет для вечернего туалета», — подумала Дженни. Но Трина утверждала, что Дженни ничего не смыслит в этих делах. Платье было длинное, до пола, очень простенькое и, мягко говоря, без рукавов. От воротника до подмышки платье было срезано по диагонали, открывая не только руки, но и плечи. Единственным украшением были стразы на высоком стоячем воротничке.
Когда Дженни поворачивала голову, острые кристаллы слегка врезались в шею. Нечего и говорить, что, как только она это обнаружила, то не переставала опускать подбородок, чтобы проверить, насколько сильно они ей мешают.
— Ну-ка, прекрати! — Трина слегка стукнула Дженни по подбородку. — Можно подумать, у тебя нервный тик.
— Но они царапаются…
— Ради всего святого, Дженни! Половина тамошних баб не смогут позволить себе глубоко вздохнуть — иначе их сиськи вывалятся из платьев и во всей красе предстанут перед телезрителями страны. А ты переживаешь из-за такой мелочи! Вот если натрет до крови — тогда поговорим. Но не раньше!
— Я чувствую себя по-идиотски…
— Но будь уверена, ты так не выглядишь. У тебя классные руки.
Трина всегда утверждала, что руки — лучшее украшение Дженни.
— А по-моему, довольно жалкое зрелище, — вздыхала Дженни, — ведь я всю жизнь играла на бильярде. Не очень-то сексуальный вид…
— Ну, мужики-то бывают разные!
Дженни повернулась к зеркалу, пропустив последнее замечание мимо ушей. Да, наверное, она выглядит недурно. Ведь женщины маленького роста должны носить однотонные платья. Где же она это вычитала? Но, если даже и так, все равно Дженни терпеть не могла подобные сборища. Она не выносила, когда ее рассматривали. Сегодняшним вечером речь, разумеется, пойдет о профессиональных успехах и о тех, кто отличился на ниве телешоу… Но на самом деле в центре внимания будут туалеты. Предположим, сейчас у нее вполне пристойный вид, но ведь рано или поздно что-нибудь обязательно сползет, порвется или вылезет наружу. Что еще там бывает с платьями…
Хорошо бы здесь был Брайан. Ему она нравится и в обычном наряде. Его совсем не волнует, что она выглядит дурнушкой.
— Деньги, спрэй, помада… — Трина тем временем делала ревизию в сумочке Дженни — крошечной плетеной сумочке с бахромой. Брайан как-то купил ее в антикварном магазине. Тина одобряла его вкус. — И достаточно. Расческа тебе не понадобится. Дотронешься до волос — убью!
Волосы Дженни были высоко взбиты и уложены при помощи мусса. Если быть точнее, на голове красовалось сложнейшее сооружение. Дженни всегда считала, что преимущество короткой стрижки в том, что с волосами не нужно особенно мудрить, когда предстоит «выход».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Дженни была шокирована. Почему же он раньше молчал? Почему не объяснил всего с самого начала? Она знала, что Брайан терпеть не может ссориться. И очень не любит, когда они не сходятся во мнениях. Он всегда делал хорошую мину при плохой игре и даже, начиная действовать, избегал говорить на волнующую тему. Дженни знала, что такое поведение характерно для детей алкоголиков. Она понимала его. И прощала. Но ее уже увлекла идея стать владелицей просторного дома. Так близко от студии! И такой прелестный дворик… Очень обидно.
Недоволен был и агент по торговле недвижимостью. «Это же ваши деньги!» — убеждал он.
Фактически это было так. Деньги лежали на личном счете Дженни. Но лишь для того, чтобы уменьшить сумму налога. Ей никогда не казалось, что она имеет на них больше прав, чем Брайан и поэтому не могла принять решение одна. «Простите», — твердила она торговому агенту.
Дженни не скрывала от Брайана своих чувств. Уже не пытаясь ничего изменить, она все же считала, что ему следует знать, от скольких страданий избавило бы ее одно его слово.
— Ну, раз тебе так этого хочется… — Брайан не собирался признавать себя скотом, — тогда валяй…
И она рискнула.
Они решили не расставаться с «чуланчиком» насовсем и продолжали исправно вносить плату. Тогда они смогут всю неделю проводить в Бруклине, а уик-энд — в Нью-Йорке.
Идея вроде была неплоха, но на поверку оказалась никуда не годной — по крайней мере, для Дженни. Если она ухитрялась удерживать в памяти малейшие детали, касавшиеся сериала — любимые напитки всех персонажей, их дни рождения, — то понятия не имела, где в данный момент находится ее черный свитер — в Бруклине или в Нью-Йорке. Наконец он сдалась и перевезла все свои вещи в новый дом. Она работала так напряженно, что ни на что другое не оставалось времени, даже в выходные.
А Брайан успевал побывать и в новом доме, и в «чуланчике». Если у него была тяжелая съемочная неделя, он оставался в Бруклине. Это было проще, приятнее, да и дом был просторнее. Но если у него выдавалось несколько свободных дней подряд или были назначены кинопробы, он использовал «чуланчик».
Такие условия были для него идеальными. К тому же Брайан никогда не забывал, где лежит какая-то его вещь. Он был крайне педантичен в мелочах. Дженни даже частенько думала, что он гораздо лучше разбирается в «дамских штучках», чем она сама.
И, конечно, он с гораздо большим жаром, чем Дженни, занимался переустройством и внутренней отделкой дома. Дженни, дай ей волю, просто выкрасила бы все стены белой краской и заказала по каталогу какие-нибудь занавесочки. Но Брайан обладал особым «визуальным чутьем». И теперь они занимались кухней. Именно Брайан подбирал покрытие для пола и кухонный гарнитур.
Но в четверг, в день церемонии вручения «Эмми», он позвонил ей из студии.
— Прости, только сейчас вспомнил… Мой смокинг остался в «чуланчике». Я должен за ним зайти, как только освобожусь. Заехать потом за тобой?
Это не имело смысла. Церемония будет проходить в центре.
— Нет, лучше я сама по дороге прихвачу тебя.
— Мне, правда, очень жаль, — повторял он. — На меня это не похоже.
— Ладно, все о'кей, — Дженни всю неделю была сама не своя. Она радовалась, что все, происшедшее с нею, расстроило его… если, конечно, его оплошность объясняется именно этим. — К тому же Трина заскочит помочь мне одеться.
Трина Нельсон была докой по части «дамских штучек». За два месяца работы в студии она взяла Дженни в оборот, заставила сменить прическу, и теперь вместо прежней дремучей путаницы на ее голове красовалось нечто «веселенькое и живое». Она ходила с Дженни по магазинам, когда той нужен был костюм для пресс-конференции. Советовала, как правильно подобрать туфли и шарфик. И на сей раз Трина сама решила, в чем Дженни пойдет на церемонию.
— Это именно то, что надо. Так и пойдешь. И лучше, если тебе понравится, — за все уже заплачено.
Перед ней лежало темно-зеленое платье. «Необычный цвет для вечернего туалета», — подумала Дженни. Но Трина утверждала, что Дженни ничего не смыслит в этих делах. Платье было длинное, до пола, очень простенькое и, мягко говоря, без рукавов. От воротника до подмышки платье было срезано по диагонали, открывая не только руки, но и плечи. Единственным украшением были стразы на высоком стоячем воротничке.
Когда Дженни поворачивала голову, острые кристаллы слегка врезались в шею. Нечего и говорить, что, как только она это обнаружила, то не переставала опускать подбородок, чтобы проверить, насколько сильно они ей мешают.
— Ну-ка, прекрати! — Трина слегка стукнула Дженни по подбородку. — Можно подумать, у тебя нервный тик.
— Но они царапаются…
— Ради всего святого, Дженни! Половина тамошних баб не смогут позволить себе глубоко вздохнуть — иначе их сиськи вывалятся из платьев и во всей красе предстанут перед телезрителями страны. А ты переживаешь из-за такой мелочи! Вот если натрет до крови — тогда поговорим. Но не раньше!
— Я чувствую себя по-идиотски…
— Но будь уверена, ты так не выглядишь. У тебя классные руки.
Трина всегда утверждала, что руки — лучшее украшение Дженни.
— А по-моему, довольно жалкое зрелище, — вздыхала Дженни, — ведь я всю жизнь играла на бильярде. Не очень-то сексуальный вид…
— Ну, мужики-то бывают разные!
Дженни повернулась к зеркалу, пропустив последнее замечание мимо ушей. Да, наверное, она выглядит недурно. Ведь женщины маленького роста должны носить однотонные платья. Где же она это вычитала? Но, если даже и так, все равно Дженни терпеть не могла подобные сборища. Она не выносила, когда ее рассматривали. Сегодняшним вечером речь, разумеется, пойдет о профессиональных успехах и о тех, кто отличился на ниве телешоу… Но на самом деле в центре внимания будут туалеты. Предположим, сейчас у нее вполне пристойный вид, но ведь рано или поздно что-нибудь обязательно сползет, порвется или вылезет наружу. Что еще там бывает с платьями…
Хорошо бы здесь был Брайан. Ему она нравится и в обычном наряде. Его совсем не волнует, что она выглядит дурнушкой.
— Деньги, спрэй, помада… — Трина тем временем делала ревизию в сумочке Дженни — крошечной плетеной сумочке с бахромой. Брайан как-то купил ее в антикварном магазине. Тина одобряла его вкус. — И достаточно. Расческа тебе не понадобится. Дотронешься до волос — убью!
Волосы Дженни были высоко взбиты и уложены при помощи мусса. Если быть точнее, на голове красовалось сложнейшее сооружение. Дженни всегда считала, что преимущество короткой стрижки в том, что с волосами не нужно особенно мудрить, когда предстоит «выход».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72