Как они тут любят это дурацкое словечко «дуй», думал я, шагая по коридору. Пример с Ивлиева берут, что ли?
А этот живчик не случайно про меня вспомнил. Может, решил проверить, занимался ли я на досуге отжиманиями от пола? В таком случае, я могу его приятно удивить. Отожмусь раз пятьдесят и скромно так спрошу, не прекращая качаться вверх-вниз: «Достаточно, Петр Леонидович, или продолжать?»
Однако Ивлиев про мою физическую подготовку не вспомнил.
Он спросил другое:
— Тебе еще не надоело корячить мозги на компьютерах?
— В каком смысле? — растерялся я.
— Понятно, — махнул рукой он. — Можешь больше ничего не вякать. И так видно, что дебилизация мозговых свойств у тебя в самом разгаре. Но тебе повезло, Ардалин. Я могу тебя вылечить, причем реально, а не тыканьем в жопу. Как у тебя обстоит с нюхом?
Я машинально втянул ноздрями воздух.
— Где-то контакты, наверное, подгорают. Во всяком случае, мне так кажется. Раньше-то, Петр Леонидович, нюх у меня был отменный, но в последнее время изменился — от курева, наверное.
— Нюх не может измениться, — выкатив глаза, энергично сказал Ивлиев. — Он может только развиваться! А если он у тебя изменился, то, значит, нюха у тебя вообще никогда не было! Я ж вовсе не про то, что воздух какими-то материалами пахнет... Я про оперативный нюх, Ардалин, чтоб тебя черти сожрали в сыром виде!
Я открыл было рот, но тут же его закрыл.
Умный человек не будет продолжать разговор в таком тоне. И оскорбляться тоже не будет: стоит ли обижаться на того, кто, мягко говоря, не блещет тактичностью и интеллектом?
— Короче, так, — резюмировал Ивлиев. — Чтоб у тебя мозги окончательно не заржавели, дуй во Ржев — там срочное дело образовалось, а людей свободных в наличии нет, все в разъездах... Понял?
— Понял, — сказал я. — Во Ржев. Разрешите дуть... то есть идти?
— Ну куда ты побежал? — сморщился, как от кислого лимона, Ивлиев, хотя я и с места еще не двинулся. — Смотри, потеряешь на ходу свои причиндалы... Как какаду. Поговорку когда-нибудь слышал? «Наш домашний какаду сикал-какал на ходу»... Ты лучше выслушай меня. В этом Ржеве какой-то волшебник сраный завелся. Подбрасывает людям поздравительные открыточки, а в них — пожелания всякие, ля-ля, фа-фа, кому — арбузную корку, кому — свиной хрящик... Только вся хренотень в том, Ардалин, что все эти пожелания вроде бы сбываются!
— В самом деле? — позволил себе задать вопрос я.
Ивлиев экспрессивно махнул рукой, сбив со стола массивный письменный прибор из мрамора.
— Я считаю, что это — ерунда кошмарного свойства, Ардалин! И это я не из задницы выковыриваю, а реально вижу! Делать им там не хрена в провинции, вот и развлекаются выдумками из пальца! Я бы таких сволочей, которые распускают слухи, выводил в чистое поле, ставил лицом к стенке и пускал пулю в лоб, но для очистки совести не мешает проверить эту информацию-хренацию. Вот езжай туда и проверь!
— Личность волшебника известна?
— Чего-о? — выпучил глаза Ивлиев.
— Ну, кто он такой?
— «Кто-кто»... Крокодил в пальто! В том-то и дело, что писульки, которые он рассылает, анонимные! Поэтому, прежде чем с ним разбираться, сперва надо найти его. Ты чего приуныл? Думаешь, не справишься? Справишься, справишься, городок там мелкий, народ весь на виду, там только копнуть поглубже навозной лопатой, и все дерьмо сразу на поверхность всплывет... Причем долго там не ковыряйся, даю тебе дня три, от силы — четыре. Если что — звони напрямую мне, понял?
— Вопрос разрешите, Петр Леонидович? — поинтересовался я.
— Насчет денег, что ли? Это не ко мне, это ты дуй в бухгалтерию, там тебе оформят командировочные...
— Да нет, я не об этом. Что мне делать, если выяснится, что анонимщик и в самом деле кое-что может?
— Тащи его сюда, в Центр, за хобот и прочие части тела! А мы уж тут разберемся как-нибудь, импотент он или этот... все время забываю то нерусское слово, которым их Виталий называет...
— Омнипотент, — подсказал я.
— Во-во... Если сам не справишься — обратись в местное отделение Профилактики за помощью. Указиловку на этот счет я им сегодня же пошлю по факсу... Ну, рожай ещё вопросы — я сегодня добрый, как Бармалей.
— Какие-то еще материалы по этому делу имеются?
— Ага, — ответствовал шеф. — Имеются. В виде синего кукиша с оранжевым сиянием...
* * *
Город Ржев показался мне после столицы маленьким, каким-то даже карманным. Река Волга делила его на две части, которые местным населением по неизвестной причине именовались Ржев-один и Ржев-два. Почти половину города занимали дома «частного сектора». И низких высоток и небоскребов — здания не более девяти этажей. Центральный «проспект» вывел меня к длинному мосту через Волгу, за которым возвышалась единственная городская гостиница. Прямо перед ней была сооружена небольшая, но очень симпатичная бревенчатая церквушка.
Оставив свои вещи в номере, я отправился осваиваться в городе.
Заглянул в филиал Профилактики, где мне ничего существенного по поводу анонимных посланий сказать не смогли.
На почте об этом кое-что слышали, но, как и следовало ожидать, ничего конкретного. По принципу: «кто-то кое-где у нас порой». Одна из почтальонок, правда, припомнила, что несколько раз ей задавали вопросы насчет того, не она ли принесла письмо с поздравлениями, но на ее ответный вопрос о причинах такого интереса спрашивающие обычно отводили глаза и переводили разговор на другую тему. Где это было? Да за железнодорожным переездом, а где именно — уже не помню...
Ну и что делать дальше? Не расспрашивать же прохожих на улице!..
И тогда я отправился на рынок. Опыта в разыскных делах у меня не было никакого, но я надеялся, что именно на рынке горожане активно общаются между собой, а значит, есть шанс, что кто-нибудь в моем присутствии обмолвится о таинственных подметных письмах.
Это случилось только на второй день моего беспорядочного топтания по относительно небольшому участку земли, плотно забитому торговыми рядами, когда торговки уже стали коситься на меня со смутным подозрением: и чего, мол, тут надо этому мужику, который покупать ничего не покупает, только трется в толпе, как вор-карманник?
Стоявшая неподалеку от меня пожилая женщина в старомодном платочке и длинной юбке, оглянувшись по сторонам, поинтересовалась у своей знакомой:
— Слышь, Никитична, а тебе таких открыток не приходило?
— Не, — качнула головой та. — Да и какие там открытки, если день рождения у меня давно прошел, а до праздников еще далеко.
— А ты думаешь, эти открытки только к празднику присылают? Вон, соседка моя получила на прошлой неделе, а никаких праздников тогда не было.
— Это какая ж твоя соседка? Пелагея, что ли?
— Да нет, Валька Сидорова, у которой муж в прошлом году умер.
— Ну и что там, в ее открытке, было написано?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126