Конечно, Михаил понимал, что его поступок – обычное ребячество. Что он просто-напросто обижен на начальство, которое подставило его и экспедицию: на командующего, на «Интергалактик», на Галактический совет – и теперь хочет досадить им хотя бы такой мелочью. «Ну и пускай, – думал он, – кто сказал, что я не имею права оставить себе что-нибудь на память о неудачной экспедиции? Еще неизвестно, как пойдут дела у „Хейгорна" – споткнутся так же, как мы, а потом возьмут да и придут к нам на поклон… вот тогда и попляшем».
Анализ результатов экспедиции поставил гораздо больше новых вопросов, чем принес ответов. Да, у Вильгельма Эрбрухта было выжжено лицо, но загадка в том, что умер он до того, как обгорел. Судя по всему, эргоник пережил сильнейший шок, от которого у него остановилось сердце. Ладно, допустим, он увидел эту тварь, перепугался ее до смерти в буквальном смысле, а потом она опалила его и исчезла. Логики в этом не видно, ну да черт с ней, с логикой. Какая, например, логика в том, что заряд скафандра Вилли был на нуле – причем как основной, так и резервный? Или в том, что в его лучемете перегорел излучатель и заодно спалил батарею, которая позволяет использовать оружие автономно? Какими законами физики можно все это объяснить? А что скажут по этому поводу специалисты по эргонной теории и энерготрансформации?
А ведь «Хейгорну» будет еще тяжелее, подумал Квалин. Они выложили кругленькую сумму и должны теперь во что бы то ни стало ее отбить. Почему они позарились на «Призрак», понять можно – рассчитывают на эккумундивный источник. Да только до источника надо сначала добраться – причем это даже не полдела. Вероятно, вперед пошлют добровольцев-смертников… чего доброго, оставят там не одну жизнь и даже не десяток, прежде чем что-то начнет получаться. Какую бы форму жизни ни представляли собой обитатели «Призрака», они явно не настроены отдавать свое сокровенное чужакам. И, думал Квалин, я могу их понять. Наверное, к лучшему, что больше я в этом не участвую.
Неожиданно просигналил токер. Михаил кинул взгляд на экран, поднес аппарат к уху и сказал:
– Петька, чего тебе в такую рань?
– Ну, для начала – привет!
– И ты будь здоров.
– Миша, я сейчас в управлении. Тут Сундук хочет тебя видеть.
– Это с какого еще бодуна? Вчера только говорил: да, конечно, отдохни, все такое…
– Да тут эксперты понаехали эти, из ОКЕ. Вроде, хотят с тобой говорить.
– Да ну их в калитку! Я все материалы предоставил – видеозаписи, анализы, подробный отчет… Им что, мало? Ну так пусть идут к Хейгорну!
– Вот ты их и спроси, мало им или что. Оно мне надо – переводчиком между вами?
– А я тебе скажу, Петька, почему ты переводчик. Потому что Сундук решил, что его я и слушать не стану. А тебя – еще может быть.
– Ну и послушал бы. Пообщаешься с ними и пойдешь дальше отдыхать с чистой совестью.
– Аж три раза послушаю! Знаешь что, ты им скажи… – Квалин сделал в уме прикидку, – скажи, что я тут собираю вещи и сегодня вечером тю-тю на Эалью.
– Правда или прямо сейчас придумал?
– А какая разница?
– Ну, он все-таки командующий…
– Он мне что – приказал?
– Нет. Попросил передать, чтобы ты…
– Вот ты и передал. А я отказался. Еще вопросы?
– Доиграешься ты, Миша, – вздохнул Скамейкин.
– Доиграюсь, – охотно согласился Квалин.
– А я бы и сам не прочь на Эалью… – мечтательно выговорил Петр. – Девчонки там, говорят, легко сговорчивые…
– Но-но! Твоя бы Танька это услышала…
– И я доиграюсь, – сказал Скамейкин. – Ладно, удачи!
Закончив разговор, Квалин включил коми и запросил центральный космопорт. Там он вскоре выяснил, что билетов в туристический рай на сегодняшний вечер нет – более того, раньше следующей недели можно вообще не надеяться. Михаил вздохнул. Он всегда чувствовал неловкость, когда прибегал к таким методам, но сейчас ничего другого ему не оставалось – очень уж хотелось побыстрее убраться из Кантровска. Разведчик нажал на вызов диспетчера, и на экране появилась девушка – все они были на одно лицо, эти космопортовские девушки, с предельно правильными округлыми чертами, минимальной косметикой, коротко подстриженными черными волосами и, разумеется, дежурной улыбкой.
Квалин объяснил в двух словах, что ему нужно попасть на Эалью как можно скорее, на что девушка повторила уже известное ему: билетов нет.
– Вот так всегда, – протянул Михаил. – Стреляешь всяких гадов – грудью под импульсы, под кислоту… жизни ваши сусличьи спасаешь… А потом ты никому не нужен – даже на курорт не можешь выбраться.
– Ой, – сказала диспетчерица, наконец узнав его.
Изобразив глубокое сожаление, она старательно извинилась и попросила подождать минутку – надо еще раз внимательно посмотреть рейсы. Прошло две минуты, когда она откликнулась: да, есть спецрейс завтра утром – там, правда, только по вип-заказу, поэтому выходит дороже, но вам ведь полагается скидка, не так ли?
– Не так ли, – согласился Квалин и попытался повторить улыбку девицы, только у него это вышло с заметной ехидцей. Та смутилась, а затем приняла заказ.
Что ж, подумал Михаил, снимая деньги со счета, завтра я буду далеко – а эксперты пускай как-нибудь разбираются сами.
* * *
Вечер Квалин решил провести в «Корыте». На самом деле бар именовался «Созвездие Корыто», но завсегдатаи уже давно оставили от названия только вторую половину. Он находился неподалеку от космопорта, но не возле центрального входа, а в боковом тупичке. Поэтому там никогда не скапливалось много людей, а собирались в основном свои, в том числе и разведчики. С барменом Марком Михаил был знаком давно и знал, что тот не станет задавать всяких глупых вопросов, особенно о «Призраке» – это сейчас было главное.
Путь до «Корыта» предстоял неблизкий – Квалин жил в центре, так что лететь приходилось через Добрую половину города. Он поднялся на стоянку на крыше и направился к машине. Скоро его элер уже пролетал над домами. У Михаила был «Опель» старой модели, лет пять как снятой с производства, да и производитель сейчас стоял на грани банкротства. Причин, почему Квалин не сменил ее на более новую, было две. Во-первых, эта машина еще делалась с расчетом и на полет, и на езду, большинство же современных элеров годилось только для движения по воздуху. На дороге они нормально держали до тридцати километров в час – на больших скоростях баланс не годился ни к черту. А во-вторых – и это, пожалуй, было важнее, – разведчику просто некогда было этим заниматься. Да и машина служила ему именно средством передвижения – вопросы престижа Квалина интересовали мало, если не сказать «никак».
На окраине Кантровска было немало высотных зданий, но все же большинство их элер оставлял под собой. Только башню «Интергалактик» приходилось облетать сбоку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131