Поэтому, уж извини, приходится разговаривать с помощью этого, – Квалин взмахнул лучеметом. – Подними руки и стань лицом к стене!
– Квалин, мы же друзья! Разве нет? – Диранст пожал плечами.
– Надеюсь, мы останемся друзьями… потом… А сейчас делай, что я сказал! – последние слова разведчик рявкнул, повысив голос.
Вместо того чтобы отойти к стене, Койтль сделал шаг навстречу. Тут же импульс ударил в пол возле его ноги.
– Ох-хо… – сказал ученый. – Ты что же, выстрелишь в безоружного? В человека, который тебя спас?
– Да! Если этот человек меня вынудит. Не хочешь по-хорошему – начинаю считать до трех. После трех разговоров уже не будет. Раз…
– Ладно, твоя взяла!
Диранст повернулся спиной и шагнул к стене. Квалин не сводил с него глаз. Вдруг ученый обернулся к разведчику, широко улыбаясь. В руках у него был ключ.
Михаил нажал кнопку, и луч врезался Койтлю в правую кисть. Тот заорал, схватился за раненую руку, и ключ полетел на пол. Взгляд Квалина тотчас обратился к нему – белому предмету, завлекающе подмигивающему всякому, кто на него посмотрит.
– Не трожь! – приказал разведчик.
– Я… я не… – пробормотал Диранст, глядя то на ключ, то на трубку лучемета.
– Отойди от него! Шагай задом, как стоишь.
Койтль чуть отступил, а потом еще. Михаил, напротив, двинулся навстречу. Навстречу ключу, разумеется, – ученый теперь интересовал его лишь как возможная помеха. Это мой ключ! – вопило все внутри. Он должен снова стать моим! Погоди-ка, возражал слабый голосок, но я ведь должен… должен – что? Взорвать… что взорвать? Зачем? Потому что… нет, погоди-ка снова. Что бы я ни должен был сделать, я могу сделать это потом. После того… как ключ окажется у меня, да. Так будет правильно!
– Не стреляй! – кричал Диранст, отходя все дальше назад и одновременно пытаясь остановить кровь в правой руке, кисть которой была наполовину отсечена. – Вот, видишь: он твой!
Мир сузился до белого эллипса, рассеченного надвое кровавым путем. Квалин шагнул навстречу Вселенной, властелином которой он собирался стать. Ближе, еще ближе! Не делить ни с кем – только мой! Остальное – потом… чем бы ни было это «остальное». Он хотел нагнуться и протянуть руку за ключом, когда голова врезалась во что-то упругое и спружинила. Михаил вытянул руку, но она натолкнулась на невидимую преграду. Не может быть, ведь остался всего метр!
В этот момент Диранст приблизился к ключу с другой стороны.
– Отойди! – Разведчик вскинул лучемет. Койтль сделал еще шаг, и Михаил выстрелил. Луч отразился от незримого препятствия тоненькой струйкой света, которая никому не могла причинить вреда.
– Попался! – засмеялся Диранст сквозь стиснутые зубы.
– Твои фокусы? – злобно вопросил разведчик.
– Это не фокусы, – сказал ученый.
Он наконец перетянул поврежденную руку – с его ранами это было непросто. Похоже, стимулятор гасил боль, иначе он ни за что не справился бы. Потом наклонился за ключом и подобрал его левой рукой. Ему явно доставляло удовольствие наблюдать за гримасами на лице Квалина.
– Это моя гордость, – продолжил Койтль, – упругий экран. Слабые воздействия пропускает… А сильные отфутболивает, как вы говорите.
Только сейчас Михаил увидел, что рядом с ключом лежит маленькая металлическая деталька. Он потянулся за ней, но снова был отброшен назад.
– Не трать напрасно силы, – ухмыльнулся Диранст. – Ты можешь все видеть и слышать. Но не сможешь выйти… и выстрелить не сможешь. Сиди, отдыхай, смотри на звезды…
– Иди на х… со своими звездами! – Квалин кинулся в противоположную сторону, но через три метра натолкнулся на такой же непроницаемый барьер. – Сволочь! Ты не понимаешь, что делаешь!
– А ты понимаешь? – спросил Диранст. – Руку мне отстрелил, гад! А у меня и левая еле-еле… Катак! Помнишь еще? Сам просил: Катак!
Койтль подошел к пульту – теперь он был всего в шаге от управляющей панели. Квалин смотрел круглыми глазами на него и на ключ. Катак, повторил он мысленно. Все неправильно: это я должен быть там, у пульта! Я должен… набрать код и… вставить ключ в отверстие… и нажать старт… и увидеть, как засияет источник… как запустится необратимая последовательность… как все вокруг наполнится силой… пля, черт раздери, провались оно в черную дыру – чего же ты хочешь на самом деле, первый?!
Диранст, повернувшись к Михаилу, заговорил. Фразы звучали отрывисто, он словно выплевывал их из себя. Похоже, это стоило ему немалых усилий.
– Ты пойми, Квалин! Я не потому, что одержимый… ну, наверно, и это тоже… Но пойми… я жил ради этого! С тех пор, как впервые увидел ее… в Такла-Макане. Я должен был попасть сюда… Должен был увидеть… как он заработает. Потому что ключ… но и не потому… а потому что я сам хочу! А потом… мы взорвем его, Квалин! Даю слово… потом – взорвем. Но сначала я увижу… и ты тоже увидишь. Сейчас!
– Б… брось… – едва смог выдавить Михаил. Койтль ощерился, а затем отвернулся и плавно ввел ключ в отверстие.
Сначала ничего особенного не произошло – просто три красных полоски мигнули одновременно. А затем начал разгораться фиолетовый куб. Он вспыхивал так и раньше, когда Квалин вставлял первый и второй ключи, но тут же потухал. Сейчас этого не случилось: напротив, сияние становилось все более ярким. Подобное происходило перед открытием ворот, только теперь центром света был не ключ, а источник на трубе. Из фиолетового он стал сиреневым, потом оранжевым, в конце концов – ослепительно белым, и его сияние пронизывало весь зал. Смотреть на него было уже невозможно, и Михаил закрыл глаза. Но даже и тогда все перед ними горело красным, и он прикрылся руками.
Послышался шум, и Квалин решил, что дальше все пойдет так же, как при открытии ворот. Но нет: став громче, гул распался на отдельные удары, которые напоминали грохот старинных поездов, ездивших по двум рельсам.
– Какая радиация! – донесся до Михаила голос Диранста.
Он подумал, что уровень должен быть огромным, и вряд ли поглотитель на покалеченном костюме справится с ним. Но это сейчас казалось неважным, не стоящим внимания. Перестуки стали настолько громкими, что Квалин собрался включить шумопонижение, которое почему-то не сработало автоматически. В этот самый момент они поутихли. Михаил решил, что костюм все-таки заработал, но нет – похоже, шум стихал, а вместе с ним ослабевала и краснота. Подождав полминуты, разведчик решился открыть глаза.
Пульт преобразился. Лампочки помигивали разными цветами, по индикаторам пробегали строчки чужих символов. Экраны, до сих пор бывшие черными, теперь показывали разное: одни – звездное небо вокруг «Призрака», другие – коридоры и комнаты внутри него. Кое-где изображение двигалось – в воображении Квалина тут же возникла висящая под потолком камера, описывающая круги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131