– За ними идет один из Вождей, – еле слышно шепнул Ник. – Его зовут Фэл.
Это был толстый, напыщенный человек, немного хромающий. Его рубаха, штаны и ботинки были густого красного цвета, и какая-то круглая медаль на тяжелой цепи висела на его чересчур широкой груди. Его окружало около дюжины сопровождающих лиц в черном и сером. Завершали процессию народные гвардейцы в коричневом и группа военных в серой форме.
– Личная охрана Вождя, – прошептал Ник на ухо Кэрол. – Сегодня здесь только один Вождь. Остальные проводят праздник в других местах.
Церемония продолжалась недолго, потому что солнце восходит быстро, но Кэрол задалась вопросом, не холод ли заставил участников проиграть свои роли с максимальной скоростью. Жрец в золотых одеяниях приблизился к Мировому Древу и запел монотонные заклинания, которые через несколько минут подхватили женщины в голубом, а потом и все собравшиеся. Словно повинуясь приказу человека, протянувшего свои золотые руки, на небе стали появляться желтоватые оттенки рассветных красок. На этом бледном фоне умоляюще устремлялись ввысь пальцы Мирового Древа.
– Нашу площадь используют для этой церемонии потому, – тихо сообщил Ник, – что благодаря разрушениям отсюда открыт вид на ту часть горизонта, где сегодня встает солнце.
Как только он замолчал, верхний край солнечного диска начал подниматься над горизонтом. И в тот момент, когда засияли первые лучи солнца, появился Шар.
Он возник ниоткуда, этот огромный золотисто-оранжевый шар с металлически блестящей поверхностью. Никаких звуков от него не доносилось, и пока Кэрол, как и все, смотрела на восход солнца и на жреца, она размышляла о том, что Шар появился не постепенно, а прямо материализовался в воздухе над площадью, словно по волшебству, и повис там без движения. Люди, стоя под Шаром, смотрели на него с изумлением, выражая свои чувства приглушенными благоговейными голосами.
«Очень умно», – думала Кэрол, оценивая эффект, произведенный Шаром на толпу, хотя сама не разделяла чувств, вызванных Шаром у большинства зрителей.
– Интересно, что, у него двигатель внутри, а может, и пилот тоже? Или им управляют на расстоянии, вроде как теми игрушечными самолетами, которые запускают в парке по воскресеньям? – И поскольку Кэрол не могла найти никаких щелей на ровной поверхности Шара, говорящих о наличии дверцы, через которую входит пилот, она решила, что эта штука управляется издали. И управляется очень точно, если судить по последовательности его перемещений.
Спустя несколько минут парящий Шар задвигался. Он медленно пошел вниз, опускаясь над площадью с удивительной размеренностью. Точно в тот момент, когда солнечный диск возник полностью над юго-восточной частью города, Шар опустился в руки Мирового Древа, простертые к нему навстречу. Металлические пальцы обхватили его, удерживая на месте.
Толпа заволновалась. Кто-то смеялся, кто-то, не скрываясь, плакал от радости, а кто-то и смеялся и плакал одновременно. Кэрол отметила несколько цинично, что Вождь и его охрана были среди тех, кого зрелище не растрогало.
– А теперь, – возгласил облаченный в золото жрец, перекрывая своей речью тихое пение женщин в голубом, – теперь Солнцеворот снизошел на нас. Можно предвидеть конец холодной зимы. С этого момента дни начнут удлиняться. Теперь мы можем верить, что весна действительно придет и с возвратом тепла обновится вся наша жизнь. – И он опять воздел руки к Древу:
– Вознесем же благодарения! Вот мы видим Благословенный Шар в объятиях Священного Мирового Древа, где он будет в целости и сохранности! Нас не оставит его тепло и его свет.
Еще какое-то время он продолжал в том же духе, но Кэрол скоро надоели его однообразные заклинания. Она тронула Ника за руку, и когда он наклонился к ней, прошептала свой вопрос ему на ухо:
– А люди на самом деле верят, что таким образом солнце укрепляется на ветвях дерева?
– Убежден, что кое-кто в это верит, – ответил он. – Это красивое зрелище. Однажды под вечер я видел на фоне закатного солнца ветки сухого дерева, и это было очень похоже на Шар, сидящий на Мировом Древе. Я бы принимал эту церемонию, если бы она была просто символической, – ведь дни действительно будут теперь удлиняться. Но это поклонение Древу и Шару – государственная религия, и все другие запрещены. Много мужчин и женщин погибло, потому что они считали что не правильным.
– Значит, Правительство прибегает не только к политическому, но и к религиозному насилию.
– Не говори здесь на такие темы, – предупредил Ник, и Кэрол покорно замолчала.
Когда церемония подошла к концу и чиновники удалились так же торжественно, как и появились, атмосфера на площади стала другой. Какой-то молодой человек вынул из куртки самодельную флейту и заиграл веселую мелодию. Кто-то прихватил с собой маленький барабанчик и теперь руками отбивал на нем ритм. Третий достал какой-то струнный инструмент и стал извлекать нежную мелодию в унисон партии флейты.
Запела женщина. К ней присоединился другой голос, потом еще один. Это совсем не было похоже на официальное пение во время церемонии. Это была народная музыка, веселая и бурная, требующая сопровождения хлопающих ладоней. Музыканты заиграли громче, теперь они сопровождали пение женщин.
Потом начались танцы. Появился Люк, схватил за руки Пен и Кэрол. Эл взял Пен за другую руку, Ник взял за руку Кэрол. Незнакомая Кэрол женщина взяла за руку Ника, к ней присоединился мужчина, и пошло – взявшиеся за руки встали в круг. Они вели хоровод по площади, сначала описав круг, потом длинную спираль, а Мировое Дерево и Шар все время оставались в центре движения. Не обязательно было знать фигуры этого танца – достаточно просто следовать за остальными.
От танцующих исходило тепло. Над площадью повисло облако от горячего человеческого дыхания. Над головами танцоров оранжево-золотым светом вспыхивал Шар, когда лучи низкого зимнего солнца падали на него, и казалось, что от него изливаются тепло и свет на тех, кто собрался праздновать начало возвращения солнца из южных краев.
Почти целый час Кэрол чувствовала свою общность с весело поющими и танцующими людьми. Мир будущего был так сер и бесцветен, так полон всяческих ограничений, что зимний холод, дождь и снег действительно прибавляли трудностей к жизни каждого. Поворот к весне оживлял надежды. Конечно, лето принесет свои беды – жару, паразитов, болезни, – но из глубины зимы другое, теплое время казалось светлым обетованием. Появятся свежие продукты, кончатся холода и сырость, от которых все коченеет. Выпить мрак, как когда-то в древности пытались викинги, они не могли, но могли пением и танцами провожать самые короткие дни и самые долгие ночи в году.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80