Неужели, попав в прошлое, отец и здесь потерпел жестокую неудачу и вынужден теперь работать на гангстера и убийцу? Или его моральные устои вовсе не так тверды, и его привлекает «легкая» преступная жизнь – как пламя свечи мотылька.
Кэпс явно глумился надо мной; опустив пистолет дулом вниз, он с интересом разглядывал комнату, словно пришел сюда на экскурсию.
– А теперь убирайся отсюда, Таггарт.
Отец, не бросай меня, мысленно взмолилась я, второго раза я не перенесу. Но он покорно пошел к двери и даже ни разу не оглянулся. Проходя мимо Кэпса, отец неловко задел того за плечо, чем вызвал поток нецензурной брани. Адмирал отступил в сторону, затем внезапно бросился на Кэпса и повалил его на пол.
Вцепившись друг в друга, они катались по полу, с силой врезались в табурет и разнесли его в щепы; целью каждого был пистолет. Моему отцу удалось нанести мощный удар, основательно потрясший головореза. Когда отец слегка отстранился, чтобы ударить его еще раз, Кэпс резко дернулся, и оружие, валявшееся возле них, отлетело в сторону.
Курок, очевидно, зацепился за что-то; выстрел из жалкой пукалки-пистолета прогремел в моих ушах подобно артиллерийскому залпу.
Противники боролись с остервенением, как безумные, и я с облегчением подумала, что пуля, должно быть, ни в кого не попала: ни один из них не выказывал признаков слабости. Но вдруг я увидела красное пятнышко – одно, другое... Кто-то из них был ранен.
Выстрел прозвучал вновь. И я в ужасе увидела, как мой отец медленно оседает на пол, под ним, быстро увеличиваясь в размерах, появилась кровяная лужа.
Кэпс поднял пистолет; его рука была сильно напряжена, с запястья капала кровь – кровь моего отца. Он посмотрел на меня безжизненными, как пуговицы, глазами, такой взгляд не оставлял мне никаких надежд; я подумала, способен ли вообще этот человек испытывать какие-нибудь человеческие чувства. Что-то напоминающее удовольствие на миг отразилось на его лице, и я поняла: садизм, наслаждение от страданий других, – вот и все, на что был способен этот тип.
Вдруг он медленно опустился на колени, свежая алая струя хлынула на его уже запачканную кровью рубашку. Только когда оружие выпало из уже не могущих никому причинить зла рук Кэпса, по его остекленевшим глазам мне стало ясно, что он отошел в мир иной. Его веки так и не успели закрыться; он неуклюже упал лицом вперед.
Сердце, казалось, стучало у меня прямо в горле; я кинулась к отцу. Все померкло у меня перед глазами, когда я опустилась на колени и склонилась над неподвижным телом. Кончились годы ожидания, бесплодных поисков в толпах незнакомых лиц, судорожных попыток вспомнить, как выглядит его лицо; но где тот душевный покой, о котором я мечтала когда-то? Я теперь никогда не узнаю, для чего он шагнул ко мне: чтобы грубо вытолкать за дверь или чтобы сжать в объятиях.
Секреты свои он навсегда унес с собой, и я жадно впитывала то, что мне осталось, каждую черточку его лица: веснушки на носу, прямую линию рта... Казалось, что я рассматриваю самое себя. Я дотронулась пальцем до его губ и затем осторожно прикоснулась к своим. О, как я не хотела, чтобы он умирал, как желала ощутить прикосновение его губ – живых! Отчаяние овладело мной. Но я не могла позволить себе разрыдаться над ним. Пусть навсегда остается живым, по крайней мере, для меня, в моем сердце.
Я вцепилась в лацканы его пиджака побелевшими от напряжения руками и крепко прижалась к нему, будто это объятие могло вернуть его мне. Я качала его на руках, как ребенка, его кровь пропитала мне блузку, а тепло, уходящее из его тела, передавалось мне; я воображала, что это он обнимает меня в последний раз.
Мой отец пах морем, а моя мать фиалками.
Я жадно принюхивалась, надеясь почувствовать именно его запах тот, который хранила в памяти все эти годы. Но лишь аромат дорогого табака щекотал мне ноздри; теперь к нему примешивался запах свежей крови. Запах моря – это была ложь, напомнила я себе. Мои детские воспоминания лгали. Отец никогда не был моряком, он был всего лишьигрок, промышлявший в игорном зале за стеной пивного бара, и какая разница, где этот бар находился на морском причале или где-то еще. Но меня мучил старый вопрос, который теперь так и останется без ответа.
Отец... любил ли ты меня когда-нибудь?
Я увидела, как меня накрыла тень. Подняв глаза, я задохнулась от ужаса, смертельный холод пронизал до костей: на меня пристально смотрел Шиа, его взгляд был бесчувственным и холодным, а пистолет в руке был нацелен на меня.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Шиа поглядел на лужи крови на полу, на безжизненное тело Кэпса, затем вгляделся в человека, которого я держала на руках и на которого походила как две капли воды. Когда его холодные, ничего не выражающие глаза встретились с моими, у меня мелькнула мысль, что сейчас и со мной все будет кончено.
– Бросьте оружие, Янгер! – За плечами Шиа я увидела полицейских. – Мы знаем, что это вы убили Орвилла Биггса. Вы ничего не выиграете, убрав еще одного свидетеля.
Понимая, что сопротивляться не имеет смысла, Шиа стоял неподвижно; его по-прежнему ничего не выражающие глаза неотрывно смотрели на меня. Затем он медленно опустил свой пистолет, бросил его на землю и ногой откинул в сторону. Не успела я вымолвить и слова, как люди в униформе – я плохо видела их, ибо глаза мои были наполнены слезами, – надели на него наручники. Скрежещущий звук от сомкнувшегося вокруг его запястий металла прозвучал в моих ушах финальным аккордом трагической кантаты.
– Я никого не убивал, – сказал он низким голосом. Завораживающий южный выговор снова отчетливо звучал в его словах. – Скажите им, красавица. Скажите, что я пришел сюда, чтобы помочь вам. – Он снова смотрел на меня своими прекрасными зелеными глазами теми, которые когда-то развеивали все мои страхи и воспламеняли во мне страсть. Его взгляд был долгий, спокойный и просящий; так хотелось верить этому взгляду!
– Не суетитесь, Янгер. У нас есть все необходимые доказательства. Один из охранников был нашим агентом. Он видел, как вы подкрались и убили Биггса. Единственное, что пока не понятно, зачем вы, удирая, прихватили с собой женщину. Она что, была нужна вам для алиби?
– Все вообще было не так, – сказал Шиа.
Двое мужчин обманут вас ...
Либо Шиа использовал меня для упрочения своего авторитета в гангстерской шайке, либо для того, чтобы спасти свою шкуру; я пока этого не знала, но какая разница. Шиа умеет хранить свои тайны не хуже Джесси Таггарта. Только на этот раз мой отец унес свои секреты в могилу.
– Это ошибка, вы схватили не того человека, – сказал Шиа; его глаза умоляли меня сообщить полицейским все, что мне было известно. Я никогда не видела его просящим, это должно было разбить мое сердце, но я лишь молча смотрела, как его уводят;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81