— Я, э… вспомнила, что несколько лет назад ты очень хорошо делал одну вещь, — тихо произнесла она, краснея.
Она не могла иметь в виду то, о чем он подумал.
— Что? — спросил он, чтобы не рисковать своими пальцами.
— Вальс, — краснея еще гуще, коротко ответила она. — Помню, ты хорошо вальсировал.
Тристан пытался разгадать выражение ее лица.
— Ты предлагаешь, чтобы я пригласил тебя на танец?
— Ради твоих тетушек. Думаю, нам надо хотя бы казаться друзьями.
Это было неожиданностью, но в данный момент он охотно подыграл ей.
— Рискуя получить отказ, леди Джорджиана, приглашаю вас на вальс.
— С удовольствием, милорд.
Он подал ей руку и заметил, что пальцы у нее дрожат.
— Ты не предпочтешь кадриль? Мы будем выглядеть не менее дружелюбно.
— Конечно нет. Я тебя не боюсь.
С этими словами она сжала его пальцы. Они вошли в круг танцующих. Тристан неуверенно взглянул на Джорд-жиану и, крепче сжав ее руку, осторожно обнял за талию.
Она снова вздрогнула, но положила другую руку ему на плечо.
— Если ты не боишься, — прошептал он, кружа ее в танце, — то почему дрожишь?
— Потому что, если помнишь, мне ты не нравишься.
— Ты не позволяла мне это забыть.
На мгновение их взгляды встретились, и затем она снова стала смотреть на его галстук. Тристан заметил в другом конце зала ее кузена, герцога Уиклиффа, который смотрел на них с явным изумлением.
— По-моему, Уиклифф сейчас упадет в обморок, — усмехнулся он.
— Я же сказала: мы должны танцевать, чтобы убедить твоих тетушек в том, что сможем поладить, — сказала она. — Для этого тебе не обязательно разговаривать со мной.
Если он не мог с ней разговаривать, то по крайней мере получал огромное наслаждение, танцуя с ней. Она была гибкой и грациозной и, как и шесть лет назад, прекрасно танцевала. В этом состояла часть проблемы, возникшей с ее появлением в его доме, — он до сих пор желал ее. Тогда она со всей страстью отдалась ему, и виконту доставляло особое удовольствие думать, что он был у нее первым, несмотря на то что из-за этого Джорджиана, казалось, обрекла его на вечные муки.
— Если уж мы друзья, позволь посоветовать тебе не сжимать свои губы так плотно, — прошептал он.
— А ты не смотри на мои губы, — рассердилась она.
— А на что я должен смотреть, на твои глаза или нос? На твою прелестную грудь?
Она густо покраснела, затем упрямо вздернула подбородок.
— На мое левое ухо, — приказала она.
— Очень хорошо, — усмехнулся Тристан. — Очень милое ушко, должен признаться. И почти на одном уровне с правым. Все вполне приемлемо.
У нее дрогнули губы, но он притворился, что не заметил. Виконт чувствовал ее опьяняющую близость. Голубая юбка девушки обвивала его ноги, он ощущал, как в его руке сжимались и разжимались ее пальцы, а в вихре танца соприкасались их бедра.
— Не прижимай меня так близко, — тихо попросила она.
— Прости, — сказал он, отстраняясь на приличное расстояние. — Старая привычка.
— Мы не танцевали вальс уже шесть лет, милорд.
— Тебя трудно забыть.
Изумрудные глаза холодно блеснули.
— Мне следует принять это за комплимент?
«Господи, он добивается, чтобы его убили!» — подумала Джорджиана.
— Нет. Просто так оно и есть. С того времени как наши… пути разошлись, ты обломала об меня семнадцать вееров, а теперь еще отдавила пару пальцев на ноге. Такое трудно забыть.
Вальс закончился, и она сразу же отстранилась от него.
— Дружелюбия для одного вечера достаточно, — сказала она и, сделав реверанс, удалилась.
Из дружелюбия или нет, но она заставила его забыть, что первый вальс в этот вечер он должен был танцевать с Амелией. Теперь эта глупая девчонка весь вечер будет притворяться, что не замечает его.
Он смотрел вслед Джорджиане, пока та не скрылась за спинами танцующих. Сегодня она лишь наступила ему на ногу и танцевала с ним вальс. И если его подозрения верны, то его беды только начинаются.
Глава 4
Госпожа, дела дурные мы чеканим в бронзе,
А добрые мы пишем на воде.
У. Шекспир. Генрих VIII. Акт IV, сцена 2
Подруги Джорджианы бросились к ней, едва она успела выйти из круга танцующих.
— Так это правда!
— Я слышала, что…
— Ты действительно это сделала, Джорджи? Не могу поверить…
— Пожалуйста, — взмолилась Джорджиана, — мне надо отдышаться.
Люсинда и Эвелина вдвоем буквально подтащили ее к ближайшему окну.
Распахнув его, Джорджиана жадно вдохнула свежий ночной воздух.
— Лучше? — спросила Эвелина.
— Немного. Дайте мне минуту.
— Хоть несколько. После того как я видела тебя вальсирующей с Дэром, мне самой надо прийти в себя. Знаешь, он и вправду улыбался тебе.
— Я тоже это видела. Он все еще влюблен в тебя?
— Тише, — остановила их Джорджиана, закрывая окно и садясь около него. — Нет, конечно, нет. Я все еще пытаюсь привлечь его внимание.
— Я не могла поверить, когда Донна Бентли сказала, что ты переехала в Карроуэй-Хаус. Ты обещала рассказать нам, что ты задумала.
Джорджиана уловила упрек в словах Люсинды.
— Знаю, но все произошло так быстро, я и сама этого не ожидала. Его тетушки — близкие друзья герцогини, — объяснила Джорджиана. — Я помогаю мисс Милли, пока она поправляется после приступа подагры.
— Джорджи, — Люсинда присела рядом с ней, — а ты уверена, что хочешь пройти через все это? Знаю, мы вместе придумали правила, но теперь все по-настоящему.
— Кроме того, всем известно, что ты ненавидишь лорда Дэра.
Все искренне считают, что только из-за поцелуя и пари. И Джорджиана хотела, чтобы так было и дальше.
— А ты не думаешь, что у меня достаточно причин проучить его? — спросила она.
— Полагаю, что так, но это может быть опасно, Джорджиана. Он виконт, у него несколько больших имений. К тому же плохая репутация.
— А я — кузина герцога Уиклиффа и дочь маркиза Харкли.
Шесть лет назад Дэр имел возможность погубить ее репутацию, но не сделал этого. Но, если он узнает о том, что она задумала, он может повести себя совершенно по-другому. Джорджиана содрогнулась. Если Дэр понимает, что такое честная игра, то ничего не случится.
— Признаюсь, — сказала Эвелина, взяв ее за руку, — очень интересно знать о твоем плане, о котором больше никому не известно.
— И никто не должен узнать, Эви, — сказала Люсинда, оглядываясь, словно опасаясь, что их подслушивают. — Если кто-нибудь догадается, что это игра, Джорджиана погибнет.
— Я никогда никому не скажу, — заверила Эвелина. — Вы это знаете.
Джорджиана кивнула в ответ:
— Я не волнуюсь. Вы мои самые близкие подруги.
— Просто хитрости не в нашем характере, — продолжала Эвелина.
Джорджиана усмехнулась:
— Только не забывайте, в следующий раз это сделаете вы обе.
— Сначала я хочу посмотреть, выживешь ты или нет, — сказала Люсинда, улыбаясь, но взгляд ее черных глаз оставался серьезным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66