– Мадам, что-нибудь случилось? – спросил он, опасаясь услышать худшее.
Громко всхлипывая и вытирая красные от слез глаза фартуком, кухарка указала дрожащим пальцем на кровать.
– Несомненно, такова была воля Господа, – с трудом выдавила она.
У Ги заныло сердце от сознания того, что сейчас ему предстоит увидеть жену брата мертвой. Но, взглянув в сторону кровати, он, словно громом пораженный, раскрыл рот от изумления.
Бетани – бледная и осунувшаяся – сидела в постели.
– Что с тобой, Ги? Ты выглядишь так, словно увидел привидение.
Ги покачал головой, переводя взгляд с Бетани на Майду.
– Дело вовсе не в том, что я не рад видеть тебя выздоровевшей, сестренка. Просто я ума не приложу, как это могло произойти.
Бетани грустно вздохнула:
– Сестра принесла мне теплого молока. Оно было таким приторно сладким, что мой желудок отказался его принимать; и, чтобы не огорчать Мери, я, когда она отвернулась, вылила молоко в горшок. Я даже не знала, что оно отравлено.
Подойдя к кровати, Ги стиснул еще дрожащие после болезни пальцы Бетани.
– Так, значит, тебе известно, что это сделала Мери?
– Да, когда яд начал оказывать действие, она мне все рассказала. Ги, я до сих пор не могу в это поверить. – Бетани часто задышала, пытаясь сдержать слезы. – Сердцем своим я не могу понять ее ненависть.
– Не стоит вспоминать о ней, миледи, – вставила Майда, по-видимому уже извещенная о случившемся.
– Теперь это уже не имеет значения. Ты поправилась. Ройс будет безумно рад!
Лицо Бетани исказила горечь:
– Будет ли? Ведь я незаконнорожденная, Ги.
Отвернувшись, она уставилась в стену. Одинокая слезинка, сорвавшись с ресницы, скатилась по ее щеке.
– Я спала, и мне приснился Ройс. Он говорил со мной. Его слова были такие нежные, такие прекрасные. – Бетани покачала головой. – Наверное, это все из-за болезни.
– Non, это тебе не почудилось; ты действительно слышала моего умирающего от любви брата. Он любит тебя, Бетани. Очень любит. Я даже не представлял себе, что такое возможно.
– Ги, ты ничего не понимаешь, – отозвалась она. – Если у Ройса и было ко мне какое-то чувство, оно тотчас же испарится, как только он узнает о моем происхождении.
Услышав в ее голосе безутешное отчаяние, Ги понял, что настал его черед действовать. Усевшись на кровать, он взял руку Бетани:
– Дорогая, ты не слушала мои наставления по поводу того, как увлечь мужчину, но воспользуешься ли ты советом, как заставить Ройса признаться в любви?
Бетани улыбнулась, однако глаза ее остались печальными. Взор ее заволокло туманом усталости и страха.
– Ги, разумно ли так шутить над Ройсом? Он ведь этого никогда не простит.
– Бетани, ты даже представить себе не можешь, на что способен мой брат, – возразил Ги. – Я уверен, в твоих интересах – и в его также – прислушаться к голосу сердца.
– И к чему это приведет? – опустила взгляд Бетани.
Ги взял ее за подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза.
– Бетани, это освободит Ройса.
Некоторое время она молчала, не отрывая от него взгляда.
– Ну хорошо.
Уловив сдержанность в ее голосе, Ги ободряюще похлопал Бетани по руке. На самом деле сейчас он старался помочь не столько брату, сколько ей самой. Именно Бетани должна расстаться с последними сомнениями по поводу любви к ней Ройса.
– Отлично. Итак, нельзя открывать ему твое выздоровление.
Бетани ахнула. Ги, поднявшись с кровати, повернулся к Майде:
– Кому-нибудь, помимо нас двоих, известно о том, что Бетани поправилась?
– Нет, милорд. Пока продолжался бой, всем было не до того, – ответила кухарка, и лицо ее озарилось заговорщической улыбкой.
Прочтя понимание и одобрение в глазах служанки, Ги привлек ее к себе.
– Мы оставим это в тайне. – Он повернулся к Бетани. – Ройс, придя сюда, будет по-прежнему уверен в том, что ты при смерти. И тогда, дорогая сестричка, ты услышишь голос его сердца.
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вбежал Брет.
– Бетани! – радостно воскликнул он, до полусмерти перепугав Ги.
Мальчик бросился в обьятия сестры:
– Я люблю тебя!
– И я тебя люблю, – ответила Бетани, прижимая его к себе.
– Брет, клянусь, это будет стоить мне десяти лет жизни, – притворно схватился за сердце Ги. Он повернулся к Бетани. – Если бы на месте мальчика оказался Ройс, наш замысел провалился бы.
Подойдя к кровати, Ги взял Брета за руку. Крепко поцеловав сестру, мальчик соскочил на пол.
– Брет, выздоровление Бетани нужно сохранить в тайне.
– Почему?
– Потому что мы хотим разыграть Ройса. Помнишь, как он подшутил над твоей сестрой, не сказав, что понимает ваш язык? – Ги подождал, пока Брет кивнет. – Ты нам поможешь?
– Да, мы здорово над ним посмеемся!
– Молодец, Брет, ты все понял. – Улыбнувшись, Ги подхватил мальчика на руки и закружил его вокруг себя. – Я горжусь тобой, маленький воин.
Брет просиял.
Бетани покачала головой:
– Ги, ты уверен, что Ройс сочтет это забавным?
Но вместо него ответил Брет:
– Да! Он обожает шутки.
– В любом случае упускать такую возможность нельзя, не так ли, Бетани? – спросил Ги. – И главное не то, что ты расквитаешься с ним за его розыгрыш. Ты узнаешь, действительно ли он тебя любит.
Брам Мактавиш въехал в ворота замка Ренвиг, спеша встретиться со своими родными. Как они жили без него? Брам улыбнулся, предвкушая близкое свидание. Но что же с несчастной Мери? Странно, у него даже мысли не возникло, что Ройс де Бельмар способен на предательство, и в то же время он сразу же поверил в вину своего соплеменника Синклера. Ройс не из тех, кто действует исподтишка. Нормандский рыцарь – храбрый и доблестный воин, олицетворение всего того, что уважает в людях лэрд Мактавиш.
Синклер же – это другое дело. С самой свадьбы Мери Брама не покидала тревога за нее. Да, именно северянин заварил всю кашу, но все же надо сперва выслушать все обстоятельства дела. Господь проследит за тем, чтобы правда вышла на свет.
Возвращающихся воинов встретил женский плач; но то были слезы радости, а не скорби, ибо многие вернулись домой живыми и невредимыми.
Ройс де Бельмар спешился, и к нему подошел Седрик.
– Мой господин, замок в безопасности, – доложил он, принимая у рыцаря поводья. – Враг уничтожен, оставшиеся в живых рассеяны и загнаны в болота. – Покончив с делом, воин преклонил колено. – Милорд, мне больно это говорить, но из вашей опочивальни нет никаких новостей.
– Благодарю, Седрик, – печально произнес Ройс, знаком приглашая воина подняться.
Брам встрепенулся, услышав слова старика, и повернулся за разъяснением к Ройсу. И только теперь он заметил глубокую скорбь в глазах молодого рыцаря.
– Следуйте за мной, – неохотно предложил Ройс.
Войдя в главную залу, он указал на кресло.
– Мактавиш, тяжело у меня на сердце. И вы тоже безмерно опечалитесь, услышав мой рассказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96