Молодой Вильгельм, кивнув, снял с пальца перстень и протянул его Гэвину.
– Запомни эту ночь. Своим благородством ты завоевал мою признательность. А я никогда не забываю тех, кому доверяю.
Мактавиш снисходительно улыбнулся. В этом парне есть что-то необыкновенное, но уж, конечно, он не герцог Нормандский, властитель этой страны. И все же молодого Вильгельма можно без труда представить восседающим на троне. Перед глазами Гэвина возникла непрошеная картина: Вильгельм – Завоеватель Англии. Это было очень дерзкое и тревожное видение. Гэвин попытался отмахнуться от него, но тщетно. Его взгляд был прикован к золоту. Выкуп, достойный самого короля, – возможно ли такое?
– Бери золото, Гэвин. Судьба ждет нас! – воскликнул Вильгельм.
И, не оспаривая право мальчишки разговаривать повелительным тоном, лэрд Мактавиш последовал за ним.
Глава 1
Гастингс, Англия, год 1066-й
Ройс де Бельмар шагнул в переполненную таверну, и на него пахнуло спертым запахом прокисшего пива и потных тел. Прижимая рукой спрятанные на груди бумаги и пряча разочарование в самых потаенных глубинах души, Ройс, окинув взглядом убогое заведение, наконец увидел сидящего за столиком в дальнем углу брата.
– Вильгельм пожаловал мне замок в Нортумберленде.
– Сочувствую, Ройс. Я знаю, ты желал иного. – Взяв у брата свитки, Ги знаком приказал трактирщику принести еще пива. – Возможно, твоей суженой придется по душе жизнь в Англии, – хитро улыбнулся он, просматривая перечень поместий и титулов.
– Non, об этом нечего и думать, – сказал Ройс, вспоминая свою прекрасную Дамиану, знатную нормандскую даму, отличающуюся крайней щепетильностью. – Клянусь Всевышним, я добьюсь этого союза! Высокое положение леди Дамианы позволит мне получить место при дворе. Я не могу смириться с тем, что я лишь простой рыцарь. Мне хочется оставить нечто большее своим наследникам. – Ройс отпил большой глоток пива. – А этот клочок английской грязи, – выхватив у брата бумаги, он гневно потряс ими, – это все, что я могу предложить моей суженой!
– Если бы она тебя любила, брат мой, для нее не имело бы значения, где ты живешь.
Ги даже не пытался скрыть презрение в своем голосе и взгляде.
– Если бы? – И, с грохотом поставив кружку на стол, Ройс, сверкнув глазами, взглянул на брата. – Дамиана ждала, пока я разбогатею и добьюсь достойного положения.
Покачав головой, Ги, нагнувшись к брату, заговорил доверительным тоном:
– Дамиана проводила тебя на войну, надеясь, что ты либо погибнешь и, следовательно, освободишь ее от брачного обязательства, либо обретешь такую славу, что Вильгельм пожалует тебе земли в Нормандии.
– Ги, неприязнь, испытываемая тобой к этой даме, не позволяет тебе судить о ней объективно. Ты совершенно ошибаешься в отношении ее.
– Да? – вытерев рукавом губы, Ги откинулся на спинку скамьи. – Тогда напиши Дамиане и посмотри, как она отнесется к плодам твоих трудов.
– Так я и поступлю – после того как мы с тобой вступим во владение моим замком.
Северная Англия, год 1066-й
…Кровь и насилие. Крики, полные ужаса. Люди, врывающиеся в замок, убивающие всех, кто встает у них на пути. Тела, рассеченные надвое. Плачущие дети, забившиеся в угол, с ужасом взирающие на бойню…
Бетани проснулась в холодном поту. Кошмарный сон был так похож на действительность. Несомненно, жуткие картины были навеяны страшными известиями, которые приносили странники, бегущие от ужасов войны. Вильгельм Нормандский разбил армию Гарольда при Гастингсе, после гибели короля дух англосаксов упал. По слухам, Вильгельм собирается короноваться на Рождество.
Девушку охватила дрожь. Если Вильгельм станет королем Англии, даже сюда, на северную окраину, хлынут нормандские завоеватели.
Накинув на плечи шаль, Бетани вышла из спальни. В замке было тихо – слишком тихо. Отсутствие привычных звуков действовало на нервы. Поднявшись на опустевшие крепостные стены, она посмотрела на юг. Там у самого горизонта на черном ночном небе виднелись пылающие сполохи: Это в кроваво-красных облаках отражался лесной пожар. Пронизывающий сырой холод проник под ночную рубашку, и Бетани обрадовалась ему.
– Пожалуйста, пусть пойдет дождь, – прошептала она.
Словно в ответ на ее мольбу упала первая тяжелая капля. Подставив лицо струям дождя, Бетани с улыбкой оглядела пустые укрепления. Теперь, быть может, мужчинам удастся затушить пожар, и они вернутся в замок. Но пока от вида пустующих крепостных стен становилось страшно. В стране бушует война, и без ушедших тушить пожар воинов замок беззащитен.
Бетани закрыла глаза, чтобы не видеть грустной картины; и тотчас же в темноте возникло лицо ее матери. Хотя прошло уже пять лет с тех пор, как мать покинула этот мир, Бетани казалось, что она слышала ее голос лишь вчера.
«Бетани, тебе пора занять мое место».
Вся в слезах, Бетани стояла у смертного одра матери, готовая принять две драгоценные реликвии, вот уже девятьсот лет передающиеся из поколения в поколение в их семье от матери к дочери.
– Береги наш род и заботься о наших людях, – промолвила мать, вкладывая в руку Бетани украшенный драгоценными камнями кинжал, в рукоять которого была вделана римская монета, и плетеные узорчатые ножны. – Это твоя единственная обязанность. Помни о правах, перешедших к тебе по праву рождения. Будь достойной обретших покой предков.
Под пристальным взглядом матери Бетани торжественно обвила талию богато расшитым поясом, доносящим из глубины веков необычную историю их рода. Маленькие вышитые картинки рассказывали в мельчайших подробностях судьбу далекого предка – девушки из Нортумбрии, захваченной римским воином и покорившей своего победителя. Любовь победила похоть, и римлянин повелел, что отныне на веки вечные замок и земли будут переходить старшей дочери в семье. Бетани достала из ножен старинный кинжал. И кинжал, и пояс были символами ее наследства, перешедшего к ней по женской линии из глубины веков.
– Да, мама, я буду заботиться о них, – сказала Бетани, безотчетно поглаживая старинную монету. – Даю слово.
Видение растаяло, и Бетани вздохнула. Мать, которую она так любила, умерла. Теперь ответственность за людей Нортумберленда целиком лежит на плечах Бетани. Даже если она найдет себе спутника жизни, тот никогда не станет владельцем замка и земель. Он будет лишь их хранителем.
Бетани открыла глаза. Опустевшие укрепления, залитые дождем, словно издевались над ней. Она приказала Седрику, убеленному сединами начальнику гарнизона замка, отправиться со своими людьми тушить пожар. Принять такое решение ее заставила забота о безопасности людей, строений и домашней живности, которым угрожал надвигающийся огонь, но теперь Бетани сомневалась, мудро ли поступила, вступив в схватку с разбушевавшейся стихией и забыв на время про неумолимо надвигающееся бедствие, причиной которого являются люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
– Запомни эту ночь. Своим благородством ты завоевал мою признательность. А я никогда не забываю тех, кому доверяю.
Мактавиш снисходительно улыбнулся. В этом парне есть что-то необыкновенное, но уж, конечно, он не герцог Нормандский, властитель этой страны. И все же молодого Вильгельма можно без труда представить восседающим на троне. Перед глазами Гэвина возникла непрошеная картина: Вильгельм – Завоеватель Англии. Это было очень дерзкое и тревожное видение. Гэвин попытался отмахнуться от него, но тщетно. Его взгляд был прикован к золоту. Выкуп, достойный самого короля, – возможно ли такое?
– Бери золото, Гэвин. Судьба ждет нас! – воскликнул Вильгельм.
И, не оспаривая право мальчишки разговаривать повелительным тоном, лэрд Мактавиш последовал за ним.
Глава 1
Гастингс, Англия, год 1066-й
Ройс де Бельмар шагнул в переполненную таверну, и на него пахнуло спертым запахом прокисшего пива и потных тел. Прижимая рукой спрятанные на груди бумаги и пряча разочарование в самых потаенных глубинах души, Ройс, окинув взглядом убогое заведение, наконец увидел сидящего за столиком в дальнем углу брата.
– Вильгельм пожаловал мне замок в Нортумберленде.
– Сочувствую, Ройс. Я знаю, ты желал иного. – Взяв у брата свитки, Ги знаком приказал трактирщику принести еще пива. – Возможно, твоей суженой придется по душе жизнь в Англии, – хитро улыбнулся он, просматривая перечень поместий и титулов.
– Non, об этом нечего и думать, – сказал Ройс, вспоминая свою прекрасную Дамиану, знатную нормандскую даму, отличающуюся крайней щепетильностью. – Клянусь Всевышним, я добьюсь этого союза! Высокое положение леди Дамианы позволит мне получить место при дворе. Я не могу смириться с тем, что я лишь простой рыцарь. Мне хочется оставить нечто большее своим наследникам. – Ройс отпил большой глоток пива. – А этот клочок английской грязи, – выхватив у брата бумаги, он гневно потряс ими, – это все, что я могу предложить моей суженой!
– Если бы она тебя любила, брат мой, для нее не имело бы значения, где ты живешь.
Ги даже не пытался скрыть презрение в своем голосе и взгляде.
– Если бы? – И, с грохотом поставив кружку на стол, Ройс, сверкнув глазами, взглянул на брата. – Дамиана ждала, пока я разбогатею и добьюсь достойного положения.
Покачав головой, Ги, нагнувшись к брату, заговорил доверительным тоном:
– Дамиана проводила тебя на войну, надеясь, что ты либо погибнешь и, следовательно, освободишь ее от брачного обязательства, либо обретешь такую славу, что Вильгельм пожалует тебе земли в Нормандии.
– Ги, неприязнь, испытываемая тобой к этой даме, не позволяет тебе судить о ней объективно. Ты совершенно ошибаешься в отношении ее.
– Да? – вытерев рукавом губы, Ги откинулся на спинку скамьи. – Тогда напиши Дамиане и посмотри, как она отнесется к плодам твоих трудов.
– Так я и поступлю – после того как мы с тобой вступим во владение моим замком.
Северная Англия, год 1066-й
…Кровь и насилие. Крики, полные ужаса. Люди, врывающиеся в замок, убивающие всех, кто встает у них на пути. Тела, рассеченные надвое. Плачущие дети, забившиеся в угол, с ужасом взирающие на бойню…
Бетани проснулась в холодном поту. Кошмарный сон был так похож на действительность. Несомненно, жуткие картины были навеяны страшными известиями, которые приносили странники, бегущие от ужасов войны. Вильгельм Нормандский разбил армию Гарольда при Гастингсе, после гибели короля дух англосаксов упал. По слухам, Вильгельм собирается короноваться на Рождество.
Девушку охватила дрожь. Если Вильгельм станет королем Англии, даже сюда, на северную окраину, хлынут нормандские завоеватели.
Накинув на плечи шаль, Бетани вышла из спальни. В замке было тихо – слишком тихо. Отсутствие привычных звуков действовало на нервы. Поднявшись на опустевшие крепостные стены, она посмотрела на юг. Там у самого горизонта на черном ночном небе виднелись пылающие сполохи: Это в кроваво-красных облаках отражался лесной пожар. Пронизывающий сырой холод проник под ночную рубашку, и Бетани обрадовалась ему.
– Пожалуйста, пусть пойдет дождь, – прошептала она.
Словно в ответ на ее мольбу упала первая тяжелая капля. Подставив лицо струям дождя, Бетани с улыбкой оглядела пустые укрепления. Теперь, быть может, мужчинам удастся затушить пожар, и они вернутся в замок. Но пока от вида пустующих крепостных стен становилось страшно. В стране бушует война, и без ушедших тушить пожар воинов замок беззащитен.
Бетани закрыла глаза, чтобы не видеть грустной картины; и тотчас же в темноте возникло лицо ее матери. Хотя прошло уже пять лет с тех пор, как мать покинула этот мир, Бетани казалось, что она слышала ее голос лишь вчера.
«Бетани, тебе пора занять мое место».
Вся в слезах, Бетани стояла у смертного одра матери, готовая принять две драгоценные реликвии, вот уже девятьсот лет передающиеся из поколения в поколение в их семье от матери к дочери.
– Береги наш род и заботься о наших людях, – промолвила мать, вкладывая в руку Бетани украшенный драгоценными камнями кинжал, в рукоять которого была вделана римская монета, и плетеные узорчатые ножны. – Это твоя единственная обязанность. Помни о правах, перешедших к тебе по праву рождения. Будь достойной обретших покой предков.
Под пристальным взглядом матери Бетани торжественно обвила талию богато расшитым поясом, доносящим из глубины веков необычную историю их рода. Маленькие вышитые картинки рассказывали в мельчайших подробностях судьбу далекого предка – девушки из Нортумбрии, захваченной римским воином и покорившей своего победителя. Любовь победила похоть, и римлянин повелел, что отныне на веки вечные замок и земли будут переходить старшей дочери в семье. Бетани достала из ножен старинный кинжал. И кинжал, и пояс были символами ее наследства, перешедшего к ней по женской линии из глубины веков.
– Да, мама, я буду заботиться о них, – сказала Бетани, безотчетно поглаживая старинную монету. – Даю слово.
Видение растаяло, и Бетани вздохнула. Мать, которую она так любила, умерла. Теперь ответственность за людей Нортумберленда целиком лежит на плечах Бетани. Даже если она найдет себе спутника жизни, тот никогда не станет владельцем замка и земель. Он будет лишь их хранителем.
Бетани открыла глаза. Опустевшие укрепления, залитые дождем, словно издевались над ней. Она приказала Седрику, убеленному сединами начальнику гарнизона замка, отправиться со своими людьми тушить пожар. Принять такое решение ее заставила забота о безопасности людей, строений и домашней живности, которым угрожал надвигающийся огонь, но теперь Бетани сомневалась, мудро ли поступила, вступив в схватку с разбушевавшейся стихией и забыв на время про неумолимо надвигающееся бедствие, причиной которого являются люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96