Именно поэтому Брэм и согласился на их брак. Еще бы! Она обещала ему пятьдесят тысяч долларов в месяц! Но Трев об этом не знал.
– Он что, решил, что ты его пропуск в счастливое будущее? Что благодаря тебе он сможет несколько обелить свою репутацию и снова получать приличные роли? Он делает вид, будто ему плевать на то, что он сам лишил себя работы, но, поверь, это чистое притворство.
Джорджи вышла во двор и еще раз осмотрела дом. Второй ряд скрученных колонн, возвышавшихся над первым, поддерживал крышу балкона, проходившего по всему верхнему этажу и заплетенного вьющимися лозами.
– Полагаю, у него все-таки есть деньги. У него отличный дом, – заметила она. – В жизни не видела ничего более красивого.
– Дом заложен и перезаложен. Он едва ли не собственными руками ремонтировал и обставлял его.
– Неужели? Он рассказывал о какой-то безумно влюбленной в него женщине, которая частично оплачивает его счета.
– Вполне возможно.
Джорджи было необходимо узнать больше, но когда она попыталась надавить на Трева, тот быстро заткнул ей рот.
– Вы оба мои друзья, и я не желаю быть ни на чьей стороне. Хотя определенно требую пригласить меня на ужин, чтобы и я мог посмотреть на счастливую пару.
На сотовом Джорджи оказалось тридцать восемь эсэмэсок и непринятых вызовов, десять из которых принадлежали отцу. Страшно представить, что с ним творится! Но она не могла заставить себя поговорить с ним сейчас. Эйприл вместе с семьей два дня назад уехала на семейную ферму в Теннесси. Джорджи набрала ее номер и, услышав голос подруги, сразу растаяла, словно застарелый ледяной панцирь стал трескаться.
– Эйприл, надеюсь, ты понимаешь, что все, что я собираюсь тебе рассказать, – нагромождение лжи. А это означает, что ты с чистой совестью можешь распространять информацию всем и каждому. – В ожидании ответа Джорджи озабоченно прикусила губу.
– О, солнышко… – встревожилась Эйприл. В эту минуту она удивительно походила на заботливую мать.
– Мы с Брэмом случайно встретились в Лас-Вегасе. Между нами сразу же пролетела искра, и мы осознали, как сильно любили друг друга все это время. Решили, что зря потратили в разлуке столько лет, вот и поженились. Полагаю, ты не знаешь, где мы сейчас, но подозреваешь, что заперлись в «Белладжио». Наслаждаемся импровизированным медовым месяцем. Представляешь, как все счастливы, что Брэм Шепард наконец-то остепенился, а мир получил тот хеппи-энд, которого лишился, когда съемки «Скипа и Скутер» были остановлены.
Воздух колючим комом застрял в горле Джорджи.
– Позвони Саше и перескажи ей все, что от меня услышала. И если появится Мег…
– Конечно, милая, но я очень волнуюсь за тебя. Немедленно лечу обратно, и…
– Нет.
Сочувствие в голосе Эйприл едва не вызвало поток слез.
– Со мной все в порядке. Честно слово. Это всего лишь потрясение. Люблю, целую.
Она отключила телефон и заставила себя смириться с реальностью. Некоторое время ей придется прожить в этом доме. Публика ожидает, что они с Брэмом, как любящие новобрачные, ни на минуту не желают расставаться. Должно пройти несколько недель или месяцев, прежде чем она сможет куда-то выйти без него.
Джорджи улеглась на шезлонг, закрыла глаза и попыталась все обдумать. Но поскольку легких решений на ум не приходило, она задремала под звон медных колокольчиков, и проспала два часа. Однако, проснувшись, ощущала все ту же усталость, но все же решила пойти наверх. Из дальнего конца коридора доносились оглушительные ритмы латины. Решив узнать, в чем дело, Джорджи прошла мимо спальни Брэма и в открытую дверь увидела свой чемодан, стоявший на полу.
Ну да, конечно! Не дождетесь!
Если бы ей предложили угадать, как выглядит спальня Брэма Шепарда, Джорджи представила бы нечто вроде дискостудии с шестом стриптизерши, но ошиблась. Голый сводчатый потолок и грубо оштукатуренные стены цвета меда производили впечатление богатства, элегантности и словно излучали чувственность. Прямоугольные кожаные панели в бронзовой решетке служили изголовьем огромной кровати, а уютная зона отдыха располагалась в башенке, которую Джорджи видела с подъездной аллеи.
Когда она вошла, чтобы взять чемодан, музыка смолкла. В дверях появился Брэм в мокрой от пота майке и серых спортивных шортах. При виде его, такого довольного, здорового и выспавшегося, у нее от злости зашлось сердце.
– Я встретила твою подружку внизу! – прошипела она. – Она упала на колени и поблагодарила меня за то, что убрала тебя из ее жизни!
– Надеюсь, ты была с ней вежлива.
У него не хватило совести извиниться за свое вранье! Впрочем, он никогда не извинялся перед ней. Джорджи подошла ближе:
– Нет никакой подружки и никакой квартиры! Это твой дом. И прекрати непрерывно лгать!
– Ничего не могу с собой поделать. Ты действуешь мне на нервы, – бросил он, уходя в ванную.
– Я не шучу, Брэм. Мы вместе вляпались в эту историю. И как бы сильно ни ненавидели друг друга, официально мы команда. Ты, видимо, не понимаешь, что это означает. Зато понимаю я. А команда может работать только тогда, когда ни один ее член не отлынивает от своих обязанностей.
– О'кей. Ты опять действуешь мне на нервы. Попытайся чем-нибудь развлечься, пока я моюсь.
Брэм стащил пропотевшую майку и исчез в ванной.
– Если только, – неожиданно добавил он, высунув голову, – ты не хочешь тоже прыгнуть под душ и поиграть со мной в водные игры. – Он обжег ее притворно-страстным взглядом. – После вчерашней ночи… не скажу, что ты нимфоманка, но весьма близка к этому.
О нет. Так легко он ее из себя не выведет! Джорджи вскинула подбородок и ответила не менее пылким взглядом:
– Боюсь, ты спутал меня с немецким догом, который у тебя когда-то был.
Он рассмеялся и закрыл дверь. Джорджи схватила чемодан и вынесла в коридор. И снова нечто вроде клаустрофобии вызвало бешеный стук сердца. Она остановилась, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Ей нужно где-то спать сегодня. Она видела гостевой домик на задах участка, но у Брэма наверняка есть слуги. Они не должны знать о разногласиях новобрачных.
Джорджи обошла верхний этаж и обнаружила пять спален. В одной Брэм устроил кладовую, в другой – тренажерный зал, третья была просторной, но пустой. Обставлена была только соседняя с хозяйской спальня. Там имелась двойная кровать с узорчатым мавританским изголовьем и комодом в том же стиле. Свет проникал сквозь стеклянные двери, открывавшиеся на задний балкон. Стены прохладного лимонного света приятно контрастировали с темным деревом и ярким восточным ковром.
Секретарь завтра привезет одежду, но пока что у Джорджи осталась лишь одна чистая смена белья.
Она распаковала чемодан и отнесла туалетные принадлежности в примыкающую к спальне ванную из стеклянных блоков, с красными изразцовыми полами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103