Это должно быть очень важно”. И она вспомнила. Каждое слово из того разговора.
“И вы рискуете брать его на Север? ” — спросил один из охотников за рабами.
“Однажды он попытался, и больше не будет этого делать”, — пришел ответ Девро.
Из чего она сделала вывод… такой, какой он хотел, чтобы все сделали, догадалась она сейчас.
Едва сознавая, что Девро с помощью Кэма с трудом идет к двери, она еще раз взглянула на картину на стене. Господи, подумала она. Не может быть. Пастор сказал бы ей. Он бы ей объяснил.
Она знала, что кто-то перевозит рабов по реке, но сотни пароходов бороздили Миссисипи. Кому могло прийти в голову, что это “Лаки Леди”!
Но почему же он так обеспокоен тем, что обнаружил ее возле склада Элиаса? Разве только, как она подозревала, если он не состоит в сговоре с охотниками за беглыми рабами. А если так, то как объяснить его дружбу с этим огромным черным, который вдруг перестал коверкать слова, как делают все рабы, и заговорил правильно, ничуть не хуже нее?
Кажется, капитан Девро и человек по имени Кэм пришли к какому-то решению, и это решение позволяет им больше не притворяться в ее присутствии.
От того, что это могло значить, ее зазнобило. Никто не знал, что она здесь. Ни одна живая душа. Они легко могли убить ее и утопить тело ночью в Миссисипи. И она задрожала увидев, что дверь запирается, а ключ падает в карман Квинна Девро.
Она не отрываясь смотрела на него, а он, не обращая на нее внимания, подошел к зеркалу и стал разглядывать рану на голове, из которой по-прежнему сочилась кровь.
Все внутри Мередит сжалось. Рана была глубокой, и страх Мередит был отчасти вытеснен чувством вины. Раньше она никогда не переживала, что ничем не может помочь, но ведь раньше она никому не наносила телесных повреждений, кроме того случая, напомнила она себе, когда на этом же самом пароходе дала капитану пощечину.
Что же в нем подвигало ее на обычно чуждую ей жестокость?
Чувство самосохранения, сказала она себе. Свобода для многих. Но сейчас, глядя на рану на его голове, она чувствовала, что никакое оправдание не утешает ее.
Она собралась было встать, чтобы подойти к нему и как-нибудь помочь ему, но ее остановил его голос, твердый и мрачный.
— Сядьте и оставайтесь на месте, мисс Ситон! — Это ее испугало, потому что она думала, что он на нее не смотрит. Она вздрогнула, услышав, как холодно он к ней обратился. Вот, значит, к чему они вернулись. Ничего хорошего это не сулило. Она послушно опустилась на стул.
— Я просто думала, что я могу помочь.
— Ха! — сказал он мрачно. — Я скорее соглашусь, чтобы мне дикая кошка помогала. Это не так опасно, и предательства не ждешь. — В его голосе звучало напряжение, даже обида.
Это замечание задело ее за живое. Конечно, она часто обманывала, работая на Железную дорогу, но никогда не предавала.
— Мне очень жаль, — в голосе Мередит звучало искреннее сожаление.
Но он подумал о Моргане, о том, какой замечательной актрисой она была.
— Жаль, что вы меня стукнули или что вас за этим поймали? — в его голосе звучал неприкрытый цинизм.
— И то, и другое, — произнесла она. Такой откровенный ответ удивил его.
Он удивился и устремил на нее тяжелый взгляд. Уголок его рта начал загибаться вверх, вокруг глаз собрались морщинки, а ямочка на подбородке, казалось, стала еще глубже. И опять он стал удивительно красив. Она стиснула стул.
— По крайней мере, откровенно, — протяжно сказал он, а его сверлящий взгляд, казалось, все глубже проникал за ее оболочку. — Услышу ли еще что-нибудь столь же откровенное?
Мередит как загипнотизированная смотрела на него. Она могла противостоять его насмешливой улыбке, его мрачной ухмылке, но сейчас было что-то другое. Она чувствовала себя змеей, которую гипнотизирует индийский колдун и которая только и может, что качаться туда-сюда под музыку его дудочки… под музыку его низкого протяжного голоса, под пристальным взглядом темно-синих глаз.
Но она поняла, что и он не был неуязвим. Даже когда его улыбка вызывала ее ответить ему тем же, на щеке его дергался мускул, и Мередит видела, что он с трудом сдерживается и что она страшно раздражает его.
Глаза его были по-прежнему тревожными. Она мельком подумала о том, что они, кажется, никогда не улыбались. Интересно, почему?
— Мне очень жаль, — повторила девушка, не в силах выдержать напряжения, которое росло между ними. — Я никого никогда не била. Кроме вас…
Она вдруг остановилась, испугавшись, что сказала слишком много.
Но он не собирался упускать момент.
— Что, Мередит? Я оказался не тем и не в нужное время? Как вы возле склада?
Она проигнорировала вопрос.
— Вы насильно удерживали меня! — обвинила она его. — У меня было право убежать!
Он прислонился к стене и выглядел обманчиво расслабленным. “Расслаблен как пантера”, — подумала Мередит.
— Я вам предоставлю его, Мередит, — сказал он медленно и ровно, но глаза его были по-прежнему так холодны, что ее пробила дрожь. Она подозревала, что именно этого он и побивался, хорошо зная силу своего взгляда. — Будем считать, что счет сравнялся, — продолжал он, — я ударил вас, хотя не знал того, что это вы. Вы возвратили… ну, назовем… это богомерзкое деяние. Сторицей, надо добавить, — насмешливо сказал он, потрогав рану. Коснувшись пульсирующей поверхности, он вздрогнул и поморщился.
Мередит начала подниматься со стула, готовая воспользоваться возможностью, которую, как ей показалось, он предоставил ей своей всепрощающей речью, но тут же остановилась, потому что он решительно покачал головой.
— Эту часть нашего дела мы отложим, но ведь это не все. И далеко не все, — сказал он мягко, но голос его был переполнен угрозой. — А теперь сядьте! — эти слова прозвучали как пистолетный выстрел — резко и грозно.
Мередит рухнула на стул.
— Хватит играть, Мередит, мое терпение кончилось, — он подошел к ней, воплощение силы и мощи, излучающей жестокость. — Что вы делали возле этого склада?
Мередит еще не закончила разгадывать головоломку, подбирая и примеряя друг к другу составлявшие ее фрагменты, но последним из которых было его внимание к складу. Отчасти она уже допускала, что он мог быть членом Подпольной железной дороги. Но полностью в этом она не была уверена, а принцип осторожности и секретности усвоила очень хорошо. Она решила открыть часть правды.
— Моя сестра… я пытаюсь разыскать свою сестру. Кто-то мне сказал, что Элиас Спрейг, возможно, сможет помочь мне, — выпалила она и заметила, как сузились его глаза.
— У вас нет сестры, — с презрением ответил он. Опять игра, опять ложь.
Мередит, взглянув на его мрачное лицо, не решилась продолжать. Исчезли все следы его насмешливой улыбки, осталась только холодная враждебность. Но ей некуда было деваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
“И вы рискуете брать его на Север? ” — спросил один из охотников за рабами.
“Однажды он попытался, и больше не будет этого делать”, — пришел ответ Девро.
Из чего она сделала вывод… такой, какой он хотел, чтобы все сделали, догадалась она сейчас.
Едва сознавая, что Девро с помощью Кэма с трудом идет к двери, она еще раз взглянула на картину на стене. Господи, подумала она. Не может быть. Пастор сказал бы ей. Он бы ей объяснил.
Она знала, что кто-то перевозит рабов по реке, но сотни пароходов бороздили Миссисипи. Кому могло прийти в голову, что это “Лаки Леди”!
Но почему же он так обеспокоен тем, что обнаружил ее возле склада Элиаса? Разве только, как она подозревала, если он не состоит в сговоре с охотниками за беглыми рабами. А если так, то как объяснить его дружбу с этим огромным черным, который вдруг перестал коверкать слова, как делают все рабы, и заговорил правильно, ничуть не хуже нее?
Кажется, капитан Девро и человек по имени Кэм пришли к какому-то решению, и это решение позволяет им больше не притворяться в ее присутствии.
От того, что это могло значить, ее зазнобило. Никто не знал, что она здесь. Ни одна живая душа. Они легко могли убить ее и утопить тело ночью в Миссисипи. И она задрожала увидев, что дверь запирается, а ключ падает в карман Квинна Девро.
Она не отрываясь смотрела на него, а он, не обращая на нее внимания, подошел к зеркалу и стал разглядывать рану на голове, из которой по-прежнему сочилась кровь.
Все внутри Мередит сжалось. Рана была глубокой, и страх Мередит был отчасти вытеснен чувством вины. Раньше она никогда не переживала, что ничем не может помочь, но ведь раньше она никому не наносила телесных повреждений, кроме того случая, напомнила она себе, когда на этом же самом пароходе дала капитану пощечину.
Что же в нем подвигало ее на обычно чуждую ей жестокость?
Чувство самосохранения, сказала она себе. Свобода для многих. Но сейчас, глядя на рану на его голове, она чувствовала, что никакое оправдание не утешает ее.
Она собралась было встать, чтобы подойти к нему и как-нибудь помочь ему, но ее остановил его голос, твердый и мрачный.
— Сядьте и оставайтесь на месте, мисс Ситон! — Это ее испугало, потому что она думала, что он на нее не смотрит. Она вздрогнула, услышав, как холодно он к ней обратился. Вот, значит, к чему они вернулись. Ничего хорошего это не сулило. Она послушно опустилась на стул.
— Я просто думала, что я могу помочь.
— Ха! — сказал он мрачно. — Я скорее соглашусь, чтобы мне дикая кошка помогала. Это не так опасно, и предательства не ждешь. — В его голосе звучало напряжение, даже обида.
Это замечание задело ее за живое. Конечно, она часто обманывала, работая на Железную дорогу, но никогда не предавала.
— Мне очень жаль, — в голосе Мередит звучало искреннее сожаление.
Но он подумал о Моргане, о том, какой замечательной актрисой она была.
— Жаль, что вы меня стукнули или что вас за этим поймали? — в его голосе звучал неприкрытый цинизм.
— И то, и другое, — произнесла она. Такой откровенный ответ удивил его.
Он удивился и устремил на нее тяжелый взгляд. Уголок его рта начал загибаться вверх, вокруг глаз собрались морщинки, а ямочка на подбородке, казалось, стала еще глубже. И опять он стал удивительно красив. Она стиснула стул.
— По крайней мере, откровенно, — протяжно сказал он, а его сверлящий взгляд, казалось, все глубже проникал за ее оболочку. — Услышу ли еще что-нибудь столь же откровенное?
Мередит как загипнотизированная смотрела на него. Она могла противостоять его насмешливой улыбке, его мрачной ухмылке, но сейчас было что-то другое. Она чувствовала себя змеей, которую гипнотизирует индийский колдун и которая только и может, что качаться туда-сюда под музыку его дудочки… под музыку его низкого протяжного голоса, под пристальным взглядом темно-синих глаз.
Но она поняла, что и он не был неуязвим. Даже когда его улыбка вызывала ее ответить ему тем же, на щеке его дергался мускул, и Мередит видела, что он с трудом сдерживается и что она страшно раздражает его.
Глаза его были по-прежнему тревожными. Она мельком подумала о том, что они, кажется, никогда не улыбались. Интересно, почему?
— Мне очень жаль, — повторила девушка, не в силах выдержать напряжения, которое росло между ними. — Я никого никогда не била. Кроме вас…
Она вдруг остановилась, испугавшись, что сказала слишком много.
Но он не собирался упускать момент.
— Что, Мередит? Я оказался не тем и не в нужное время? Как вы возле склада?
Она проигнорировала вопрос.
— Вы насильно удерживали меня! — обвинила она его. — У меня было право убежать!
Он прислонился к стене и выглядел обманчиво расслабленным. “Расслаблен как пантера”, — подумала Мередит.
— Я вам предоставлю его, Мередит, — сказал он медленно и ровно, но глаза его были по-прежнему так холодны, что ее пробила дрожь. Она подозревала, что именно этого он и побивался, хорошо зная силу своего взгляда. — Будем считать, что счет сравнялся, — продолжал он, — я ударил вас, хотя не знал того, что это вы. Вы возвратили… ну, назовем… это богомерзкое деяние. Сторицей, надо добавить, — насмешливо сказал он, потрогав рану. Коснувшись пульсирующей поверхности, он вздрогнул и поморщился.
Мередит начала подниматься со стула, готовая воспользоваться возможностью, которую, как ей показалось, он предоставил ей своей всепрощающей речью, но тут же остановилась, потому что он решительно покачал головой.
— Эту часть нашего дела мы отложим, но ведь это не все. И далеко не все, — сказал он мягко, но голос его был переполнен угрозой. — А теперь сядьте! — эти слова прозвучали как пистолетный выстрел — резко и грозно.
Мередит рухнула на стул.
— Хватит играть, Мередит, мое терпение кончилось, — он подошел к ней, воплощение силы и мощи, излучающей жестокость. — Что вы делали возле этого склада?
Мередит еще не закончила разгадывать головоломку, подбирая и примеряя друг к другу составлявшие ее фрагменты, но последним из которых было его внимание к складу. Отчасти она уже допускала, что он мог быть членом Подпольной железной дороги. Но полностью в этом она не была уверена, а принцип осторожности и секретности усвоила очень хорошо. Она решила открыть часть правды.
— Моя сестра… я пытаюсь разыскать свою сестру. Кто-то мне сказал, что Элиас Спрейг, возможно, сможет помочь мне, — выпалила она и заметила, как сузились его глаза.
— У вас нет сестры, — с презрением ответил он. Опять игра, опять ложь.
Мередит, взглянув на его мрачное лицо, не решилась продолжать. Исчезли все следы его насмешливой улыбки, осталась только холодная враждебность. Но ей некуда было деваться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110