Пичи увидела, как Сенека вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Внутренне она уже приготовилась к его «лекции», которая была неминуема.
— Подойди сюда! — сказал он.
Она не шелохнулась и продолжала стоять у окна тремя бархатными портьерами. Из окна струился солнечный свет. Она стояла в лучах солнца, и ей было тепло от солнечных лучей, но только не от взгляда Сенеки. Она чувствовала его взгляд, такой холодный и надменный. Она повернулась к нему. Он был одет во все черное. Было такое чувство, будто бы полночь опустилась на него.
— Я никогда не видела тебя в такой одежде! — сказала она ему. Он выдержал ее взгляд и ответил:
— Я фехтовал все утро с моим соперником Перигри. Впервые за много лет я сегодня проиграл… Пичи всплеснула руками.
— Ты дрался из-за меня?
Он пожал плечами. Пичи поняла, в каком он был настроении.
— Ты не похож сейчас на принца Авентины, Сенека, — пробормотала она. — Весь в черном… Ты похож на… преступника…
— Ты меня боишься? — спросил он.
Звуки его голоса предвещали бурю, настоящую бурю.
— Нет, я не боюсь тебя, — сказала она, немного поразмыслив.
— Будешь бояться! Запомни, ты никогда не будешь делать то, что тебе вздумается.
— Я всегда буду делать то, что захочу! Его рот перекосила горькая усмешка.
— Ты будешь слушаться меня, поняла?
Она не ответила. Инстинктом она чувствовала, что попала в ловушку.
— Я требую твоего повиновения снова и снова. И это ты мне сейчас же продемонстрируешь, — сказал Сенека.
Ей стало вдруг интересно: что он придумал? Ее беспокойство подтвердилось.
— Снимай свою одежду! — потребовал он. Она так удивилась, что не могла ни двигаться, на говорить.
— Это… это не имеет никакого отношения к Тиблоку, — пробормотала она.
При упоминании имени Тиблока Сенека еще больше разозлился.
Пичи была озадачена.
— Ну, собираешься ты снимать свою одежду, или я за тебя это сделаю?
Не дожидаясь ее ответа, он направился к ней медленно, так, как охотник крадется к своей жертве. Она пошла ему навстречу. Он увидел, как шелковая одежда облегает ее фигуру.
«Полночь и магнолии…» Эти слова вспомнились ему, как и вспомнилась прошедшая ночь.
— Пичи, — сказал он сдавленно и рванулся к ней, сжал в своих объятиях и увлек страстным поцелуем. Желание овладеть ею вновь взяло верх над разумом. Он желал ее и хотел, чтобы она об этом знала.
— О, Боже! Сенека! — пробормотала она, когда вновь почувствовала, как все у него внизу напряглось.
— Ну что, сколько тебе потребуется, чтобы собраться с духом? — спросила она его, поддразнивая.
— Столько же, сколько и тебе. И теперь, говорю тебе откровенно, для меня настало время показать, что я имею в виду. Я об этом подумал еще ночью.
Она удивилась, когда он поднял ее на руки и понес на кровать. Там он раздел ее, и, быстро сбросив свою одежду, лег рядом с ней. Они переплелись в объятиях…
Это была прелюдия любви.
— Ты хочешь узнать меня» Пичи. Так знай же меня! — прошептал он.
Знакомые чувства нахлынули на Пичи. Он опять положил ее руку вниз, где пульсировала его плоть. Все повторилось так же, как в последнюю ночь.
— Так вот, значит, как нужно ощущать мужчину. — сказала она и начала медленно — вверх-вниз — поглаживать его растущий член. Впервые она поняла, в чем сила женщины. Ее действия заставили его застыть.
— Тебе хорошо так? — спросила она его и улыбнулась.
Он перехватил ее улыбку и спросил ее:
— Ты находишь в этом что-то смешное? Он хотел знать, чему она улыбается. Она взглянула на его большой член и сказала:
— Я подумала о прозвищах.
— Прозвищах? — переспросил он. — При чем тут прозвища и наша с тобой сейчас любовь.
Пичи захихикала.
— Ну… ну у меня — я тебе говорила — есть… мисс Полли, мисс Молли и Друлли… А у тебя — можно назвать… например?.. «Король Артур» или «Копьеносец». «Король Артур» — это звучит слишком по-королевски, а вот «Копьеносец»… в этом что-то есть. Конечно, это твое тело и тебе решать, что лучше…
Сенека заулыбался.
— Боже! Какой же ты красивый, Сенека! Ты знаешь, тебе надо почаще улыбаться. Тебе так идет улыбка!
— Доверься мне, Пичи! — приказал он и положил ей руку на живот, но и Пичи сразу крепко сжала ноги.
— Откройся мне! Доверься мне!
— Открыться? Для чего? Ты… Ты собираешься тронуть меня?
— Я рассчитываю на это…
— Но…
— Разомкни ноги, Пичи… — попросил он ее. — Я понимаю, почему ты боишься. Я обещаю тебе Пичи, что это будут необыкновенные чувства. Когда они достигнут пика, ты почувствуешь их не только внизу живота, но и во всем теле. Доверься мне!
Она кивнула головой.
— Хорошо, Принцесса, раскройся для меня… Он положил руку вновь ей на живот и медленно-медленно направил ее вниз.
— Сенека, — сказала она, извиваясь.
— Пичи, — прошептал он.
— Сенека, но я никогда…
— Я знаю, милая, что ты многого еще не знаешь. Но если ты мне доверишься, то я научу тебя всему…
Его мягкий голос заставил ее расслабиться. Она успокоилась и раскрылась ему.
— Сейчас, — сказал он, — будет то, что называется любовной игрой, — прошептал он ей на ухо.
Она вытянула ноги прямо, когда почувствовала его притязания внизу живота.
— Сенека! Ты положил свой палец…
— Да, дорогая, так надо.
— Но это… Так нельзя…
— Откуда ты знаешь, как надо? Ты никогда этого не испытывала прежде! А теперь расслабься, — сказал он, — и прекрати со мной бороться.
Он слегка погладил все кожные складки, окружающие вход во влагалище, а затем осторожно, вращательными движениями, ввел туда два своих пальца. Она сильно напряглась.
— Пичи, позволь мне сделать так, моя Принцесса. He думай о том, что я делаю. Подумай о том, что я тебе обещал. Я обещал тебе удовольствие. Помнишь?
— Я… я… я пос-с-тараюсь. — Я помогу тебе вспомнить. Вот так, Пичи! Вот так!
Он продолжал совершать вращательные движения пальцами одно за другим, одно за другим. Пичи закрыла глаза и сосредоточилась на чувствах. Нет, ей не было ни больно, ни неприятно. Напротив, с каждым разом она все больше и больше ощущала какое-то странное, ранее неизведанное чувство. Это чувство истомой растекалось по всему телу, обещая, что еще дальше будет кульминация. Чувство удовлетворения нарастало с каждой минутой.
— Не останавливайся, не останавливайся, поторопись…
Он начал ласкать ее еще быстрее. Его пальцы проникли глубоко вовнутрь нее.
Сенека почувствовал нарастание ее оргазма и очень медленно вынул свои пальцы из влагалища.
— А это, моя дорогая Принцесса, — прошептал он, — то, что называется прелестями любовной игры.
Она все еще лежала с закрытыми глазами и тяжело дышала.
— Пичи! О чем ты думаешь?
Она улыбнулась:
— О том… что ты сейчас делаешь, вот о чем я думаю, Сенека!
Он лежал на боку и продолжал ласкать ее.
— Это, действительно, замечательные чувства, Сенека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92