Круз поцеловал ее и получил в ответ еще более жгучий поцелуй. Лорел снова не управляла собой.
Круз сильнее нажал своим пальцем у нее внутри, продолжая ласкать и подготавливать к тому, что вскоре должно было произойти. Она застонала и затряслась, как будто вода внезапно сделалась холодной.
Сделав над собой последнее усилие, Круз перестал ее целовать. Лорел в изумлении посмотрела на него, но его руки снова стали ласкать ее, и он снова ощутил горячее, отвечающее взаимностью тело женщины.
— Ты сжигаешь меня заживо.
Лорел хотелось ответить, но его ласки мешали говорить, и она только дрожала в его руках.
— Теперь или никогда, — прохрипел он, — надень это на меня, дорогая.
— Тебе нужно остановиться…
Ее слова оборвались под напором его страсти.
— Я не хочу останавливаться. Мне нравится все, что ты делаешь со мной. Господи, ты такая нежная, шелковая, воздушная!
Лорел вертела в руках тонкий, скользящий пакетик. Руки дрожали, и она никак не могла его открыть. Но вот наконец удалось справиться с этим, хотя, прежде чем все оказалось на своем месте, Лорел достаточно помучила Круза своей медлительностью и суетой.
— Тебе понравилось, не так ли? — улыбаясь, спросил Круз.
— Да, — призналась Лорел, беспечно покусывая его нижнюю губу, — все до последнего мгновения.
— А как насчет вот этого?
Она хотела ответить, но в эту минуту Круз навалился на нее, словно хотел поглотить. Их тела так переплелись, что теперь уже никто не понимал, чьи губы целовали, чьи руки ласкали и чей голос кричал. Существовало только тело, один ритм, один голос.
Они испытали наслаждение, быстрое, неудержимое, экстаз, сжигающий их заживо.
Глава 23
Вестибюль отеля «Беверли-Вилшир» был центром космополитизма. Троих японских бизнесменов, приехавших в город, чтобы проверить свои, последние приобретения, встречали несколько администраторов студий, энергично болтавших на чужом языке и раскланивающихся каждую минуту. Две отдельные группы людей с Ближнего Востока, явно враждебно относящихся друг к другу, обменивались нелюбезными взглядами, стоя в соседних очередях для регистрации. Окружение бывшего британского премьер-министра — помощники, поддерживающие связь с прессой и общественностью, личные ассистенты, а также полицейские в штатском из Лондона, Вашингтона и Лос-Анджелеса — все словно крупный рогатый скот толклись, проверяя свой собственный багаж и осматривая багаж остальных, чтобы удостовериться в отсутствии взрывных устройств.
Алексей Новиков был очень доволен. В такой толпе ему можно было легко казаться незаметным. Георгий Гапан поджидал его в темном углу бара. Несмотря на то что рабочий день давно закончился, там было по-прежнему многолюдно.
Гапан нервно катал между ладонями пустой фужер.
— Где ты был? — тихо спросил он Новикова. — Я звонил тебе час назад.
— Вместо того чтобы играть с пустым фужером, тебе следовало бы заказать полный, — ответил Новиков. — Бармен наверняка запомнил тебя.
— Я… у меня пуст кошелек, — признался Гапан. — Лос-Анджелес слишком дорогой город. Я потратил пятьдесят долларов, только чтобы два раза проехаться на такси до стоянки, где можно взять напрокат автомобиль.
— Бедная заблудшая овечка! — Новиков закатил глаза к потолку. — Тебе следовало оставаться дома вместе с остальными крестьянами.
В ответ на оскорбление Гапан только прищурил темные глаза. Достав из кошелька несколько сотен долларов, Новиков помахал ими бармену. Заказав в два раза больше того, что было заказано Гапаном, Новиков расплатился стодолларовой банкнотой, а триста отдал Гапану.
— Где она? — спросил Новиков, как только бармен принес им выпить.
— Наверху. Номер 612. Думаю, она одна. Я видел, как мужчина, с которым они были вместе, спустился на лифте и вышел на улицу десять минут назад.
Новиков не спеша попивал слабую американскую водку: крестьянский напиток.
— Ты узнал, кто он? — спросил Новик.
— Он зарегистрирован под именем Джонсон, — ответил Гапан. — Большего мне узнать не удалось. Лет сорока, одевается небрежно, под рубашкой спрятан пистолет.
— А что скажешь о том загадочном лимузине. Кто в нем ехал?
— Это был «кадиллак», но пассажиров я не смог разглядеть из-за темных стекол.
— Да, это обычное дело, — язвительно ответил Новиков.
— Либо водитель, либо компаньон, должно быть, заметил меня. Они направлялись к крытой автостоянке одного из тех а торговых центров.
— И ты потерял их из вида, сказал Новиков.
— Извини, — Гапан грустно почесал редкую бороденку. — Я сделал все, что мог привык водить машину. К тому же уличное движение здесь просто ужасающее.
Выругавшись, Новиков залпом допил фужер и кивнул бармену, желая сделать очередной заказ. Гапан, поморщившись, выпил до дна.
— Итак, мой юный полицейский, — ты нашел предмет своих поисков — соблазнительную американскую журналистку. Очень хорошо. Однако вскоре потерял ее. Это не очень хорошо. Тебе не удалось выяснить, с кем она встречалась. Это еще хуже.
Но теперь она снова под твоим прицелом. Как тебе вновь удалось выйти на ее след?
— Я подумал, что им захочется переехать в другой отель, после того как они заметили за собой слежку. Тогда я возвратился в «Сенчери Плаза» и дождался, пока коридорный уложит их багаж.
— Разумно, — произнес Новиков, с удивлением посмотрев на Гапана. — Как ты догадался?
— Мне ведь всегда поручают багаж, когда мы путешествуем, — ответил Гапан.
— Ах, ну да! — заметил Новиков. — Логика крестьянина. — А как ты узнал номер комнаты?
— Коридорный недавно эмигрировал из России, — сказал Гапан, — я пригрозил, что, если он не скажет мне номер комнаты, его братьям и сестрам не поздоровится.
— К сожалению, мы больше не можем действовать подобным образом, — заметил Новиков. — Теперь они тоже стали жить в новом цивилизованном мире, и закон на их стороне.
— До коридорного это еще не дошло. Он быстро назвал мне номер.
— До наших бедных сограждан всегда все медленно доходит.
— Нет, они просто не верят, что возможны настоящие перемены.
Несколько минут Новиков молча пил водку, изучая иностранцев, которые стали собираться в баре к этому часу. Богатые, самоуверенные, они были так не похожи на москвичей, которым был присущ мрачный вид угнетенных людей, не знакомых с хорошей жизнью и поэтому портивших ее другим.
Отставив водку в сторону, Новиков обратился к Гапану:
— Я собираюсь потуже затянуть узелок на шейке нашего друга в комнате 612. Ты не в курсе, где здесь внутренний телефон?
— В вестибюле. А что?
— Оставайся следить за входной дверью. Если появится человек, назвавший себя по имени Дж. К. Джонсон, тотчас звони в номер. После первого гудка клади трубку.
Гапан кивнул:
— Ты собираешься ее убить?
— Думаю, что нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Круз сильнее нажал своим пальцем у нее внутри, продолжая ласкать и подготавливать к тому, что вскоре должно было произойти. Она застонала и затряслась, как будто вода внезапно сделалась холодной.
Сделав над собой последнее усилие, Круз перестал ее целовать. Лорел в изумлении посмотрела на него, но его руки снова стали ласкать ее, и он снова ощутил горячее, отвечающее взаимностью тело женщины.
— Ты сжигаешь меня заживо.
Лорел хотелось ответить, но его ласки мешали говорить, и она только дрожала в его руках.
— Теперь или никогда, — прохрипел он, — надень это на меня, дорогая.
— Тебе нужно остановиться…
Ее слова оборвались под напором его страсти.
— Я не хочу останавливаться. Мне нравится все, что ты делаешь со мной. Господи, ты такая нежная, шелковая, воздушная!
Лорел вертела в руках тонкий, скользящий пакетик. Руки дрожали, и она никак не могла его открыть. Но вот наконец удалось справиться с этим, хотя, прежде чем все оказалось на своем месте, Лорел достаточно помучила Круза своей медлительностью и суетой.
— Тебе понравилось, не так ли? — улыбаясь, спросил Круз.
— Да, — призналась Лорел, беспечно покусывая его нижнюю губу, — все до последнего мгновения.
— А как насчет вот этого?
Она хотела ответить, но в эту минуту Круз навалился на нее, словно хотел поглотить. Их тела так переплелись, что теперь уже никто не понимал, чьи губы целовали, чьи руки ласкали и чей голос кричал. Существовало только тело, один ритм, один голос.
Они испытали наслаждение, быстрое, неудержимое, экстаз, сжигающий их заживо.
Глава 23
Вестибюль отеля «Беверли-Вилшир» был центром космополитизма. Троих японских бизнесменов, приехавших в город, чтобы проверить свои, последние приобретения, встречали несколько администраторов студий, энергично болтавших на чужом языке и раскланивающихся каждую минуту. Две отдельные группы людей с Ближнего Востока, явно враждебно относящихся друг к другу, обменивались нелюбезными взглядами, стоя в соседних очередях для регистрации. Окружение бывшего британского премьер-министра — помощники, поддерживающие связь с прессой и общественностью, личные ассистенты, а также полицейские в штатском из Лондона, Вашингтона и Лос-Анджелеса — все словно крупный рогатый скот толклись, проверяя свой собственный багаж и осматривая багаж остальных, чтобы удостовериться в отсутствии взрывных устройств.
Алексей Новиков был очень доволен. В такой толпе ему можно было легко казаться незаметным. Георгий Гапан поджидал его в темном углу бара. Несмотря на то что рабочий день давно закончился, там было по-прежнему многолюдно.
Гапан нервно катал между ладонями пустой фужер.
— Где ты был? — тихо спросил он Новикова. — Я звонил тебе час назад.
— Вместо того чтобы играть с пустым фужером, тебе следовало бы заказать полный, — ответил Новиков. — Бармен наверняка запомнил тебя.
— Я… у меня пуст кошелек, — признался Гапан. — Лос-Анджелес слишком дорогой город. Я потратил пятьдесят долларов, только чтобы два раза проехаться на такси до стоянки, где можно взять напрокат автомобиль.
— Бедная заблудшая овечка! — Новиков закатил глаза к потолку. — Тебе следовало оставаться дома вместе с остальными крестьянами.
В ответ на оскорбление Гапан только прищурил темные глаза. Достав из кошелька несколько сотен долларов, Новиков помахал ими бармену. Заказав в два раза больше того, что было заказано Гапаном, Новиков расплатился стодолларовой банкнотой, а триста отдал Гапану.
— Где она? — спросил Новиков, как только бармен принес им выпить.
— Наверху. Номер 612. Думаю, она одна. Я видел, как мужчина, с которым они были вместе, спустился на лифте и вышел на улицу десять минут назад.
Новиков не спеша попивал слабую американскую водку: крестьянский напиток.
— Ты узнал, кто он? — спросил Новик.
— Он зарегистрирован под именем Джонсон, — ответил Гапан. — Большего мне узнать не удалось. Лет сорока, одевается небрежно, под рубашкой спрятан пистолет.
— А что скажешь о том загадочном лимузине. Кто в нем ехал?
— Это был «кадиллак», но пассажиров я не смог разглядеть из-за темных стекол.
— Да, это обычное дело, — язвительно ответил Новиков.
— Либо водитель, либо компаньон, должно быть, заметил меня. Они направлялись к крытой автостоянке одного из тех а торговых центров.
— И ты потерял их из вида, сказал Новиков.
— Извини, — Гапан грустно почесал редкую бороденку. — Я сделал все, что мог привык водить машину. К тому же уличное движение здесь просто ужасающее.
Выругавшись, Новиков залпом допил фужер и кивнул бармену, желая сделать очередной заказ. Гапан, поморщившись, выпил до дна.
— Итак, мой юный полицейский, — ты нашел предмет своих поисков — соблазнительную американскую журналистку. Очень хорошо. Однако вскоре потерял ее. Это не очень хорошо. Тебе не удалось выяснить, с кем она встречалась. Это еще хуже.
Но теперь она снова под твоим прицелом. Как тебе вновь удалось выйти на ее след?
— Я подумал, что им захочется переехать в другой отель, после того как они заметили за собой слежку. Тогда я возвратился в «Сенчери Плаза» и дождался, пока коридорный уложит их багаж.
— Разумно, — произнес Новиков, с удивлением посмотрев на Гапана. — Как ты догадался?
— Мне ведь всегда поручают багаж, когда мы путешествуем, — ответил Гапан.
— Ах, ну да! — заметил Новиков. — Логика крестьянина. — А как ты узнал номер комнаты?
— Коридорный недавно эмигрировал из России, — сказал Гапан, — я пригрозил, что, если он не скажет мне номер комнаты, его братьям и сестрам не поздоровится.
— К сожалению, мы больше не можем действовать подобным образом, — заметил Новиков. — Теперь они тоже стали жить в новом цивилизованном мире, и закон на их стороне.
— До коридорного это еще не дошло. Он быстро назвал мне номер.
— До наших бедных сограждан всегда все медленно доходит.
— Нет, они просто не верят, что возможны настоящие перемены.
Несколько минут Новиков молча пил водку, изучая иностранцев, которые стали собираться в баре к этому часу. Богатые, самоуверенные, они были так не похожи на москвичей, которым был присущ мрачный вид угнетенных людей, не знакомых с хорошей жизнью и поэтому портивших ее другим.
Отставив водку в сторону, Новиков обратился к Гапану:
— Я собираюсь потуже затянуть узелок на шейке нашего друга в комнате 612. Ты не в курсе, где здесь внутренний телефон?
— В вестибюле. А что?
— Оставайся следить за входной дверью. Если появится человек, назвавший себя по имени Дж. К. Джонсон, тотчас звони в номер. После первого гудка клади трубку.
Гапан кивнул:
— Ты собираешься ее убить?
— Думаю, что нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83