Он взял джинсы из рук Рейфа и бросил их на стол, затем повернулся к Джессике.
– Тебе удалось купить товары из списка?
– Да.
Несмотря на румянец на щеках, голос Джессики звучал корректно. Вулф, однако, не поддержал ее тона.
– Твои причуды никогда не кончатся. – Он взял рубашку у Джессики и отправил ее вслед за джинсами.
Ее глаза сузились до ледяных щелок, когда она взглянула на суровое лицо Вулфа.
– Я приведу лошадей из конюшни, – произнес он тоном, не терпящим возражений. – К тому времени тебе нужно подойти к фургону. Мальчик хозяина поможет тебе поднести покупки.
Мрачно взглянув на Рейфа, Вулф повернулся и вышел из лавки.
Рейф издал долгий, беззвучный вздох. Увидев мужа Джессики в темном, поношенном походном наряде, а не в городской одежде, Рейф убедился, что это действительно тот Вулф Лоунтри, полукровка, которого хорошо знали в горах. Он имел репутацию лучшего стрелка к западу от Миссисипи и человека, умеющего постоять за себя.
Не доходило слухов лишь о том, что Вулф Лоунтри отчаянно ревновал жену, но сейчас Рейф готов был шепнуть об этом на ухо любому олуху, который простодушно вздумал бы погреться в лучах ее улыбки.
– Мэм, – сказал Рейф, дотрагиваясь до верха шляпы. – Был рад.
– Не спешите! Вулф не так свиреп, как выглядит.
Рейф слегка улыбнулся.
– Думаю, вы правы. Он вдвое свирепей. Он озабочен тем, чтобы защитить вас. Я его не осуждаю. Будь у меня что-нибудь, что по ценности приближается к вашей улыбке, я бы тоже был свиреп.
Улыбка на лице Джессики вспыхнула и погасла. Когда Рейф повернулся, чтобы уйти, она тихо проговорила:
– Храни, вас бог, Рафаэль Моран.
Она произнесла имя на испанский лад, очень музыкально и элегантно. Рейф остановился, пораженный тем, как это красиво звучит.
– Откуда вы узнали, что мое полное имя – Рафаэль?
– Оно вам подходит. – Она почти невольно дотронулась до его рукава. – Берегите себя. Джентльмены редки в этом мире.
– Я не такой уж джентльмен. Но благодарю вас. Держитесь рядом с мужем… Совсем рядом… Этот город вызывает гадкое чувство. Он напоминает мне Сингапур или ад с грешниками.
Рейф снова дотронулся до шляпы и направился в ту часть лавки, где продавалась упряжь. Он взял в руки длинный, скрученный бич. Плавным, едва заметным движением левого запястья он проверил его прочность и гибкость. Двадцать пять футов тончайшей кожи извивались, словно живые, под его искусной рукой.
Вздохнув оттого, что потеряла приятного собеседника, Джессика отвернулась. Она бросила тоскливый взгляд на джинсы и рубашку, которые Вулф отверг, но не сделала попытки вновь вернуться к ним. Она до сих пор была в шоке от того примитивного собственнического чувства, которое продемонстрировал муж. Ей хотелось объяснить Вулфу, что нет причины для ревности, что она готова за один только добрый взгляд Вулфа отдать недельную доброту Рейфа.
В то же время даже малая толика доброты, даже от незнакомца – это лучше, чем ничего.
Джессика вернулась к прилавку, где продавались товары, указанные в списке, узнала, что Вулф уже заплатил за покупки, и дождалась долговязого мальчика-подростка, который должен был их упаковать. Дело двигалось бы гораздо быстрее, если бы парнишка смотрел на то, что делает, а не на рыжий локон, выбившийся у нее из-под шляпы. Шелковистый блеск завитка чаровал паренька, равно как мягкий иностранный акцент.
– Все готово? – спросила наконец Джессика.
Увидев, что его взгляд перехватили, парнишка покраснел до корней плохо подстриженных волос.
– Простите, мэм. Я никогда не думал, что в жизни есть такие люди, как в сказках, которые мне читала мама.
– Очень мило с твоей стороны, – сказала Джессика, пряча улыбку. Это нескрываемое простодушное восхищение было как бальзам для множества ран, причиненных гневом Вулфа. – Давай я подержу дверь. У тебя слишком много пакетов.
Джессика открыла дверь, подхватила падавший пакет и подобрала юбки над щиколотками, чтобы не испачкать их грязью и навозом на улице. Она посмотрела в обе стороны и едва успела увернуться, когда по улице с немыслимой скоростью проскакал всадник, улюлюкая и размахивая, словно шпагой, пустой бутылкой. Одновременно он беспрерывно палил из своего шестизарядного револьвера. Зрелище было бы более впечатляющим, если бы лошадь не остановилась вдруг на полном скаку и всадник не полетел бы через ее голову в навозную жижу.
– Будьте осторожны, мэм, – предупредил паренек. – Город стал очень неспокойным, с тех пор как здесь прозвучало слово «золото».
– Золото?
– Где-то в горах. В районе Сан-Хуана.
– Мы как раз туда и направляемся.
– Я так и думал.
– Почему?
– Ваш муж платил чистым золотом, – просто объяснил парнишка. – Купил лошадей на конском дворе тоже, за золото… Это слово пронеслось здесь, словно лесной пожар.
Когда они приблизились к фургону, парнишка неуверенно посмотрел на Джессику.
– Скажите вашему мужу, чтобы он поостерегся, мэм. Я слышал, что Вулф Лоунтри отличный боец, но он один. Мне очень не хотелось бы, чтобы такая славная леди попала в беду.
Джессика посмотрела на светло-коричневые брови паренька и подумала, что во многих отношениях он был старше, чем ей показалось с первого взгляда. Видимо, жизнь в пограничной полосе рано взрослит человека. Парнишке было, по крайней мере, лет на шесть меньше, чем ей, но он вполне зрело рассуждал о суровости жизни.
– Спасибо, – поблагодарила она мягко. – Вулф постарается.
– Так что у нас тут? – послышался чей-то грубый голос, заглушивший фразу Джессики. – Так, шикарная одежда для городишки вроде этого. Шикарно хорошенькая девчонка, это точно… Ну-ка, подойди сюда, конфетка… Старик Ральф желает посмотреть на тебя.
Джессика словно не слышала стоящего у тыльной стороны фургона мужчину, на котором была куртка для верховой езды и забрызганные грязью брюки.
– Положи пакеты в заднюю часть фургона, – сказала она парнишке.
Говоря это, она забралась на сиденье. Под прикрытием широких юбок она нащупала кнут.
– Мэм, – нерешительно произнес парнишка. Его лицо побледнело, голос был напряжен.
– Спасибо. Теперь возвращайся в магазин.
Она ободряюще улыбнулась парнишке, желая поскорее выпроводить его из зловещей толпы вокруг фургона.
– Иди, пожалуйста. Мой муж скоро придет сюда. Может быть, ты узнаешь, что его задерживает?
– Да, мэм!
Ральф протянул руку, но парнишка юркнул в сторону, уклонившись от руки. Он помчался к конюшне, разбрасывая комья грязи на бесу.
Джессика до боли сжала рукоятку кнута. Она сидела, спокойно глядя на горизонт, как будто была одна. Однако громогласные комментарии свидетельствовали об обратном. Слышать их ей совершенно не хотелось.
Тяжелая, грязная рука коснулась ее юбки.
– Господи, я не трогал рукой такой мягкой материи со времен Атланты… А под низом еще мягче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83