Пенелопа взглянула на свою руку, зажатую в его ладони.
– Очень многие захотят прочитать о твоих путешествиях хотя бы потому, что ты известная фигура в Лондоне. И не потребуется много времени, чтобы все поняли, как хорошо ты пишешь. И тогда все захотят продолжения.
– Я не хочу быть обязан успехом имени Бриджертонов, – сказал Колин.
Пенелопа высвободила свою руку и подбоченилась.
– Ты хоть слушал, что я говорила? Я же только что сказала…
– Что это вы обсуждаете?
Обернувшись, они увидели рядом Элоизу, не сводившую с них любопытного взгляда.
– Ничего, – ответили они хором.
Элоиза пренебрежительно хмыкнула.
– Меня не проведешь. У Пенелопы такой вид, словно она сейчас начнет изрыгать огонь.
– Просто твой брат непроходимо туп, – заявила Пенелопа.
– Подумаешь, новость, – фыркнула Элоиза.
– Эй, послушайте! – возмутился Колин.
– Но в чем именно, – поинтересовалась Элоиза, полностью игнорируя брата, – проявилась его тупость на этот раз?
– Это личное дело, – процедил Колин.
– Чем дальше, тем интереснее, – заметила Элоиза, выжидающе глядя на Пенелопу.
– Извини, – сказала та, – но я действительно не могу сказать.
– Я не верю своим ушам! – воскликнула Элоиза. – У вас от меня секреты!
– Только не у меня, – возразила Пенелопа, испытывая непривычное довольство собой.
– Нет, я не могу этому поверить, – повторила Элоиза, повернувшись к брату.
Его губы раздвинулись в слабом подобии улыбки.
– Придется поверить.
– Значит, ты признаешь, что что-то скрываешь от меня?
Колин приподнял брови.
– Неужели ты думала, что я рассказываю тебе все?
– Конечно, нет. – Элоиза мрачно нахмурилась. – Но я думала, что Пенелопа рассказывает.
– Если бы это был мой секрет, я бы рассказала, – заверила ее Пенелопа. – Но это секрет Колина.
– Наверное, земной шар сдвинулся со своей оси, – проворчала Элоиза. – Или Англия врезалась во Францию. Единственное, в чем я уверена, – это не тот мир, в котором я проснулась нынче утром.
Пенелопа не выдержала и хихикнула.
– Ах, ты еще и смеешься надо мной! – обиделась Элоиза.
– Нет, – возразила Пенелопа, рассмеявшись. – Честное слово, нет.
– Знаешь, чего тебе не хватает? – осведомился Колин.
– Мне? – опешила Элоиза.
Он кивнул.
– Мужа.
– Ты ничуть не лучше мамы!
– Я могу быть намного хуже, если постараюсь.
– О, в этом я никогда не сомневалась, – парировала Элоиза.
– Хватит, перестаньте! – воскликнула Пенелопа, расхохотавшись от души.
Брат и сестра молча уставились на нее, словно вопрошая: «Ну и что здесь смешного?»
– Как я рада, что пришла сюда сегодня, – вымолвила наконец Пенелопа, чувствуя себя свободной и беспечной, как никогда. – Не припомню более приятного вечера. Честное слово.
Несколько часов спустя, когда Колин лежал в постели, уставившись в потолок спальни в своей новой квартире в Блумсбери, ему пришло в голову, что он чувствовал то же самое.
Глава 8

Колин Бриджертон и Пенелопа Федерингтон были замечены за разговором на музыкальном вечере у Смайт-Смитов, хотя, похоже, никто не знает, о чем именно шла речь. Позволю себе предположить, что разговор касался личности автора этих строк, поскольку все только и говорили об этом до, после и (что, согласитесь, довольно невежливо) во время концерта.
Что касается других новостей, следует отметить, что пострадала скрипка Онории Смайт-Смит, которую леди Данбери случайно смахнула со стола своей тростью.
Леди Данбери настояла на том, чтобы заменить инструмент. Но поскольку, как она далее заявила, в ее правилах приобретать только самое лучшее, Онория получит скрипку из самой Кремоны, что в Италии.
Учитывая время, необходимое на изготовление и доставку инструмента, потребуется не менее шести месяцев, чтобы скрипка из Кремоны достигла наших берегов.
«Светские новости от леди Уистлдаун», 16 апреля 1824 года
В жизни женщины бывают моменты, когда сердце екает в груди, окружающий мир вдруг начинает казаться необычайно прекрасным и даже в звоне дверного колокольчика слышится музыка.
Нечто подобное произошло с Пенелопой Федерингтон через два дня после концерта у Смайт-Смитов.
И причиной всего этого явился стук в дверь ее спальни и голос дворецкого, объявивший:
– К вам мистер Колин Бриджертон, мисс, с визитом.
Пенелопа вскочила с постели.
Брайерли, не слыша ответа, невозмутимо произнес:
– Прикажете передать, что вас нет дома?
– Нет! – вскрикнула Пенелопа. – Я хочу сказать, что я дома, – добавила она более спокойно. – Но мне понадобится десять минут, чтобы привести себя в порядок. – Она бросила взгляд в зеркало и поморщилась. – Пятнадцать.
– Как пожелаете, мисс Пенелопа.
– О, проводи мистера Бриджертона в гостиную и приготовь, пожалуйста, поднос с закусками. Мистер Бриджертон наверняка голоден.
Дворецкий молча кивнул, не выказав удивления.
Пенелопа, не в силах сдержать эмоции, принялась пританцовывать, издавая восторженные восклицания, никогда прежде – она была в этом совершенно уверена – не слетавшие с ее губ.
Но с другой стороны, ей никогда прежде не наносили визитов. Пенелопа не могла припомнить случая, чтобы к ней явился джентльмен, а тем более тот, в кого она была влюблена всю свою сознательную жизнь.
– Успокойся, – приказала она себе, пытаясь унять волнение. – Нужно сохранять спокойствие. Спокойно, – повторила она как заклинание. – Спокойно.
Но душа ее пела, а сердце ликовало.
Сделав несколько глубоких вдохов, Пенелопа подошла к туалетному столику и взяла щетку для волос. Вряд ли Колин сбежит, если она заставит его ждать. Должен же он понимать, что ей нужно время, чтобы привести себя в порядок.
Тем не менее она причесала волосы в рекордные сроки, и не прошло и пяти минут, как она переступила порог гостиной.
– Вот это скорость, – заметил Колин с легкой усмешкой, повернувшись от окна, где он стоял, глядя на Маунт-стрит.
– Неужели? – отозвалась Пенелопа, надеясь, что ее горящие щеки не полыхают румянцем. Считается, что поклонника нужно заставить ждать, правда, не слишком долго. Но какой смысл придерживаться подобных глупостей с Колином? И потом, он никогда не был ее поклонником. Они друзья.
Друзья. Пожалуй, это точно определяет отношения, сложившиеся между ними в последнее время. Они всегда относились друг к другу по-приятельски, но после возвращения Конина с Кипра стали настоящими друзьями.
Разве это не чудо?
Даже если он никогда не полюбит ее – в чем Пенелопа практически не сомневалась, – это значительно лучше того, что было раньше.
– Чему я обязана удовольствием видеть тебя? – поинтересовалась она, усаживаясь на софу, обитую слегка поблекшим желтым дамастом.
Колин расположился напротив на довольно неудобном стуле с прямой спинкой. Он подался вперед, положив ладони на колени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83