— Да, знала, — крикнула Гвенифер и пыталась вырваться из рук крепко державших ее охранников. — Мы этот план обдумывали с ним вместе.
Генрих кивнул, и Алану отпустили. Она шагнула к Гвенифер.
— Неужели ты бы убила меня, только для того, чтобы самой выйти за Гилберта?
— Я любила его, и он любил меня. Впрочем, почему «только»? Я не только хотела выйти за него замуж, но еще и отомстить.
— Отомстить? Но за что?
— Отомстить за то, что твой отец сделал с моим отцом. Я ненавидела твоего отца. Мне удалось отомстить за смерть Хайвела. Убийца моего отца не остался без возмездия.
Алана широко открыла глаза.
— Ты?! Но ведь тебя даже близко не было там, где мой отец упал с лошади.
Гвенифер приосанилась.
— Это вовсе не был несчастный случай. Я подрезала подпругу его седла. Потому-то он и упал. Потому и сломал свою мерзкую шею.
Только сейчас Алана сообразила, что ведь и вправду, всякий раз, когда ее навещала Гвенифер, непременно случалось что-нибудь ужасное. То Алана чуть не утонула, и именно тогда умер Гилберт. А теперь вот это ее поведение на разбирательстве. Что же касается самого первого раза, то хоть Гвенифер и винит Родри в смерти ее отца, все ее обвинения — чистой воды вранье.
— Хайвел погиб из-за своего собственного коварства, Гвенифер. Когда наш дед умер и начали делить земли, оставшиеся от него, то Хайвел был недоволен своей долей наследства. Он попытался захватить также и землю, доставшуюся его брату, что и привело к конфликту. Родри был поставлен в такие условия, что вынужден был защищаться. Хайвела убила его собственная жадность. И более ничего.
Гвенифер решительно не хотела признавать правду.
— Это была земля моего отца, — выкрикнула она. — Теперь это должна быть моя земля. Но ты украла мою землю. Я тебя потому и ненавижу, что ты сумела присвоить себе все, что только было мне дорого. Ты отняла у меня отца, землю, Гилберта. Но я знала, что тебе это даром не пройдет.
«Вот откуда клок туники», — подумала Алана. Именно Гвенифер и положила его на постель.
— А как же тебе удалось достать клок с одежды Гилберта? — спросила Алана.
— Я дождалась, когда Мэдок покинет замок, и незаметно прокралась следом за ним. В лесу он пытался все улшси сжечь на костре. Но тут начался дождь, огонь погас. Мэдок закопал то, что еще не сгорело. Но как только он ушел, я тотчас же все откопала, все эти улики. С тех самых пор они хранились у меня в ожидании, когда подвернется подходящий момент, чтобы их использовать. Твой нормандский муж с самого начала подозревал тебя. Ну, я и полагала, что будет вполне справедливо незаметно подложить ему кусок туники, когда вы будете абсолютно счастливы. Так я и сделала. И мой план сработал. Потому-то вскоре я и смогу увидеть, как ты болтаешься на виселице. Вот тогда я буду чувствовать, что полностью отомщена.
— Нет уж! — перебил ее Генрих, к которому тотчас же обратились взоры присутствующих. — После того как мне стали известны новые факты, Алана из Ллан-голлена не будет повешена. Ты, молодая особа, в своих показаниях была предвзята. Ты не просто лгала, но лгала с умыслом, желая, чтобы твои слова привели к казни невинного человека. Ты и Гилберт вместе желали смерти Аланы. А кроме того, ты только что сама призналась, что убила собственного дядю. Гилберт получил по заслугам. — С этими словами Генрих посмотрел на Риса. — И я могу лишь добавить, что так ему и надо. — Генрих вновь обернулся к Гвенифер. — Но следует воздать по заслугам также и тебе. И потому вот мой приказ: то наказание, которое прежде я предназначал твоей кузине, будет теперь твоим жребием. — И Генрих сделал жест рукой. — Отвести ее на виселицу!
Кровь отхлынула от лица Гвенифер. Казалось, что еще немного — и она упадет в обморок. Двое охранников, поддерживая вмиг ослабевшую Гвенифер с обеих сторон, повели ее и усадили на лавку. Один из охранников пытался найти веер, а другой принес воды. Только тогда Гвенифер очнулась.
Выхватив из привязанных на поясе ножен отточенный нож, она рывком поднялась с лавки. Некогда симпатичное лицо ее было сейчас искажено гримасой ненависти, в глазах застыла дикая злоба.
— Ненавижу! — крикнула она и направила острие лезвия прямо в сердце Аланы.
Алана стояла и молча следила за приближением кузины. Она слышала, как рядом раздался крик Пэкстона, как выругались охранники, которые все еще держали его с обеих сторон. Рис и Дилан попытались было оттолкнуть Алану, вывести ее из-под удара. Затем Алана увидела прямо перед собой Гвенифер, которая вдруг вздрогнула, словно споткнулась. Лицо Гвенифер внезапно застыло, и она упала к ногам Аланы лицом в грязь. Стрела торчала у нее из спины.
У Аланы отчаянно стучало сердце, каждый удар которого сильно отдавался в ушах. Она подняла глаза и посмотрела на человека, стоявшего позади Гвенифер. Генрих стоял прямо, лицо его было мужественно, губы сжаты. Медленно он опустил арбалет.
— Вот так, женщина, каждый предатель получает по заслугам, — сказал он, обращаясь к безжизненному телу Гвенифер. Затем он поднял глаза и посмотрел на Алану. — Выпавшая ей смерть все же более легкая, чем казнь через повешение. Ей устроят достойные похороны.
Передав арбалет одному из своих охранников, Генрих сделал знак рыцарям, которые прежде держали Гвенифер. Когда они подняли и понесли тело Гвенифер из палатки, Алана не выдержала, отвернулась. За телом двинулся отец Джевон. Желая почувствовать объятия мужа, Алана взглянула на Пэкстона. Однако его все еще удерживали с обеих сторон, и ободрить жену он никак не мог.
— Отпустите моего рыцаря и развяжите ему руки, — распорядился Генрих. — Развяжите также и его супругу. — И пока с пленников снимали кожаные ремни, Генрих подозвал жестом сэра Грэхама, который стоял в задних рядах и только сейчас подошел поближе. — Подними шпоры и принеси их, — приказал Генрих.
Как только сэр Грэхам выполнил приказание, Генрих подозвал к себе Пэкстона и Алану, всем остальным повелев отступить немного назад.
Отвязав ремни со своих собственных шпор, чтобы заменить ремни, прежде обрезанные на шпорах Пэкстона, Генрих присел у ног Пэкстона и принялся прилаживать ему эти знаки рыцарского достоинства.
Не поднимаясь, Генрих вскинул голову и посмотрел на Пэкстона.
— Ты назвал меня глупцом и усомнился в моей мудрости. И все присутствующие тут слышали твои слова, — тихо сказал он. — За это я мог бы вздернуть тебя на виселице. Но я воздержусь. Ты так веришь своей жене, что даже хотел быть повешенным возле нее. Что ж, подобное мне очень по душе. Но только помни: я полностью был уверен в ее виновности. К счастью, приехал ее дядя и раскрыл ту ложь, что прозвучала из уст ее кузины. Знай также еще и вот что: я всегда заинтересован в справедливости. Потому и решился изменить собственное решение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85