— Что все это значит, Дилан? — спросила она, поднявшись в полный рост. — Почему вы держите его тут как заключенного? Что заставило вас поступить таким образом?
— Он нарушил границу и оказался на нашей территории. Мередидд захватил его в плен. Отец тоже считает его нашим пленником.
Алана вспомнила, как в первый же вечер Мередидд вошел в хижину и о чем-то начал шептаться с Рисом. Некоторое время спустя Мередидд, Рис и Дилан вышли на воздух, несмотря на то, что дождь лил как из ведра.
— Ведь он был здесь все это время, так ведь?
— Да. Почти.
— И почему же ты ничего мне не сказал?
— По той же причине, по которой я ни слова не сказал отцу, что ты вышла замуж за этого нормандца. Я дал слово хранить молчание.
— И что же твой отец намерен с ним сделать? Дилан подошел поближе к кузине.
— Алана, тебе лучше этого не знать.
— Они хотят, как свинью, заживо меня изжарить. Алана резко обернулась к Пэкстону. Алану охватил
панический ужас.
Это не должно случиться!
Она медленно повернулась к Дилану.
— И ты что же — намерен позволить им сделать это?
— Моего мнения они не спрашивали.
— Ну, так я тебя спрашиваю, — повысила голос Алана, почувствовав воинственный задор. — Ты не должен позволить, чтобы это произошло, тебе понятно? Более того, ты непременно поможешь мне вытащить этого человека отсюда. Я никогда тебе не прощу, если свершится то зверство, которое задумал твой отец. Никогда, понятно тебе?
— И что же, по-твоему, я должен сделать? — поинтересовался Дилан.
— Когда он должен быть?.. — Она с трудом сглотнула, будучи не в силах произнести подобные слова.
— Завтра, как только мы уедем.
Алана почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
— Так вот, значит, почему твой отец хотел, чтобы я уехала отсюда как можно скорее! — Она ухватила его за руку. — Боже, Дилан, ты не можешь допустить, чтобы произошел весь этот ужас. Пожалуйста, ты должен мне помочь спасти его!
Дилан внимательно посмотрел ей в глаза.
— Что ж, ладно. Я помогу тебе. Но не обещаю, что наше предприятие окажется успешным.
Алана вновь опустилась на колени, пытаясь развязать руки и ноги Пэкстона.
— Помоги же мне развязать его… Дилан склонился над пленником.
— Нет, — сказал он, убирая руки Аланы. — Если отец придет сюда вновь — а я уверен, что он непременно придет, — все должно быть в точности, как и раньше. Нормандец должен оставаться связанным. Иначе мой план не сработает.
— Но ведь он замерз! — Алана посмотрела на Пэкстона. — Есть ли у тебя вода и пища?
Пэкстон покачал головой.
Алана вновь обратилась к Дилану:
— Не мог бы ты его покормить? И ему обязательно нужно попить.
— Принесу то и другое, — сказал Дилан, поднимаясь в полный рост. — Только, Алана, ты должна будешь сейчас уйти отсюда. Ведь если только Рис обнаружит нас тут всех вместе, он прикончит нормандца прямо на наших глазах. — Взяв Алану за руку, он заставил ее подняться. — Пошли отсюда.
Алана опять посмотрела на Пэкстона, коснулась кончиками пальцев его губ.
— Поверь: все будет хорошо, — сказала она. У дверей, пока Дилан, выглянув наружу, обозревал окрестности, Алана вновь обернулась к Пэкстону и сказала: — Я ведь не знала. Правда, ничего не знала.
Увидев, что Дилан делает рукой отчаянные знаки, Алана быстро вышла из хибары и двинулась по тропинке, чувствуя острую боль в сердце.
«Святой Давид, пожалуйста, не оставь его, защити его, как ты всегда защищал меня…»
Эта молитва, адресованная небесам, была произнесена вовсе не ради нормандского пса, явившегося покорить ее, молитва была произнесена ради мужчины, ради мужа… Мужчины, которому удалось завоевать ее любовь.
Пэкстон, потирая затекшие запястья и желая скорее восстановить кровообращение в онемевших руках, смотрел на Дилана. Связывавший руки кожаный ремень лежал на глиняном полу: кузен Аланы в считанные секунды разрезал путы.
— А почему я должен верить тебе? — спросил Пэкстон, подозревая, что тут вполне может быть не все чисто.
Действительно, ему дали воду и еду, он смог восстановить свои силы. Однако все это вовсе не означало, что на Дилана можно положиться. У Пэкстона не было гарантий, что, как только он окажется за дверью, на него не набросятся с десяток уэльсцев и десятью мечами не проткнут его тело.
— Ведь ты сам считаешь меня врагом? — закончил он свой вопрос.
— Ты и есть мой враг… враг, как и всякий иноземец, который нарушил нашу границу с намерением объявить наши земли своими.
— Но раз ты так настроен, почему же в таком случае согласился мне помочь?
— Я помогаю не тебе, а Алане. По каким-то своим соображениям, которые мне не до конца ясны, она не хочет, чтобы ты умирал. — Дилан швырнул к ногам Пэкстона узел с одеждой и мягкие кожаные башмаки. — Одевайся, нормандец, да поживее. До восхода остается совсем немного.
Надев штаны, Пэкстон сказал:
— Ты знаешь, что мы с ней поженились, и все-таки не сказал своему отцу об этом. Почему?
— Дал ей слово, что буду молчать. Поэтому же я не сказал ей, что ты здесь под арестом. Мужчина, если уж дал слово, обязан его держать.
«Как бы не так…» — подумал Пэкстон, вытаскивая и надевая свою тунику. Он уважительно отнесся с убеждению Дилана, однако все еще не мог до конца поверить этому человеку.
— И каков же твой план? Как ты надеешься вызволить меня отсюда? — поинтересовался он, надевая башмаки.
— Надень вот этот капюшон, натяни его по самые глаза, чтобы как можно больше прикрыть лицо, — сказал Дилан, показывая на последнюю тряпку у ног Пэкстона. — Как только выйдем отсюда, я спрячу тебя в надежное место. Это внутри поселка, но там никто тебя не найдет. Будешь там дожидаться моего прихода. Потом выйдешь отсюда через ворота вместе с Аланой, причем охрана у ворот будет уверена, что это не ты, а я. Как только выйдем отсюда, не смей произносить ни единого слова. А теперь идем. Времени у нас в обрез. Если повезет, около полудня ты и твоя жена будете уже в крепости.
Закрыв лицо капюшоном, Пэкстон кивнул, давая понять, что вполне готов. Дилан задул свечу, и в помещении воцарилась темнота. Подойдя к двери, Пэкстон подождал, пока Дилан осторожно огляделся по сторонам.
Когда Пэкстон выходил из своей тюрьмы, Дилан дотронулся до его плеча.
— И обращайся с ней ласково, нормандец, — посоветовал он, — иначе в один прекрасный день в твое лицо упрется мой отточенный клинок.
Пэкстон понял, что услышанное — не пустая угроза. Затем он вспомнил о Гилберте.
Родичи Аланы — уж не они ли убили его друга? Вполне ведь может быть: убили и следы замели, так что внешне казалось, будто Гилберт утонул.
От складской хибары вслед за Диланом он направлялся к выстроенным в одну линию хижинам. Пэкстон вынужден был полностью положиться на своего провожатого.
Его жизнь висела на волоске.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85