— Может, для вас это и странно. Моя главная обязанность — служить моей госпоже. А вовсе не расспрашивать ее. Этот подонок получил по заслугам за то, что пытался убить ее. Я помог омыть его тело, одел его и похоронил. Вот, собственно, как все было.
— Может быть и так, — сказал Герних. — А может быть и нет. Ладно, Мэдок, можешь пока отойти в сторону. Алана из Лланголлена, пожалуйста, подойди сюда.
Хотя Алана и старалась не подавать виду, внутри у нее все дрожало. Она подошла и присела в реверансе. После чего смело взглянула в глаза королю.
— О твоем признании я услышал от сэра Пэкстона. Насколько я понимаю, ты признаешься, что убила Гилберта Фитц Уильяма, моего рыцаря и вассала, при самозащите. Правильно ли я изложил?
— Да.
— Расскажи мне тогда, как все произошло. Алана рассказала Генриху наполовину все, как и происходило. Наполовину же ее рассказ был выдуман. Алана лишь старалась говорить так, как она рассказывала Пэкстону, чтобы оба ее рассказа не слишком отличались. Гилберт пытался столкнуть ее в реку, они боролись, она казалась в воде. К счастью, ей удалось ухватиться за сук, и она сумела выбраться на берег.
— Когда я услышала его шаги, то испугалась, что он вновь попытается столкнуть меня в воду. Я вытащила нож и затаилась. Подойдя вплотную, Гилберт перевернул меня на спину, и тут я и всадила ему нож. А потом столкнула тело в воду.
— А зачем понадобилось изображать, будто он утонул? — спросил Генрих. — Если уж он пытался убить тебя, зачем же было скрывать это?
— Я уэльская женщина. Поэтому я боялась, что вы не поверите моему рассказу.
— А зачем ты согласилась выйти замуж за Гилберта Фитц Уильяма? — поинтересовался Генрих.
— Надеялась, что мое замужество позволит установить мир на нашей земле.
— И, стало быть, замужество ничего общего не имело с твоим намерением контролировать земли, где расположена крепость?
Алана нахмурилась. Неужели король подумал, будто она убила мужа из жадности?
— Мне ведь отлично известно, что твой отец Род-ри-ап-Даффид считал эти земли своими, — сказал Генрих, видя, что Алана не отвечает на его вопрос. — После его смерти земли сделались частью твоего наследства. Когда ты вышла за Гилберта, не думала ли ты, что таким образом будешь контролировать то, что тебе принадлежало?
— Не стану отрицать, что я и вправду намеревалась сохранить свое наследство, чтобы передать его моим детям, которые, я полагала, будут наполовину нормандцами, наполовину уэльсцами.
— Стало быть, ты вышла замуж исключительно из эгоистических соображений, — сказал Генрих. — А кроме того, ты ведь не родила Гилберту детей, насколько я знаю.
— Не родила.
— А ты не отказывала ему в исполнении супружеских обязанностей?
— Нет, не отказывала.
— Ты любила Гилберта?
Алана в упор взглянула на Генриха и решительно произнесла:
— Нет, не любила.
— А сама как ты думаешь, почему Гилберт захотел тебя убить?
— Потому что он презирал меня, — ответила она.
— Он так тебе и говорил об этом?
— Не говорил, но его поведение было весьма красноречивым. У него не было никаких теплых чувство ко мне, он не уважал меня.
— Он когда-нибудь бил тебя?
— Нет.
— Может, ты ненавидишь всех нормандских рыцарей?
— Но ведь я же и во второй раз вышла замуж за вашего вассала, разве не так?
— Потому что я распорядился и подписал декрет.
— Да, — вынуждена была признать Алана, понимая, что в этом была правда.
Генрих внимательно посмотрел на нее.
— Ладно, можешь отойти в сторону, — распорядился он.
Затем была вызвана Гвенифер.
Возвращаясь на место, где стояла прежде, Алана встретилась с Гвенифер, которая, казалось, не смела поднять глаз на кузину. Алана понимала, что Гвенифер очень нервничает.
Алана почувствовала, что сзади к ней подошел Пэкстон. Незаметно протянув руку, он взял ее ладонь и дружески сжал, выражая тем самым свою симпатию и поддержку. Этот жест обнадежил Алану: стало быть, ему все же не была совсем уж безразлична ее судьба.
— Девица Гвенифер, — обратился к ней Генрих, после того как она сделала реверанс, — ты предстала передо мной, чтобы давать свидетельские показания. Что бы ты ни говорила сейчас, я рассчитываю, что всякое твое слово будет чистейшей правдой. Даешь ли ты слово говорить только правду?
— Я даю свое слово.
— Ты живешь в крепости вместе со своей кузиной?
— Нет, но время от времени приезжаю туда в гости. Я была там, когда погиб Гилберт.
— Значит, тебе известно, что произошло между ними накануне гибели Гилберта?
— Да, я кое-что видела и слышала.
— Был ли Гилберт груб по отношению к твоей кузине?
— Грубым не был.
— Позволял ли он бестактность по отношению к ней?
— Между ними случались конфликты, но так чтобы сказать, будто он «позволял бестактность»? Нет, подобного я не припомню.
Генрих внимательно посмотрел на Гвенифер.
— Они ссорились?
Гвенифер прикусила нижнюю губу.
— Говори мне только правду. Они ссорились? — повторил он свой вопрос.
— Алана бывала с ним несдержанной.
— Когда именно?
И вновь Гвенифер не знала, что сказать.
— Так когда же?
— Накануне его гибели.
— А не могла бы ты сейчас припомнить, по какому поводу твоя кузина рассердилась на мужа?
— Нет.
— Но хоть что-нибудь из сказанного тогда ты можешь сейчас припомнить? — поинтересовался Генрих.
Алана не помнила, чтобы в тот день она ссорилась с Гилбертом. Она с некоторым изумлением посмотрела на Гвенифер, желая услышать, что же та сейчас скажет Генриху.
Гвенифер вновь прикусила губу.
— Собственно, все это было сказано сгоряча, — пробормотала она. — Я уверена, что Алана не имела ничего такого в виду.
— Так что же именно было сказано, девица Гвенифер.
Молчание.
— Что, спрашиваю, было сказано? — не выдержал Генрих.
При резком голосе Генриха Гвенифер даже вздрогнула.
— Ну, в общем, Алана сказала, что сожалеет о том, что вышла замуж за Гилберта. Сказала, что было бы прекрасно, если бы он умер. Но я уверена, она ничего плохого не имела в виду. Это были всего лишь слова.
Алана припоминала сейчас тот эпизод. Она и Гилберт были в зале. Он сказал что-то гнусное о ее бесплодии, что она его вовсе не привлекает как женщина.
Алана тогда ответила, что сожалеет о своем решении выйти за него замуж. Сказала, что он в постели полнейшее ничтожество, что всякий раз, когда он приближается к ней, ее начинает трясти от отвращения. Тогда она сказала, что, если бы он умер, это было бы для нее большим облегчением. Потому что это означало бы, что он больше никогда не коснется ее. Она говорила тогда все это, хотя уже многие месяцы они с Гилбертом не были близки.
Гилберт ответил, что она может не беспокоиться, ибо он не намерен больше спать с ней. Очевидно, тогда он уже точно решил, что убьет жену.
И хотя Алана сейчас припомнила все это, она не помнила, чтобы Гвенифер была рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85