Но прежде чем сесть за стол, я предложила бы вам вымыть ноги с дороги.
Пэкстон сверху вниз глянул на Алану и усмехнулся:
— Ноги?
— Ну да, таков здешний обычай. Мы предлагаем это всем гостям, когда хотим показать, что расположены к ним. — Она подняла голову, чтобы посмотреть на реакцию Пэкстона. — Вы как будто сомневаетесь? Неужели вас смущает такой обычай?
«Нисколько», — подумал Пэкстон. Хотя лично он предпочел бы с ног до головы вымыться в горячей воде.
— Нет, ваш обычай вполне приемлем для меня, только вот я не стал бы называть себя гостем. Ведь это слово подходит лишь к тем, кто приехал ненадолго…
Пэкстон не закончил фразы, потому что у дверей началась какая-то суматоха. Обернувшись, он увидел неопрятно одетого человека. Его сальные рыжие волосы были спутаны, многодневная щетина покрывала порядком осунувшееся лицо. Он остановился поодаль от стола. На нем были надеты лишь исподние да кольчуга.
— Кто тут Пэкстон де Бомон?! — выкрикнул он, не вполне твердо держась на ногах.
У Пэкстона заходили желваки. Наверняка этот человек не был сэром Годдардом.
— Это я, — отчетливо и громко ответил Пэкстон.
Покачиваясь, этот странный человек направился было к сэру Грэхаму, который находился ближе всех к дверям, затем не слишком уверенно двинулся в сторону Пэкстона. Его босые ступни шлепали по ароматной траве, устилавшей пол в зале. Одолев полпути, он зацепился за край расположенного в центре камина и застыл как вкопанный, привлеченный ароматом дымка, поднимавшегося от огня к потолку.
— Значит, это ты Пэкстон де Бомон? — осведомился он, приблизившись к рыцарю.
Затхлое сивушное дыхание человека заставило Пэкстона отпрянуть.
— Значит, я, — сказал Пэкстон, заметив, что выцветшие голубые глаза человека были влажными и налившимися кровью. — А вы, насколько я могу судить, сэр Годдард.
— Да. Это что, Генрих вас сюда прислал?
— Прислал.
Годдард понимающе кивнул.
— Мало тут нам своих нахлебников, — проворчал он. — Пойдем со мной, я покажу, где тут размещается гарнизон.
Пэкстон был не на шутку поражен.
— У вас что же тут — отдельное помещение для гарнизона?!
— Ну, так…— прохрипел Годдард. Взгляд его остановился наконец на Алане, и глаза Годдарда сузились. — Только так и можно быть уверенным, что во сне всех нас не перережут.
От Пэкстона не укрылась воинственность Годдарда, и он посмотрел на Алану, стоявшую рядом с Годдардом. Ее темные, с длинными ресницами глаза, покорившие его сердце с первого же мгновения, смотрели в пустоту.
— Вы что же это, стало быть, опасаетесь за свои жизни? — осведомился он у рыцаря.
— Давно известно, что ни единому уэльсцу никогда и ни в чем нельзя доверять.
— Да, но ведь двор так и кишит ими, — сказал Пэкстон. Он не хотел спорить со своим новым знакомым, но ему был интересен ответ начальника гарнизона. — Почему же это так, если вы не доверяете этим людям?
— Все это дело рук сэра Гилберта. Его и жены. Она этих людей и подбирала. И будь этот дурак поумнее, отошли он бездельников в леса, где прежде они и жили, уж наверняка был бы сегодня жив и здоров.
Пэкстон обратил внимание, что в продолжение всего разговора Алана слушала не шевельнувшись, не изменившись в лице. Она и вправду была прекрасна. Такой красавицы Пэкстону еще не приходилось встречать. Пэкстон готов был признать, что такую красивую женщину многие мужчины, да и сам он, были бы не прочь заполучить в жены. А способна ли она на предательство и коварство — это уже другой вопрос. В этом и предстояло ему разобраться.
— Так вы говорите, что ее люди виновны в смерти Гилберта?
— Не они, она, — объявил сэр Годдард, сильно покачиваясь из стороны в сторону. — Не прыгни он за ней в реку, нам не пришлось бы вылавливать его тело день спустя. Она виновата, что его сейчас нет с нами.
Слова Годдарда насторожили Пэкстона, хотя никаких доказательств у того не было. Алана же напряглась и ненавидящим и одновременно осуждающим взглядом посмотрела на сэра Годдарда.
— Как обычно, вы не в себе после ночной пьянки, — возмутилась она. — Именно поэтому сейчас, в который уж раз, выплеснулась та ненависть, которую вы испытываете к моему народу. Скажите-ка лучше сэру Пэкстону, почему вы не отправили всех нас в лес. Ну же. Расскажите ему, пусть он послушает.
Сэр Годдард поморщился. Затаенная злоба сверкнула в его взгляде. Пэкстон почувствовал, что Годдард так недоброжелателен к Алане не без основания и дело тут не в одном только наследстве. Пэкстон все же вмешался в их разговор, когда понял, что рыцарь не намерен отвечать.
— Ну-ка выкладывайте, почему все эти уэльсцы находятся здесь?!
Годдард перевел взгляд на Пэкстона, и, пока поворачивал голову, его заметно качнуло в сторону.
— Я не обязан отвечать.
— Неужели? Вы, сэр, ошибаетесь. Я требую, чтобы вы ответили — и немедленно.
— Кто же это, интересно, уполномочил вас требовать от меня объяснений?
— Король Генрих. Да и сам я настаиваю на объяснении.
Сэр Годдард не мог скрыть крайнее недоумение.
— Сам?! Уж не хотите ли вы сказать, что сделались правителем на этих землях?
— Именно — на этих землях. И мне должны подчиняться все, кто находится здесь, — объявил Пэкстон. — В том числе и ты. Ну, отвечай же, или я прикажу тебя связать и перебросить через частокол башкой вперед!
Годдард издал ворчливый, явно недовольный звук и лишь затем сказал:
— Тут нет никакого секрета. Все эти уэльсцы находятся здесь как рабочая сила, чтобы содержать замок в надлежащем виде. Ведь рыцарям не пристало заниматься грязными работами, так ведь?
— Наверное, им платят за эту работу?
— Их кормят, а также дают возможность спать под крышей.
— Они что же, по своей воле могут уходить отсюда и возвращаться сюда? — продолжал выведывать Пэкстон.
— Если вы желаете знать, держат ли их в этих стенах как заключенных в тюрьме, тогда я скажу: нет.
— Вынуждена с вами не согласиться, — перебила его Алана. — Ведь никто из этих людей не смог покинуть замок, с тех пор как попал сюда. Исключая случаи, когда кто-нибудь получал на работе увечье. Или если не случалось иной неприятности.
— Если вы намекаете на молодого Алдвина, — тотчас же поспешил парировать сэр Годдард, — так его наказали за воровство.
— Да ведь он и взял-то всего лишь еды на пару дней, чтобы не умереть с голоду, пока доберется домой к умирающей матери! — воскликнула она. — Когда вы его наказывали, то меньше всего думали о справедливости. Вы чудовищно жестоки!
— Я поступил справедливо, — не унимался сэр Годдард.
— Сначала высекли его, а затем отрубили правую руку?! По-моему, такое наказание не может быть морально оправдано ничем. Тем более что он и преступления-то никакого не совершил.
— Он получил как раз то, что заслуживал, — рявкнул рыцарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Пэкстон сверху вниз глянул на Алану и усмехнулся:
— Ноги?
— Ну да, таков здешний обычай. Мы предлагаем это всем гостям, когда хотим показать, что расположены к ним. — Она подняла голову, чтобы посмотреть на реакцию Пэкстона. — Вы как будто сомневаетесь? Неужели вас смущает такой обычай?
«Нисколько», — подумал Пэкстон. Хотя лично он предпочел бы с ног до головы вымыться в горячей воде.
— Нет, ваш обычай вполне приемлем для меня, только вот я не стал бы называть себя гостем. Ведь это слово подходит лишь к тем, кто приехал ненадолго…
Пэкстон не закончил фразы, потому что у дверей началась какая-то суматоха. Обернувшись, он увидел неопрятно одетого человека. Его сальные рыжие волосы были спутаны, многодневная щетина покрывала порядком осунувшееся лицо. Он остановился поодаль от стола. На нем были надеты лишь исподние да кольчуга.
— Кто тут Пэкстон де Бомон?! — выкрикнул он, не вполне твердо держась на ногах.
У Пэкстона заходили желваки. Наверняка этот человек не был сэром Годдардом.
— Это я, — отчетливо и громко ответил Пэкстон.
Покачиваясь, этот странный человек направился было к сэру Грэхаму, который находился ближе всех к дверям, затем не слишком уверенно двинулся в сторону Пэкстона. Его босые ступни шлепали по ароматной траве, устилавшей пол в зале. Одолев полпути, он зацепился за край расположенного в центре камина и застыл как вкопанный, привлеченный ароматом дымка, поднимавшегося от огня к потолку.
— Значит, это ты Пэкстон де Бомон? — осведомился он, приблизившись к рыцарю.
Затхлое сивушное дыхание человека заставило Пэкстона отпрянуть.
— Значит, я, — сказал Пэкстон, заметив, что выцветшие голубые глаза человека были влажными и налившимися кровью. — А вы, насколько я могу судить, сэр Годдард.
— Да. Это что, Генрих вас сюда прислал?
— Прислал.
Годдард понимающе кивнул.
— Мало тут нам своих нахлебников, — проворчал он. — Пойдем со мной, я покажу, где тут размещается гарнизон.
Пэкстон был не на шутку поражен.
— У вас что же тут — отдельное помещение для гарнизона?!
— Ну, так…— прохрипел Годдард. Взгляд его остановился наконец на Алане, и глаза Годдарда сузились. — Только так и можно быть уверенным, что во сне всех нас не перережут.
От Пэкстона не укрылась воинственность Годдарда, и он посмотрел на Алану, стоявшую рядом с Годдардом. Ее темные, с длинными ресницами глаза, покорившие его сердце с первого же мгновения, смотрели в пустоту.
— Вы что же это, стало быть, опасаетесь за свои жизни? — осведомился он у рыцаря.
— Давно известно, что ни единому уэльсцу никогда и ни в чем нельзя доверять.
— Да, но ведь двор так и кишит ими, — сказал Пэкстон. Он не хотел спорить со своим новым знакомым, но ему был интересен ответ начальника гарнизона. — Почему же это так, если вы не доверяете этим людям?
— Все это дело рук сэра Гилберта. Его и жены. Она этих людей и подбирала. И будь этот дурак поумнее, отошли он бездельников в леса, где прежде они и жили, уж наверняка был бы сегодня жив и здоров.
Пэкстон обратил внимание, что в продолжение всего разговора Алана слушала не шевельнувшись, не изменившись в лице. Она и вправду была прекрасна. Такой красавицы Пэкстону еще не приходилось встречать. Пэкстон готов был признать, что такую красивую женщину многие мужчины, да и сам он, были бы не прочь заполучить в жены. А способна ли она на предательство и коварство — это уже другой вопрос. В этом и предстояло ему разобраться.
— Так вы говорите, что ее люди виновны в смерти Гилберта?
— Не они, она, — объявил сэр Годдард, сильно покачиваясь из стороны в сторону. — Не прыгни он за ней в реку, нам не пришлось бы вылавливать его тело день спустя. Она виновата, что его сейчас нет с нами.
Слова Годдарда насторожили Пэкстона, хотя никаких доказательств у того не было. Алана же напряглась и ненавидящим и одновременно осуждающим взглядом посмотрела на сэра Годдарда.
— Как обычно, вы не в себе после ночной пьянки, — возмутилась она. — Именно поэтому сейчас, в который уж раз, выплеснулась та ненависть, которую вы испытываете к моему народу. Скажите-ка лучше сэру Пэкстону, почему вы не отправили всех нас в лес. Ну же. Расскажите ему, пусть он послушает.
Сэр Годдард поморщился. Затаенная злоба сверкнула в его взгляде. Пэкстон почувствовал, что Годдард так недоброжелателен к Алане не без основания и дело тут не в одном только наследстве. Пэкстон все же вмешался в их разговор, когда понял, что рыцарь не намерен отвечать.
— Ну-ка выкладывайте, почему все эти уэльсцы находятся здесь?!
Годдард перевел взгляд на Пэкстона, и, пока поворачивал голову, его заметно качнуло в сторону.
— Я не обязан отвечать.
— Неужели? Вы, сэр, ошибаетесь. Я требую, чтобы вы ответили — и немедленно.
— Кто же это, интересно, уполномочил вас требовать от меня объяснений?
— Король Генрих. Да и сам я настаиваю на объяснении.
Сэр Годдард не мог скрыть крайнее недоумение.
— Сам?! Уж не хотите ли вы сказать, что сделались правителем на этих землях?
— Именно — на этих землях. И мне должны подчиняться все, кто находится здесь, — объявил Пэкстон. — В том числе и ты. Ну, отвечай же, или я прикажу тебя связать и перебросить через частокол башкой вперед!
Годдард издал ворчливый, явно недовольный звук и лишь затем сказал:
— Тут нет никакого секрета. Все эти уэльсцы находятся здесь как рабочая сила, чтобы содержать замок в надлежащем виде. Ведь рыцарям не пристало заниматься грязными работами, так ведь?
— Наверное, им платят за эту работу?
— Их кормят, а также дают возможность спать под крышей.
— Они что же, по своей воле могут уходить отсюда и возвращаться сюда? — продолжал выведывать Пэкстон.
— Если вы желаете знать, держат ли их в этих стенах как заключенных в тюрьме, тогда я скажу: нет.
— Вынуждена с вами не согласиться, — перебила его Алана. — Ведь никто из этих людей не смог покинуть замок, с тех пор как попал сюда. Исключая случаи, когда кто-нибудь получал на работе увечье. Или если не случалось иной неприятности.
— Если вы намекаете на молодого Алдвина, — тотчас же поспешил парировать сэр Годдард, — так его наказали за воровство.
— Да ведь он и взял-то всего лишь еды на пару дней, чтобы не умереть с голоду, пока доберется домой к умирающей матери! — воскликнула она. — Когда вы его наказывали, то меньше всего думали о справедливости. Вы чудовищно жестоки!
— Я поступил справедливо, — не унимался сэр Годдард.
— Сначала высекли его, а затем отрубили правую руку?! По-моему, такое наказание не может быть морально оправдано ничем. Тем более что он и преступления-то никакого не совершил.
— Он получил как раз то, что заслуживал, — рявкнул рыцарь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85