Этот монолог заставил Мэри вздохнуть с непонятным ей самой облегчением. Тем более что моложавая смуглая Амелия, хоть и сохранила былую красоту, была старше герцога лет на двадцать пять.
Герцог нацарапал на листке из блокнота какой-то вопрос и подал его Амелии Бентинк.
— Как мило с твоей стороны, что ты помнишь всех моих детей по именам, — заметила она, и лицо ее затуманилось печалью. — Да, все здесь, кроме старшего: Ричард сейчас в том же полку, где служил его бедный отец. А я, как видишь, не дождавшись окончания траура, принимаю гостей — но, видит бог, отнюдь не для развлечения!
Уэстермир начал писать новую записку, но Амелия Бентинк жестом остановила его. Возле них уже толпились новоприбывшие гости, которые желали уплатить деньги за вход.
— Сегодня народу больше обычного, — с гордостью заметила Амелия. — Друзья обещали, что приведут ко мне лорда Байрона, и едва ли не половина Лондона собралась, чтобы посмотреть на знаменитого поэта. Не знаю, как бы я прокормила детей, если бы не эти рауты! Дом в Сассексе пришлось продать, — продолжала она, понизив голос, — нам не хватает денег на его содержание. Ах, если бы ты знал, как нам недостает Джека! Ты ведь помнишь, что это был за человек! — Затянутой в черную перчатку рукой она смахнула слезу. — Ладно, иди. Заходи как-нибудь, когда к тебе вернется голос, и мы поговорим по душам.
Миссис Бентинк приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать герцога на прощание, и до Мэри долетел ее громкий шепот:
— Ник, дорогой, это и есть твоя ненаглядная? Очень хороша! Надеюсь, что лондонские сплетники говорят правду, и ты действительно решил покончить с холостой жизнью?
В этот момент новые гости отвлекли ее внимание. Герцог подхватил Мэри под руку и повлек за собой.
— Ее муж погиб на войне? — спросила Мэри, ускоряя шаг, чтобы поспеть за своим кавалером.
Герцог кивнул. Мэри хотела расспросить его поподробнее, но вовремя сообразила, что сейчас он не в состоянии ничего рассказывать. Она слышала, что солдаты и офицеры Веллингтона после победы над Наполеоном принуждены жить на крошечные пенсии: те из них, кто не был богат до войны, бедствуют. Очевидно, то же происходит и с Амелией Бентинк.
Мэри с интересом оглядывалась вокруг. Все как в книгах, где она читала описания лондонских раутов: ни музыки, ни карточной игры, ни закусок. Даже напитки каждый желающий приносит с собой. Люди приходили на раут, чтобы пообщаться со знаменитостями, завязать интересные или полезные знакомства.
На этом рауте было особенно много офицеров — очевидно, старые боевые товарищи генерала Бентинка не жалели денег, чтобы поддержать его обедневшую семью. Офицеры громко и радостно приветствовали герцога и отпускали шутки по поводу его знаменитой болезни.
В одном углу кучка молодых людей в потертых фраках и засаленных шейных платках громко рассуждала о политике. Должно быть, писатели или журналисты, подумала Мэри.
Было здесь и несколько известных музыкантов, и денди, и вездесущие барышни в сопровождении строгих родственниц… Не хватало только лорда Байрона, на приход которого так надеялась Амелия.
И Мэри Фенвик разделяла ее надежды.
Как всякая образованная девушка того времени, она читала знаменитые поэмы Байрона, хотя в глубине души и предпочитала ему другого поэта-современника, Перси Биши Шелли. Однако Байрон был кумиром ее подруг, и Мэри заранее представляла, как будет рассказывать Софронии и Пенелопе о встрече с героем их девичьих грез.
Судя по портретам в «Татлере» и других журналах, лорд Байрон был не только талантлив, но и очень хорош собой. Не портил его даже излишний вес, из-за которого поэт беспрестанно сидел на диете, а врожденная хромота, доставившая Байрону столько страданий в юности, лишь укрепляла его романтический ореол. О его скандальных связях говорила вся Англия: болтали даже, что он состоял в любовной связи со своей сводной сестрой Августой.
Неудивительно, что множество лондонцев явилось на раут к Амелии Бентинк лишь с одной целью — своими глазами взглянуть на скандальную знаменитость. Амелии очень повезло, думала Мэри: теперь ее салон станет известен и начнет привлекать гостей со всего Лондона.
Уэстермира окружили старые товарищи. Они что-то рассказывали; он улыбался, кивал, писал записки, и впервые за сегодняшний вечер Мэри видела, что он по-настоящему доволен жизнью.
Вдруг по толпе пробежал взволнованный ропот: говорили, что к дому подъехала карета лорда Байрона. Едва услышав это, Уэстермир помрачнел, словно грозовая туча, подхватил плащи, схватил Мэри за руку и потащил за собой.
— Куда мы? — громким шепотом воскликнула Мэри. — Мы не можем уйти! Вы же слышали, приехал Байрон!
Двенадцатый герцог Уэстермир только зарычал в ответ. Похоже, к величайшему английскому поэту он относился не лучше, чем к принцу-регенту.
Герцог со своей спутницей выбежали через заднюю дверь и оказались на кухне. Удивленная кухарка указала им на лестницу черного хода. Через несколько секунд герцог уже вытащил Мэри на улицу.
У тротуара ожидали своих хозяев несколько экипажей. Дождь прекратился, но дул пронизывающий холодный ветер. Небо на востоке чуть-чуть порозовело; близился рассвет.
— Отпустите меня! — крикнула Мэри, вырвав руку. Ее переполняли досада и негодование. — Вы просто надо мной издеваетесь! Никогда, никогда больше я никуда с вами не поеду!
Герцог помахал шляпой своему кучеру, чтобы тот подогнал карету к тротуару. Мэри поплотнее завернулась в плащ: холод пробирал ее насквозь.
— Вы говорили, что мы уедем на «вечер», — жаловалась она, — но смотрите, уже светает! Целую ночь вы непонятно зачем возили меня по каким-то дурацким балам и раутам, а когда наконец представилась возможность увидеть что-то интересное, тут же потащили меня домой! За всю ночь у меня во рту не было ни крошки, если не считать половинки пирожного и чашки остывшего чая! А если бы вы знали, как болят ноги от этих проклятых каблуков!
Уэстермир, как обычно, не обращал на нее ни малейшего внимания.
Карета подъехала, и кучер Мануэль, заменяющий сегодня Джека Айронфута, спрыгнул со своего места.
Дальше началось что-то непонятное. Герцог сбросил ему на руки плащ, затем снял фрак и шейный платок, оставшись в одной белоснежной рубашке. Мануэль накинул на плечи хозяину свой широкий плащ, водрузил на голову широкополую кучерскую шляпу и помог обвязать вокруг шеи длинный шерстяной шарф. При этом оба улыбались во весь рот и подмигивали друг другу.
— В карету! — крикнул Мануэль лакеям. Те спрыгнули с запяток и забрались внутрь, захлопнув за собой двери.
— Что это они делают? — воскликнула Мэри. — Куда мы едем?
Молодой испанец галантно, но твердо взял Мэри под локоть.
— Сеньор хочет прокатить миледи, — объяснил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63