В такие дни легче сосредоточиться на темах заседаний.
Операция «Модред», высшая степень секретности. Сегодня здесь четыре коммодора и дюжина простых смертных, все с ужасом смотрят на Рокера, а он рассказывает о задании.
Уничтожить Q-корабль?
Ваун слушает вполуха. Он уже все это слышал, мало того — он не хочет это слышать. Если снаряды будут выпущены, то он окажется жутко, отвратительно, дико близко к их цели. Конечно, еще неизвестно, сработает ли задуманный план вообще, что успокаивает. Снаряды настолько стары, что уже никто не знает насколько.
Теперь никто не тратится на вооружение для войн, которых никогда не будет, но этих красавцев Патруль хранит с незапамятных времен, и на самом деле мысль о том, чтобы их запустить, звучит как ересь. Атаковать Q-корабли нехорошо. Q-корабли — это святое.
Ваун пробыл в Хайпорте три дня, а Хайпорт вредит головному мозгу. Пусковые установки — самые большие сооружения за все времена существования Ульта.
Бригады работают там непрерывно, борются с коррозией. К тому времени, когда они добираются до вершины, нужно возвращаться и спасать нижнюю часть. Почти половина найденного на планете металла пошла на хайпортские пусковые установки.
Ваун догадывается, что на прочие строения пошла половина неметаллических ископаемых. Хайпорт невероятно стар и невероятно потрясает. Он настолько огромен, что не вмещается в сознание. Таких теперь не строят. Ваун его ненавидит. Он не может побыть в Хайпорте в одиночестве из-за Мэви, а когда Мэви рядом с ним нет, его страсть к ней сводит его с ума. В голове крутятся фантастические мечты о том, как он выполнит эту миссию, вернется домой героем, заберет себе Вэлхэл. Потом он вышвырнет Рокера, а Мэви оставит. Только они вдвоем, вместе, навсегда.
Маловероятно.
Прибывает межконтинентальный. Трассы сегодня переполнены. Позже, наверное, будет дождь.
Рокер бубнит и бубнит. Он не будет рассказывать этим людям, почему данный Q-корабль не вызывает доверия, поскольку это самое средоточие тайны, но скоро он начнет объяснять, что коммодор Приор полетит навстречу.
Кто-нибудь начнет возражать — опасно летать вокруг Q-кораблей, когда в действии шаровые молнии, Рокер ответит, что он это знает, спасибо. Может, он будет, а может, не будет объяснять, что незваному гостю, выпускающему тайком скоростные шаттлы, необходимо воспрепятствовать. О чем он ни в коем случае не скажет — так это о том, что наибольшую опасность представляет экипаж Q-корабля, а не его сингулярности.
По крайней мере сомнений в мотиве не осталось — Приор в первых рядах борцов против нашествия. У Вауна в голове воспоминания Приора или их часть, достаточная часть. Он помнит, что Приор помнит, что братья намеревались полететь на этом корабле, если получится. Конечно, если братья проиграли войну на Авалоне, то корабль безвреден, и Ваун исчезнет, как только вернется на планету. Если на борту братья — им захочется поговорить с Приором, но они будут крайне недоверчивы.
Вауну придется действовать соответственно обстановке, ужаснейшей обстановке.
Если он даст Рокеру достаточно данных, чтобы признать Q-корабль опасным, то он скорее всего умрет во взрыве нейтронной бомбы.
Если Q-корабль окажется безвредным, то там его ликвидируют потихоньку.
Если он вызовет подозрения у братьев на Q-корабле, они разделаются с ним еще скорее, чем Рокер.
Исса. Так зовут даму адмирала Хэньяра. Исса.
Сегодня было бы здорово, сказала она. Да, он тоже считает, что сегодня было бы здорово. Ему придется делать все с неимоверной скоростью, но это было бы здорово. Приятно быть коммодором.
Император планеты!
Рокер умер, Центральная База Данных согласилась с тем, что штурвал управления перешел к Вауну — пьянящее чувство, но у него, к сожалению, нет времени его посмаковать.
Как только у Вауна появилось время для исследований, он выяснил, что старший из выживших офицеров Патруля — адмирал Уилд. Он имел о ней весьма смутное представление — затворница, не интересующаяся ничем, кроме своей коллекции древнего фарфора. За все свои сорок восемь лет адмиральства он так ни разу с ней и не повстречался. Она оказалась стройной болезненной девушкой, выглядевшей так, будто она не смогла бы перенести без травм даже тренировку по овладению техникой пользования туалетом, не говоря уже о безумствах Доггоца. Но ее взгляд на экране был тверд, а бледная улыбка казалась искренней. Значок космической путешественницы гнездился в кружевах блузки.
— Боялась, что ты можешь позвонить, — сказала она.
— Мэм, имею честь… Она затрясла головой, взмахнув темными волосами. Она жила где-то далеко на востоке от Вэлхэла, ибо солнце вливалось сквозь окно у нее за спиной.
— Ты отлично работаешь, мальчик. Все утро слежу за тобой, лучше никто бы не смог. Полагаю, что ты можешь продолжать.
Странное дело — несмотря на все годы мучений в роли подставного адмирала, желания сохранить за собой ведущую роль в Патруле Ваун в себе не находил. Он принял брошенный вызов, последние несколько часов были приятны, но теперь все закончилось и он хотел в постель. С другой стороны, этот цветочек не очень походил на адмиралиссимуса, несмотря даже на то, что Уилд была в два раза его старше. Несмотря даже на то, что она назвала его мальчиком.
— Так нельзя, — сказал он.
— Очень даже можно! Ты великолепно справлялся. Печать будет в экстазе.
Он скривился, она рассмеялась.
— Космический Патруль Спешит на Помощь — Знаменитый Герой у Штурвала…
— Я серьезно, — сказал Ваун. — У меня тут пара донесений. Просмотрите их, и вы поймете, о чем я.
Уилд надулась, но, вопреки его ожиданиям, возражать не стала. Исчезла. Он послал ей свои расчеты траектории Q-корабля и файл Тэма об Ооцарсисе с Искуота.
Ваун откинулся в кресле, сладострастно потянулся. Приятно заныли раны, зевок получился вселенских масштабов. Потом огляделся. Все трое биологов валялись на столе, опершись головами на руки, — все, очевидно, спали. Он, должно быть, провел тут уже не один час.
— Почему нельзя?
Он совершенно забыл о Фейрн. Он сидела, закинув ногу на ногу, рядом с ним и смотрела на него неподвижным, по понятным причинам затуманенным взором.
Очевидно, разум и самообладание к ней вернулись. Кроме того, в какой-то момент этого неизвестно какой продолжительности промежутка времени она расчесала свои прекрасные волосы. Как мило с ее стороны!
— Почему ты не следишь за Клинком, ведь я тебя просил? — рявкнул Ваун.
Фейрн улыбнулась.
— Потому что он в душе.
— В душе?
— Он закончил работу. Раненые и трупы — все собраны. Он пытался доложить тебе, но я сказала, что ты занят.
Фейрн нагло взмахнула челкой.
Она, похоже, не только наглая, но и живучая.
— Тогда скажи ему, чтобы спускался сюда как можно скорее, — ответил Ваун, скрыв недоумение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Операция «Модред», высшая степень секретности. Сегодня здесь четыре коммодора и дюжина простых смертных, все с ужасом смотрят на Рокера, а он рассказывает о задании.
Уничтожить Q-корабль?
Ваун слушает вполуха. Он уже все это слышал, мало того — он не хочет это слышать. Если снаряды будут выпущены, то он окажется жутко, отвратительно, дико близко к их цели. Конечно, еще неизвестно, сработает ли задуманный план вообще, что успокаивает. Снаряды настолько стары, что уже никто не знает насколько.
Теперь никто не тратится на вооружение для войн, которых никогда не будет, но этих красавцев Патруль хранит с незапамятных времен, и на самом деле мысль о том, чтобы их запустить, звучит как ересь. Атаковать Q-корабли нехорошо. Q-корабли — это святое.
Ваун пробыл в Хайпорте три дня, а Хайпорт вредит головному мозгу. Пусковые установки — самые большие сооружения за все времена существования Ульта.
Бригады работают там непрерывно, борются с коррозией. К тому времени, когда они добираются до вершины, нужно возвращаться и спасать нижнюю часть. Почти половина найденного на планете металла пошла на хайпортские пусковые установки.
Ваун догадывается, что на прочие строения пошла половина неметаллических ископаемых. Хайпорт невероятно стар и невероятно потрясает. Он настолько огромен, что не вмещается в сознание. Таких теперь не строят. Ваун его ненавидит. Он не может побыть в Хайпорте в одиночестве из-за Мэви, а когда Мэви рядом с ним нет, его страсть к ней сводит его с ума. В голове крутятся фантастические мечты о том, как он выполнит эту миссию, вернется домой героем, заберет себе Вэлхэл. Потом он вышвырнет Рокера, а Мэви оставит. Только они вдвоем, вместе, навсегда.
Маловероятно.
Прибывает межконтинентальный. Трассы сегодня переполнены. Позже, наверное, будет дождь.
Рокер бубнит и бубнит. Он не будет рассказывать этим людям, почему данный Q-корабль не вызывает доверия, поскольку это самое средоточие тайны, но скоро он начнет объяснять, что коммодор Приор полетит навстречу.
Кто-нибудь начнет возражать — опасно летать вокруг Q-кораблей, когда в действии шаровые молнии, Рокер ответит, что он это знает, спасибо. Может, он будет, а может, не будет объяснять, что незваному гостю, выпускающему тайком скоростные шаттлы, необходимо воспрепятствовать. О чем он ни в коем случае не скажет — так это о том, что наибольшую опасность представляет экипаж Q-корабля, а не его сингулярности.
По крайней мере сомнений в мотиве не осталось — Приор в первых рядах борцов против нашествия. У Вауна в голове воспоминания Приора или их часть, достаточная часть. Он помнит, что Приор помнит, что братья намеревались полететь на этом корабле, если получится. Конечно, если братья проиграли войну на Авалоне, то корабль безвреден, и Ваун исчезнет, как только вернется на планету. Если на борту братья — им захочется поговорить с Приором, но они будут крайне недоверчивы.
Вауну придется действовать соответственно обстановке, ужаснейшей обстановке.
Если он даст Рокеру достаточно данных, чтобы признать Q-корабль опасным, то он скорее всего умрет во взрыве нейтронной бомбы.
Если Q-корабль окажется безвредным, то там его ликвидируют потихоньку.
Если он вызовет подозрения у братьев на Q-корабле, они разделаются с ним еще скорее, чем Рокер.
Исса. Так зовут даму адмирала Хэньяра. Исса.
Сегодня было бы здорово, сказала она. Да, он тоже считает, что сегодня было бы здорово. Ему придется делать все с неимоверной скоростью, но это было бы здорово. Приятно быть коммодором.
Император планеты!
Рокер умер, Центральная База Данных согласилась с тем, что штурвал управления перешел к Вауну — пьянящее чувство, но у него, к сожалению, нет времени его посмаковать.
Как только у Вауна появилось время для исследований, он выяснил, что старший из выживших офицеров Патруля — адмирал Уилд. Он имел о ней весьма смутное представление — затворница, не интересующаяся ничем, кроме своей коллекции древнего фарфора. За все свои сорок восемь лет адмиральства он так ни разу с ней и не повстречался. Она оказалась стройной болезненной девушкой, выглядевшей так, будто она не смогла бы перенести без травм даже тренировку по овладению техникой пользования туалетом, не говоря уже о безумствах Доггоца. Но ее взгляд на экране был тверд, а бледная улыбка казалась искренней. Значок космической путешественницы гнездился в кружевах блузки.
— Боялась, что ты можешь позвонить, — сказала она.
— Мэм, имею честь… Она затрясла головой, взмахнув темными волосами. Она жила где-то далеко на востоке от Вэлхэла, ибо солнце вливалось сквозь окно у нее за спиной.
— Ты отлично работаешь, мальчик. Все утро слежу за тобой, лучше никто бы не смог. Полагаю, что ты можешь продолжать.
Странное дело — несмотря на все годы мучений в роли подставного адмирала, желания сохранить за собой ведущую роль в Патруле Ваун в себе не находил. Он принял брошенный вызов, последние несколько часов были приятны, но теперь все закончилось и он хотел в постель. С другой стороны, этот цветочек не очень походил на адмиралиссимуса, несмотря даже на то, что Уилд была в два раза его старше. Несмотря даже на то, что она назвала его мальчиком.
— Так нельзя, — сказал он.
— Очень даже можно! Ты великолепно справлялся. Печать будет в экстазе.
Он скривился, она рассмеялась.
— Космический Патруль Спешит на Помощь — Знаменитый Герой у Штурвала…
— Я серьезно, — сказал Ваун. — У меня тут пара донесений. Просмотрите их, и вы поймете, о чем я.
Уилд надулась, но, вопреки его ожиданиям, возражать не стала. Исчезла. Он послал ей свои расчеты траектории Q-корабля и файл Тэма об Ооцарсисе с Искуота.
Ваун откинулся в кресле, сладострастно потянулся. Приятно заныли раны, зевок получился вселенских масштабов. Потом огляделся. Все трое биологов валялись на столе, опершись головами на руки, — все, очевидно, спали. Он, должно быть, провел тут уже не один час.
— Почему нельзя?
Он совершенно забыл о Фейрн. Он сидела, закинув ногу на ногу, рядом с ним и смотрела на него неподвижным, по понятным причинам затуманенным взором.
Очевидно, разум и самообладание к ней вернулись. Кроме того, в какой-то момент этого неизвестно какой продолжительности промежутка времени она расчесала свои прекрасные волосы. Как мило с ее стороны!
— Почему ты не следишь за Клинком, ведь я тебя просил? — рявкнул Ваун.
Фейрн улыбнулась.
— Потому что он в душе.
— В душе?
— Он закончил работу. Раненые и трупы — все собраны. Он пытался доложить тебе, но я сказала, что ты занят.
Фейрн нагло взмахнула челкой.
Она, похоже, не только наглая, но и живучая.
— Тогда скажи ему, чтобы спускался сюда как можно скорее, — ответил Ваун, скрыв недоумение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97