Каждое новое назначение нарушало шаткое равновесие сил, плетущих интриги вокруг халифа. А еще оно приводило к переменам в самой армии - десять лет назад Четвертый отряд доспешников был отборным подразделением, резервом, который мог переломить ход событий, когда уже, казалось, потеряна последняя надежда, теперь же он стал хламом, который бросали под ноги вражеской армии, чтобы обессилить ее.
Однако халиф не мог пожаловаться на своих сердаров. Двое из них доводились ему двоюродными братьями, трое были выходцами из других могущественных династий, а еще двое стояли так далеко от какого бы то ни было трона, что их можно было считать простолюдинами. И только один из них был сыном халифа. Благоразумный правитель никогда не отдаст под командование своему возможному преемнику отлично подготовленное многотысячное войско. Впрочем, излишнее благоразумие могло быть расценено как робость. В дворцовой политике множество тонкостей. Потому-то сердаром был только один из сыновей. Адмиралы куда менее опасны.
Завтра они выступят в поход против Империи. Все действия Азака на протяжении последних девятнадцати лет неотвратимо вели к этому. История Зарка знавала многочисленные вторжения имперских войск. А джинны только трижды предпринимали попытки нанести ответный удар, да и то небольшими силами. Страна, состоявшая из множества городов, окруженных безводными пространствами, была разобщена и объединялась только для борьбы с чужеземцами. Но Азак сумел собрать ее воедино. Вся страна, от Уллакарна на юге до Кверна на севере, находилась под властью халифа. Халифат Зарк, плод трудов всей его жизни.
Тем временем внизу, на равнине, произошли перемены. В атаку пошел верблюжий корпус. Ага! Вот это уже лучше! Только что всадники, с высоты крепостных стен казавшиеся муравьями, стояли на месте, застыв, подобно изваяниям, и вот они уже устремились вперед, неся с собой тучи пыли и смерть. Пожалуй, действия верблюжьего корпуса свидетельствовали в пользу несчастного Гуррака. Сердары принялись переговариваться, глядя, как наездники окружают строй пехотинцев.
- Неплохо, - негромко бросил Азак. Даже не глядя, халиф почувствовал, как от этого намека на похвалу Гуррак судорожно вздрогнул и расслабился. Но все-таки от сердара еще тянуло запахом страха.
- Это великая честь для моего эмира, командующего верблюжьим корпусом, о великий халиф, - хрипло произнес Гуррак. - Но ничего иного и нельзя ожидать от ак'Азака.
Остальные забормотали, спеша выказать согласие.
Страх и лесть. Лесть и страх. Все они таковы - эти сердары, султаны, принцы. Тошнит от трусов и льстецов.
Однако в льстивых словах была доля правды. Этот отряд действовал лучше, чем Первый вчера, и намного лучше. Значит, молодой Фаркан оправдал надежды халифа. Очень интересно! И сколько же ему лет? Азак быстро прикинул. Ну конечно, около восемнадцати, ведь Фаркан был одним из старших в череде сыновей, рожденных после перерыва, вызванного вмешательством волшебницы Раши. Фаркан ак'Азак ак'Азакар, рожденный от… Как там ее звали-то? Худенькая такая, из жителей холмов. После Фаркана рожала одних дочек.
Ропот сердаров и сдавленный всхлип Гуррака снова привлекли внимание халифа к копошившимся внизу войскам. Кавалерийский корпус охватило смятение - лошади испугались верблюдов и принялись сбрасывать всадников. Множество солдат оказались под копытами обезумевших коней. Целый корпус находился на грани панического бегства. Проклятие! Непростительная глупость! И вот этот сброд он намеревался вести на битву?
Вскоре порядок был восстановлен, но халиф не мог притворяться, что не видел позора. Все-таки придется решать, кого поставить на место Гуррака. Необходимость менять сердара накануне выступления в поход привела халифа в ярость. Из латников поставить некого, да к тому же этот командир должен быть известен остальным эмирам. После слаженных действий верблюжьего корпуса выбор был очевиден - молодой Фаркан. Но если назначить его, то остальные начнут плести бесконечные интриги. Сам Фаркан, возможно, думал, что путь для него уже открыт. В его возрасте Азак держал при себе четырех асассинов и понимал в ядах больше, чем все они, вместе взятые.
Следующими должны были быть лучники. Когда Четвертый отряд находился под командованием Киртапа, он славился своими лучниками. Если Гуррак и их распустил, ему придется помучиться перед смертью.
Солнце палило нещадно. Азак прищурился. Ему хотелось вытереть пот, заливающий глаза. Девятнадцать лет. Девятнадцать лет крови и борьбы. Пятнадцать сражений, три долгие осады, четыре резни, семь мятежей и бесчисленное количество казней. После первого года или двух Азака охватило болезненное желание бросить эту затею и просто удерживать принадлежащие ему земли, но это было бы подобно самоубийству. То же самое случилось еще два года спустя, после разгрома в ущелье Костей, когда сам халиф едва не погиб. На самом же деле у него не было выбора - он продолжал завоевания просто потому, что не мог иначе. Девятнадцать лет назад халиф оседлал тигра. Он все еще сидел верхом на этом тигре, и тигр по-прежнему мчался вперед. Завтра он наконец-то ринется на запад. Лишь смерть сумеет выбросить халифа из седла.
Единственная мишень была готова. Взметнулся флажок, и невидимые с этой высоты стрелы сорвались с тетив. Потом они сгустились, словно дым, и слитный удар отшвырнул мишень назад. Сердары одобрительно загудели. Азак подождал, пока соберут пролетевшие мимо мишени стрелы - конечно же, на каждой из них стояла метка ее владельца, - и подал знак.
Лучники приготовились к стрельбе на скорость. Халиф поднял взгляды на холмы, черные от войск, шатров и скота. Находившийся поодаль город был переполнен народом. В порту среди торговых кораблей царила какая-то суматоха…
«Араккаран»! Прежней зоркостью халиф уже не мог похвастаться, но корабль, входивший в порт, «Араккаран», не иначе. Что это взбрело в голову идиоту Куаразаку? Почему адмирал покинул свой флот?
Аэак прикинул дюжину возможных объяснений происходящего, но не нашел ни одного, заслуживающего внимания. Халиф заметил, что стискивает кулаки, и заставил себя разжать их. Некоторые вельможи его свиты наверняка увидели корабль гораздо раньше его самого и теперь были заинтригованы не меньше Азака. Халиф не должен подать виду, что не ожидал возвращения «Араккарана».
- Ну, сердары, кто из вас настоящий джинн? У кого довольно зоркости? Не появился ли наконец мой медлительный сын?
Хор голосов подтвердил, что флагманское судно действительно вошло в порт.
- Ну наконец-то! - Азак щелкнул пальцами, и вперед выскочил герольд. - Передай, что принц адмирал будет допущен к нам сразу же по прибытии.
Герольд склонился в низком поклоне и бросился бежать, еще даже не до конца выпрямившись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Однако халиф не мог пожаловаться на своих сердаров. Двое из них доводились ему двоюродными братьями, трое были выходцами из других могущественных династий, а еще двое стояли так далеко от какого бы то ни было трона, что их можно было считать простолюдинами. И только один из них был сыном халифа. Благоразумный правитель никогда не отдаст под командование своему возможному преемнику отлично подготовленное многотысячное войско. Впрочем, излишнее благоразумие могло быть расценено как робость. В дворцовой политике множество тонкостей. Потому-то сердаром был только один из сыновей. Адмиралы куда менее опасны.
Завтра они выступят в поход против Империи. Все действия Азака на протяжении последних девятнадцати лет неотвратимо вели к этому. История Зарка знавала многочисленные вторжения имперских войск. А джинны только трижды предпринимали попытки нанести ответный удар, да и то небольшими силами. Страна, состоявшая из множества городов, окруженных безводными пространствами, была разобщена и объединялась только для борьбы с чужеземцами. Но Азак сумел собрать ее воедино. Вся страна, от Уллакарна на юге до Кверна на севере, находилась под властью халифа. Халифат Зарк, плод трудов всей его жизни.
Тем временем внизу, на равнине, произошли перемены. В атаку пошел верблюжий корпус. Ага! Вот это уже лучше! Только что всадники, с высоты крепостных стен казавшиеся муравьями, стояли на месте, застыв, подобно изваяниям, и вот они уже устремились вперед, неся с собой тучи пыли и смерть. Пожалуй, действия верблюжьего корпуса свидетельствовали в пользу несчастного Гуррака. Сердары принялись переговариваться, глядя, как наездники окружают строй пехотинцев.
- Неплохо, - негромко бросил Азак. Даже не глядя, халиф почувствовал, как от этого намека на похвалу Гуррак судорожно вздрогнул и расслабился. Но все-таки от сердара еще тянуло запахом страха.
- Это великая честь для моего эмира, командующего верблюжьим корпусом, о великий халиф, - хрипло произнес Гуррак. - Но ничего иного и нельзя ожидать от ак'Азака.
Остальные забормотали, спеша выказать согласие.
Страх и лесть. Лесть и страх. Все они таковы - эти сердары, султаны, принцы. Тошнит от трусов и льстецов.
Однако в льстивых словах была доля правды. Этот отряд действовал лучше, чем Первый вчера, и намного лучше. Значит, молодой Фаркан оправдал надежды халифа. Очень интересно! И сколько же ему лет? Азак быстро прикинул. Ну конечно, около восемнадцати, ведь Фаркан был одним из старших в череде сыновей, рожденных после перерыва, вызванного вмешательством волшебницы Раши. Фаркан ак'Азак ак'Азакар, рожденный от… Как там ее звали-то? Худенькая такая, из жителей холмов. После Фаркана рожала одних дочек.
Ропот сердаров и сдавленный всхлип Гуррака снова привлекли внимание халифа к копошившимся внизу войскам. Кавалерийский корпус охватило смятение - лошади испугались верблюдов и принялись сбрасывать всадников. Множество солдат оказались под копытами обезумевших коней. Целый корпус находился на грани панического бегства. Проклятие! Непростительная глупость! И вот этот сброд он намеревался вести на битву?
Вскоре порядок был восстановлен, но халиф не мог притворяться, что не видел позора. Все-таки придется решать, кого поставить на место Гуррака. Необходимость менять сердара накануне выступления в поход привела халифа в ярость. Из латников поставить некого, да к тому же этот командир должен быть известен остальным эмирам. После слаженных действий верблюжьего корпуса выбор был очевиден - молодой Фаркан. Но если назначить его, то остальные начнут плести бесконечные интриги. Сам Фаркан, возможно, думал, что путь для него уже открыт. В его возрасте Азак держал при себе четырех асассинов и понимал в ядах больше, чем все они, вместе взятые.
Следующими должны были быть лучники. Когда Четвертый отряд находился под командованием Киртапа, он славился своими лучниками. Если Гуррак и их распустил, ему придется помучиться перед смертью.
Солнце палило нещадно. Азак прищурился. Ему хотелось вытереть пот, заливающий глаза. Девятнадцать лет. Девятнадцать лет крови и борьбы. Пятнадцать сражений, три долгие осады, четыре резни, семь мятежей и бесчисленное количество казней. После первого года или двух Азака охватило болезненное желание бросить эту затею и просто удерживать принадлежащие ему земли, но это было бы подобно самоубийству. То же самое случилось еще два года спустя, после разгрома в ущелье Костей, когда сам халиф едва не погиб. На самом же деле у него не было выбора - он продолжал завоевания просто потому, что не мог иначе. Девятнадцать лет назад халиф оседлал тигра. Он все еще сидел верхом на этом тигре, и тигр по-прежнему мчался вперед. Завтра он наконец-то ринется на запад. Лишь смерть сумеет выбросить халифа из седла.
Единственная мишень была готова. Взметнулся флажок, и невидимые с этой высоты стрелы сорвались с тетив. Потом они сгустились, словно дым, и слитный удар отшвырнул мишень назад. Сердары одобрительно загудели. Азак подождал, пока соберут пролетевшие мимо мишени стрелы - конечно же, на каждой из них стояла метка ее владельца, - и подал знак.
Лучники приготовились к стрельбе на скорость. Халиф поднял взгляды на холмы, черные от войск, шатров и скота. Находившийся поодаль город был переполнен народом. В порту среди торговых кораблей царила какая-то суматоха…
«Араккаран»! Прежней зоркостью халиф уже не мог похвастаться, но корабль, входивший в порт, «Араккаран», не иначе. Что это взбрело в голову идиоту Куаразаку? Почему адмирал покинул свой флот?
Аэак прикинул дюжину возможных объяснений происходящего, но не нашел ни одного, заслуживающего внимания. Халиф заметил, что стискивает кулаки, и заставил себя разжать их. Некоторые вельможи его свиты наверняка увидели корабль гораздо раньше его самого и теперь были заинтригованы не меньше Азака. Халиф не должен подать виду, что не ожидал возвращения «Араккарана».
- Ну, сердары, кто из вас настоящий джинн? У кого довольно зоркости? Не появился ли наконец мой медлительный сын?
Хор голосов подтвердил, что флагманское судно действительно вошло в порт.
- Ну наконец-то! - Азак щелкнул пальцами, и вперед выскочил герольд. - Передай, что принц адмирал будет допущен к нам сразу же по прибытии.
Герольд склонился в низком поклоне и бросился бежать, еще даже не до конца выпрямившись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130