Когда в этот вечер Рэй одевалась для выхода к гостям, он зашел напомнить о ее роли в предстоящей игре. Даже не стань Рэй невольным свидетелем ночной ссоры, она все равно догадалась бы, что Найджел передумал уступать Джерри лавры победителя. Она старательно изобразила неведение и заверила его, что не доставит никаких проблем. После этого углубилась в приготовления с таким видом, словно привыкла к роли содержанки и даже начала получать удовольствие. Однако она не сумела заставить себя взяться за ожерелье до тех пор, пока герцог не ушел к себе.
Появился лакей с напитками. Рэй взяла с подноса бокал шампанского и пригубила, очень надеясь, что непринужденность удается не только Найджелу, но и ей. Напиток щекотно пролился в горло, и она мрачно улыбнулась про себя, думая о том, что сейчас отдала бы все за ямайский ром из кухаркиной бутылки. Уж он бы успокоил нервы, притупил возбуждение, от которого сердце в груди так и бухало. Лишь когда герцог положил на зеленое сукно первую карту, Рэй оставила свои мысли и погрузилась в происходящее за столом.
Джерри держал карты так, чтобы Рэй могла без труда в них смотреть. Рука ее лежала на ожерелье, должным образом перебирая изумруды. Первый тур закончился с большим перевесом Найджела. В перерыве Джерри поздравил его со столь исключительным «везением». Герцог выслушал поздравления с таким видом, словно и в самом деле это была его заслуга. Рэй взяла себя в руки, чтобы не бросить презрительную реплику. Как она ненавидела ожерелье, а благодаря ему и все изумруды в мире! Однако до поры они должны были оставаться у нее на шее, даже несмотря на то что душили ее.
Во время первой же игры второго тура Рэй вдруг решилась. Выждав время, когда никто не смотрел, она так рванула за изумруд, что сломала замочек ожерелья, и оно свалилось ей на колени, а оттуда сползло по шелку платья на пол. Глаза собравшихся обратились к Рэй. Она мило извинилась. Лорд Лесли бросился поднимать ожерелье и сделал попытку застегнуть его на шее Рэй, но обнаружил, что замочек сломан. После некоторого замешательства игра возобновилась, но теперь ожерелье покоилось на коленях девушки. Герцог сник, и это доставило ей неописуемое удовольствие. Теперь на его лице читалось беспокойство, вокруг губ и между бровей залегли глубокие морщины — свидетельство внутреннего напряжения. Чтобы убедить Найджела, что она ни при чем, Рэй несколько раз испуганно улыбнулась ему. Взгляда Ньюборо она по-прежнему избегала.
Последующие четыре игры удача все время переходила от Джерри к Найджелу. Дождавшись перерыва, Рэй объявила, что поднимется к себе. У самой лестницы герцог задержал ее.
— Надеюсь, тебе удастся починить замочек.
— Сделаю все, что в моих силах! — горячо заверила Рэй, молясь, чтобы ему не пришло в голову заняться этим самому. — Хотя и уверена, что моя помощь не так уж нужна.
Лесть приятна даже самым непробиваемым людям, и Най-джел был не без греха.
— Я тоже в этом уверен. И все же, моя дорогая, хотелось бы исключить саму возможность проигрыша. Займись замочком. — Рэй собралась возобновить путь, но герцог вдруг положил руку на ее обнаженное плечо. — Хочу заметить, что сегодня ты особенно обольстительна. Ты вся словно светишься. С чего бы?
— Прошу вас убрать руку, — ровно попросила она.
Вместо этого ладонь соскользнула с плеча на округлость груди над корсажем. Найджел держал ее там, пока не ощутил дрожь отвращения. Тогда он легонько щелкнул Рэй по носу.
— Иди и почини замочек.
У себя в комнате Рэй обошлась с ожерельем так, как оно того заслуживало — небрежно швырнула его в сторону постели. Промахнувшись и послав драгоценность под низко свисающий край покрывала, она и не подумала его поднимать. Для нее это было символом, последним жестом перед тем, как отряхнуть со своих ног прах Линфилда. Несколько минут потребовалось на то, чтобы смыть макияж. Наконец Рэй сбросила на пол платье и прозрачное нижнее белье, сорвала парик и переоделась в строгое платье горничной. Набросив на плечи накидку, она заглянула в зеркало и решила, что никто из гостей не узнал бы в ней хозяйку бала. Она выглядела теперь неприметно, за что была несказанно благодарна судьбе. Однако это была лишь иллюзия, и тот, кто застал ее покидающей апартаменты герцога, подумал, что никогда не видел такой красавицы.
Стивенс подождал, пока Рэй скроется на лестнице для прислуги, и пожелал ей удачи. Он был уверен, что без этой девушки Линфилд станет безотраднее, чем когда бы то ни было. Никто, и уж тем более Рахаб, не заслуживал участи дичи в охоте, идея которой могла родиться только в воспаленном мозгу. После короткой паузы Стивенс спустился в библиотеку и отрапортовал хозяину, что поломка оказалась серьезной, но мисс Маклеллан надеется исправить замочек в самое ближайшее время. Чтобы не отвлекать игроков, она передала, что присоединится к зрителям во время следующего перерыва.
Поскольку все уже расселись, Найджел вынужден был удовлетвориться словами дворецкого. В отсутствие Рэй все зависело от его собственной сноровки. Но игра пошла как-то иначе. Томас Адамс обдумывал каждый ход дольше обычного, словно намеренно тянул время. Отчасти это раздражало Найджела, отчасти давало возможность получше взвесить следующий шаг. Он мысленно досадовал на неприятность, некстати постигшую ожерелье.
Джерри остро ощущал отсутствие Рэй. Он сразу понял, что поломка была делом ее собственных рук. Таким образом она давала ему шанс отыграть права на Стэнхоуп. Поэтому пришлось изменить тактику игры и тянуть время в надежде, что у Рэй хватит здравого смысла пуститься в бега, вместо того чтобы явиться в библиотеку без ожерелья. Это обошлось бы ей дорого. Как и герцог, Джерри удвоил внимание и пристально следил за тем, как ложатся карты, стараясь запомнить каждую взятку. Раз уж Рэй пошла ради него на риск, было бы глупо не воспользоваться шансом. Найджел был опытный игрок, но в его манере метать карты был оттенок безрассудства, некоторой поспешности, свойственной тем, кто считает себя от природы удачливым и верит, что все равно возьмет свое. К тому же он все еще надеялся на помощь Рэй и не слишком тревожился об исходе тура. К концу третьей игры Джерри вернул все, что проиграл. Теперь «капитал» герцога составлял всего триста фунтов.
Было совершенно ясно, что в перерыве Найджел первым делом отправится за Рэй, и тут уж ничего нельзя было поделать. Джерри беспощадно подавил тревогу и вступил в беседу с лордом Эвансом. Он даже отпустил несколько шуток, чтобы показать, что выигрыш привел его в превосходное расположение духа. Когда Найджел вернулся и вытащил Ньюборо в коридор, Джерри был по-прежнему невозмутим. Не нужно было подслушивать, чтобы узнать, о чем речь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Появился лакей с напитками. Рэй взяла с подноса бокал шампанского и пригубила, очень надеясь, что непринужденность удается не только Найджелу, но и ей. Напиток щекотно пролился в горло, и она мрачно улыбнулась про себя, думая о том, что сейчас отдала бы все за ямайский ром из кухаркиной бутылки. Уж он бы успокоил нервы, притупил возбуждение, от которого сердце в груди так и бухало. Лишь когда герцог положил на зеленое сукно первую карту, Рэй оставила свои мысли и погрузилась в происходящее за столом.
Джерри держал карты так, чтобы Рэй могла без труда в них смотреть. Рука ее лежала на ожерелье, должным образом перебирая изумруды. Первый тур закончился с большим перевесом Найджела. В перерыве Джерри поздравил его со столь исключительным «везением». Герцог выслушал поздравления с таким видом, словно и в самом деле это была его заслуга. Рэй взяла себя в руки, чтобы не бросить презрительную реплику. Как она ненавидела ожерелье, а благодаря ему и все изумруды в мире! Однако до поры они должны были оставаться у нее на шее, даже несмотря на то что душили ее.
Во время первой же игры второго тура Рэй вдруг решилась. Выждав время, когда никто не смотрел, она так рванула за изумруд, что сломала замочек ожерелья, и оно свалилось ей на колени, а оттуда сползло по шелку платья на пол. Глаза собравшихся обратились к Рэй. Она мило извинилась. Лорд Лесли бросился поднимать ожерелье и сделал попытку застегнуть его на шее Рэй, но обнаружил, что замочек сломан. После некоторого замешательства игра возобновилась, но теперь ожерелье покоилось на коленях девушки. Герцог сник, и это доставило ей неописуемое удовольствие. Теперь на его лице читалось беспокойство, вокруг губ и между бровей залегли глубокие морщины — свидетельство внутреннего напряжения. Чтобы убедить Найджела, что она ни при чем, Рэй несколько раз испуганно улыбнулась ему. Взгляда Ньюборо она по-прежнему избегала.
Последующие четыре игры удача все время переходила от Джерри к Найджелу. Дождавшись перерыва, Рэй объявила, что поднимется к себе. У самой лестницы герцог задержал ее.
— Надеюсь, тебе удастся починить замочек.
— Сделаю все, что в моих силах! — горячо заверила Рэй, молясь, чтобы ему не пришло в голову заняться этим самому. — Хотя и уверена, что моя помощь не так уж нужна.
Лесть приятна даже самым непробиваемым людям, и Най-джел был не без греха.
— Я тоже в этом уверен. И все же, моя дорогая, хотелось бы исключить саму возможность проигрыша. Займись замочком. — Рэй собралась возобновить путь, но герцог вдруг положил руку на ее обнаженное плечо. — Хочу заметить, что сегодня ты особенно обольстительна. Ты вся словно светишься. С чего бы?
— Прошу вас убрать руку, — ровно попросила она.
Вместо этого ладонь соскользнула с плеча на округлость груди над корсажем. Найджел держал ее там, пока не ощутил дрожь отвращения. Тогда он легонько щелкнул Рэй по носу.
— Иди и почини замочек.
У себя в комнате Рэй обошлась с ожерельем так, как оно того заслуживало — небрежно швырнула его в сторону постели. Промахнувшись и послав драгоценность под низко свисающий край покрывала, она и не подумала его поднимать. Для нее это было символом, последним жестом перед тем, как отряхнуть со своих ног прах Линфилда. Несколько минут потребовалось на то, чтобы смыть макияж. Наконец Рэй сбросила на пол платье и прозрачное нижнее белье, сорвала парик и переоделась в строгое платье горничной. Набросив на плечи накидку, она заглянула в зеркало и решила, что никто из гостей не узнал бы в ней хозяйку бала. Она выглядела теперь неприметно, за что была несказанно благодарна судьбе. Однако это была лишь иллюзия, и тот, кто застал ее покидающей апартаменты герцога, подумал, что никогда не видел такой красавицы.
Стивенс подождал, пока Рэй скроется на лестнице для прислуги, и пожелал ей удачи. Он был уверен, что без этой девушки Линфилд станет безотраднее, чем когда бы то ни было. Никто, и уж тем более Рахаб, не заслуживал участи дичи в охоте, идея которой могла родиться только в воспаленном мозгу. После короткой паузы Стивенс спустился в библиотеку и отрапортовал хозяину, что поломка оказалась серьезной, но мисс Маклеллан надеется исправить замочек в самое ближайшее время. Чтобы не отвлекать игроков, она передала, что присоединится к зрителям во время следующего перерыва.
Поскольку все уже расселись, Найджел вынужден был удовлетвориться словами дворецкого. В отсутствие Рэй все зависело от его собственной сноровки. Но игра пошла как-то иначе. Томас Адамс обдумывал каждый ход дольше обычного, словно намеренно тянул время. Отчасти это раздражало Найджела, отчасти давало возможность получше взвесить следующий шаг. Он мысленно досадовал на неприятность, некстати постигшую ожерелье.
Джерри остро ощущал отсутствие Рэй. Он сразу понял, что поломка была делом ее собственных рук. Таким образом она давала ему шанс отыграть права на Стэнхоуп. Поэтому пришлось изменить тактику игры и тянуть время в надежде, что у Рэй хватит здравого смысла пуститься в бега, вместо того чтобы явиться в библиотеку без ожерелья. Это обошлось бы ей дорого. Как и герцог, Джерри удвоил внимание и пристально следил за тем, как ложатся карты, стараясь запомнить каждую взятку. Раз уж Рэй пошла ради него на риск, было бы глупо не воспользоваться шансом. Найджел был опытный игрок, но в его манере метать карты был оттенок безрассудства, некоторой поспешности, свойственной тем, кто считает себя от природы удачливым и верит, что все равно возьмет свое. К тому же он все еще надеялся на помощь Рэй и не слишком тревожился об исходе тура. К концу третьей игры Джерри вернул все, что проиграл. Теперь «капитал» герцога составлял всего триста фунтов.
Было совершенно ясно, что в перерыве Найджел первым делом отправится за Рэй, и тут уж ничего нельзя было поделать. Джерри беспощадно подавил тревогу и вступил в беседу с лордом Эвансом. Он даже отпустил несколько шуток, чтобы показать, что выигрыш привел его в превосходное расположение духа. Когда Найджел вернулся и вытащил Ньюборо в коридор, Джерри был по-прежнему невозмутим. Не нужно было подслушивать, чтобы узнать, о чем речь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111