Дарелл вдруг подозвал Барни Келза.
- Склады на товарных станциях! Ночью никто не работает. Если Пересу с
Шейном нужно взять бомбы, им придется пойти на взлом. А ведь об этом сразу
же станет известно в Уголовке...
Барни Келз опять сел на телефон.
Дарелл вытащил очередную сигарету. Виттингтон снова названивал в
Вашингтон, а Дарелл, снедаемый нетерпением, прошел к фасадным окнам и,
стоя в потемках, уставился на улицу. Туман, окутавший гавань Нью-Йорка,
добрался и сюда. Фонари тускло светили сквозь цветные ореолы. Было такое
чувство, будто и в голове сплошной туман. Противно ныли кости, нудил
каждый мускул - память о Хустино.
Сзади подошел Виттингтон. В полутьме лицо старика смахивало на маску
мертвеца.
- Ругался с Вашингтоном, - устало сказал он. - Не понимаю, тчо там
творится. Какое-то сборище идиотов.
- А я считал, что вашему Особому отделу предоставлена свобода
действий и максимум полномочий.
- Не совсем так. Только до определенного предела, Сэм. - Старик,
казалось, уже ни на что не надеялся. - Правда, этот предел мы можем
порядочно растянуть. Но тут, откуда ни возьмись, появляются болваны,
которые ставят на все гриф "совершенно секретно" и трясутся от страха над
своими же запретами, будто так повелел сам Господь Бог. Вашингтон сам себя
терроризирует, боясь сказать или сделать что-то не то. А на безопасность
страны наплевать! Вот уже в течение трех часов, с тех самых пор, как ты
благополучно вернулся, я пытаюсь убедить болванов, что промедление смерти
подобно. Необходимо изъять у Кортесов наличные бомбы.
- А я-то грешным делом подумал, будто вы приняли решение выжидать.
- Разумеется. Пока ты был там. Они бы прикончили тебя.
- Спасибо!
- Я тут ни при чем. Как только ты выбрался, я связался с Комиссией по
атомной энергии. И они сразу же наложили табу на любые наши действия. Вы,
видите ли, не имеете допуска! Можешь себе представить такое? - Лицо
Виттингтона подергивалось от гнева.
- Н-да... - медленно произнес Дарелл.
- Потом стали настаивать, чтобы к бомбам не прикасался никто кроме
людей из их команды. И я получил категорический приказ - ничего не
предпринимать, пока те не прибудут.
- Ну и где же они?
- Сидят в Филадельфии из-за тумана. - Виттингтон совсем помрачнел.
Его руки находились в постоянном движении - щелкали суставами пальцев.
- Но нельзя же, чтобы так продолжалось! - воскликнул Дарелл.
- Нельзя. Поэтому придется взять всю ответственность на себя. И за
это они перережут мне глотку.
Дарелл задумался.
- А что если Вашингтон прав? Вдруг у нас произойдет осечка?
Виттингтон смотрел на него как загнанный зверь?
- Ты имеешь в виду, будто Кортесы знают, как задействовать бомбы?
- Да.
- Ты подслушал разговор?
- Это не обсуждалось.
- Тогда придется уповать на то, что они так же беспомощны без Переса,
как и мы.
- А если нет?
- Тогда взлетит на воздух порт, - безжизенным голосом произнес
Виттингтон.
- И заодно сотни тысяч людей, а несколько миллионов пострадают от
радиации, - добавил Дарелл.
- Неужто думаешь, мне это не приходило в голову? - зарычал
Виттингтон. - Я от этих мыслей скоро с ума сойду. Вполне вероятно, ублюдки
в Вашингтоне правы и кое-что знают лучше нас. Мне только остается отойти в
сторонку и не возникать. И все же я каждой клеточкой чувствую, что мы
обязаны забрать эти бомбы у Кортесов сейчас, без промедления, не дожидаясь
прибытия спецкоманды. - Виттингтон замолчал и тяжко вздохнул. И вдруг
решительно заявил: - Я вызову Фрича и отдам приказ начать операцию по
захвату.
В этот самый момент в кухне одновременно зазвонили два телефона.
Барни Келз схватил трубку одного из них. Уголовная полиция. Час назад на
небольшой товарной станции центрального железнодорожного узгла Нью-Йорка
побывали взломщики. Сработала сигнализация, но когда туда прибыли
полицейские, было уже поздно. Похитили маленький деревянный ящик на имя
Хуана Переса.
Пока Барни Келз говорил, второй телефон продолжал без умолку
трезвонить. Дарелл подошел к нему.
Голос в трубке произнес:
- Это профессор Перес.

19
Когда Барни Келз услышал, как Дарелл повторил имя Переса, дальнейший
разговор с Уголовкой уже не имел никакого смысла. Рука Дарелла взметнулась
в направлении отводной трубки, и ее тут же схватил Виттингтон.
Голос повторил:
- Это Перес. Вы слышите меня?
- Я вас слышу, - как можно спокойнее ответил Дарелл. - Где вы
профессор?
- Ага, ищите меня, не так ли?
- Да.
- Я предполагал, что здешний телефон на крючке. Но в данный момент
говорю, ничего не опасаясь. Я снял трубку и, не набирая никакого номера,
потребовал соединить меня с начальством. Ваш оператор, наверно, обалдел -
долго молчал, делая вид, будто меня не подслушивает. Потом все-таки
соединил. Вот видите, все очень просто.
- Минуточку, - сказал Дарелл. - Откуда вы звоните?
- Из дома Генерала, естественно.
Дарелл увидел, как дернулась голова Виттингтона. Взгляд старика
выражал недоумение и неверие в то, что сказал Перес. Барни Келз прошел к
окнам, откуда просматривалась улица и дом Кортесов. Вскоре вернулся с
кривой гримасой на лице.
- На верхнем этаже горит свет, - буркнул он. - Убью тупого недоумка,
который проворонил Переса.
Дарелл старался не выражать эмоций, когда спросил:
- Как вы попали в дом, профессор?
Перес довольно хихикнул.
- Выставили посты?
- Не без того.
- Прошел задами. Теперь могу с вами поделиться, как мне это удалось.
- Вы бы не прошли, сеньор.
- Я не только прошел. Еще и бомбу пронес!
Виттингтон аж подпрыгнул на стуле, как будто от удара электрическим
током.
- Я не верю вам, профессор, - сказал Дарелл. - Вы не могли пройти с
бомбой незамеченным.
- Но я же здесь. А вот и бомба. Я уже звонил Генералу. Вам ведь
известно его местонахождение. И он теперь тоже знает, где нахожусь я. Уж
будьте любезны, прикажите своим молодцам не двигаться с места, пока я не
закончу разговор, ясно? Никто не должен приближаться ни к моему дому, ни к
отелю Уэра, где в данный момент пребывает Генерал. Никто! Это - приказ.
Перес говорил визгливым, тонким голосом. Создавалось впечатление,
словно кто-то трогает туго натянутую скрипичную струну. Наверное,
последние часы и события настолько взвинтили этого человека, что нервы его
того гляди не выдержат и начнут рваться.
Дарелл произнес как можно ровнее:
- Никто не двигается, профессор.
- И не смейте.
- Вы хотели объяснить, как попали в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42