Он поднимался и опускался по лестницам из дерева, камня и бумаги. Однажды пересек веревочный мостик, натянутый над садом-джунглями. Витраж над его головой изображал преследующих его хохочущих богов.
Мартино понимал, что путешествует по своему колдовскому древу. Пропуском ему служил перстень. Он встретил всех колдунов своей династии. Некоторые напугали Клемана, как его бабушка, которая посыпала его детские сны толчеными кошмарами. Но большинство встречали его приветливо, успокаивали его, с бесконечной нежностью целовали. Кое-кто даже делал ему предложения, но эти испугали его сильнее ночных кошмаров.
Одна из колдуний, красавица, хотела предсказать ему будущее. Вторая выпивала вместе с вооруженными людьми в задымленном зале таверны. Он инстинктивно понял, что попал в окрестности Франкфурта. Как и понимал то, что золотые монеты, разбросанные по столу, были серой и ртутью, подвергшимися умелой трансмутации. Он увидел позже и женщину, которая рожала женщину. Испугался столь невиданной тайны и бесшумно удалился.
Он приближался к стволу, а одновременно к корням. Предпоследнее крыло было открыто всем ветрам. Он спустился по самой длинной лестнице своего существования. Поручни лестницы представляли собой гротескные скульптуры. Ступеньки из черного мрамора с золотыми прожилками, скользкие и шершавые одновременно, привели его к двери из черного дерева. Молоток выглядел металлической рукой — левой рукой с перстнем на среднем пальце.
Мартино, не постучав, толкнул дверь и увидел подвал с низким сводчатым потолком, пол был засыпан песком. В очаге горел огонь. Тень, стоявшая перед огнем, обернулась. Он проснулся.
Занимавшаяся заря заливала Далиборку бледным светом. Луна наконец спряталась. Следователь протер глаза и потянулся в пустоте. Уперся спиной в свод, схватился за кольцо и расстегнул ремень. С ловкостью обезьяны спустился вниз и наконец смог стать на ноги. Эта ночь, проведенная между небом и землей, несмотря на богатый подробностями сон, не замутила разума и не лишила силы руки и ноги.
Его машина по-прежнему стояла между святилищем и историческим кварталом. Капот был покрыт каплями росы. Мартино открыл кран бензобака, крутанул ручку. Двигатель завелся с первой попытки. Он сел за руль, включил скорость и оставил Малую Прагу позади.
Главная улица цыганского квартала была пуста. Мартино пронесся по ней, прижав педаль газа к полу, не беспокоясь, что выхлопы разбудят всех жителей. Если бы он хоть раз бросил взгляд в зеркало заднего обзора, то увидел бы раскрывающиеся окна, кулаки, грозящие ему вслед, и услышал бы проклятия. Но зачем другу орлов, хозяину неба, думать о столь пустых и земных вещах?
Он миновал портик Вестминстера и поднялся по пандусу до карниза. Его ликование не уменьшалось, скорее наоборот. Он, визжа шинами, вылетел на прямую улицу. Появись перед ним пешеход, собирающийся пересечь проезжую часть, он клаксоном погнал бы его впереди себя, как зайца.
Он на полной скорости добрался до Музея. И здесь инстинктивно притормозил. У решетки зоо стояли два милиционера. Он остановился рядом с ними. Один из них жестом приказал ему проезжать.
— Клеман Мартино, номер 6373, — напыщенно бросил он. — Я из своих. Что здесь происходит?
— Ваше удостоверение, — ответил милиционер, которого было трудно смутить.
Следователь протянул министерское удостоверение со своей двойной генетической спиралью. Милиционер сунул его в считывающее устройство, глянул на экран и вернул владельцу.
— Вас ждут в Криминальном отделе. Со вчерашнего вечера.
— Со вчерашнего вечера?
Милиционер вернулся на свой пост.
— Со вчерашнего вечера, — повторил следователь.
От невероятного рева из зоо по его спине пробежала ледяная дрожь. Мартино нажал на газ, словно за ним гнался хищник.
Со своими деревянными стульями, черной доской и Виктором-Скелетом, послушно сидящим за столом инспектора-инструктора, зал заседаний Криминального отдела походил на классную комнату прежних времен. Потолком служила запыленная стеклянная крыша. А дальше начинался колодец до последнего этажа башни — в него и врывался солнечный свет.
Восьми еще не было. Но один из следователей был уже на месте — он с закрытыми глазами сидел, вытянув ноги и скрестив руки на груди. Роберта улыбнулась, узнав его. На цыпочках подкралась к нему, надеясь напугать.
— Простите, но вы двигаетесь как безумный трамвай, несущийся под откос.
Роберта, покраснев, остановилась. Мартино встал, повернулся и поцеловал руку своей напарнице.
— Говорят, вы стали неплохим колдуном. Но это не дает вам права сравнивать меня с безумным трамваем.
Она легонько потрепала его по щеке, заодно ущипнув. Теперь покраснел Мартино. Он был рад вновь встретиться с нею. И с удовольствием бы обнял и расцеловал. Но по глупой скромности не решился.
— Как поживает господин Роземонд?
— Отлично, малыш Мартино, отлично. — Она села на стул рядом с ним. — Могу вас просветить — ваше колдовское древо будет закончено через две недели. Немного письменных упражнений, и я передам пергамент в колледж.
— Потрясно! Мать организует хеппенинг в ближайшие дни. Вы должны обязательно прийти. Она преследует меня вопросами о вас.
— Она получит ответы. Теперь о деле… — Роберта нахмурилась и суровым голосом отчитала его. — Грубер ищет вас почти целую ночь. Вы должны быть в пределах досягаемости. Любой следователь отдела…
— Знаю, знаю. Знаю все от А до Я. Но я действительно попал в безвыходное положение. Расскажу вам потом. А пока вынужден помалкивать, — произнес он с видом заговорщика, хотя совсем не походил на такового.
— Опять тайны? Хотя наше расследование еще и не начиналось? — спросила Роберта.
— Зачем Грубер созвал нас? Что на самом деле происходит?
— Вскоре узнаете. — Роберта сверилась с внутренними часами, установленными на ближайшие полгода. — Майор не задержится.
Появился Мишо. Увидев его, Мартино сразу подумал о лисе. Автовозницы оценивающе оглядели друг друга, со знанием дела разбираясь в деталях кожаных комбинезонов. Мишо выбрал место в глубине зала.
— Вы его знаете? — спросил младший у своей крестной матери по волшебству.
— Новый водитель отдела. Очарователен и примерно скрытен.
— Водитель?
Заинтригованный Мартино повернулся в его сторону. Мишо не замечал соперника. Опершись спиной о стену и раскачиваясь на стуле, он наблюдал за балетом двух мух, резвящихся под стеклянным потолком.
Зал постепенно заполнился. Многие приветствовали друг друга, как старые знакомые. Мартино, который всегда чувствовал себя единственным следователем-мужчиной в Криминальном отделе, принял высокомерный вид. А Роберта повторяла себе, что ситуация была действительно тяжкой, если Грубер протрубил боевой сбор маленькой фаланги резервистов, над которыми пока еще сохранял видимость власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Мартино понимал, что путешествует по своему колдовскому древу. Пропуском ему служил перстень. Он встретил всех колдунов своей династии. Некоторые напугали Клемана, как его бабушка, которая посыпала его детские сны толчеными кошмарами. Но большинство встречали его приветливо, успокаивали его, с бесконечной нежностью целовали. Кое-кто даже делал ему предложения, но эти испугали его сильнее ночных кошмаров.
Одна из колдуний, красавица, хотела предсказать ему будущее. Вторая выпивала вместе с вооруженными людьми в задымленном зале таверны. Он инстинктивно понял, что попал в окрестности Франкфурта. Как и понимал то, что золотые монеты, разбросанные по столу, были серой и ртутью, подвергшимися умелой трансмутации. Он увидел позже и женщину, которая рожала женщину. Испугался столь невиданной тайны и бесшумно удалился.
Он приближался к стволу, а одновременно к корням. Предпоследнее крыло было открыто всем ветрам. Он спустился по самой длинной лестнице своего существования. Поручни лестницы представляли собой гротескные скульптуры. Ступеньки из черного мрамора с золотыми прожилками, скользкие и шершавые одновременно, привели его к двери из черного дерева. Молоток выглядел металлической рукой — левой рукой с перстнем на среднем пальце.
Мартино, не постучав, толкнул дверь и увидел подвал с низким сводчатым потолком, пол был засыпан песком. В очаге горел огонь. Тень, стоявшая перед огнем, обернулась. Он проснулся.
Занимавшаяся заря заливала Далиборку бледным светом. Луна наконец спряталась. Следователь протер глаза и потянулся в пустоте. Уперся спиной в свод, схватился за кольцо и расстегнул ремень. С ловкостью обезьяны спустился вниз и наконец смог стать на ноги. Эта ночь, проведенная между небом и землей, несмотря на богатый подробностями сон, не замутила разума и не лишила силы руки и ноги.
Его машина по-прежнему стояла между святилищем и историческим кварталом. Капот был покрыт каплями росы. Мартино открыл кран бензобака, крутанул ручку. Двигатель завелся с первой попытки. Он сел за руль, включил скорость и оставил Малую Прагу позади.
Главная улица цыганского квартала была пуста. Мартино пронесся по ней, прижав педаль газа к полу, не беспокоясь, что выхлопы разбудят всех жителей. Если бы он хоть раз бросил взгляд в зеркало заднего обзора, то увидел бы раскрывающиеся окна, кулаки, грозящие ему вслед, и услышал бы проклятия. Но зачем другу орлов, хозяину неба, думать о столь пустых и земных вещах?
Он миновал портик Вестминстера и поднялся по пандусу до карниза. Его ликование не уменьшалось, скорее наоборот. Он, визжа шинами, вылетел на прямую улицу. Появись перед ним пешеход, собирающийся пересечь проезжую часть, он клаксоном погнал бы его впереди себя, как зайца.
Он на полной скорости добрался до Музея. И здесь инстинктивно притормозил. У решетки зоо стояли два милиционера. Он остановился рядом с ними. Один из них жестом приказал ему проезжать.
— Клеман Мартино, номер 6373, — напыщенно бросил он. — Я из своих. Что здесь происходит?
— Ваше удостоверение, — ответил милиционер, которого было трудно смутить.
Следователь протянул министерское удостоверение со своей двойной генетической спиралью. Милиционер сунул его в считывающее устройство, глянул на экран и вернул владельцу.
— Вас ждут в Криминальном отделе. Со вчерашнего вечера.
— Со вчерашнего вечера?
Милиционер вернулся на свой пост.
— Со вчерашнего вечера, — повторил следователь.
От невероятного рева из зоо по его спине пробежала ледяная дрожь. Мартино нажал на газ, словно за ним гнался хищник.
Со своими деревянными стульями, черной доской и Виктором-Скелетом, послушно сидящим за столом инспектора-инструктора, зал заседаний Криминального отдела походил на классную комнату прежних времен. Потолком служила запыленная стеклянная крыша. А дальше начинался колодец до последнего этажа башни — в него и врывался солнечный свет.
Восьми еще не было. Но один из следователей был уже на месте — он с закрытыми глазами сидел, вытянув ноги и скрестив руки на груди. Роберта улыбнулась, узнав его. На цыпочках подкралась к нему, надеясь напугать.
— Простите, но вы двигаетесь как безумный трамвай, несущийся под откос.
Роберта, покраснев, остановилась. Мартино встал, повернулся и поцеловал руку своей напарнице.
— Говорят, вы стали неплохим колдуном. Но это не дает вам права сравнивать меня с безумным трамваем.
Она легонько потрепала его по щеке, заодно ущипнув. Теперь покраснел Мартино. Он был рад вновь встретиться с нею. И с удовольствием бы обнял и расцеловал. Но по глупой скромности не решился.
— Как поживает господин Роземонд?
— Отлично, малыш Мартино, отлично. — Она села на стул рядом с ним. — Могу вас просветить — ваше колдовское древо будет закончено через две недели. Немного письменных упражнений, и я передам пергамент в колледж.
— Потрясно! Мать организует хеппенинг в ближайшие дни. Вы должны обязательно прийти. Она преследует меня вопросами о вас.
— Она получит ответы. Теперь о деле… — Роберта нахмурилась и суровым голосом отчитала его. — Грубер ищет вас почти целую ночь. Вы должны быть в пределах досягаемости. Любой следователь отдела…
— Знаю, знаю. Знаю все от А до Я. Но я действительно попал в безвыходное положение. Расскажу вам потом. А пока вынужден помалкивать, — произнес он с видом заговорщика, хотя совсем не походил на такового.
— Опять тайны? Хотя наше расследование еще и не начиналось? — спросила Роберта.
— Зачем Грубер созвал нас? Что на самом деле происходит?
— Вскоре узнаете. — Роберта сверилась с внутренними часами, установленными на ближайшие полгода. — Майор не задержится.
Появился Мишо. Увидев его, Мартино сразу подумал о лисе. Автовозницы оценивающе оглядели друг друга, со знанием дела разбираясь в деталях кожаных комбинезонов. Мишо выбрал место в глубине зала.
— Вы его знаете? — спросил младший у своей крестной матери по волшебству.
— Новый водитель отдела. Очарователен и примерно скрытен.
— Водитель?
Заинтригованный Мартино повернулся в его сторону. Мишо не замечал соперника. Опершись спиной о стену и раскачиваясь на стуле, он наблюдал за балетом двух мух, резвящихся под стеклянным потолком.
Зал постепенно заполнился. Многие приветствовали друг друга, как старые знакомые. Мартино, который всегда чувствовал себя единственным следователем-мужчиной в Криминальном отделе, принял высокомерный вид. А Роберта повторяла себе, что ситуация была действительно тяжкой, если Грубер протрубил боевой сбор маленькой фаланги резервистов, над которыми пока еще сохранял видимость власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69