Так обычно бывает с теми, кто, убив в первый раз, вдруг понял, что именно об этом он неосознанно мечтал всю жизнь.
И тут их вожак, которого называли «господин Скиф», допустил первую ошибку: он вышел в коридор стран Ближнего Востока на одной из пассажирских палуб. Вопреки официальным заявлениям, сделанным еще в нью-йоркской резиденции ООН, эта часть корабля была хорошо вооружена.
Люди с пулеметами, револьверами и ручными гранатами не назывались охранниками — они назывались атташе. Атташе по культурным связям из Иордании были вооружены английскими револьверами «Уэбли» и ручными пулеметами марки «Брен», у сирийских атташе по сельскому хозяйству были русские автоматы АК-47, широко известные по плакатам, изображавшим воина с поднятым вверх автоматом и превозносившим социальные сдвиги, достигнутые с его помощью. Собственно говоря, эти автоматы всаживали кусочки свинца в живое тело ничуть не хуже, чем английские или американские, и посему голоса людей, утверждающих, что культуры не совершенствуются, а лишь меняют ярлыки, должны умолкнуть. Если у кого-то есть много автоматов Калашникова, он может вывести тысячи людей на улицы, и они, маршируя дружными рядами, продемонстрируют, как счастливо и свободно они живут. Один из египетских атташе по культуре заметил трех мужчин в черном с окровавленными клинками в руках и выпустил по ним очередь из своего М16. Хореограф из Ливии, услыхав выстрелы, бросил в коридор гранату, певцы из Ирака, высунув в приоткрытую дверь дула автоматов, начали поливать огнем все подряд, и в частности двери сирийского офиса. Специалисты из Саудовской Аравии, набив корзины для бумаг американскими стодолларовыми купюрами и шведскими кронами, стали швырять их в бушующий коридор вместо снарядов.
Этот перекрестный огонь, как ни странно, оказался исключительно эффективным и вынудил банду ночных налетчиков укрыться в большом чулане. Они позорно бежали, зажав уши и втянув головы в плечи, чтобы спастись от пуль. Только один господин Скиф сохранял присутствие духа.
— Надо бежать отсюда! — вскричал один из бандитов.
Но господин Скиф потрепал его по щеке и сказал, что бояться нечего.
— Но нас здесь прихлопнут, как крыс в крысоловке, — не унимался бандит. — Они нас запрут. Здесь нет другого выхода!
И те самые люди, которые лишь недавно упивались видом крови и отрубленных голов, вдруг почувствовали отвращение к убийству.
Ливанская делегация, только что прибывшая из Бейрута, преспокойно спала под грохот продолжающихся выстрелов, привычных на родине. Проснувшийся утром мистер Галуб связался по телефону с другими арабскими делегациями.
— Послушай, старик, — сказал сирийцу Пьер Галуб, заместитель ливанского консула. — Я слышу в холле выстрелы из «Калашникова», потом с другой стороны в двадцати ярдах грохочет «брен», а позади в шестидесяти ярдах или, может быть, чуть дальше, палят из М-16. У одного из них неисправна возвратная пружина, так что надо египтянам ее отремонтировать, если они хотят продолжать стрельбу. Это не должно занять больше одиннадцати минут.
— Милостивый Аллах! — вскричал на другом конце провода сириец. — Откуда тебе все это известно?
— У меня есть уши, старик! Скажи, вы стреляете в кого-то конкретно или просто так?
— На нас напали, и мы обороняемся.
— Что-то непохоже: очень уж бестолковая пальба. Не обзвонишь ли ты другие делегации? Надо выяснить, кто выстрелил первым и в кого. А через несколько минут перезвони мне, ладно?
Галуб допил сок и распаковал бритвенный прибор.
— Что-нибудь новенькое? — спросил его другой делегат, выходя из роскошной туалетной комнаты.
Галуб отрицательно покачал головой. Закончив бритье, он перезвонил сирийцам.
— Ну как? — спросил он. — Кто затеял стрельбу?
— Никто не затевал, — ответил сириец.
— Не смеши меня!
— Это сионисты, — сказал сириец.
— Мы с тобой не на дебатах в ООН, а потому кончай молоть вздор! Надо положить конец перестрелке, если мы хотим выйти из своих комнат. Поставим вопрос так: кто первым начал обороняться?
Через две минуты позвонил египтянин, сказавший, что видел людей в черных одеждах с окровавленными клинками в руках, и дал по ним очередь из автомата.
— Чем они были вооружены?
— У них были окровавленные клинки.
— А огнестрельное оружие?
— Я не видел.
— Хорошо, не стреляйте больше, а я свяжусь с другими делегациями. Надеюсь, нам удастся что-нибудь разузнать.
Последовавшая за этим оглушительная тишина разбудила остальных членов ливанской делегации.
— А? Что? В чем дело? — спрашивали они, моргая заспанными глазами и не соображая, где находятся.
— Ничего особенного. Прекращение огня, — сказал Галуб.
— Я не могу спать в такой тишине, — пожаловался один из ливанцев. Мне не следовало уезжать из Бейрута.
Галуб, который действительно был атташе по культуре, живя в Ливане, приобрел богатый опыт уличных боев и научился разбираться в стрелковом оружии, распаковал свой «Магнум-357», о-очень большой револьвер, оставляющий в людях о-очень большие дыры. Потом открыл дверь в коридор и бросил на толстую ковровую дорожку пепельницу. Выстрелов не последовало.
Тогда он вышел наружу. Всюду были видны следы интенсивной перекрестной пальбы — Галубу приходилось видеть такое и раньше. Казалось, кто-то катался здесь на гигантском бульдозере, выламывая куски из стен и потолка и превращая в клочья ковры.
— Поставьте оружие на предохранитель и идите сюда. Ну, смелее, — подбадривал он своих коллег.
Открылась одна дверь, другая... Показалась чья-то голова. В конце концов из всех помещений, расположенных вдоль широкого холла, высыпали наружу люди. Несколько смущенные, с оружием в руках, они собрались в коридоре.
— Все в порядке, друзья, — сказал Галуб. — Теперь нам надо найти этих людей в черном, с окровавленными клинками. Мертвых тел здесь нет, вероятно, они где-нибудь во внутренних помещениях. Где тот египтянин, который заметил налетчиков первым? Не бойтесь, выходите вперед! Утром перестрелки обычно прекращаются. Но я не сомневаюсь, что до конца путешествия нас ждут сотни таких перестрелок.
В холле появился смуглый человек в купальном халате из белого шелка и с М-16 в руках. Впереди него шли сирийцы в длинных ночных одеяниях, они держали в руках автоматы Калашникова.
Галуб прикинул направление огня и, учтя, что трупов нигде не видно, решил, что налетчики могли спастись, лишь укрывшись за какой-нибудь запертой дверью.
— Найдите помещение с запертой дверью, только не пытайтесь ее открыть, — предупредил он.
Такое помещение нашли очень быстро: это был чулан, где хранились ведра и швабры. Днем раньше чулан проверяли сирийцы. Египтяне возмутились: нет, проверяла не сирийская, а египетская служба безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
И тут их вожак, которого называли «господин Скиф», допустил первую ошибку: он вышел в коридор стран Ближнего Востока на одной из пассажирских палуб. Вопреки официальным заявлениям, сделанным еще в нью-йоркской резиденции ООН, эта часть корабля была хорошо вооружена.
Люди с пулеметами, револьверами и ручными гранатами не назывались охранниками — они назывались атташе. Атташе по культурным связям из Иордании были вооружены английскими револьверами «Уэбли» и ручными пулеметами марки «Брен», у сирийских атташе по сельскому хозяйству были русские автоматы АК-47, широко известные по плакатам, изображавшим воина с поднятым вверх автоматом и превозносившим социальные сдвиги, достигнутые с его помощью. Собственно говоря, эти автоматы всаживали кусочки свинца в живое тело ничуть не хуже, чем английские или американские, и посему голоса людей, утверждающих, что культуры не совершенствуются, а лишь меняют ярлыки, должны умолкнуть. Если у кого-то есть много автоматов Калашникова, он может вывести тысячи людей на улицы, и они, маршируя дружными рядами, продемонстрируют, как счастливо и свободно они живут. Один из египетских атташе по культуре заметил трех мужчин в черном с окровавленными клинками в руках и выпустил по ним очередь из своего М16. Хореограф из Ливии, услыхав выстрелы, бросил в коридор гранату, певцы из Ирака, высунув в приоткрытую дверь дула автоматов, начали поливать огнем все подряд, и в частности двери сирийского офиса. Специалисты из Саудовской Аравии, набив корзины для бумаг американскими стодолларовыми купюрами и шведскими кронами, стали швырять их в бушующий коридор вместо снарядов.
Этот перекрестный огонь, как ни странно, оказался исключительно эффективным и вынудил банду ночных налетчиков укрыться в большом чулане. Они позорно бежали, зажав уши и втянув головы в плечи, чтобы спастись от пуль. Только один господин Скиф сохранял присутствие духа.
— Надо бежать отсюда! — вскричал один из бандитов.
Но господин Скиф потрепал его по щеке и сказал, что бояться нечего.
— Но нас здесь прихлопнут, как крыс в крысоловке, — не унимался бандит. — Они нас запрут. Здесь нет другого выхода!
И те самые люди, которые лишь недавно упивались видом крови и отрубленных голов, вдруг почувствовали отвращение к убийству.
Ливанская делегация, только что прибывшая из Бейрута, преспокойно спала под грохот продолжающихся выстрелов, привычных на родине. Проснувшийся утром мистер Галуб связался по телефону с другими арабскими делегациями.
— Послушай, старик, — сказал сирийцу Пьер Галуб, заместитель ливанского консула. — Я слышу в холле выстрелы из «Калашникова», потом с другой стороны в двадцати ярдах грохочет «брен», а позади в шестидесяти ярдах или, может быть, чуть дальше, палят из М-16. У одного из них неисправна возвратная пружина, так что надо египтянам ее отремонтировать, если они хотят продолжать стрельбу. Это не должно занять больше одиннадцати минут.
— Милостивый Аллах! — вскричал на другом конце провода сириец. — Откуда тебе все это известно?
— У меня есть уши, старик! Скажи, вы стреляете в кого-то конкретно или просто так?
— На нас напали, и мы обороняемся.
— Что-то непохоже: очень уж бестолковая пальба. Не обзвонишь ли ты другие делегации? Надо выяснить, кто выстрелил первым и в кого. А через несколько минут перезвони мне, ладно?
Галуб допил сок и распаковал бритвенный прибор.
— Что-нибудь новенькое? — спросил его другой делегат, выходя из роскошной туалетной комнаты.
Галуб отрицательно покачал головой. Закончив бритье, он перезвонил сирийцам.
— Ну как? — спросил он. — Кто затеял стрельбу?
— Никто не затевал, — ответил сириец.
— Не смеши меня!
— Это сионисты, — сказал сириец.
— Мы с тобой не на дебатах в ООН, а потому кончай молоть вздор! Надо положить конец перестрелке, если мы хотим выйти из своих комнат. Поставим вопрос так: кто первым начал обороняться?
Через две минуты позвонил египтянин, сказавший, что видел людей в черных одеждах с окровавленными клинками в руках, и дал по ним очередь из автомата.
— Чем они были вооружены?
— У них были окровавленные клинки.
— А огнестрельное оружие?
— Я не видел.
— Хорошо, не стреляйте больше, а я свяжусь с другими делегациями. Надеюсь, нам удастся что-нибудь разузнать.
Последовавшая за этим оглушительная тишина разбудила остальных членов ливанской делегации.
— А? Что? В чем дело? — спрашивали они, моргая заспанными глазами и не соображая, где находятся.
— Ничего особенного. Прекращение огня, — сказал Галуб.
— Я не могу спать в такой тишине, — пожаловался один из ливанцев. Мне не следовало уезжать из Бейрута.
Галуб, который действительно был атташе по культуре, живя в Ливане, приобрел богатый опыт уличных боев и научился разбираться в стрелковом оружии, распаковал свой «Магнум-357», о-очень большой револьвер, оставляющий в людях о-очень большие дыры. Потом открыл дверь в коридор и бросил на толстую ковровую дорожку пепельницу. Выстрелов не последовало.
Тогда он вышел наружу. Всюду были видны следы интенсивной перекрестной пальбы — Галубу приходилось видеть такое и раньше. Казалось, кто-то катался здесь на гигантском бульдозере, выламывая куски из стен и потолка и превращая в клочья ковры.
— Поставьте оружие на предохранитель и идите сюда. Ну, смелее, — подбадривал он своих коллег.
Открылась одна дверь, другая... Показалась чья-то голова. В конце концов из всех помещений, расположенных вдоль широкого холла, высыпали наружу люди. Несколько смущенные, с оружием в руках, они собрались в коридоре.
— Все в порядке, друзья, — сказал Галуб. — Теперь нам надо найти этих людей в черном, с окровавленными клинками. Мертвых тел здесь нет, вероятно, они где-нибудь во внутренних помещениях. Где тот египтянин, который заметил налетчиков первым? Не бойтесь, выходите вперед! Утром перестрелки обычно прекращаются. Но я не сомневаюсь, что до конца путешествия нас ждут сотни таких перестрелок.
В холле появился смуглый человек в купальном халате из белого шелка и с М-16 в руках. Впереди него шли сирийцы в длинных ночных одеяниях, они держали в руках автоматы Калашникова.
Галуб прикинул направление огня и, учтя, что трупов нигде не видно, решил, что налетчики могли спастись, лишь укрывшись за какой-нибудь запертой дверью.
— Найдите помещение с запертой дверью, только не пытайтесь ее открыть, — предупредил он.
Такое помещение нашли очень быстро: это был чулан, где хранились ведра и швабры. Днем раньше чулан проверяли сирийцы. Египтяне возмутились: нет, проверяла не сирийская, а египетская служба безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37