В автобусе притирается вплотную, будто ощупывает карманы жертвы.
Короче — пасет. Бесстыдно, безбоязненно, отлично зная — никто не осадит, не придерется, ибо нигде не обозначен закон, запрещающий слежку. А если преследуемому не по вкусу «общение» с топтуном — ради Бога, пусть привыкает, обижаться или не обижаться — его проблемы. Свистун отрабатывает немалый «гонорар», которое посулил ему Жетон.
Этим сказано все.
А уж в смысле выслеживания жетоновская шестерка — мастак. Не зря знающие его кореши прозвали парня Мегре. Валерий искусно менял внешность, превращаясь то в наивного школьника, то в горюющего пенсионера. Для этого хранил в специальном чемоданчике множество париков, бород, усов, грима.
Но не только в этом таится талант Свистуна. Он преображался внутренне. Будто не только менял «маски», но и подгонял под них характер. Показная наивность вызывала у дам умиление, горесть полуголодного пенсионера — жалость и стремление помочь.
При слежке за офицериком Валерка мастерски преобразился в безработного бедолагу, мечтающего либо о щедром меценате, либо о сердобольной бабушке. Федоров сделал вид — ничего не заметил. Помахивая сорванной с дерева веточкой, он завернул под первую же попавшуюся по дороге арку. Когда туда же свернул Свистун, он оказалася скованным почище браслетов-наручников. Перехватив руки пастуха, Михаил безжалостно сжал ему горло. С такой силой, что тому оставлена единственная возможность — дышать. Да и то не постоянно, а по желанию садиста.
— Почему следишь, мразь болотная? Кто поручил?
Железные пальцы на горле слегка раздвинулись.
— Да ты что, мужик, сбрендил? Не за тобой топчусь — за телкой. В этом доме проживаеет, хата — на восьмом этаже. Красивая, центровая… Не дави на горлянку — больно же!
На глазах навернулись крупные капли слез, из-под их прикрытия на «палача» глянули невинные мальчишеские глаза. Дескать, за что мучаешь, дядя, меня мамочка с бабушкой ожидают, работу ищу, чтобы их прокормить, а ты… Девушка с восьмого этажа пообещала помочь, ее отец — какой-то бизнесмен. Что до жаргона, то теперь все ботают по фене, время такое…
Михаил сжал горло, отпустил, снова — сжал:, снова отпустил. Будто наигрывал невесть какую мелодмю.
— Лапшу на уши не вешай, мозгляк! Когда ты еще пешком под стол ходил, я на границе вкалывал… Не ответишь честно — придушу, как нашкодившего щенка… Кто послал следить за мной?
Свистун демонстративно помялся, пожевал мокрыми губами. Сообразил — никакие мамочки-бабушки вкупе с прекрасными девушками его не спасут. Все равно придется открываться.
— Красуля…
Не сказал — прошептал. На губах — обиженная недоверием улыбочка, в глазах — испуг и просьба о пощаде.
От неожиданности Федоров снял руку с горла. Впору чесать в затылке. Что же это творится? С одной стороны, заключает договор о содружестве, щедро наделяет деньгами для приобретение фирмы, с другой — посылает топтуна.
— Брешешь? — неуверенно спросил он. — Гляди, сявка, зубы через задницу повыдергиваю.
— Истинный крест — правда, — забормотал «перепуганный» Свистун, про себя посмеиваясь над доверчивым фрайером. — Вызвала и послала — паси, мол, днем и ночью паси… Не выполнишь, дескать, задания — на куски порежу и собакам отдам… А я ведь еще молодой, мне жить хочется. У мамочки инфаркт будет, когда узнает о смерти любимого сыночка…
Хитроумный посланец Жетона настолько правдиво изобразил наспех придуманную версию, что сам поверил в нее. Даже выжал строго отмеренное количество слезливых капелек, даже горестно поднял к верху арки тоскующий взгляд.
Федоров и верил и не верил. Если топтун сказал правду, впору поиграть на горлянке «благодетельницы»… А зачем, спрашивается, парнишке наводить тень на плетень, какую выгоду он получит от вранья?
— Хочешь жить — не попадайся мне на глаза, — честно предупредил он. — А с твоей хозяйкой сам разберусь… Двигай ходулями и не оглядывайся.
Он с такой силой вышиб Свистуна из-под арки, что тот не удержался на ногах и растянулся на тротуаре.
Позабыв о намеченном визите в префектуру, о незаконченных делах, свежеиспеченный бизнесмен заторопился в офис. Встретиться с Фимкой, посоветоваться. Шел и чувствовал — злость буквально распирает его. Повстречай сейчас красивую предательницу — не только высказал бы ей все, что думает о мерзком поведении, но и придушил бы, как недавно собирался придушить топтуна.
Постепенно успокаивался. Где доказательства вины Сотовой? Мозгляк вполне мог солгать. Хотя бы ради того, чтобы избавиться от сжимающей горло руки. Вряд ли шестерка осмелился бы вывести Федорова на своего босса.
Михаил изо всех сил уговаривал себя не верить болтовне «пастуха», но ничего не получалось — женщина-бандитка способна и не на такую мерзость. Другой вопрос — какую цель она преследует, чего добивается? Какую выгоду ищет?
К дому, на первом этаже которого располагался офис, Михаил подощел энергичной походкой знающего себе цену бизнесмена. Ничего страшного не произошло, уговаривал он сам себя, после совершенной «процедуры» парень не решится продолжить слежку. А Сотова убедится, что с новым компаньоном шутить опасно, и успокоится.
То, что увидел президент фирмы, переступив порог помещения, ошеломило его. Обстановка — копия той, которую покупатели увидели при первом знакомстве с женой убитого предпринимателя. Мебель изломана, бумаги застилают пол, полуоторванная дверца шкафа напоминает сломанную руку избитого человека, телевизоры и компьютеры выпотрошены. Посредине комнаты, прижимая намоченный платок к солидному фингалу под глазом, сидит компаньон.
— Чьих рук работа? — угрожающе, сжимая пудовые кулаки, спросил Михаил.
— А я знаю?… Ворвались трое…
… После того, как президент отправился в очередное путешествие по чиновничьим кабинетам, Савчук завершил беседу с двумя столярами. Опытные, знающие парни не соглашались получать два куска в месяц, требовали три плюс процент от договорной суммы за срочное выполнение работ. Переговоры были изнурительными и беспредметными: после оплаты за фирму и разнообразные сборы, в кармане компаньонов едва можно наскрести пяток тысяч. На все, про все.
Пришлось сослаться на отсутствие президента и вежливенько попросить пожаловать для окончательного разговора завтра к обеду.
Оставшись в одиночестве, Савчук обоими руками вцепился в и без того растрепанную прическу. Принялся фантазировать. Все трудности, о которые они с Мишкой спотыкаются, отойдут, слиняют. Главное — они имеют свою фирму, дальнейшее развитие которой зависит только от сноровки и работоспособности владельцев.
Сладкие размышления нарушили три крепких парней. Без дурацких чулков на мордах и без ножей или пистолетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Короче — пасет. Бесстыдно, безбоязненно, отлично зная — никто не осадит, не придерется, ибо нигде не обозначен закон, запрещающий слежку. А если преследуемому не по вкусу «общение» с топтуном — ради Бога, пусть привыкает, обижаться или не обижаться — его проблемы. Свистун отрабатывает немалый «гонорар», которое посулил ему Жетон.
Этим сказано все.
А уж в смысле выслеживания жетоновская шестерка — мастак. Не зря знающие его кореши прозвали парня Мегре. Валерий искусно менял внешность, превращаясь то в наивного школьника, то в горюющего пенсионера. Для этого хранил в специальном чемоданчике множество париков, бород, усов, грима.
Но не только в этом таится талант Свистуна. Он преображался внутренне. Будто не только менял «маски», но и подгонял под них характер. Показная наивность вызывала у дам умиление, горесть полуголодного пенсионера — жалость и стремление помочь.
При слежке за офицериком Валерка мастерски преобразился в безработного бедолагу, мечтающего либо о щедром меценате, либо о сердобольной бабушке. Федоров сделал вид — ничего не заметил. Помахивая сорванной с дерева веточкой, он завернул под первую же попавшуюся по дороге арку. Когда туда же свернул Свистун, он оказалася скованным почище браслетов-наручников. Перехватив руки пастуха, Михаил безжалостно сжал ему горло. С такой силой, что тому оставлена единственная возможность — дышать. Да и то не постоянно, а по желанию садиста.
— Почему следишь, мразь болотная? Кто поручил?
Железные пальцы на горле слегка раздвинулись.
— Да ты что, мужик, сбрендил? Не за тобой топчусь — за телкой. В этом доме проживаеет, хата — на восьмом этаже. Красивая, центровая… Не дави на горлянку — больно же!
На глазах навернулись крупные капли слез, из-под их прикрытия на «палача» глянули невинные мальчишеские глаза. Дескать, за что мучаешь, дядя, меня мамочка с бабушкой ожидают, работу ищу, чтобы их прокормить, а ты… Девушка с восьмого этажа пообещала помочь, ее отец — какой-то бизнесмен. Что до жаргона, то теперь все ботают по фене, время такое…
Михаил сжал горло, отпустил, снова — сжал:, снова отпустил. Будто наигрывал невесть какую мелодмю.
— Лапшу на уши не вешай, мозгляк! Когда ты еще пешком под стол ходил, я на границе вкалывал… Не ответишь честно — придушу, как нашкодившего щенка… Кто послал следить за мной?
Свистун демонстративно помялся, пожевал мокрыми губами. Сообразил — никакие мамочки-бабушки вкупе с прекрасными девушками его не спасут. Все равно придется открываться.
— Красуля…
Не сказал — прошептал. На губах — обиженная недоверием улыбочка, в глазах — испуг и просьба о пощаде.
От неожиданности Федоров снял руку с горла. Впору чесать в затылке. Что же это творится? С одной стороны, заключает договор о содружестве, щедро наделяет деньгами для приобретение фирмы, с другой — посылает топтуна.
— Брешешь? — неуверенно спросил он. — Гляди, сявка, зубы через задницу повыдергиваю.
— Истинный крест — правда, — забормотал «перепуганный» Свистун, про себя посмеиваясь над доверчивым фрайером. — Вызвала и послала — паси, мол, днем и ночью паси… Не выполнишь, дескать, задания — на куски порежу и собакам отдам… А я ведь еще молодой, мне жить хочется. У мамочки инфаркт будет, когда узнает о смерти любимого сыночка…
Хитроумный посланец Жетона настолько правдиво изобразил наспех придуманную версию, что сам поверил в нее. Даже выжал строго отмеренное количество слезливых капелек, даже горестно поднял к верху арки тоскующий взгляд.
Федоров и верил и не верил. Если топтун сказал правду, впору поиграть на горлянке «благодетельницы»… А зачем, спрашивается, парнишке наводить тень на плетень, какую выгоду он получит от вранья?
— Хочешь жить — не попадайся мне на глаза, — честно предупредил он. — А с твоей хозяйкой сам разберусь… Двигай ходулями и не оглядывайся.
Он с такой силой вышиб Свистуна из-под арки, что тот не удержался на ногах и растянулся на тротуаре.
Позабыв о намеченном визите в префектуру, о незаконченных делах, свежеиспеченный бизнесмен заторопился в офис. Встретиться с Фимкой, посоветоваться. Шел и чувствовал — злость буквально распирает его. Повстречай сейчас красивую предательницу — не только высказал бы ей все, что думает о мерзком поведении, но и придушил бы, как недавно собирался придушить топтуна.
Постепенно успокаивался. Где доказательства вины Сотовой? Мозгляк вполне мог солгать. Хотя бы ради того, чтобы избавиться от сжимающей горло руки. Вряд ли шестерка осмелился бы вывести Федорова на своего босса.
Михаил изо всех сил уговаривал себя не верить болтовне «пастуха», но ничего не получалось — женщина-бандитка способна и не на такую мерзость. Другой вопрос — какую цель она преследует, чего добивается? Какую выгоду ищет?
К дому, на первом этаже которого располагался офис, Михаил подощел энергичной походкой знающего себе цену бизнесмена. Ничего страшного не произошло, уговаривал он сам себя, после совершенной «процедуры» парень не решится продолжить слежку. А Сотова убедится, что с новым компаньоном шутить опасно, и успокоится.
То, что увидел президент фирмы, переступив порог помещения, ошеломило его. Обстановка — копия той, которую покупатели увидели при первом знакомстве с женой убитого предпринимателя. Мебель изломана, бумаги застилают пол, полуоторванная дверца шкафа напоминает сломанную руку избитого человека, телевизоры и компьютеры выпотрошены. Посредине комнаты, прижимая намоченный платок к солидному фингалу под глазом, сидит компаньон.
— Чьих рук работа? — угрожающе, сжимая пудовые кулаки, спросил Михаил.
— А я знаю?… Ворвались трое…
… После того, как президент отправился в очередное путешествие по чиновничьим кабинетам, Савчук завершил беседу с двумя столярами. Опытные, знающие парни не соглашались получать два куска в месяц, требовали три плюс процент от договорной суммы за срочное выполнение работ. Переговоры были изнурительными и беспредметными: после оплаты за фирму и разнообразные сборы, в кармане компаньонов едва можно наскрести пяток тысяч. На все, про все.
Пришлось сослаться на отсутствие президента и вежливенько попросить пожаловать для окончательного разговора завтра к обеду.
Оставшись в одиночестве, Савчук обоими руками вцепился в и без того растрепанную прическу. Принялся фантазировать. Все трудности, о которые они с Мишкой спотыкаются, отойдут, слиняют. Главное — они имеют свою фирму, дальнейшее развитие которой зависит только от сноровки и работоспособности владельцев.
Сладкие размышления нарушили три крепких парней. Без дурацких чулков на мордах и без ножей или пистолетов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77