Майор Глотов сдержал обещание — поставил железную дверь, соответственно с новым замком.
Я позвонила к Володьке.
— А, Мухина, — таинственно улыбнулся он, — заходи, гостем будешь.
Я вошла и прямо с порога выложила коронную новость. Питер заминирован! И не сегодня завтра может взлететь на воздух!!
К моему величайшему изумлению, Воробей выслушал это сообщение вполне спокойно.
— Я, Мухина, теперь ничему не удивляюсь, — философски сказал он. — В жизни может случиться все, что угодно.
Мы прошли в комнату. На столе лежала коробка зефира.
— О—о! — захлопала я в ладоши. — Зефирчик!
Володька отодвинул коробку в сторону.
— Сначала маленькая лекция. Садись и слушай.
Скорчив недовольную гримасу, я уселась в кресло.
— Только покороче, Паганини, — предупредила я. — В двух словах.
— Итак, Мухина, — начал Воробей, — все это время я усиленно размышлял на одну и ту же тему: каким кодом тебя закодировала Дженни Ли. И вот какому заключению пришел: все самые таинственные истории имеют, как правило, очень простое объяснение.
— К этому заключению ты еще в поезде пришел, — напомнила я ему. — Когда мы в Новороссийск ехали.
— Правильно. Именно в ту самую ночь, когда ты выпрыгнула из вагона, я вдруг вспомнил один интересный случай, который произошел с моей бабушкой в деревне. Ее сосед купил на рынке кролика редкой породы. Очень дорогого. А через некоторое время уехал по делам в город. А бабушкин пес Джек притащил этого кролика в зубах к себе в будку. Мертвого и с грязной шерстью. Бабушка, конечно, страшно испугалась. Раз ее Джек загрыз кролика, значит, ей и платить. И вот что она придумала: взяла кролика, отмыла его от грязи шампунем и отнесла обратно в клетку. На другой день прибегает сосед. Весь бледный, руки трясутся. «Чертовщина, — говорит, — какая—то получается. Позавчера у меня кролик сдох; я его закопал неподалеку от дома. А сегодня утром из города приезжаю, а он снова в клетке. И шерсть белая—белая…»
— Ну и что? — спросила я, нетерпеливо поглядывая на зефир. — Ерунда на постном масле.
— Нет, не ерунда, Мухина! Неужели тебе на понятно, что для соседа вся эта история с кроликом — сплошной абсурд и мистика! А на самом деле все объясняется элементарно просто. Тогда—то я и понял, что в твоей истории тоже нет ничего особенного. И загадочный ключ самый что ни на есть пустяковый. Это… зефир в шоколаде!
— Зефир в шоколаде? — с недоумением повторила я.
— Конечно, кивнул Володька. — Помнишь, ты говорила, что с пяти лет постоянно думаешь о нем. Значит, зефир и есть ключ, который блокирует секретную информацию. Идем… — Он схватил меня за руку и потащил в маленькую комнату.
Я глянула и… обомлела.
Весь диван был завален коробками зефира.
— Налетай, Мухина, пока я добрый!
— Слушай, а ты случайно не… — покрутила я пальцем у виска.
Воробей зашторил окна, достал из шкафа свечу, зажег ее и поставил на стол.
— Дамочки и господа! — театрально воскликнул он. — Сейчас мы вам покажем уникальнейший эксперимент. Нервных просим удалиться. — И, повернувшись в мою сторону, согнулся в шутовском поклоне. — Прошу к столу, мадемуазель Мухина.
Я хмыкнула и села за стол.
— Значит, так, — стал объяснять Володька. — Ты ешь зефир, смотришь на пламя свечи и думаешь об информации. Понятно?!
Я кивнула. Он взял секундомер.
— Внимание, начинаю отсчет времени: три, два, один… Старт! — Воробей резко махнул рукой.
— Поехали—и—и!.. — завопила я, засовывая в рот первую зеферину.
И понеслось…
За первой зефериной последовала вторая, третья, четвертая, пятая… Вскоре счет перешел на коробки.
— Давай! Давай! — подбадривал меня Володька, убирая пустые коробки и подставляя полные. — Смотри на пламя! Думай об информации!
— Воробей, — наконец взмолилась я, — дай передохнуть, а то я лопну.
— Ни в коем случае. Клин клином вышибают. Я тебе сейчас соку принесу.
Сгоняв на кухню, Володька притащил бутыль апельсинового сока. Несколько коробок прошло под сок на «ура». Затем снова все застопорилось. Я уже не могла без дрожи смотреть на этот дурацкий зефир. Меня от него мутило.
— Ну, Эммочка, ну пожалуйста, — умолял Воробей, запихивая мне в рот очередную зеферину. — За папочку… за мамочку…
Я схватила со стола полную коробку и запустила в Володькину физиономию.
И в этот момент я вспомнила.
Вернее, даже не вспомнила, а услышала. В голове у меня зазвучали громкие аплодисменты. В нос ударил острый запах опилок. Пламя свечи сделалось ярким—ярким, и в колыхающемся зареве я увидела… Леночку Леонидовну. Она была в длинном черном платье с блестками.
— Двести один — шестнадцать, — шептали ее губы. — Двести один — шестнадцать. Повтори.
— Двести один — шестнадцать, — послушно повторила я.
— Что, что? — донесся откуда—то издалека голос Володьки. — Говори громче, Музина.
— А теперь — забудь, — приказывала Леночка Леонидовна. — Забудь и думай о зефире в шоколаде. Ты любишь зефир в шоколаде! Ты любишь зефир в шоколаде! Ты любишь зефир в…
— Замолчите! Замолчите! — Я заткнула уши пальцами.
— Мухина, что с тобой?! Эмма! — с силой тряс меня Воробей.
Я открыла глаза. И первое, что увидела — коробку зефира. Меня чуть не стошнило.
— Запоминай, Воробей, — я еле ворочала языком, — двести один — шестнадцать.
Володька заметался по комнате.
— Ты чего?
— Да ручку ищу!
— Тебе что, так не запомнить? Двести один — шестнадцать.
Я с трудом доползла до дивана и буквально рухнула на него.
— Фу—у, — погладила я обеими руками вздувшийся живот. — Обожралась.
Мне было тяжело дышать и говорить. У Воробья же энергия била через край.
— Двести один — шестнадцать! — азартно выкрикнул он. — Мухина, давай теперь думать, что эти цифры означают.
— Воробей, — взмолилась я, — отстань.
Володька взял из коробки зеферину и с удовольствием съел. Я отвернулась к стене, чтобы не видеть этого кошмарного зрелища.
— Может, это код сейфа?.. Или номер счета в банке?.. А может, номер телефона?.. Как ты считаешь, Мухина?
Меня окутал спасительный сон.
Когда я проснулась, Володька все еще продолжал выдавать свои версии:
— Может, это номер астероида из чистого золота?.. Или мистическое число исчезнувшей цивилизации?..
Я поняла, что он дошел до ручки.
— Воробей, — сказала я, потягиваясь, — хватит молоть чепуху. Завтра пойдем к Леночке Леонидовне и все у нее узнаем.
— Так она тебе и скажет.
— Скажет, — уверенно ответила я, нащупав в кармане дедушкин пистолет.
Глава XXVI
КОНТРОЛЬНАЯ ПО АЛГЕБРЕ
— Ах, Мухина с Воробьевым явились, — ядовито произнесла Леночка Леонидовна, когда мы вошли в класс. — Осчастливили, так сказать, своим появлением.
Несколько подхалимов, сидящих в первом ряду, услужливо захихикали. Мы в гордом молчании проследовали на свои места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Я позвонила к Володьке.
— А, Мухина, — таинственно улыбнулся он, — заходи, гостем будешь.
Я вошла и прямо с порога выложила коронную новость. Питер заминирован! И не сегодня завтра может взлететь на воздух!!
К моему величайшему изумлению, Воробей выслушал это сообщение вполне спокойно.
— Я, Мухина, теперь ничему не удивляюсь, — философски сказал он. — В жизни может случиться все, что угодно.
Мы прошли в комнату. На столе лежала коробка зефира.
— О—о! — захлопала я в ладоши. — Зефирчик!
Володька отодвинул коробку в сторону.
— Сначала маленькая лекция. Садись и слушай.
Скорчив недовольную гримасу, я уселась в кресло.
— Только покороче, Паганини, — предупредила я. — В двух словах.
— Итак, Мухина, — начал Воробей, — все это время я усиленно размышлял на одну и ту же тему: каким кодом тебя закодировала Дженни Ли. И вот какому заключению пришел: все самые таинственные истории имеют, как правило, очень простое объяснение.
— К этому заключению ты еще в поезде пришел, — напомнила я ему. — Когда мы в Новороссийск ехали.
— Правильно. Именно в ту самую ночь, когда ты выпрыгнула из вагона, я вдруг вспомнил один интересный случай, который произошел с моей бабушкой в деревне. Ее сосед купил на рынке кролика редкой породы. Очень дорогого. А через некоторое время уехал по делам в город. А бабушкин пес Джек притащил этого кролика в зубах к себе в будку. Мертвого и с грязной шерстью. Бабушка, конечно, страшно испугалась. Раз ее Джек загрыз кролика, значит, ей и платить. И вот что она придумала: взяла кролика, отмыла его от грязи шампунем и отнесла обратно в клетку. На другой день прибегает сосед. Весь бледный, руки трясутся. «Чертовщина, — говорит, — какая—то получается. Позавчера у меня кролик сдох; я его закопал неподалеку от дома. А сегодня утром из города приезжаю, а он снова в клетке. И шерсть белая—белая…»
— Ну и что? — спросила я, нетерпеливо поглядывая на зефир. — Ерунда на постном масле.
— Нет, не ерунда, Мухина! Неужели тебе на понятно, что для соседа вся эта история с кроликом — сплошной абсурд и мистика! А на самом деле все объясняется элементарно просто. Тогда—то я и понял, что в твоей истории тоже нет ничего особенного. И загадочный ключ самый что ни на есть пустяковый. Это… зефир в шоколаде!
— Зефир в шоколаде? — с недоумением повторила я.
— Конечно, кивнул Володька. — Помнишь, ты говорила, что с пяти лет постоянно думаешь о нем. Значит, зефир и есть ключ, который блокирует секретную информацию. Идем… — Он схватил меня за руку и потащил в маленькую комнату.
Я глянула и… обомлела.
Весь диван был завален коробками зефира.
— Налетай, Мухина, пока я добрый!
— Слушай, а ты случайно не… — покрутила я пальцем у виска.
Воробей зашторил окна, достал из шкафа свечу, зажег ее и поставил на стол.
— Дамочки и господа! — театрально воскликнул он. — Сейчас мы вам покажем уникальнейший эксперимент. Нервных просим удалиться. — И, повернувшись в мою сторону, согнулся в шутовском поклоне. — Прошу к столу, мадемуазель Мухина.
Я хмыкнула и села за стол.
— Значит, так, — стал объяснять Володька. — Ты ешь зефир, смотришь на пламя свечи и думаешь об информации. Понятно?!
Я кивнула. Он взял секундомер.
— Внимание, начинаю отсчет времени: три, два, один… Старт! — Воробей резко махнул рукой.
— Поехали—и—и!.. — завопила я, засовывая в рот первую зеферину.
И понеслось…
За первой зефериной последовала вторая, третья, четвертая, пятая… Вскоре счет перешел на коробки.
— Давай! Давай! — подбадривал меня Володька, убирая пустые коробки и подставляя полные. — Смотри на пламя! Думай об информации!
— Воробей, — наконец взмолилась я, — дай передохнуть, а то я лопну.
— Ни в коем случае. Клин клином вышибают. Я тебе сейчас соку принесу.
Сгоняв на кухню, Володька притащил бутыль апельсинового сока. Несколько коробок прошло под сок на «ура». Затем снова все застопорилось. Я уже не могла без дрожи смотреть на этот дурацкий зефир. Меня от него мутило.
— Ну, Эммочка, ну пожалуйста, — умолял Воробей, запихивая мне в рот очередную зеферину. — За папочку… за мамочку…
Я схватила со стола полную коробку и запустила в Володькину физиономию.
И в этот момент я вспомнила.
Вернее, даже не вспомнила, а услышала. В голове у меня зазвучали громкие аплодисменты. В нос ударил острый запах опилок. Пламя свечи сделалось ярким—ярким, и в колыхающемся зареве я увидела… Леночку Леонидовну. Она была в длинном черном платье с блестками.
— Двести один — шестнадцать, — шептали ее губы. — Двести один — шестнадцать. Повтори.
— Двести один — шестнадцать, — послушно повторила я.
— Что, что? — донесся откуда—то издалека голос Володьки. — Говори громче, Музина.
— А теперь — забудь, — приказывала Леночка Леонидовна. — Забудь и думай о зефире в шоколаде. Ты любишь зефир в шоколаде! Ты любишь зефир в шоколаде! Ты любишь зефир в…
— Замолчите! Замолчите! — Я заткнула уши пальцами.
— Мухина, что с тобой?! Эмма! — с силой тряс меня Воробей.
Я открыла глаза. И первое, что увидела — коробку зефира. Меня чуть не стошнило.
— Запоминай, Воробей, — я еле ворочала языком, — двести один — шестнадцать.
Володька заметался по комнате.
— Ты чего?
— Да ручку ищу!
— Тебе что, так не запомнить? Двести один — шестнадцать.
Я с трудом доползла до дивана и буквально рухнула на него.
— Фу—у, — погладила я обеими руками вздувшийся живот. — Обожралась.
Мне было тяжело дышать и говорить. У Воробья же энергия била через край.
— Двести один — шестнадцать! — азартно выкрикнул он. — Мухина, давай теперь думать, что эти цифры означают.
— Воробей, — взмолилась я, — отстань.
Володька взял из коробки зеферину и с удовольствием съел. Я отвернулась к стене, чтобы не видеть этого кошмарного зрелища.
— Может, это код сейфа?.. Или номер счета в банке?.. А может, номер телефона?.. Как ты считаешь, Мухина?
Меня окутал спасительный сон.
Когда я проснулась, Володька все еще продолжал выдавать свои версии:
— Может, это номер астероида из чистого золота?.. Или мистическое число исчезнувшей цивилизации?..
Я поняла, что он дошел до ручки.
— Воробей, — сказала я, потягиваясь, — хватит молоть чепуху. Завтра пойдем к Леночке Леонидовне и все у нее узнаем.
— Так она тебе и скажет.
— Скажет, — уверенно ответила я, нащупав в кармане дедушкин пистолет.
Глава XXVI
КОНТРОЛЬНАЯ ПО АЛГЕБРЕ
— Ах, Мухина с Воробьевым явились, — ядовито произнесла Леночка Леонидовна, когда мы вошли в класс. — Осчастливили, так сказать, своим появлением.
Несколько подхалимов, сидящих в первом ряду, услужливо захихикали. Мы в гордом молчании проследовали на свои места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28