Я воспользовался своими связями во флоте, чтобы достать ему хороший радиолокатор. И доставил в фургоне. – Он хмыкнул. – Когда-нибудь я расскажу вам эту историю.
– Генри говорит, что он гений.
Фриче кивнул, затягиваясь сигарой. Дым заполнил салон машины. Джейк приоткрыл окно, чтобы выветрить едкий запах.
– Когда его работы рассекретят, он запросто может претендовать на Нобелевскую премию.
– Говорят, он неимоверно жаден.
– Зелененькие Сэмюэль любит, это точно. Я не могу осуждать его за это, зная, что вытворяют пираты с Уолл-стрит. Доджерс – основатель и единственный спонсор своей собственной секты и хочет распространить ее на всю страну – радио там, телевидение, хор поет «аллилуйя» и прочие штучки. Думаю, он сознает, что поскольку он всем угрожает проклятием и геенной огненной, пожертвований вряд ли будет много. Как сыр в масле катаются те проповедники, что призывают к хорошему самочувствию и всеобщему счастью. Доджерсу же придется финансировать свое учение из собственного кармана.
Джейк Графтон поднял воротник пиджака и еще немного опустил стекло.
– Что сказал Джордж Ладлоу, когда услышал о докторе Доджерсе?
– «Аминь», – весело ответил Фриче.
– Охотно верю, – пробормотал Джейк. Его спутник добродушно хихикнул.
Они ехали через район интенсивного земледелия к югу от Сан-Хосе. Фриче вдруг свернул на грязный проселок и затормозил перед жалкого вида деревянным строением. Среди густого бурьяна гордо возвышался щит с надписью: «Храм Евангельской апостольской веры».
– Нам следовало бы стать на колени и помолиться, чтобы контрольно-финансовое управление не насылало даже слабенького ветра на этот храм, – произнес Джейк, глядя на заросли сорняков и выцветшую побелку поверх полусгнивших бревен. Под побелкой еще просматривался знак Союза фермеров.
– Вы еще не то увидите, – заверил его Фриче.
Сэмюэль Доджерс оказался занудливым непоседой. Стоя в крохотной, пыльной часовне, он хватался то за одно, то за другое, сотый раз поправлял кепочку с символикой «Доджерс» на лысеющем темени, поминутно подтягивал штаны, дергал себя то за нос, то за ухо, то за нижнюю губу и при этом непрерывно двигался.
– Так, парни, значит, вы хотите посмотреть, как выглядит прогресс в конце двадцатого века? А когда я денежки получу?
– Последний чек вам выписали две недели назад.
– Я имею в виду следующий. – Он поддернул брюки, поправил кепочку и при этом переводил нетерпеливый взгляд с одного посетителя на другого. Солнечный свет, пробиваясь сквозь донельзя грязное окно, падал на его длинное постное лицо. Подбородок начинался прямо от губ, настолько тонких, что их нельзя было различить. Над прямой линией рта нависал унылый нос, а над тем беспрестанно бегали маленькие черные глазки. – Следующий чек когда будет?
– Думаю, через пару месяцев, – осторожно ответил Фриче.
– Не будь я христианином, я бы вас, чинуш, проклял. Ваши налоговые агенты выжимают все соки из человека, который внес самое большое усовершенствование в военную технику после изобретения колеса, а рука дающая так скупа – словно милостыню отмеряет. Вы все просто дешевка!
– Вам платят в соответствии с контрактом, который вы же и подписали, доктор Доджерс.
– Подвесили человека на дыбу и выдавливают все из него. Грех издеваться над человеком, который трудится во славу Божью. Великий грех.
Джейк украдкой взглянул на Гельмута Фриче. Тот казался невозмутимым.
Доджерс провел их мимо десятка складных стульев к алтарю.
– Вознесите хвалу Господу и подбросьте патрончиков, – пробормотал Фриче так тихо, что Джейк едва расслышал его слова в топоте ног по дощатому поду.
Задняя часть того, что некогда было залом для фермерских собраний, представляла собой хорошо освещенную мастерскую. Гирлянды стоваттных лампочек, подвешенные прямо на балках, заливали светом тесно заставленное станками, инструментами и всевозможным хламом помещение. Посетители осторожно пробирались за Доджерсом, который подошел к единственному работнику в этом месте – юноше лет двадцати с огненно-рыжими волосами и россыпью прыщей того же цвета.
– Мой сын Гарольд, – пояснил Доджерс Джейку, который пожал молодому человеку руку и представился. – Гарольд был в Стэнфорде, но его там ничему хорошему не учили, и он вернулся сюда работать со мной. Здесь он научится гораздо большему, чем в том Содоме глупцов. Эти кретины с калькуляторами, которые твердят, что мое изобретение не будет работать… – Продолжая обличать ученый мир, он распахнул широкую дверь в задней стене дома и принялся развешивать провода.
– Ну, Гельмут, вы же все тут видели. Не стойте как зритель.
Доджерс отвел Джейка в сторону, пока Фриче с Гарольдом подключали провода и вытаскивали стенд наружу.
– Так. – Он прокашлялся. – На стенде вон под теми деревьями, – он показал на склон холма примерно в километре от дома, – стоит радиолокатор. Им будет управлять Гарольд. Тот радиолокатор, что дал мне флот. Я смонтировал его в старом сарае, который стоял тут, за храмом. – Он прервал свою речь и показал Гарольду, куда следует подключить силовые кабели.
Джейк подошел ближе к стенду.
– Это устройство для подавления сигналов – оно принимает сигнал, поступающий на вот эти три антенны, и подает его в компьютер, что стоит там. В этой штуке использованы четыре самых быстродействующих микросхемы – проектировал в основном Гарольд. Он силен в компьютерах. Я тоже кое-что в них смыслю. В общем, компьютер анализирует поступивший сигнал – силу, частоту, направление, ЧСИ, то есть частоту следования импульсов, и так далее, и вырабатывает свой сигнал, который исходит с тех антенн и гасит следующие исходные сигналы. Вот почему антенны сдвоены. Одна часть – приемник, другая передатчик.
– Но первый поступивший сигнал вы подавить не можете?
– Не-а. Первый сигнал им виден. Самый первый импульс не подавляется. При такой конструкции нельзя заглушить и второй. Вы не можете знать частоту следования импульсов, пока не пройдут по крайней мере два импульса, а не зная этой частоты, нельзя синхронизировать исходящие импульсы – те, что гасят сигнал. Но в существующих конструкциях радиолокаторов отражение от первого импульса считается просто помехами. Электронно-лучевым трубкам требуется много-много импульсов, чтобы зарегистрировать сигнал.
– А когда тот тип, что досаждает вам, прекращает излучать, вам придется снова искать его?
– Вот над этим мы с Гарольдом сейчас и работаем. Понимаете, после прихода первого и второго импульсов компьютер должен обработать их параметры и включить режим передачи. Пока нам удалось свести период вычисления примерно до одной десятимиллиардной доли секунды. Ни на одной существующей РЛС линейный сигнал за это время не даст четкого отражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– Генри говорит, что он гений.
Фриче кивнул, затягиваясь сигарой. Дым заполнил салон машины. Джейк приоткрыл окно, чтобы выветрить едкий запах.
– Когда его работы рассекретят, он запросто может претендовать на Нобелевскую премию.
– Говорят, он неимоверно жаден.
– Зелененькие Сэмюэль любит, это точно. Я не могу осуждать его за это, зная, что вытворяют пираты с Уолл-стрит. Доджерс – основатель и единственный спонсор своей собственной секты и хочет распространить ее на всю страну – радио там, телевидение, хор поет «аллилуйя» и прочие штучки. Думаю, он сознает, что поскольку он всем угрожает проклятием и геенной огненной, пожертвований вряд ли будет много. Как сыр в масле катаются те проповедники, что призывают к хорошему самочувствию и всеобщему счастью. Доджерсу же придется финансировать свое учение из собственного кармана.
Джейк Графтон поднял воротник пиджака и еще немного опустил стекло.
– Что сказал Джордж Ладлоу, когда услышал о докторе Доджерсе?
– «Аминь», – весело ответил Фриче.
– Охотно верю, – пробормотал Джейк. Его спутник добродушно хихикнул.
Они ехали через район интенсивного земледелия к югу от Сан-Хосе. Фриче вдруг свернул на грязный проселок и затормозил перед жалкого вида деревянным строением. Среди густого бурьяна гордо возвышался щит с надписью: «Храм Евангельской апостольской веры».
– Нам следовало бы стать на колени и помолиться, чтобы контрольно-финансовое управление не насылало даже слабенького ветра на этот храм, – произнес Джейк, глядя на заросли сорняков и выцветшую побелку поверх полусгнивших бревен. Под побелкой еще просматривался знак Союза фермеров.
– Вы еще не то увидите, – заверил его Фриче.
Сэмюэль Доджерс оказался занудливым непоседой. Стоя в крохотной, пыльной часовне, он хватался то за одно, то за другое, сотый раз поправлял кепочку с символикой «Доджерс» на лысеющем темени, поминутно подтягивал штаны, дергал себя то за нос, то за ухо, то за нижнюю губу и при этом непрерывно двигался.
– Так, парни, значит, вы хотите посмотреть, как выглядит прогресс в конце двадцатого века? А когда я денежки получу?
– Последний чек вам выписали две недели назад.
– Я имею в виду следующий. – Он поддернул брюки, поправил кепочку и при этом переводил нетерпеливый взгляд с одного посетителя на другого. Солнечный свет, пробиваясь сквозь донельзя грязное окно, падал на его длинное постное лицо. Подбородок начинался прямо от губ, настолько тонких, что их нельзя было различить. Над прямой линией рта нависал унылый нос, а над тем беспрестанно бегали маленькие черные глазки. – Следующий чек когда будет?
– Думаю, через пару месяцев, – осторожно ответил Фриче.
– Не будь я христианином, я бы вас, чинуш, проклял. Ваши налоговые агенты выжимают все соки из человека, который внес самое большое усовершенствование в военную технику после изобретения колеса, а рука дающая так скупа – словно милостыню отмеряет. Вы все просто дешевка!
– Вам платят в соответствии с контрактом, который вы же и подписали, доктор Доджерс.
– Подвесили человека на дыбу и выдавливают все из него. Грех издеваться над человеком, который трудится во славу Божью. Великий грех.
Джейк украдкой взглянул на Гельмута Фриче. Тот казался невозмутимым.
Доджерс провел их мимо десятка складных стульев к алтарю.
– Вознесите хвалу Господу и подбросьте патрончиков, – пробормотал Фриче так тихо, что Джейк едва расслышал его слова в топоте ног по дощатому поду.
Задняя часть того, что некогда было залом для фермерских собраний, представляла собой хорошо освещенную мастерскую. Гирлянды стоваттных лампочек, подвешенные прямо на балках, заливали светом тесно заставленное станками, инструментами и всевозможным хламом помещение. Посетители осторожно пробирались за Доджерсом, который подошел к единственному работнику в этом месте – юноше лет двадцати с огненно-рыжими волосами и россыпью прыщей того же цвета.
– Мой сын Гарольд, – пояснил Доджерс Джейку, который пожал молодому человеку руку и представился. – Гарольд был в Стэнфорде, но его там ничему хорошему не учили, и он вернулся сюда работать со мной. Здесь он научится гораздо большему, чем в том Содоме глупцов. Эти кретины с калькуляторами, которые твердят, что мое изобретение не будет работать… – Продолжая обличать ученый мир, он распахнул широкую дверь в задней стене дома и принялся развешивать провода.
– Ну, Гельмут, вы же все тут видели. Не стойте как зритель.
Доджерс отвел Джейка в сторону, пока Фриче с Гарольдом подключали провода и вытаскивали стенд наружу.
– Так. – Он прокашлялся. – На стенде вон под теми деревьями, – он показал на склон холма примерно в километре от дома, – стоит радиолокатор. Им будет управлять Гарольд. Тот радиолокатор, что дал мне флот. Я смонтировал его в старом сарае, который стоял тут, за храмом. – Он прервал свою речь и показал Гарольду, куда следует подключить силовые кабели.
Джейк подошел ближе к стенду.
– Это устройство для подавления сигналов – оно принимает сигнал, поступающий на вот эти три антенны, и подает его в компьютер, что стоит там. В этой штуке использованы четыре самых быстродействующих микросхемы – проектировал в основном Гарольд. Он силен в компьютерах. Я тоже кое-что в них смыслю. В общем, компьютер анализирует поступивший сигнал – силу, частоту, направление, ЧСИ, то есть частоту следования импульсов, и так далее, и вырабатывает свой сигнал, который исходит с тех антенн и гасит следующие исходные сигналы. Вот почему антенны сдвоены. Одна часть – приемник, другая передатчик.
– Но первый поступивший сигнал вы подавить не можете?
– Не-а. Первый сигнал им виден. Самый первый импульс не подавляется. При такой конструкции нельзя заглушить и второй. Вы не можете знать частоту следования импульсов, пока не пройдут по крайней мере два импульса, а не зная этой частоты, нельзя синхронизировать исходящие импульсы – те, что гасят сигнал. Но в существующих конструкциях радиолокаторов отражение от первого импульса считается просто помехами. Электронно-лучевым трубкам требуется много-много импульсов, чтобы зарегистрировать сигнал.
– А когда тот тип, что досаждает вам, прекращает излучать, вам придется снова искать его?
– Вот над этим мы с Гарольдом сейчас и работаем. Понимаете, после прихода первого и второго импульсов компьютер должен обработать их параметры и включить режим передачи. Пока нам удалось свести период вычисления примерно до одной десятимиллиардной доли секунды. Ни на одной существующей РЛС линейный сигнал за это время не даст четкого отражения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135