Открытие границ, сближение людей – это улица с двусторонним движением. Мы можем двигаться по нашей стороне, в избранном нами направлении. А можем тратить свои силы на то, чтобы перекапывать противоположную сторону улицы. Я отказываюсь пугаться при слове «глобализация» потому, что средства современной коммуникации и передвижения помогают мне в миссионерской работе. Телевидение и интернет я воспринимаю как средства для того, чтобы мое обращение, несущее весть о Христе и православии, донести до людей. Для тех же, кто не может проповедовать, не может убеждать, остается лишь позиция потребителя информации. Они не могут своих соседей заинтересовать своим изложением православия – тем более нет у них никаких надежд и на то, что глобальная империя, распахивающая национальные границы и сокращающая пространства, сможет помочь православной проповеди.
Так что во многом именно от личного опыта миссионерских удач или неудач зависит оценка глобализационных процессов. А надо ли идти на поводу у неудачников?
Апостолы могли бы осудить современную им глобализацию – поскольку языческие бредни, родившиеся в одном уголке мира, запросто разносились по всем остальным краям экумены. По дорогам, которыми Римская империя соединяла свои пестро-национальные провинции, были пронесены статуи всех языческих богов (от окраин к римскому Пантеону). Но вместо того, чтобы проклинать римскую глобализацию, раскрывшую Палестину для всех ветров, апостолы сами пошли по римским дорогам. С проповедью о Христе, Который родился в Палестине, но принес весть, предназначенную для всего мира.
***
Великопостное 2001 года Послание Патриарха Алексия II: «Богословская комиссия и Священный Синод, обсудив тему налоговых номеров, пришли к твердому выводу: принятие или непринятие этих номеров не является грехом. Оно не должно быть причиной для осуждения одних православных христиан другими. Вопрос о том, принимать ли налоговый номер, есть дело свободного гражданского выбора, но никак не является вероисповедным вопросом. К подобному выводу Церковь приходит уже не впервые, приходит после тщательнейшего исследования всех богословских, общественных и научных сторон проблемы».
Почему в храме не читают Апокалипсис?
Церковь никогда не читает Апокалипсис во время своих богослужений наряду с другими апостольскими текстами. Откровение – единственная новозаветная книга, не входящая в годовой круг литургических чтений.
Или, может, кто-то слышал в храме на службе возглас – «Откровения святаго Иоанна Богослова чтение»? Кто-то встречал богослужебное издание книги Откровения? В богослужебном «Апостоле» эта новозаветная книга – единственная из всех – отсутствует.
«Приняв эту книгу в состав св. канона восточная церковь не ввела ее однако в общецерковное употребление, не допустила ее публичного чтения в богослужебных собраниях»[492].
И это именно мнение Церкви, утвержденное собором.59 и 60-е правила Лаодикийского Собора ( 364 г. ) гласит: «Не подобает в церкви произносить псалмы не священные, или книги не определенные в правилом, но только означенные книги Ветхого и Нового Завета…Читать подобает книги эти… Нового Завета, Евангелий четыре, Деяния апостольские, посланий соборных семь этих: Иакова одно, Петра два, Иоанна три, Иуды одно: посланий Павловых 14, к римлянам одно, к коринфянам два, к галатам одно, к ефесеям одно, к филиписийцам одно, к колоссянам одно, к солунянам два, к евреям одно, к Тимофею два, к титу одно, и к Филимону одно»[493].
Как видим, книги Откровения в списке книг, рекомендуемых для чтения в церкви, нет.
В монастырском обиходе были попытки ввести чтение Откровения в богослужебную жизнь. Например, Типикон предполагает, что на вечерне после освящения хлебов читаются апостольские послания и книга Откровения. Однако в Служебниках и Часословах этих чтений нет. Многие века нет и практики апостольских чтений в конце вечерни[494].
Попытку ввести книгу Откровения в круг постоянных богослужебных чтений предпринял св. Филарет Московский в пору своей молодости. В 1814 году, при составлении Рождественского молебна о «победе над галлами» (в честь победы над Наполеоном) свт. Филарет (тогда архимандрит и ректор Санкт-Петербургской Духовной Академии) предложил в качестве паремийного чтения на молебне использовать текст Апок.19, 11-16. Но Синод занял консервативную позицию, не позволил сиюминутно-политически толковать Апокалипсис и не утвердил это его предложение[495].
Через полвека о ту же твердость церковной традиции сломалась судьба профессора Московской Духовной Академии архим. Феодора (Бухарева). Детищем своей жизни он считал свое толкование на Апокалипсис. Его труд искренен и благочестив… Но, по верному слову прот. Георгия Флоровского, «в его роковой книге „Исследование Апокалипсиса“ у о. Феодора совсем не было чувства исторической перспективы, он не чувствовал исторического ритма и инерции, все сроки для него слишком сокращались… И к его книге можно применить слова Филарета, сказанные по другому случаю о другом опыте Апокалипсических настроений: „некоторые неясные явления апокалипсические принужденно совлекает на землю и Божественное превращает в политическое“»[496].
Бухарев и в самом деле слишком жестко истолковывал и текст Откровения, и события европейской политической истории – чтобы ощутить себя, живущего в 1860-м году, современником ключевых апокалиптических свершений. От эпохи Реформации он начал отсчитывать «три с половиной года» (превратив их в три с половиной столетия) власти зверя (каковым в его глазах оказался дух атеистического вольнодумства и просвещения) и так пришел к выводу, что «Еще около столетия остается этому зверю с его лжепророком и провозвестником – не Христу служащей литературой – губительно вредить умы и души»[497].
Эта прямолинейность не вызвал сочувствия в церковной цензуре и в Синоде. Но о. Феодор был слишком «пророчески» настроен. Тут сказалась дурная духовная наследственность: его духовником был юродивый священник Петр Томаницкий, в 1855 году предсказавший, что через 9 лет православный царь будет венчан в Софии Константнинопольской…[498] И когда Синод не благословил издания «Исследования», о. Феодор снял с себя и священный сан и монашество…
Очевидно, такого рода (хотя и менее громких) крушений в истории Церкви было немало. И оттого Апокалипсис так и не был внесен в храм. Да и в состав Библии эта книга была внесена не без колебаний.
У церковных людей древности «Откровение» порой вызывало сомнения в своей подлинности и Боговдохновенности. Слова Спасителя «Закон и пророки до Иоанна Крестителя» (см.: Лк.16, 16) понимались как основание для того, чтобы книгу Откровения (написанную в жанре пророчества) воспринимать как своего рода «анахронизм».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209