Потом я замочек закрою, и никто не догадается, куда вы делись.
– Еще раз спасибо, Иона Калинович! – ответил Петр, старательно гася волну радости, охватившей его при этом известии. Сердцем он полностью доверял старому милиционеру, однако аналитический ум заставлял просчитывать разные варианты развития событий. В том числе и такой – достигнув того места, беглец окажется на виду из окон управления милиции. На светлом фоне стены его силуэт станет настолько заметен, что любой посредственный стрелок сможет по пасть в Шувалова с первого выстрела. В итоге даже для Жохова картина будет очевидна: побег офицера, завладевшего ключами и оружием охранника, остановлен в самый последний момент. И вряд ли объявится свидетель, который сообщит, что, вместо предусмотренных инструкцией «Стой! Буду стрелять!» и выстрелов в воздух, сразу начался огонь на поражение. Что бы там ни было, нужно рисковать. Поручик последний раз прикинул, как лучше бежать до намеченной цели; на прощание прошептал, обращаясь к нежданному спасителю:
– Я все же попрошу вас, Иона Калинович, выполнить одну мою просьбу. Свяжитесь по телефону с начальником контрразведки капитан-лейтенантом Жоховым. Договоритесь о встрече, но обязательно с глазу на глаз где-нибудь вне штаба. Расскажите обо всем, а главное передайте, что в отделе обнаружилась прореха. Именно так и скажите! Буду жив, обязательно сам раскрою подробности, а пока на вас вся надежда… Еще одно, я у Куценко взял наган и ключи. Связку оставлю сразу за калиткой, там подберете, а револьвер верну попозже, при случае. Ну, прощайте!
– С богом! – откликнулся старик. – Не сомневайтесь, Петр Андреевич. Все ваши наказы выполню в точности.
Оттолкнувшись от стены, Шувалов побежал через двор, но не прямо к дверце, а к темневшему впереди большому проему ворот гаража. Невелика хитрость, а все же наверняка должна затруднить прицеливание возможным стрелкам. Достигнув ворот, поручик развернулся, припал на колено, приготовился ответить выстрелом на выстрел. Но в двухэтажном здании по-прежнему сохранялось безмолвие. Ни в одном из его окон не угадывалось ни малейших признаков движения. Тогда Петр рывком переместился к спасительному выходу, с силой толкнул тяжелую дверь и немедленно отпрянул назад, под защиту каменной стены. Снова его встретила тишина. Даже дверь не заскрипела – очевидно, Иона Калинович предусмотрительно смазал ее. Это также свидетельствовало в пользу вахмистра. Хотел бы навести на засаду, не стал бы так делать, поскольку нет лучшего сигнала к нападению, чем скрип двери.
Тем не менее поручик оставался настороже и, шагая в проем, был готов отразить внезапное нападение. Однако все обошлось. Выполняя обещание, он оставил возле порога ключи, прикрыл дверь, не мешкая, двинулся через обнаруженный между домами проход, который вывел его на незнакомую улицу.
Примерно через час он оказался на окраине. Кончилась мощеная мостовая, сплошняком пошли палисады, отгороженные плетнями; в одном из дворов забрехала собака, почуявшая чужака. Когда дорога привела его на вершину очередного холма, поверх крыш невысоких хаток Карантинной слободы поручик наконец заметил то, что давно мечтал увидеть. На фоне светлеющей части ночного неба четко выделялся силуэт храма в память крещения князя Владимира.
Сюда, на Херсонес, стремился попасть Петр до наступления дня. Никому в голову не придет искать его среди остатков древнего поселения. Оставалось только, не привлекая лишнего внимания, найти профессора Щетинина. Когда Аглая представила поручика отцу, тот отнесся к новому знакомому более чем прохладно. Очевидно, решив, что офицера скорее интересуют женские прелести дочери, чем черты жизни античного общества, Никита Семенович без всякой охоты согласился показать раскопки. В надежде поскорее избавиться от докучливых посетителей, он повел рассказ в лучших традициях древней Лаконии. Однако после первых же вопросов Шувалова, обнаруживших в нем знатока истории, археолог сменил гнев на милость.
После нескольких часов общения они стали испытывать достаточно сильную взаимную симпатию. Никита Семенович не только показал самым подробным образом всю коллекцию музея, но даже завел Петра в свою святая святых – комнату, где проводились разбор и чистка находок.
Пробираясь сейчас к Херсонесу, Шувалов рассчитывал не только обрести надежное убежище. Он всерьез надеялся, что профессор поможет ему в установлении связи с Жоховым.
Забирая в сторону от проезжей дороги, офицер надеялся выйти к балке, где археологи вели раскопки древнего некрополя. Там он планировал встретить рассвет и, дождавшись удобного случая, переговорить со Щетининым без свидетелей.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
– То, что вы мне здесь рассказали, напоминает какой-то авантюрный роман, – сказал Жохов. – Несчастный узник – жертва неведомых злодеев, записка в хлебе, неожиданный побег. Пока не хватает лишь счастливого конца: спасенная вами прекрасная графиня раскрывает объятия, а рядом сундук с золотом, доставшийся герою по наследству от поверженного врага. Советую не терять времени и взяться за перо. Издатели будут на коленях умолять принять от них тысячные гонорары.
Шувалов не обиделся на явную иронию. Он давно обратил внимание – чем серьезнее становилась обстановка, тем насмешливее делался капитан-лейтенант. Сейчас Алексей Васильевич скрывал за шуткой напряженную работу мысли. За короткое время требовалось не только обдумать доклад поручика, но и найти единственно верный выход из сложившейся ситуации. Они сидели в комнатке, где Петр не так давно приводил в порядок черепки греческой вазы. Чтобы эта встреча с глазу на глаз все-таки состоялась, ему пришлось изрядно помучиться.
После кражи золотых вещей, найденных археологами, при херсонесском музее бессменно находился сторож. Чтобы не выдать своего присутствия, беглец, страдая от голода и жажды, провел на месте раскопок некрополя остаток ночи, а также все утро. Когда стало припекать солнце, ему пришлось забраться в нишу, выложенную плитами черного мрамора – бывшее место захоронения богатого жителя Херсонеса. Там Шувалову удалось подремать до тех пор, пока он не услышал голос профессора, водившего по раскопкам экскурсию.
Щетинин настолько обрадовался, увидев молодого человека, что совсем не обратил внимания на подозрительное состояние мундира своего гостя. Поручику не пришлось долго объяснять профессору, что от него требуется. Через час сторож был услан в город со строжайшим наказом – передать запечатанный конверт исключительно в руки капитан-лейтенанта Жохова. Для надежности Никита Семенович, действуя по указанию поручика, обрисовал гонцу внешность адресата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Еще раз спасибо, Иона Калинович! – ответил Петр, старательно гася волну радости, охватившей его при этом известии. Сердцем он полностью доверял старому милиционеру, однако аналитический ум заставлял просчитывать разные варианты развития событий. В том числе и такой – достигнув того места, беглец окажется на виду из окон управления милиции. На светлом фоне стены его силуэт станет настолько заметен, что любой посредственный стрелок сможет по пасть в Шувалова с первого выстрела. В итоге даже для Жохова картина будет очевидна: побег офицера, завладевшего ключами и оружием охранника, остановлен в самый последний момент. И вряд ли объявится свидетель, который сообщит, что, вместо предусмотренных инструкцией «Стой! Буду стрелять!» и выстрелов в воздух, сразу начался огонь на поражение. Что бы там ни было, нужно рисковать. Поручик последний раз прикинул, как лучше бежать до намеченной цели; на прощание прошептал, обращаясь к нежданному спасителю:
– Я все же попрошу вас, Иона Калинович, выполнить одну мою просьбу. Свяжитесь по телефону с начальником контрразведки капитан-лейтенантом Жоховым. Договоритесь о встрече, но обязательно с глазу на глаз где-нибудь вне штаба. Расскажите обо всем, а главное передайте, что в отделе обнаружилась прореха. Именно так и скажите! Буду жив, обязательно сам раскрою подробности, а пока на вас вся надежда… Еще одно, я у Куценко взял наган и ключи. Связку оставлю сразу за калиткой, там подберете, а револьвер верну попозже, при случае. Ну, прощайте!
– С богом! – откликнулся старик. – Не сомневайтесь, Петр Андреевич. Все ваши наказы выполню в точности.
Оттолкнувшись от стены, Шувалов побежал через двор, но не прямо к дверце, а к темневшему впереди большому проему ворот гаража. Невелика хитрость, а все же наверняка должна затруднить прицеливание возможным стрелкам. Достигнув ворот, поручик развернулся, припал на колено, приготовился ответить выстрелом на выстрел. Но в двухэтажном здании по-прежнему сохранялось безмолвие. Ни в одном из его окон не угадывалось ни малейших признаков движения. Тогда Петр рывком переместился к спасительному выходу, с силой толкнул тяжелую дверь и немедленно отпрянул назад, под защиту каменной стены. Снова его встретила тишина. Даже дверь не заскрипела – очевидно, Иона Калинович предусмотрительно смазал ее. Это также свидетельствовало в пользу вахмистра. Хотел бы навести на засаду, не стал бы так делать, поскольку нет лучшего сигнала к нападению, чем скрип двери.
Тем не менее поручик оставался настороже и, шагая в проем, был готов отразить внезапное нападение. Однако все обошлось. Выполняя обещание, он оставил возле порога ключи, прикрыл дверь, не мешкая, двинулся через обнаруженный между домами проход, который вывел его на незнакомую улицу.
Примерно через час он оказался на окраине. Кончилась мощеная мостовая, сплошняком пошли палисады, отгороженные плетнями; в одном из дворов забрехала собака, почуявшая чужака. Когда дорога привела его на вершину очередного холма, поверх крыш невысоких хаток Карантинной слободы поручик наконец заметил то, что давно мечтал увидеть. На фоне светлеющей части ночного неба четко выделялся силуэт храма в память крещения князя Владимира.
Сюда, на Херсонес, стремился попасть Петр до наступления дня. Никому в голову не придет искать его среди остатков древнего поселения. Оставалось только, не привлекая лишнего внимания, найти профессора Щетинина. Когда Аглая представила поручика отцу, тот отнесся к новому знакомому более чем прохладно. Очевидно, решив, что офицера скорее интересуют женские прелести дочери, чем черты жизни античного общества, Никита Семенович без всякой охоты согласился показать раскопки. В надежде поскорее избавиться от докучливых посетителей, он повел рассказ в лучших традициях древней Лаконии. Однако после первых же вопросов Шувалова, обнаруживших в нем знатока истории, археолог сменил гнев на милость.
После нескольких часов общения они стали испытывать достаточно сильную взаимную симпатию. Никита Семенович не только показал самым подробным образом всю коллекцию музея, но даже завел Петра в свою святая святых – комнату, где проводились разбор и чистка находок.
Пробираясь сейчас к Херсонесу, Шувалов рассчитывал не только обрести надежное убежище. Он всерьез надеялся, что профессор поможет ему в установлении связи с Жоховым.
Забирая в сторону от проезжей дороги, офицер надеялся выйти к балке, где археологи вели раскопки древнего некрополя. Там он планировал встретить рассвет и, дождавшись удобного случая, переговорить со Щетининым без свидетелей.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
– То, что вы мне здесь рассказали, напоминает какой-то авантюрный роман, – сказал Жохов. – Несчастный узник – жертва неведомых злодеев, записка в хлебе, неожиданный побег. Пока не хватает лишь счастливого конца: спасенная вами прекрасная графиня раскрывает объятия, а рядом сундук с золотом, доставшийся герою по наследству от поверженного врага. Советую не терять времени и взяться за перо. Издатели будут на коленях умолять принять от них тысячные гонорары.
Шувалов не обиделся на явную иронию. Он давно обратил внимание – чем серьезнее становилась обстановка, тем насмешливее делался капитан-лейтенант. Сейчас Алексей Васильевич скрывал за шуткой напряженную работу мысли. За короткое время требовалось не только обдумать доклад поручика, но и найти единственно верный выход из сложившейся ситуации. Они сидели в комнатке, где Петр не так давно приводил в порядок черепки греческой вазы. Чтобы эта встреча с глазу на глаз все-таки состоялась, ему пришлось изрядно помучиться.
После кражи золотых вещей, найденных археологами, при херсонесском музее бессменно находился сторож. Чтобы не выдать своего присутствия, беглец, страдая от голода и жажды, провел на месте раскопок некрополя остаток ночи, а также все утро. Когда стало припекать солнце, ему пришлось забраться в нишу, выложенную плитами черного мрамора – бывшее место захоронения богатого жителя Херсонеса. Там Шувалову удалось подремать до тех пор, пока он не услышал голос профессора, водившего по раскопкам экскурсию.
Щетинин настолько обрадовался, увидев молодого человека, что совсем не обратил внимания на подозрительное состояние мундира своего гостя. Поручику не пришлось долго объяснять профессору, что от него требуется. Через час сторож был услан в город со строжайшим наказом – передать запечатанный конверт исключительно в руки капитан-лейтенанта Жохова. Для надежности Никита Семенович, действуя по указанию поручика, обрисовал гонцу внешность адресата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74