– спросил он у Гримальди, как только они приблизились. – Как вы узнали, где мы? Лицо Гримальди осунулось, щеки ввалились.
– Нам нужно немедленно уезжать, – сказал он. – Нельзя терять ни минуты.
– Я спросил, как вы нас нации, – повторил Алекс. – Вы следили за мной с тех пор, как мы расстались в “Клозери”?
– Да, так же как и твои русские друзья, – Гримальди указал на черный “фиат”, припаркованный возле рекламного стенда, прославляющего дамские чулки. Старики, кормившие голубей в парке, мчались к “фиату” с нестариковской прытью.
– Я же сказал тебе... – начал Алекс.
– На споры не осталось времени, – нетерпеливо перебил его Гримальди. – Дмитрий вернулся, ему нужны ваши головы.
– Не может быть, – вставила Татьяна на английском с сильным французским акцентом. – Моя подруга Наташа сказала мне, что он возвращается только сегодня вечером.
– Именно в этом он и хотел вас убедить, – кивнул Гримальди. – Ваше счастье, что у меня есть люди в обоих аэропортах. Его заметили на паспортном контроле в Орли. А теперь давайте пошевеливаться.
И он указал на бежевый “ситроен” и серебристый “мерседес”, стоявшие у обочины.
– Вы сядете со мной? – спросила Джейн у Татьяны, которая бросила на Алекса тревожный взгляд.
– Мы поедем вместе, – твердо сказал Алекс. Гримальди пожал плечами.
– Возьмите их на себя, Барт, – сказал он, кивая в направлении черного “фиата”, и торопливо пошел к “мерседесу”.
Все они забились внутрь – Гримальди, Татьяна и Алекс на заднем сиденье, мужчина в черном пальто – на переднем рядом с водителем. Джейн и Барт направились к “ситроену”, причем, когда девушка наклонилась, чтобы сесть на пассажирское сиденье, куртка ее распахнулась, и Алекс увидел торчащую из-под ремня рукоятку пистолета.
– Куда мы едем? – спросил Алекс, когда машина рванулась вперед по узкой пустынной улочке, но ему никто не ответил.
“Ситроен” с агентами следовал за ними буквально по пятам, а “фиат” русских замыкал процессию. Когда они приблизились к перекрестку, водитель бежевого “ситроена” неожиданно резко затормозил. Машина пошла юзом и, скрежеща покрышками, остановилась, совершенно перегородив проезжую часть. Следовавший за ними “фиат” тоже остановился и принялся неистово сигналить.
– Отлично, – сказал Гримальди, когда они свернули за угол и поехали по бульвару Жорден. – Если перед нами не было их второй машины, то мы оторвались.
– Куда мы едем? – снова спросил Алекс. Водитель, молодой парень с угреватым лицом и задорным рыжим вихром на макушке, несколько раз перестраивался, нырял в боковые проулки, совершил два правых поворота и наконец снова вывернул на бульвар, двигаясь теперь в обратном направлении.
– Впереди никого, – сказал он уверенно. – Мы оторвались.
Гримальди откинулся на сиденье.
– Документы у тебя с собой?
– Паспорт, – ответил Алекс и повернулся к Татьяне. Та порылась в сумочке.
– У меня удостоверение личности.
– Для того чтобы пересечь границу, вам больше ничего и не нужно, – отозвался Гримальди почти благодушно.
– Минуточку, – сказал Алекс. – Постой-ка! Я хочу остаться здесь и поговорить с Дмитрием. Я уверен, что он выслушает меня.
– Конечно, – Гримальди ухмыльнулся. – А потом свернет тебе шею.
Татьяна сжала руку Алекса и покачала головой. “Мерседес” свернул на Периферик – широкую автостраду, кольцом опоясывающую Париж.
– Ты сказал, что нам нужно пересечь границу. Какую границу? Куда мы едем, в конце концов? – в третий раз спросил Алекс.
– Вы оба подвергаетесь опасности, и мы вывозим вас из страны.
– О чем ты говоришь?! – взорвался Алекс. – Сначала отвезите нас домой. Затем...
– Никаких “домой”, – голос Гримальди был тверд. – Дмитрий Морозов наверняка уже там, поджидает тебя или обоих. В Париже нет такого места, где вы были бы в безопасности. Если вы проголодались, то немного погодя мы остановимся и пообедаем. Если вам нужна одежда или какие-то мелочи – мы всем вас обеспечим. Но если ты хочешь спасти жизнь своей девушке, Алекс, то будь добр – заткнись, расслабься и наслаждайся поездкой.
На стоянке в подземном гараже в Ле Бурже они пересели в ожидающий их черный “пежо”. На границе бельгийский пограничник махнул им своим жезлом, даже не заглядывая в документы. Ближе к вечеру они уже были в Брюсселе.
* * *
Десять дней спустя Алекс, спасаясь от проливного дождя, зашел в кафе “Брабант”, что расположено на брюссельской Гран Плас. Сняв свой новый плащ, еще один подарок “дядюшки Сэма”, он уселся за столик возле широкого окна, выходившего на живописные окрестности. Взгляд его скользнул по обступившим площадь высоким домам с их щипцовыми крышами и затейливыми башенками.
Альфред, вымуштрованный до подобострастия официант в короткой белой тужурке с золотыми эполетами, слегка наклонил свою узкую голову.
– La meme chose pour monsieur?
– Да, Альфред. Большую чашку кофе со сливками и два рогалика.
– Значит, la meme chose. Одну минуточку, мосье. “La meme chose – “как всегда”, словно для завсегдатая. Как быстро жизнь вошла в привычную колею, обросла новыми стереотипами”, – с удивлением подумал Алекс. Каждое утро точно в девять часов автомобиль ЦРУ забирал Татьяну из их новой квартиры и увозил на “собеседование”, которое продолжалось до шести вечера. Новое их жилище располагалось на Рю Гаспар – одной из неприметных узеньких улиц за Гран Плас. Это была огромная, холодная квартира, обставленная стандартной мебелью, и они оба ненавидели ее.
Они ненавидели также и новую одежду, которую вынуждены были купить взамен той, что осталась в Париже, и едва терпели постоянное присутствие двух вооруженных агентов. Женщина – это была Джейн – дежурила в их квартире круглыми сутками, укладываясь на ночь на кушетке в гостиной, а второй агент – Барт – неотлучно находился в припаркованной напротив их дома машине. Ангелы-хранители сопровождали их даже в те редкие вечера, когда они выбирались в ресторан или в кино. Правда, вчера вечером Гримальди наконец-то согласился слегка ослабить меры безопасности и оставить их вдвоем в квартире. Джейн ушла, крепко обняв Татьяну на прощание – несмотря ни на что, женщины успели привыкнуть друг к другу. Барт по-прежнему оставался в машине, наблюдая за входом.
В этот ранний час кафе было почти пустым, если не считать двух пожилых женщин, с жадностью поглощающих бисквитные пирожные с шоколадным кремом. Алекс заказал еще кофе и снова погрузился в свои мысли.
Слава богу, что эта проклятая квартира и опека телохранителей – все это временно. Через пару дней допросы Татьяны закончатся, ее документы тоже будут готовы, и они смогут улететь в Штаты. Он даже уже написал в Университет Брауна и дал согласие преподавать там в течение следующего учебного года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162
– Нам нужно немедленно уезжать, – сказал он. – Нельзя терять ни минуты.
– Я спросил, как вы нас нации, – повторил Алекс. – Вы следили за мной с тех пор, как мы расстались в “Клозери”?
– Да, так же как и твои русские друзья, – Гримальди указал на черный “фиат”, припаркованный возле рекламного стенда, прославляющего дамские чулки. Старики, кормившие голубей в парке, мчались к “фиату” с нестариковской прытью.
– Я же сказал тебе... – начал Алекс.
– На споры не осталось времени, – нетерпеливо перебил его Гримальди. – Дмитрий вернулся, ему нужны ваши головы.
– Не может быть, – вставила Татьяна на английском с сильным французским акцентом. – Моя подруга Наташа сказала мне, что он возвращается только сегодня вечером.
– Именно в этом он и хотел вас убедить, – кивнул Гримальди. – Ваше счастье, что у меня есть люди в обоих аэропортах. Его заметили на паспортном контроле в Орли. А теперь давайте пошевеливаться.
И он указал на бежевый “ситроен” и серебристый “мерседес”, стоявшие у обочины.
– Вы сядете со мной? – спросила Джейн у Татьяны, которая бросила на Алекса тревожный взгляд.
– Мы поедем вместе, – твердо сказал Алекс. Гримальди пожал плечами.
– Возьмите их на себя, Барт, – сказал он, кивая в направлении черного “фиата”, и торопливо пошел к “мерседесу”.
Все они забились внутрь – Гримальди, Татьяна и Алекс на заднем сиденье, мужчина в черном пальто – на переднем рядом с водителем. Джейн и Барт направились к “ситроену”, причем, когда девушка наклонилась, чтобы сесть на пассажирское сиденье, куртка ее распахнулась, и Алекс увидел торчащую из-под ремня рукоятку пистолета.
– Куда мы едем? – спросил Алекс, когда машина рванулась вперед по узкой пустынной улочке, но ему никто не ответил.
“Ситроен” с агентами следовал за ними буквально по пятам, а “фиат” русских замыкал процессию. Когда они приблизились к перекрестку, водитель бежевого “ситроена” неожиданно резко затормозил. Машина пошла юзом и, скрежеща покрышками, остановилась, совершенно перегородив проезжую часть. Следовавший за ними “фиат” тоже остановился и принялся неистово сигналить.
– Отлично, – сказал Гримальди, когда они свернули за угол и поехали по бульвару Жорден. – Если перед нами не было их второй машины, то мы оторвались.
– Куда мы едем? – снова спросил Алекс. Водитель, молодой парень с угреватым лицом и задорным рыжим вихром на макушке, несколько раз перестраивался, нырял в боковые проулки, совершил два правых поворота и наконец снова вывернул на бульвар, двигаясь теперь в обратном направлении.
– Впереди никого, – сказал он уверенно. – Мы оторвались.
Гримальди откинулся на сиденье.
– Документы у тебя с собой?
– Паспорт, – ответил Алекс и повернулся к Татьяне. Та порылась в сумочке.
– У меня удостоверение личности.
– Для того чтобы пересечь границу, вам больше ничего и не нужно, – отозвался Гримальди почти благодушно.
– Минуточку, – сказал Алекс. – Постой-ка! Я хочу остаться здесь и поговорить с Дмитрием. Я уверен, что он выслушает меня.
– Конечно, – Гримальди ухмыльнулся. – А потом свернет тебе шею.
Татьяна сжала руку Алекса и покачала головой. “Мерседес” свернул на Периферик – широкую автостраду, кольцом опоясывающую Париж.
– Ты сказал, что нам нужно пересечь границу. Какую границу? Куда мы едем, в конце концов? – в третий раз спросил Алекс.
– Вы оба подвергаетесь опасности, и мы вывозим вас из страны.
– О чем ты говоришь?! – взорвался Алекс. – Сначала отвезите нас домой. Затем...
– Никаких “домой”, – голос Гримальди был тверд. – Дмитрий Морозов наверняка уже там, поджидает тебя или обоих. В Париже нет такого места, где вы были бы в безопасности. Если вы проголодались, то немного погодя мы остановимся и пообедаем. Если вам нужна одежда или какие-то мелочи – мы всем вас обеспечим. Но если ты хочешь спасти жизнь своей девушке, Алекс, то будь добр – заткнись, расслабься и наслаждайся поездкой.
На стоянке в подземном гараже в Ле Бурже они пересели в ожидающий их черный “пежо”. На границе бельгийский пограничник махнул им своим жезлом, даже не заглядывая в документы. Ближе к вечеру они уже были в Брюсселе.
* * *
Десять дней спустя Алекс, спасаясь от проливного дождя, зашел в кафе “Брабант”, что расположено на брюссельской Гран Плас. Сняв свой новый плащ, еще один подарок “дядюшки Сэма”, он уселся за столик возле широкого окна, выходившего на живописные окрестности. Взгляд его скользнул по обступившим площадь высоким домам с их щипцовыми крышами и затейливыми башенками.
Альфред, вымуштрованный до подобострастия официант в короткой белой тужурке с золотыми эполетами, слегка наклонил свою узкую голову.
– La meme chose pour monsieur?
– Да, Альфред. Большую чашку кофе со сливками и два рогалика.
– Значит, la meme chose. Одну минуточку, мосье. “La meme chose – “как всегда”, словно для завсегдатая. Как быстро жизнь вошла в привычную колею, обросла новыми стереотипами”, – с удивлением подумал Алекс. Каждое утро точно в девять часов автомобиль ЦРУ забирал Татьяну из их новой квартиры и увозил на “собеседование”, которое продолжалось до шести вечера. Новое их жилище располагалось на Рю Гаспар – одной из неприметных узеньких улиц за Гран Плас. Это была огромная, холодная квартира, обставленная стандартной мебелью, и они оба ненавидели ее.
Они ненавидели также и новую одежду, которую вынуждены были купить взамен той, что осталась в Париже, и едва терпели постоянное присутствие двух вооруженных агентов. Женщина – это была Джейн – дежурила в их квартире круглыми сутками, укладываясь на ночь на кушетке в гостиной, а второй агент – Барт – неотлучно находился в припаркованной напротив их дома машине. Ангелы-хранители сопровождали их даже в те редкие вечера, когда они выбирались в ресторан или в кино. Правда, вчера вечером Гримальди наконец-то согласился слегка ослабить меры безопасности и оставить их вдвоем в квартире. Джейн ушла, крепко обняв Татьяну на прощание – несмотря ни на что, женщины успели привыкнуть друг к другу. Барт по-прежнему оставался в машине, наблюдая за входом.
В этот ранний час кафе было почти пустым, если не считать двух пожилых женщин, с жадностью поглощающих бисквитные пирожные с шоколадным кремом. Алекс заказал еще кофе и снова погрузился в свои мысли.
Слава богу, что эта проклятая квартира и опека телохранителей – все это временно. Через пару дней допросы Татьяны закончатся, ее документы тоже будут готовы, и они смогут улететь в Штаты. Он даже уже написал в Университет Брауна и дал согласие преподавать там в течение следующего учебного года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162