Затем, когда мозг подготовлен, в него закладывают новые шаблоны поведения. Мы вводим информацию при помощи голотерапевтических вирусов, вы —съедаете живую крысу. Третье и последнее: новая структура укрепляется, укореняется в процессе повседневной жизни. Здесь наши методики практически идентичны. Техника, идущая из глубин веков, — программирование людей придумано гораздо раньше, чем программи рование машин.
— Техника! — презрительно фыркнул Корда. — В свое время я безумно боялся утонуть. Тогда я отправился на Корделию и попросил, чтобы меня сбросили ночью в Кристальное море, в двух милях от берега. Вода там такая соленая, что не утонешь, крупные хищники не водятся. Не паникуй, и все будет в порядке. Но это так, теория, разумные доводы, а на практике развлечение получилось еще то, вспомнишь — вздрогнешь. Зато когда уж я добрался до берега, то знал абсолютно точно, что не буду больше бояться воды, отныне и до самой смерти. И никаких тебе наркотиков и резонансов. Бледный ты какой-то, — закончил он безо всякой очевидной связи с предыдущим. И иронически усмехнулся.
— Так что же, именно в этом все и дело! — прошептал далекий, из другого мира идущий голос. — Неужели я умру только для того, чтобы помочь тебе избавиться от детского страха? До пего же глупо.
Грегорьян словно не слышал. Нет, не «словно», а на самом деле — не слышал.
— Всю свою снисходительность вы можете оставить при себе! Я видел, я испытал такое, что вам и не снилось!
— Тише, тише, не шуми. И не надо меня бояться.
— Я вас боюсь? Да вы совсем ничего не понимаете!
— В тебе я понимаю абсолютно все и еще немножко. Неужели ты думаешь, что мелкие, случайные различия воспитания и жизненного опыта могут привести к формированию совершенно непохожих личностей? Да ни в коем разе, Я — твоя альфа и омега, вот так-то, молодой человек. А ты — не более чем я, только переписанный более аккуратным почерком. Противно смотреть на эти дряблые щеки и старческие пятна? Противно? Пройдет сколько-то там лет, и ты станешь в точности таким же.
— Никогда!
— Это неизбежно. А теперь к делу. — Корда взял со стола одну из бумаг. — Я организовал кредитную линию, которая позволит получить тебе образование. Ты будешь изучать биологический контроль. Очень полезная вещь. Попутно ты поймешь, какая это глупость — бороться с собственным генотипом. Оплата твоего обучения и проживание, мелочишка на карманные расходы — всем этим займется Васли, мы с тобой встречаться не будем, разве что изредка — я не вижу в том особой необходимости.
— А что вы хотите взамен?
— На первое время — ровно ничего, — откликнулся Васли, — учитесь себе спокойно. А потом мы попросим вас провести небольшое исследование. Ничего особо сложного. Узнать, сохранились до наших дней туземцы Миранды или нет — слухи о них ходят, но все какие-то неопределенные. Не сомневаюсь, что работа окажется для вас интересной. Они знали, что Грегорьян не сможет отказаться от образования, денег и полезных связей, предлагаемых Кордой, Единственной альтернативой было возвращение в захолустье Срединных миров, прозябание в роли второразрядного колдуна на планете, куда цивилизованного человека и пряником не заманишь.
— А вдруг я получу степень да и пошлю вас подальше? Почему вы так во мне уверены?
— К тому времени ты перебесишься и станешь посговорчивее. Поймешь, что не каждый день человеку предлагают шанс продвинуться, чего-то в жизни достичь. — Не давая Грегорьяну ответить, Корда повернулся к денебцу: — Ну, пожалуй, и хватит. Васли, вы там разберитесь с конкретными деталями.
Из него ушла жизнь.
Грегорьян выкарабкался из кресла, обогнул стол, потрогал щеку Корды. Холодная, бесчувственная, Не человек, а манекен. Безногий двойник, намертво вмонтированный в кресло.
— У него совещание, — объяснил Васли.
— Двойник! — В голосе Грегорьяна звенели обида и ярость. — Он даже не соизволил встретиться со мной лично! Ограничился двойником!
— А вы разве не понимали? Он не пожал вам руку — так кем же еще мог он быть?
Чиновник остро ощутил чужое недоумение, чужую растерянность.
Через секунду, когда Грегорьян пожал протянутую денебцем руку, все стало на свои места. Постоянный агент, единственный экземпляр, — прошептало ему прямо в слуховой нерв регистрационное кольцо, присланное Кордой вместе с комплектом внепланетной одежды.
— Насколько я понимаю, вы впервые в летающих мирах.
В голосе Васли не было и тени снисходительности, улыбки.
— Денеб, — сказал Грегорьян. — Я где-то слышал, что у вас там строят оболочку.
— Да, кольцевую. Не полную сферу, а сферическую полоску в плоскости эклиптики, с полушириной то ли в один, то ли два градуса, точно не помню.
По всей видимости, Васли включил карманный проектор — в воздухе материализовался макроартефакт. Нет, денебец тут ни при чем; прошла секунда, и Грегорьян — чиновник — понял, что это просто шальная визуализация, побочный эффект плясунов.
— Чтобы согреть внешние планеты. У нас нет ваших природных ресурсов, нет ни Внутреннего круга, ни Срединных миров. Все, за единственным исключением, наши планеты непригодны для жизни. Поэтому мы решили пустить один из ледяных миров на постройку отражающего пояса.
Изображение выросло, теперь можно было различить сплющенные веретенообразные формы отдельных мирков, переплетение их орбит, сеть транспортных станций.
— Но этого же мало. Вряд ли такой пояс сделает внешние планеты обитаемыми.
— Нет, — согласился Васли, — поверь, это только часть проекта. Мы разжигаем ядра планет, имп-лодируем некоторые из спутников, чтобы создать нуль-переходы в солнечную хромосферу. В хромосферу Денеба.
Около внешних миров вспыхнули маленькие орбитальные солнца; близкие к ним участки ледяного пояса удвоили яркость.
Величественное зрелище потрясло Грегорьяна — и разъярило.
— Вот, что нам нужно делать! У нас есть силы, есть знания, не хватает только решимости захватить контроль, стать всемогущими, сравняться с богами!
— Мой народ — далеко не боги, — сухо заметил Васли. — Проект такого масштаба неизбежно приводит к войнам. Миллионы погибших, десятки миллионов беженцев, сотни миллионов переселенцев, насильственно изгнанных с насиженных мест, — попытка перестроить мир обошлась нам очень и очень дорого! Не думаю, чтобы ваш народ согласился пойти на такие жертвы, хотя лично я считаю их вполне оправданными. К тому же нам пришлось отказаться от многих хороших вещей, все еще сохранившихся в вашей культуре.
— Каждый когда-нибудь умирает. Изменение второй даты на кладбищенской табличке — или, тем более, в каких-нибудь там компьютерных файлах — представляет интерес чисто статистический. ~ Он окинул мысленным взглядом просперианскую систему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— Техника! — презрительно фыркнул Корда. — В свое время я безумно боялся утонуть. Тогда я отправился на Корделию и попросил, чтобы меня сбросили ночью в Кристальное море, в двух милях от берега. Вода там такая соленая, что не утонешь, крупные хищники не водятся. Не паникуй, и все будет в порядке. Но это так, теория, разумные доводы, а на практике развлечение получилось еще то, вспомнишь — вздрогнешь. Зато когда уж я добрался до берега, то знал абсолютно точно, что не буду больше бояться воды, отныне и до самой смерти. И никаких тебе наркотиков и резонансов. Бледный ты какой-то, — закончил он безо всякой очевидной связи с предыдущим. И иронически усмехнулся.
— Так что же, именно в этом все и дело! — прошептал далекий, из другого мира идущий голос. — Неужели я умру только для того, чтобы помочь тебе избавиться от детского страха? До пего же глупо.
Грегорьян словно не слышал. Нет, не «словно», а на самом деле — не слышал.
— Всю свою снисходительность вы можете оставить при себе! Я видел, я испытал такое, что вам и не снилось!
— Тише, тише, не шуми. И не надо меня бояться.
— Я вас боюсь? Да вы совсем ничего не понимаете!
— В тебе я понимаю абсолютно все и еще немножко. Неужели ты думаешь, что мелкие, случайные различия воспитания и жизненного опыта могут привести к формированию совершенно непохожих личностей? Да ни в коем разе, Я — твоя альфа и омега, вот так-то, молодой человек. А ты — не более чем я, только переписанный более аккуратным почерком. Противно смотреть на эти дряблые щеки и старческие пятна? Противно? Пройдет сколько-то там лет, и ты станешь в точности таким же.
— Никогда!
— Это неизбежно. А теперь к делу. — Корда взял со стола одну из бумаг. — Я организовал кредитную линию, которая позволит получить тебе образование. Ты будешь изучать биологический контроль. Очень полезная вещь. Попутно ты поймешь, какая это глупость — бороться с собственным генотипом. Оплата твоего обучения и проживание, мелочишка на карманные расходы — всем этим займется Васли, мы с тобой встречаться не будем, разве что изредка — я не вижу в том особой необходимости.
— А что вы хотите взамен?
— На первое время — ровно ничего, — откликнулся Васли, — учитесь себе спокойно. А потом мы попросим вас провести небольшое исследование. Ничего особо сложного. Узнать, сохранились до наших дней туземцы Миранды или нет — слухи о них ходят, но все какие-то неопределенные. Не сомневаюсь, что работа окажется для вас интересной. Они знали, что Грегорьян не сможет отказаться от образования, денег и полезных связей, предлагаемых Кордой, Единственной альтернативой было возвращение в захолустье Срединных миров, прозябание в роли второразрядного колдуна на планете, куда цивилизованного человека и пряником не заманишь.
— А вдруг я получу степень да и пошлю вас подальше? Почему вы так во мне уверены?
— К тому времени ты перебесишься и станешь посговорчивее. Поймешь, что не каждый день человеку предлагают шанс продвинуться, чего-то в жизни достичь. — Не давая Грегорьяну ответить, Корда повернулся к денебцу: — Ну, пожалуй, и хватит. Васли, вы там разберитесь с конкретными деталями.
Из него ушла жизнь.
Грегорьян выкарабкался из кресла, обогнул стол, потрогал щеку Корды. Холодная, бесчувственная, Не человек, а манекен. Безногий двойник, намертво вмонтированный в кресло.
— У него совещание, — объяснил Васли.
— Двойник! — В голосе Грегорьяна звенели обида и ярость. — Он даже не соизволил встретиться со мной лично! Ограничился двойником!
— А вы разве не понимали? Он не пожал вам руку — так кем же еще мог он быть?
Чиновник остро ощутил чужое недоумение, чужую растерянность.
Через секунду, когда Грегорьян пожал протянутую денебцем руку, все стало на свои места. Постоянный агент, единственный экземпляр, — прошептало ему прямо в слуховой нерв регистрационное кольцо, присланное Кордой вместе с комплектом внепланетной одежды.
— Насколько я понимаю, вы впервые в летающих мирах.
В голосе Васли не было и тени снисходительности, улыбки.
— Денеб, — сказал Грегорьян. — Я где-то слышал, что у вас там строят оболочку.
— Да, кольцевую. Не полную сферу, а сферическую полоску в плоскости эклиптики, с полушириной то ли в один, то ли два градуса, точно не помню.
По всей видимости, Васли включил карманный проектор — в воздухе материализовался макроартефакт. Нет, денебец тут ни при чем; прошла секунда, и Грегорьян — чиновник — понял, что это просто шальная визуализация, побочный эффект плясунов.
— Чтобы согреть внешние планеты. У нас нет ваших природных ресурсов, нет ни Внутреннего круга, ни Срединных миров. Все, за единственным исключением, наши планеты непригодны для жизни. Поэтому мы решили пустить один из ледяных миров на постройку отражающего пояса.
Изображение выросло, теперь можно было различить сплющенные веретенообразные формы отдельных мирков, переплетение их орбит, сеть транспортных станций.
— Но этого же мало. Вряд ли такой пояс сделает внешние планеты обитаемыми.
— Нет, — согласился Васли, — поверь, это только часть проекта. Мы разжигаем ядра планет, имп-лодируем некоторые из спутников, чтобы создать нуль-переходы в солнечную хромосферу. В хромосферу Денеба.
Около внешних миров вспыхнули маленькие орбитальные солнца; близкие к ним участки ледяного пояса удвоили яркость.
Величественное зрелище потрясло Грегорьяна — и разъярило.
— Вот, что нам нужно делать! У нас есть силы, есть знания, не хватает только решимости захватить контроль, стать всемогущими, сравняться с богами!
— Мой народ — далеко не боги, — сухо заметил Васли. — Проект такого масштаба неизбежно приводит к войнам. Миллионы погибших, десятки миллионов беженцев, сотни миллионов переселенцев, насильственно изгнанных с насиженных мест, — попытка перестроить мир обошлась нам очень и очень дорого! Не думаю, чтобы ваш народ согласился пойти на такие жертвы, хотя лично я считаю их вполне оправданными. К тому же нам пришлось отказаться от многих хороших вещей, все еще сохранившихся в вашей культуре.
— Каждый когда-нибудь умирает. Изменение второй даты на кладбищенской табличке — или, тем более, в каких-нибудь там компьютерных файлах — представляет интерес чисто статистический. ~ Он окинул мысленным взглядом просперианскую систему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71