Рукой тонкой и эластичной, как лапша. Рукав рубашки весь превратился в лохмотья, но, несмотря на вишневые пятна запекшейся крови, серо-голубой цвет формы почтовых служащих все-таки проглядывал.
Тамайо Танака засняла сцену «погрузки» скрытой камерой.
Затем, назвав стоявшим с каменными лицами агентам ФБР свой номер заказа в отеле, она на стеклянном лифте поднялась наверх, в зал регистрации.
Надо же! ФБР охраняло здание от почтальонов и прессы, и тем не менее гостиница — одна из лучших в городе — по-прежнему функционировала.
И любой желающий мог в ней поселиться.
— Я хотела бы поселиться как можно дальше от Абир Гхулы, — попросила Тамайо клерка. — Если она в нижних этажах, то дайте мне номер еще ниже, чтобы я успела эвакуироваться при взрыве бомбы. Вашим стеклянным лифтам я не доверяю. Они меня нервируют.
— Третий этаж подойдет?
— Вполне, — отозвалась Танака, подавив усмешку. По крайней мере, недолго придется искать.
В номере она вручила коридорному двадцать долларов в обмен на информацию о том, на каком этаже скрывается Абир Гхула.
— Правда, я не знаю номера ее комнаты, — замялся коридорный.
— Не важно, — махнула рукой Танака. — Послушай, нельзя ли мне попросить тебя снять эту форму?
— Нам запрещено вступать в близкие отношения с гостями.
— А если сделать исключение для одной озабоченной блондинки?
— Ну, такое со мной впервые, — заулыбался коридорный, сбрасывая куртку и расстегивая ширинку.
— Разденься в ванной и выбрось свои лохмотья наружу, — распорядилась Тамайо.
Коридорный пожал плечами.
— Как скажешь.
Раздевшись, он досадливо поморщился, ибо блондинка стала натягивать на себя его куртку поверх розового бюстгальтера.
Застегнув ширинку, Танака открыла входную дверь.
— Куда же ты? — воскликнул коридорный.
— Тише, я сейчас вернусь.
— Так у меня же стоит!
— Окуни его куда-нибудь.
— Подожди!
Но дверь захлопнулась прямо перед его носом.
Выйдя из лифта на десятом этаже, Тамайо Танака осмотрелась. Она двигалась так, будто на нее надели крахмальную смирительную рубашку. Ничего, зато она снова в игре!
И теперь уже ни за что не отступит.
* * *
Перед Ясиром Носсэром стояла одна проблема. Причем отнюдь не пустячная, а очень даже крупная проблема.
Сложность заключалась не в том, как нанять самолет, чтобы пролететь над Манхэттеном. Дело в общем-то чепуховое, если есть деньги. Многие журналисты так поступают, здесь нет ничего необычного.
Проблематично было другое — как направить самолет прямо в окно номера, который занимала лицемерная Абир Гхула.
На каком этаже он находится — ясно, как найти нужный — тоже. Ясир Носсэр внимательно всматривался в окуляры цейссовского бинокля. Да, этаж он определил правильно.
Теперь требовалось вычислить, с какой стороны отеля находится номер Абир Гхулы. Конечно, лучше бы определить и ее окна, но это, пожалуй, невозможно. Да и не нужно. Найти соответствующую сторону здания означало добиться успеха. Ибо когда вертолет ударится о стену, прозвучит мощный взрыв, который погребет под собой все, что находится с этой стороны — в том числе и кости еретички.
— Еще один круг? — спросил пилот.
— Да, пожалуй.
"Может быть, ее окна выходят в сторону Мекки? — размышлял Ясир. — Нет, вряд ли. Абир Гхула делает все наоборот.
Значит, ее окна выходят на противоположную сторону... Да, пожалуй".
В конце концов после продолжительных размышлений (поскольку у него был всего один самолет и всего одна жизнь) Ясир решил, что он на верном пути.
— Время! — объявил он.
— Вы уже кончили? — удивился пилот.
— Почти. Я бы попросил вас подлететь поближе к отелю.
— Как близко?
— Летите прямо на отель, а я скажу, когда хватит.
— Хорошо.
«Пайпер Чероки» сделал вираж и полетел по прямой.
— Немного ниже, — произнес Ясир Носсэр, глядя в бинокль через лобовое стекло. — Хорошо, оставайтесь на этом уровне.
— А вы разве не собираетесь делать снимок?
— Да, да. Как же я забыл?
И, достав из спортивной сумки девятимиллиметровый пистолет, Ясир Носсэр приставил его к виску ничего не подозревающего пилота.
Ясир спустил курок. Глаза пилота выскочили из орбит и прилипли к боковому стеклу.
Ясир Носсэр подхватил штурвал из рук мертвого летчика и с криками: «Алла акбар! Господь велик!» — бросился вперед.
* * *
На каждой из четырех сторон десятого этажа отеля было примерно по десять дверей. Солнце стояло высоко, и его осенние лучи, лившиеся сквозь прозрачные окна, создавали какую-то сверхъестественную картину.
Тамайо осторожно двигалась по широким коридорам, стараясь уловить малейший шорох, доносящийся из-за дверей.
Каждый раз, заслышав что-нибудь подозрительное, Тамайо сразу становилась на колени и прикладывала ухо к панели.
Но до сих пор до нее не доносилось ничего, что напоминало бы резкий голос Абир Гхулы.
Вот за дверью раздались позывные Си-эн-эн. Тамайо ненавидела этот канал, считая, что его ведущим самое место где-нибудь в заводском радиоузле. Несмотря на известность, никого из них не приглашали к Лено, не говоря уже о Леттермане.
Уже собираясь подняться на следующий этаж, Тамайо вдруг услышала чей-то скрипучий голос:
— Посмотри, кто там прячется за дверью, Римо.
Голос показался девушке знакомым, но, прежде чем она успела сообразить, кому он принадлежит, дверь резко распахнулась, и Танака влетела в комнату, визжа, как кошка, которой прищемили хвост.
У нее тут же отобрали большую сумку, и чья-то крепкая рука приподняла журналистку с такой легкостью, как будто она была бестелесной.
Тамайо тут же узнала эти глубоко посаженные глаза и высокие скулы.
— Что вы здесь делаете? — спросил ее человек, представившийся ей когда-то Римо.
— Вам какая разница? — вопросом на вопрос ответила Тамайо.
— Я совсем не то хотел услышать.
— Слушайте, дайте мне десять минут на эксклюзив с Абир Гхулой, и я никому не скажу, что она здесь.
— Нет вопросов.
— Отлично! А у вас не будет проблем, когда я выйду в эфир?
— Вы никуда и ни с чем не выйдете, — отрезал Римо.
И Тамайо Танаку подвели к королевских размеров кровати, на которой под голубыми покрывалами лежала женщина с волосами цвета воронова крыла.
— Она умерла? — ахнула Тамайо, чувствуя, что ее история превращается в краткий некролог.
— Просто отсыпается.
— Мусульмане же не пьют!
— Она не потому отсыпается, — отозвался Римо и легонько сдавил Тамайо шею.
Танака не почувствовала, как ничком рухнула на кровать. Очнулась она только спустя некоторое время, почувствовав на своем лице дыхание Абир Гхулы.
— М-м-м! — пробормотала та.
— Я Тамайо Танака. Могу я взять у вас интервью?
— М-м-м.
— Вы меня помните? Тамми? Из «Ночного зеркала»?
Гхула приоткрыла один глаз. Взгляд ее сначала упал на лицо Тамайо, затем переместился на ее волосы и, наконец, остановился на голубых глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65