Абнер Бьюэлл, вся скука которого на время улетучилась, принялся наводить справки о человеке, оказавшемся рядом с Памелой Трашвелл. Это оказалось даже более захватывающим делом, чем он думал. С крышки стола мисс Трашвелл были сняты отпечатки пальцев, но не было никаких признаков того, что эти отпечатки хоть где-нибудь зарегистрированы.
Меня преследует секретный агент, решил Бьюэлл. Настолько секретный, что даже его отпечатки пальцев нигде не зарегистрированы.
Может быть, они работают вместе.
Если так, то он сможет до него добраться через Памелу Трашвелл.
Это может быть забавно, подумал Бьюэлл.
Так мало случалось в эти дни. В эти последние несколько дней, оставшихся миру.
Глава пятая
— Ты что, совсем ничего не ешь? — спросила Памела, надев халат и направляясь на кухню перекусить.
— Ага, — ответил Римо. — Расскажи мне еще раз, почему вам не удалось выяснить, чей это номер, по которому тебе звонил твой телефонный ухажер.
— Мы попытались позвонить один раз, и у нашего менеджера лопнули перепонки. Потом мы позвонили еще раз, и телефонная компания сообщила нам, что такого номера не существует. И никогда не существовало. А почему тебя это так волнует?
— Потому что я работаю в телефонной компании, и мы пытаемся выяснить, что происходит.
— А у вас в телефонной компании, все так же хороши, как ты? — спросила она.
Хороши? Римо попытался сообразить, о чем это она. Хороши? Ах, секс. Римо даже почти и не заметил, как они сошлись в задней комнате компьютерного центра. Он разрешил ей воспользоваться его телом для ее собственных нужд, и ей пришлось окликнуть его, когда она кончила. Он был слишком занят — он думал. Ее половая жизнь, наверное, ужасна, если она считает, что то что было — это хорошо.
Он спросил:
— А эти камеры у вас в центре — они всегда следят за тобой, когда тебе звонят? Ты не знаешь, кто ими управляет?
— Я при тебе проверила схему сегодня днем. Они движутся автоматически. Наверное, это было простое совпадение, что все они оказались нацеленными на меня, — сказала Памела.
— Это исключено, — заявил Римо. — И это последнее слово телефонной компании по данному вопросу. Разве мы станем лгать?
— Хочешь чаю? Печенье? Сосиски?
— Я не стал бы это предлагать и таракану, — вежливо отказался Римо.
— Ты что-то малость нахален. Ты ведь все-таки у меня дома.
— А желудок у меня — мой собственный, — возразил Римо.
Квартира произвела на него впечатление — новые модные ковры и прекрасный вид на Ист-ривер. Он и не знал, что продавцы компьютеров так хорошо зарабатывают. На туалетном столике Памелы стояли три фотографии: мама, папа и молодой человек в военной форме. А еще в альбоме с фотографиями дома в Ливерпуле лежала изящная «Беретта» 25-го калибра.
— Ах, это, — произнесла Памела, когда Римо показал на пистолет. — Я просто держу его в целях самообороны. Америка — это, понимаешь ли, очень опасное место. Или ты считаешь, что у меня мания преследования?
— Нет, вовсе нет. Особенно если принять во внимание, что у тебя на подоконнике сидят четверо очень крупных мужчин — здоровенные, с волосами очень странного цвета, — успокоил ее Римо.
Окно вылетело, как под действием взрывной волны. Четверо ввалились в комнату, один бросился на Памелу, трое других — на Римо. Он отбросил пистолет подальше, чтобы не путался под ногами. Трое парней, набросившихся на него, пахли одеколоном, а волосы их излучали неоновое мерцание. Лица их были размалеваны, на парнях были черные кожаные куртки, а у одного через ухо была пропущена цепь. У другого цепь была вместо пояса. Третий размахивал топором.
Первое, что Римо попытался сделать, — это не подцепить микробов. Второе — не допустить до своего тела ту краску, которой были размалеваны парни. Этого он добился тем, что завернул их всех троих в стеганое постельное покрывало и затянул потуже. Тот, который умер последним, перед смертью сообщил ему, откуда он получал приказы. Римо затянул свой узелок еще потуже и услышал, как звякнули цепи. И тут его поразила ужасная мысль. Он развернул покрывало, тела выкатились на пол, но было уже поздно. Их волосы оставили на покрывале грязные пятна.
— Извини, — обратился он к Памеле.
Она работала не покладая рук, осыпая градом ударов последнего оставшегося в живых мускулистого парня. Часть черепа у него была выбрита, отчего он был похож на большую стрелку, указывающую в потолок. Конец стрелы был окрашен в лиловый цвет и заткан зеленым бисером.
— Не прикасайся к волосам, — предупредил Римо Памелу. — Краска очень непрочная.
— А почему бы тебе не помочь мне? — отозвалась она и со всего размаху заехала металлической рамкой для фотографии по бритой части черепа.
Рамка оставила на черепе вмятину.
— Да ты вроде и без меня неплохо справляешься, — отклонил ее предложение Римо.
Памела нанесла парню в горло удар каратэ и тем на какое-то время вывела его из строя. Потом она схватила его за руку, перекинула через плечо и начала бить ногами в лицо.
— Что ты делаешь? — воскликнул Римо.
— Я хочу его прикончить, мать его.
— Ты измажешь свои домашние тапочки. Я же тебе сказал, что краска непрочная.
— Если бы ты был джентльмен, ты бы мне помог.
— Я никогда тебе не говорил, что я джентльмен. Держись подальше от его волос. Бей его в грудь.
— У него там цепи.
— Тогда бей в пах.
— У него там шипы или еще что-то, — поделилась открытием Памела.
— Ну, тогда сломай ему лодыжки. Или не знаю что.
— А ты-то что сделал?
— Я их завернул, прежде чем убить, — сообщил ей Римо.
— Во что ты их завернул?
— В покрывало.
— В мое чудесное новое покрывало?
— В то, которое было на кровати, — пояснил Римо.
— Если оно испачкалось, я тебя убью, Римо.
— Я ничего не мог поделать, — отозвался Римо и, дабы искупить свою вину, прикончил многокрасочное чудище тем, что отправил ребро прочно и навеки в бьющееся сердце, которое с той поры биться перестало.
— Почти вовремя, — сказала Памела. — Мог бы помочь мне и пораньше. А с теми тремя ты неплохо справился. — Она вздохнула. — Теперь, как я полагаю, настало время разбирательства с полицией. Бумажная волокита и прочие прелести. Твою мать!
— Ну, пока, — сказал Римо.
— Ты что, уходишь и оставляешь меня со всем этим?
— Кто-то всегда забирает трупы, — ответил Римо. — Раньше меня это немного беспокоило. Но мне еще ни разу не доводилось видеть, чтобы тело лежало неубранным слишком долго и отравляло бы атмосферу. Не знаю, впрочем, как будет с этими ребятами. Возможно, это будет первый случай.
— Это панки. Они думают, что это красиво, так я полагаю, — заметила Памела. — Пошли. Оставим их тут.
— Я иду один, — сообщил ей Римо.
— Ты меня не оставишь. Я не несу ответственности за твои трупы, — заявила она.
— Я тебя спас, — напомнил ей Римо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49