Сам автор писал: "Имеется множество людей, для которых
Касталия реальна так же, как для меня". В другом случае он
объяснял: Касталия - "не будущее, а вечная, платоновская, в
различных степенях уже давно открытая и увиденная на земле
идея". Неоднократные ссылки на универсальную платоновскую
академию, где занимались всеми науками своего времени, мы
встречаем и в самом тексте романа. Таким образом, Касталия для
автора - абстракция, сложный символ, приют чистой
созерцательной духовности, в отличие от мира, пораженного
"фельетонизмом". Касталия напоминает "модель", построенную
ученым, всесторонне и критически рассмотренную "вероятность".
Все касталийцы принадлежат к Ордену служителей духа. От
полностью оторваны от жизненной практики. Здесь парит строгая
почти средневековая иерархия (двенадцать Магистров, Верховная,
Воспитательная и прочие Коллегии и т.д.), хотя места
распределяются только в зависимости от способностей. Для
пополнения своих рядов касталийцы находят и отбирают одаренных
мальчиков по всей стране, а затем обучают их в своих школах,
развивают их ум и чувство прекрасного, приобщают к математике,
музыке, философии, а главное, учат размышлять, сопоставлять,
наслаждаться "духовными играми". После окончания школ юноши
попадают в университеты, где обучение не регламентировано
жестким сроком, а затем посвящают себя занятиям науками и
искусствами, педагогической деятельности или Игре в бисер. В
Касталии нет ограничивающей специализации в формировании ученых
и служителей муз, здесь достигнут некий высший синкретизм науки
и искусства.
Как относится сам Гессе к придуманной им Касталии? На этот
вопрос трудно дать однозначный ответ. Вместе со своим героем
Кнехтом Гессе понимает, что у Касталии нет прочных корней в
реальной жизни, что, если она не переменится и не откажется от
своей замкнутости, ей грозит неминуемая гибель. Вместе с
Кнехтом Гессе любит и нежно оплакивает эту удивительную страну,
которая под его пером буквально оживает для читателя. Гессе
можно с полным правом назвать наследником и продолжателем
лучших традиций немецкой прозы ("традиционалистом", как он сам
себя с гордостью называл). При всем внешнем спокойствии
повествования стиль Гессе глубоко эмоционален.
Как реален и убедителен Эшгольц - школьный городок, в
который мы попадаем вместе с Кнехтом; как великолепны горы, в
которых Кнехт странствует на каникулах, направляясь к Магистру
музыки; как тепло описан Вальдцель - столица Касталии - с его
средневековой архитектурой, бородатыми бюргерами и их веселыми
дочками, охотно позволяющими любить себя касталийским
студентам. Касталийцы живут в прекрасном окружении, Гессе
собрал вокруг них все самое ему дорогое. И в то же время они
живут вдали от реального мира с его тревогами и угрозами.
В Касталии "духовность" отделена наконец от буржуазного
"процветания" - то, о чем всегда мечтал Гессе, но его
касталийцы принесли в связи с этим целый ряд тяжких жертв. Они
отказались не только от собственности, семьи, от счастья
индивидуального авторства (так, юношеские стихи Кнехта - в
Касталии непростительный грех), но даже и от своеобразия
собственной личности, ибо уход от жизни, пребывание в атмосфере
чистой духовности губительно действуют на индивидуальность.
Касталийцы отказались от творчества как такового: от
новаторства, от поисков и движения, от развития, пожертвовав
ими ради гармонии, равновесия и "совершенства", Они отказались
от деятельности ради созерцания. Все их занятия бесплодны. Они
не создают нового, а лишь занимаются толкованием и
варьированием старых мотивов. Их развитие приводит к созданию
людей типа Тегуляриуса, типичных отщепенцев, гениев-одиночек,
которые в своем увлечении изощренностью и формальной
виртуозностью пренебрегают столь важной для касталийцев
"медитацией" - созерцанием.
Медитация - некое фантастическое занятие, подробно
описанное в романе Гессе, - представляет собой
последовательность дыхательных упражнений и волевых приемов
сосредоточения и самопогружения, напоминающих приемы йогов. К
медитации все касталийцы обязаны прибегать периодически, а
также в моменты особого напряжения или волнений, ибо это
разрядка, гигиена умственной и психической деятельности. Но
медитация в романе, несомненно, имеет и более глубокий смысл:
она дарует не только полное отдохновение и овладение собой, но
и временное погружение в "ничто", полную отрешенность от
суетного, от "майя", что необходимо человеку для обретения
способности к духовной самодисциплине, к объективному взгляду
на вещи и к хладнокровному осмыслению своей деятельности.
Пренебрегая медитацией, касталийцы полностью утрачивают свою
способность к служению и сознание долга, они становятся
окончательно бесполезными.
Касталийцы обречены, ибо они аристократы, каста. Сословие
аристократов духа, замкнутое в себе и не служащее обществу,
неизбежно приходит к вырождению и гибели, считает писатель.
Недаром самое почитаемое занятие в Касталии, ее высшее
достижение, основа и смысл ее существования - это таинственная
Игра в бисер, самый многозначный и сложный символ в этом
творении Гессе.
Писатель дает Игре в бисер, иначе Игре стеклянных бус (оба
перевода немецкого Clasperlenspiel, на наш взгляд, имеют право
на существование и дополняют друг друга), по видимости точное,
а в сущности ничего не определяющее определение: "Игра
стеклянных бус есть игра со всеми смыслами и ценностями нашей
культуры, мастер играет ими, как в эпоху расцвета живописи
художник играл красками своей палитры". Так же неопределенно и
загадочно стихотворение Кнехта, посвященное Игре. В основе
этого символа лежит давняя мечта философов и ученых о
всеобъемлющей системе, об универсальном языке, способном
выразить и сопоставить все открытые "смыслы", весь духовный мир
человечества. Игра - это и религия, и философия, и искусство,
все в целом и ничто в частности. Это и символическое
обозначение утонченной духовности, прекрасной интеллектуальной
деятельности как таковой, поисков абстрактного смысла -
квинтэссенции истины. Для писателя Гессе близко также понимание
Игры как занятия литературой; во всяком случае, это касается
сугубо современных литературных форм, проникнутых
интеллектуализмом, недаром один из главных мастеров Игры носит
имя Томас фон дер Траве{2_5_06} (намек на Томаса Манна,
родившегося в Любеке на реке Траве).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181